Лейк Оливия - Крылья бабочки

Трейси повернулась на звук запищавшего мобильного и, еле дотянувшись до сумочки, пробурчала:

– Огромная машина.

– А что там у вас, у женщин, про это говорят? – делано задумался Брендон.

– Иногда машина – это просто машина! – Трейси видела его в плавках. Ничего общего с теорией «компенсации размеров» там нет. Точнее, как раз-таки есть, но об этом лучше не думать сейчас, чтобы не засмеяться в голос. И почему интимные темы и разговоры ее больше смешат, чем возбуждают?

– А это еще что?

Брендон притормозил, когда патрульный фонариком указал на обочину, делая знак остановиться.

– Что-то случилось, офицер? – поинтересовался он, опустив стекло, позволяя холодному ветру ворваться в тепло салона.

– Сэр, дорога на Гленвуд закрыта, – объявил огромный мужчина, назвавшийся сержантом Хэнсоном. – Упало несколько деревьев и заблокировало проезд.

– И что теперь? – вмешалась Трейси, обеспокоенная таким поворотом.

– Если метель закончится, завтра с утра приедет техника и уберет завал. Не волнуйтесь, мэм, это обычное дело в горах, но вам лучше повернуть обратно в город.

Брендон задумчиво постукивал по рулю, прикидывая варианты, а Трейси наблюдала как крупные хлопья снега быстро кружатся в воздухе и оседают на шляпе и ушах сержанта. Да, ему не позавидуешь этой ночью.

– А поблизости нет гостиницы или мотеля какого-нибудь? – спросила Трейси, не воодушевившись перспективой возвращаться в Денвер, да еще и в метель.

– В полумиле отсюда, у старого Эрла небольшая гостиница, возможно, там удастся переночевать, но… – замялся офицер Хэнсон.

– Я знаю где это, но мы не сможем сейчас туда подъехать, только пешком, – ответил Брендон на невысказанный вопрос Трейси о глупости всяческих «но».

– Точно, – подхватил сержант. – Да и номеров скорее всего нет. Рождество скоро.

– Но это лучше, чем ехать три часа обратно, – заметила Трейси. – Если мест нет, поедем в Денвер.

Пару минут они потратили на пререкания: Брендон считал абсурдом тащиться к старому Эрлу по холоду, да еще и в гору, вдвоем – вероятность, что есть свободные номера практически равнялась нулю. Трейси занимала прямо противоположную позицию и настроена была крайне решительно.

– Нет! – категорично заявила она. – Я с тобой. Мне так спокойней.

Брендон закатил глаза, а офицер хмыкнул в кулак.

– Машину оставьте здесь, мы все равно до утра дежурить будем.

– Спасибо, сержант. – Они выбрались из внедорожника, и колючий ветер тут же ударил в лицо, швыряя пригоршни снега. – Удачного дежурства.

Офицер Хэнсон приложил два пальца к шляпе и, проводив их взглядом, быстро пошел к патрульной машине.

Вечер, снег, прогулка вдвоем – в иной ситуации это показалось бы романтичным. Но если метель ледяными шипами впивается в щеки, острыми осколками забивает глаза, а в носу неприятно хлюпает, предвещая возможную простуду, вся романтика сходит на нет. Идти было недалеко, но небольшой подъем, сопровождавший их до гостиницы со звучным названием «У старого Эрла», казался труднопреодолимой горной возвышенностью, которую им не суждено покорить. Поэтому, когда Брендон схватился за ручку и потянул на себя тяжелую входную дверь, втаскивая внутрь продрогшую Трейси, ощущение гордости заставило губы растянуться в вымученной улыбке, словно они забрались на вершину горы.

Маленький уютный вестибюль был хорошо освещен, но пуст. Здесь было тепло и пахло деревом. Брендон ударил по старенькому звонку, и через несколько секунд в проеме за стойкой регистрации появился пожилой мужчина.

– Добрый вечер, чем могу помочь? – вытирая руки о цветастое кухонное полотенце, осведомился он.

– Добрый, – скидывая капюшон и вытирая лицо краем шарфа, поздоровалась Трейси. Мужчина сочувственно осмотрел гостей.

– Вам нужно выпить чего-нибудь горячего. Пойдемте, – махнул он, выходя из-за стойки, – моя жена только сварила апельсиновый глинтвейн.

Пройдя через узкий коридор, они оказались в маленьком, скупо освещенном ресторанчике. Всего несколько столиков и полированная барная стойка; на стенах, обшитых деревом, фотографии горных пейзажей. Внутри сильно пахло хвоей, будто мебель вырезали совсем недавно, и они будут первыми, кто сядет на грубо сколоченные стулья.

По дороге Брендон и Трейси узнали, что мужчина и есть старый Эрл, вернее, Эрл Бролин – хозяин гостиницы. Он хоть и был в возрасте, но выглядел крепким и здоровым, с посеребренными на висках волосами и участливым взглядом.

– Боюсь, что… – Эрл сочувственно развел руками. Несколько минут назад миссис Бролин поставила на стол кружки с ароматным глинтвейном, а Брендон объяснил причину их срочной ночевки. Но реальность оказалась слишком суровой, заставляя Трейси сразу сникнуть, представляя сначала спуск к машине, затем поездку в Денвер.

Эрл сделал глоток и, задумчиво почесав затылок, предложил:

– Есть одна комната, правда, не уверен, что она подойдет. Обычно зимой мы ее не сдаем. Она под самой крышей и там прохладней, чем в остальных помещениях. Сами понимаете, дом деревянный, – будто извинялся он, – но и цена соответствующая.

– Берем, – быстро отозвался Брендон, чем вызвал веселый смех хозяина. Действительно, чуть прохладней не идет ни в какое сравнение с тем, что творилось за окном.

– Там одна кровать? – грея руки о кружку, спросила Трейси.

– Да, это вызывает трудности?

– Никаких, – ответил Брендон, за что получил мрачный взгляд от спутницы. Это не укрылось от старого Эрла, который сразу добавил, что там есть диван.

Следующий час прошел за приятной беседой. Трейси, выпив две кружки глинтвейна, почувствовала, что согрелась и расслабилась, а рагу из ягненка, приготовленное миссис Бролин, было отменным. Трейси молча слушала, как старый Эрл с гордостью рассказывал о своем крае, а Брендон с искренней улыбкой соглашался с ним.

– Спасибо, мистер Бролин! – У двери в отведенную им комнату гости распрощались с хозяином и вошли.

– Подожди, – опомнилась Трейси, – а вещи?

– Полански, если ты скажешь, что не сможешь провести ночь без косметики и шмоток, упадешь в моих глазах навсегда. – Брендон включил свет и скинул куртку. Желание тащиться к машине отсутствовало у них обоих, поэтому Трейси не стала настаивать. Действительно, зачем ей ночью одежда?

Номер хоть и считался двухместным, но был прискорбно мал. Деревянные своды, поддерживающие крышу, висели низко, еще немного и Брендону пришлось бы горбиться, чтобы элементарно не разбить себе голову. Короткий коридор с двумя дверями на одной стороне и небольшим шкафом на другой. Средних размеров кровать с белоснежным бельем и пара тумбочек. Единственное, что в комнате было впечатляющим – окна! Широкие, с деревянными подоконниками и замысловатым морозным узором. Наверное, днем из них открывался впечатляющий вид на Скалистые горы. А вот диван оказался узкой софой с двумя куцыми подушками.

– Здесь, – Трейси выразительно посмотрела на диван, – спишь ты.

– И как ты себе это представляешь? – Брендон попытался картинно развалиться на нем, но это выглядело настолько комичным – крупному высокому мужчине места катастрофически не хватало, – что Трейси громко рассмеялась.

– Ладно, я здесь лягу.

– И ты не будешь спать на диване.

– Почему?

– Потому что это глупо: места на кровати достаточно для двоих. – Он артистично раскинул руки и с самым невинным видом, хотя эпитет «невинный» последний, которым можно охарактеризовать Брендона, произнес: – Это ведь я, Трейси. Уж мне-то ты можешь доверять.

– Ладно, – нехотя согласилась она. – Тогда я в душ.

Трейси, заглянув в ванную, потом в шкаф, задумчиво замерла возле двери. Халатов не было, а спать в джемпере не слишком удобно.

– Что там еще? – бесцельно переключая каналы, крикнул Брендон.

– Мне не во что переодеться.

Он бросил пульт на кровать и, рывком стянув черный свитер, протянул ей серую футболку, которая была под ним. Трейси с деланной невозмутимостью подошла, стараясь не глазеть на широкую загорелую грудь и, поблагодарив, схватила теплую ткань, хранившую запах хозяина. Она не знала, какой туалетной водой пользовался Брендон, но аромат ей нравился. Острый, насыщенный, провокационный – ему очень подходил, как и тонкая цепочка с маленьким крестиком.

Странно, она ведь видела Брендона на пляже, но никакой неловкости это не вызывало. Возможно, потому что они были в шумной компании, на побережье, а не в маленькой комнатке, вдвоем. Сейчас вся ситуация казалась интимней, а дорожка черных волос, терявшаяся в таких же черных джинсах, непроизвольно приковывала взгляд.

«Это же высокомерный засранец Брендон!» – одернула себя Трейси, но где-то в глубине души задалась вопросом: каково это – быть с ним?

Если халатов в номере не было, то второе одеяло, пусть без белья, присутствовало. Трейси соорудила себе уютное гнездышко, замотавшись в стеганое одеяло, как в кокон, и, чувствуя разом навалившуюся усталость, вполглаза смотрела шоу Джимми Киммела. Брендон громко разговаривал по телефону с Ником, рассказывая реальную, отличную от той, что была рассказана его жене, версию их с Трейси снежного плена.

– Как у тебя уютно! – воскликнул он, кладя мобильник на тумбу и присаживаясь на кровать, в ноги Трейси. – К тебе можно?

– Нельзя, – расслабленно ответила она, удобней устраивая голову на подушке.

Брендон, нащупав маленькую пятку, осторожно пощекотал ее, вызывая удивленную улыбку, затем резко потянул.

– С ума сошел! – встрепенулась Трейси, оказавшись придавленной к кровати.

– Неужели ты думала, что, оказавшись в одной постели, я упущу шанс соблазнить тебя?

– А как же: мне-то ты можешь доверять, это же я, Брендон! – повторила его слова Трейси.

– Никогда не верь обещаниям мужчины, особенно, если вы собираетесь в одну постель.

– Шэрен говорила, что ты будешь с подругой. – Трейси не боялась Брендона, ему не нужно насильно заставлять женщину отдаться ему. Возможно, если бы у него не было девушки, она бы так и сделала. Возможно… Между ними всегда было слишком много «возможно».

– Это удар ниже пояса! – шутливо заявил он.

– Удар ниже пояса будет, если ты немедленно не слезешь с меня.

– А я не замечал, что у тебя глаза в зеленую крапинку, – удивился Брендон, пристально рассматривая ее, – и веснушки!

– Прекрати! – дернулась Трейси, пытаясь спихнуть его. Обсуждать ее внешность, особенно веснушки – ошибка.

– Уверена? – шепнул Брендон, полностью отбрасывая игривость.

– Абсолютно.

Он легко поцеловал ее, чуть оттянув нижнюю губу, и перекатился на свою сторону.

– Прости, больше такого не повторится.

«Сегодня», – про себя добавил Брендон, а Трейси в глубине души, где-то очень глубоко, ощутила укол разочарования.

Сон, как ни странно, пришел быстро. Трейси сильно устала и перенервничала, да и прохлада, о которой предупреждал старый Эрл, убаюкивала. Спала она, зарывшись в одеяло практически с головой и, если бы не затекшая рука, скорее всего не проснулась бы до утра.

Первое, что поразило: ее крепко обнимали мужские руки, именно от этого было так тепло. Второе, обнимавший был возбужден и свидетельство этого упиралось ей в ягодицы. Трейси попыталась отодвинуться, но единственное, чего добилась – его рука сместилась с ее живота на левую грудь.

– Ткнуть бы тебя под коленку! – тихо возмутилась она, а потом затихла, прислушиваясь. Брендон спал. Его горячее, мерное дыхание согревало ее макушку. Значит, никаких активных действий он предпринимать не собирался. Трейси поерзала, удобнее устраиваясь в кольце его рук и чуть сползая, чтобы его член упирался ей в спину, так казалось безопасней – только от него или от нее самой – было не ясно, и спокойно закрыла глаза.

Утро робко заглядывало в замерзшие окна, практически не разгоняя ночные тени. Под двумя одеялами и с теплым женским телом под боком желание вставать, куда-то идти и что-то решать равнялось нулю, но физиология давала о себе знать, да еще и пах жутко тянуло. Брендон осторожно вытянул руку, на которой лежала взъерошенная головка Трейси, припоминая, что снились ему по-настоящему сладкие сны. Он тихо засмеялся: кончить от перевозбуждения в трусы – самое большое фиаско со времен старшей школы, хорошо, что пронесло.

Брендон дотянулся до телефона и взглянул на время: восемь часов, а кажется, что пять. В комнате хмуро и сумрачно, но отсутствие яркого света не помешало ему задержать взгляд на ногах и заднице Трейси, когда он откинул одеяло, собираясь подняться. Она спала, свернувшись калачиком, волосы распушились и темными завитками лежали на подушке, губы чуть приоткрыты, футболка безбожно задралась, открывая всю нижнюю часть мисс Полански. Брендон даже удивленно присвистнул, решив, что на ней нет трусиков, но потом все же разглядел гладкий бежевый шелк. Сейчас она больше напоминала милую девочку-подростка, чем преуспевающего циничного адвоката, но ему Трейси нравилась именно такой: с вызовом, с последним словом, которое она старалась оставлять исключительно за собой. Брендону нравилась эта борьба, поэтому-то он не форсировал события, не торопился затаскивать ее в постель.