Трейси подошла к овальному зеркалу, рассматривая свое отражение: элегантное шифоновое платье с многослойной юбкой, идеальный макияж, каштановые волосы мягкими локонами ласкают плечи – сегодня она постаралась на славу, превратилась из деловой женщины в светскую леди. Трейси коснулась пальцем уголка губ, поправляя помаду, и заметила, что в ее сторону смотрит мужчина, сильно напоминающий охранника. В гостиной она была одна, возможно, этим и привлекла внимание, поэтому, быстро обойдя круглые обеденные столы, вышла в просторный коридор и, недолго думая, юркнула в первую попавшуюся комнату.

Трейси стояла лицом к двери, держась за ручку и прислушиваясь к шагам, когда позади произнесли:

– На сегодня это мужской туалет.

От неожиданности она подпрыгнула и чуть оглянулась, но, вовремя спохватившись, поднесла руку к лицу, полностью закрывая обзор.

– О, – смутилась она, – извините и можете продолжать, я не смотрю.

– Благодарю, – сухо отозвался мужчина.

Трейси опасалась выходить сейчас и жутко смущалась оставаться внутри. Ситуация была скандальной, вопиюще недопустимой и до жути комичной. Трейси не сдержала нервный смешок, услышав, как открылся кран и потекла вода.

– Вы от кого-то прячетесь? – спросил мужчина.

– Да, от назойливого внимания поклонника. – Она практически не лгала.

– Может, стоит сообщить службе безопасности?

– Вряд ли это поможет.

– Вы так сильно очаровали его?

– О да, – подтвердила Трейси. – Он буквально потерял голову от любви.

Мужчина хмыкнул и закрыл кран, а через несколько секунд Трейси вздрогнула, ощущая его присутствие электрическим покалыванием во всем теле: сумасшедшая энергетика, исходившая от него, просто ошеломляла. Потом появился запах: сладковатый, с пряными нотками и чем-то острым, хвойным. Он остановился совсем близко, всего в паре футов. Трейси непроизвольно улыбнулась – вкусно пахнущие мужчины – ее слабость.

– Вы можете повернуться, – вкрадчиво произнес он. – Ничего оскорбительного вы не увидите.

Она замерла, раздумывая: а вдруг он окажется лысым толстым коротышкой? Низкий баритон, дорогой парфюм и потрясающая аура рисовали сексуального красавца-мужчину, но ей и так сильно везло этим вечером, вряд ли в туалете можно встретить кого-то подобного. Может, не стоит портить впечатление?..

– Повернитесь, – попросил мужчина, когда Трейси сжала ручку двери, собираясь покинуть его так и не начав знакомства. Она подчинилась.

Ее предположение оказалось в корне неверным. Мужчина не был толстым карликом, наоборот, он был высоким, и лишнего веса на первый взгляд совсем не наблюдалось. Трейси запрокинула голову, всматриваясь в его лицо: острые скулы, прямой нос и высокомерно выступающий подбородок с маленькой ямочкой. Он был красив, опасно, волнующе красив. И это пугало. Было что-то в его взгляде и притягивающее, и отталкивающее одновременно. Будто инстинкт самосохранения, почуяв хищника, на подсознательном уровне сигнализировал: беги! Только ноги отчего-то налились свинцом и совершенно отказывались подчиняться. А еще в тусклом свете уборной его лицо казалось смутно знакомым, но если бы они встречались – она бы не забыла.

Мужчина тоже оценивал ее, и, судя по блеску в глазах, ему нравилось то, что он видит.

– Вас проводить? Обещаю уберечь от всех влюбленных мужчин. – Он улыбнулся уголками губ, протягивая ей ладонь, и Трейси готова была пойти с ним, но дверь распахнулась, заставляя ее одернуть руку и, не глядя на вошедшего, быстро выскочить в коридор.

Трейси быстро поднялась наверх, стараясь раствориться среди гостей. Она попадала в разные экстравагантные ситуации, а в последнее время это случалось особенно часто, но почему-то именно эта заставляла смущаться и, прикрыв глаза, про себя причитать: «Какой стыд! Какой стыд!»

«Наверное, на меня плохо влияет пребывание среди людей с идеальными манерами, – предположила она, боясь, что так недолго и в чопорную пуританку превратиться, которая в ужасе округляет глаза, услышав слово «член». – Интересно, а что они делают, когда его видят?» – размышляла Трейси, неспешно прогуливаясь по трем перетекавшим из одного в другой залам и пытаясь рассмотреть в элегантных черно-белых группах мужчин крепкую плотную фигуру с шапкой светлых волос.

Она точно знала: мистер Херриген сегодня будет здесь, и честно старалась концентрировать внимание исключительно на первоочередной задаче – найти его, – но глаза против воли останавливались на сияющих драгоценностях, украшавших шеи и руки женщин, или на изысканных предметах интерьера: ровный ряд высоких прямоугольных окон с тяжелыми парчовыми портьерами, а между ними портреты президентов; огромные хрустальные люстры с белыми высокими свечами, горевшими внутри сверкающего стекла; гигантский, во всю стену, камин, выложенный белым камнем. Полы натерты до блеска, а официанты двигались так плавно и грациозно, словно скользили на коньках. В одном из залов расположились музыканты: они настраивали инструменты, готовясь развлекать гостей, и Трейси решила остановиться: перевести дух и подумать.

Она протянула руку к подносу с шампанским, которое любезно предложил молодой юноша в униформе, и застыла, споткнувшись взглядом о высокую гибкую фигуру, облаченную в черный смокинг. Вот он – ее визави из туалета. Он стоял вполоборота, увлеченно беседуя, как раз с Энди Херригеном. Трейси довольно улыбнулась, отказываясь от напитка и внутренне ликуя: ей действительно везло! Мужчины разойдутся, и она перехватит директора управления.

Одна из пар, закрывавших обзор, отошла, и Трейси заметила невысокую брюнетку, державшуюся за локоть ее нового знакомого. Хотя какого к черту знакомого? Он ведь даже не представился. Женщина была, что говорят, «широка в кости», но привлекательная, с темными волосами, собранными в гладкий пучок, и большими сверкающими черными глазами, а бриллиантовое колье, искрившееся на ее шее, вторило этому блеску и приковывало взгляд.

– Трейси?! – удивленно прозвучало сзади. Она так мастерски избегала чету Стеклеров в течение вечера, что позволила себе расслабиться.

– Добрый вечер, мистер Стеклер.

– Адам, – в очередной раз поправил он.

– Адам, – мягко повторила Трейси, обворожительно улыбаясь. Отец Брендона взял ее ладонь и легко коснулся губами тыльной стороны. Вот кто настоящий джентльмен в этой семье! Даже если его и посетила мысль относительно легитимности нахождения подруги сына на званом вечере в Грейси, то развивать он ее не стал, предпочитая более приятную тему.

– Прекрасно выглядишь! – Адам одобрительно, но без пошлости, осмотрел ее. – Рад тебя видеть.

«А супруга ваша как рада будет», – про себя отметила Трейси, а потом поняла, что это ее шанс спросить про Брендона: узнать, когда вернется и вообще… Но Адам смотрел куда-то поверх ее головы, потом чуть кивнул и опустил глаза на нее.

– Пойдем, представлю тебя важным людям.

Трейси вяло запротестовала, но мэр уже положил ее руку себе на локоть и повел к той самой компании, которую она как раз и караулила. Как ни странно, мистер Херриген вспомнил ее, это обнадеживало, только нужно немного потерпеть.

– Трейси, познакомься, – в свою очередь продолжал Адам Стеклер, – Марко Мариотти и его супруга Анжела.

Трейси на автомате протянула руку, и Марко, в отличие от мэра, не стал демонстрировать куртуазные манеры: крепко, но бережно пожал тонкую ладонь.

Если бы ее сейчас же бросили на пол и начали бить ногами, Трейси не испытала бы настолько оглушительного потрясения. Вот почему его лицо показалось знакомым, только снимки в интернете совсем не отражали действительности, да и не всматривалась она, не собиралась встречаться с Мариотти, а зря. Но в любом случае Трейси и представить не могла, что может столкнуться с преступником в резиденции мэра, что он будет по-дружески беседовать с главой управления по борьбе с наркотиками. Нет, к такому она не была готова. Она попыталась сосредоточиться, ухватить за хвост нить разговора, но слова ускользали, вспыхивая яркими всполохами и гаснув, так и не запомнившись. Финансист, инвестиции, строительство, мост Рузвельта.

Хотелось уйти прямо сейчас, вот только это было бы не просто невежливо, но и может расцениться как поспешное бегство, а привлекать к себе лишнее внимание не стоит. Она и так отличилась этим вечером. Трейси вполуха следила за беседой, вставляя ничего не значащие реплики, но взгляд, как и мысли, то и дело возвращался к Марко Мариотти.

«Это и есть мафиози-наркоторговец?» – задалась вопросом Трейси, когда Марко широко улыбнулся, явно разделяя энтузиазм мэра Стеклера по реконструкции старого моста. А кого она, собственно, ожидала увидеть? Майкла Корлеоне10 в шелковом итальянском костюме, с набриолиненной прической? В Марко Мариотти в принципе итальянского, того, что точно могло бы отнести его к этой этнической группе, осталось немного. Даже глаза были не черными, а темно-синими. Разве что густые темные волосы, подстриженные не слишком коротко, и кожа приятного бронзового оттенка. Походами в солярий такого эффекта не добиться. Конечно, может, он десять месяцев в году загорает на Боро-Боро, в перерывах между поставками наркотиков.

– Мост реконструируют и откроют, – закончил мэр Стеклер, все улыбнулись, Трейси тоже, но с опозданием.

«Теперь можно уходить!» – Она уже открыла рот, чтобы вежливо попрощаться, как оркестр заиграл проникновенную композицию, а молчавшая до того Анжела, мягко заметила:

– Пуччини… То́ска – моя любимая опера.

– Неужели? – отозвался Адам и галантно протянул ей руку. – Позволите?

Анжела бросила взгляд на мужа, ожидая одобрения, Марко едва заметно кивнул, затем, как по команде, к Трейси повернулся и он, и мистер Херриген. Она, растерявшись, замерла, мужчины рассмеялись.

– Дорогу молодым, – весело произнес Энди Херриген и, хлопнув Марко по плечу, удалился. Именно в этот момент Трейси решила, что ничего ему передавать не будет. Слишком дружеские у него отношения с Мариотти.

Марко второй раз за вечер протянул ей руку, но теперь вкладывать в его широкую ладонь свою она не хотела.

– Нет, – отказалась Трейси, – я… я ужасно танцую.

– Ни за что не поверю, – лениво отозвался он и, взяв ее за руку, увлек к танцующим парам.

Впервые в жизни находясь в объятиях привлекательного мужчины, Трейси мечтала поскорее вырваться из них. А ведь Мариотти понравился ей. Но, по всей видимости, шестое чувство у нее развито даже лучше, чем она предполагала. Ведь что-то опасное, отталкивающее Трейси почувствовала еще там, в уборной, встретившись с его сосредоточенным изучающим взглядом. Неужели, кроме нее, никто этого не замечает? А может, он так действует исключительно на женщин?

Трейси вздрогнула, вспоминая Меган Палмер. Возможно, ее убили по его приказу? Возможно, его люди в эту самую минуту ищут чертов чип! Чип, который находится в ее сумочке, на расстоянии вытянутой руки. Просто открой и возьми.

– Что с вами? – Марко чуть крепче сжал ее талию, но не приближая к себе, а привлекая внимание. – Вы так напряжены.

Трейси подняла голову, заглядывая ему в глаза и коря за мысли, так не вовремя посетившие. Которые могут выдать ее с головой.

– Вы боитесь меня? – изумился он.

«Значит, двуногие хищники тоже чувствуют страх», – подумала она, выдавливая непринужденную улыбку.

– Нет-нет, что вы, – поспешно отозвалась Трейси, – просто как-то неудобно получилось. – Марко продолжал изучать ее, непонимающе сведя на переносице темные брови. – В уборной, – уточнила она.

– Ах, это! Я хотел быть джентльменом и не вспоминать, но раз уж вы заговорили… Не беспокойтесь, это самая неожиданная и самая приятная встреча из всех, что у меня были в туалете. Так, значит, вы адвокат? – спросил он, направляя разговор в нейтральное русло.

– Да, специализируюсь на семейном и гражданском праве, – скупо проговорила она. О себе рассказывать не хотелось, но то, что Мариотти ничего о ней не знал, немного успокаивало. Значит, о ее участии во всей этой истории ему неизвестно.

– Значит, мне ваши услуги не понадобятся.

– Вы верите, что брак – это навсегда? – заинтересовалась Трейси. С первого взгляда Марко Мариотти производил впечатление мужчины, не слишком чтившего брачные обеты. Он флиртовал с ней в уборной, или нет? А может, ей просто показалось? Скорее всего, показалось.

– Нет, я верю, что брак – это не только муж и жена. Это семья.

«Семья», – про себя повторила Трейси. Ощущение, что он имел в виду что-то, выходящее за рамки обычного толкования этого слова, повисло в воздухе.

И это действительно так. Анжела Мариотти была урожденной Гамбино, младшей дочерью Луки Гамбино – босса самой влиятельной из пяти мафиозных семей Нью-Йорка. Их брак – залог мира и доверия между двумя влиятельными итальянскими семьями. Никакой романтики, чистый бизнес. Этот договор их отцы заключили давно, а когда пришло время выполнять, дети были не против: Анжела сразу же влюбилась в высокого смуглого красавца, который предназначался ей в мужья. Марко уважал волю старших, а невеста была привлекательна и мила. Пять лет они прожили вместе, и оба казались довольными жизнью.