Сергей на самом деле её отпустил, но тут же за плечи взял и развернул к себе лицом. Вокруг прыгали люди, кто-то махал руками, кто-то томно извивался, а Настя не удержалась и оглянулась через плечо, поискала глазами Аверина. Сама не знала зачем. Возможно для того, чтобы заставить себя вернуться к реальности, встряхнуться, но вместо Сашкиного взгляда встретила взгляд Ольги.

— Ты сама всё это затеяла, — услышала она голос Маркелова у своего уха. Посмотрела с негодованием, но Сергей лишь улыбнулся, причём без всякой теплоты, скорее уж проказливо. А потом ладонями её лицо обхватил и поцеловал.

Как бы Настя не убеждала себя в том, что помнит его поцелуй, словно он случился только вчера или час назад, но оказалось, забыла самое главное, что от его прикосновений с ней происходит нечто страшное и непонятное. Что руки и ноги слабеют, что выдержка и рассудок отказывают, и что он, как ей уже известно, потрясающе целуется. Как-то по-особому, отбивая у женщин последние силы мыслить разумно. Не хотелось думать, что это с ней одной случается. Но Сергей поцеловал её, его рука обвилась вокруг Настиной талии, чуть приподнимая девушку, чтобы была ближе, и она заметить не успела, как сама обняла его за шею. И на поцелуй ответила, устоять не смогла. Пальцы коснулись его шеи, потом коротких волос на затылке, всё было незнакомым и требовало изучения. А когда Маркелов от губ её отстранился, Настя откинула голову назад, пытаясь дыхание восстановить. Дышала глубоко и не сразу поняла, что с каждым её вздохом, Сергей всё теснее прижимает её к себе, и она грудью прижимается к его груди. Встрепенулась из-за этого, но Сергей продолжал её прижимать к себе, а его губы не спеша двигались от её губ вниз, к подбородку, к шее. Это уже было мало похоже на поцелуй, это уже напоминало прелюдию, но Маркелова, видимо, мало волновали люди вокруг. Да на них никто и не смотрел, тут таких, как они, было немало. А вот Настя вдруг разнервничалась, попыталась из рук Сергея вывернуться. Он почувствовал и сам её отпустил. На ухо что-то шепнул, видимо, успокаивающее, но Настя, естественно, не разобрала ни слова. Позволила себя обнять, чувствуя, что руки Сергея уже не столь требовательны, он просто к себе её поближе притянул, и на ритм музыки уже не особо внимания обращал. Они медленно двигались, обнявшись, и каждый думал о своём. Настя на шее у Маркелова повисла, носом в его плечо уткнулась и думала о том, как себя вести дальше. Наверное, нужно бежать. Бежать, пока не поздно, пока она всё не испортила безвозвратно. И без того устроила спектакль, на глазах у всего двора целуясь с чужаком. А ведь он чужак, ещё разок напомнила она себе, для собственного отрезвления. Вот только когда Сергей снова к её губам потянулся, она не отвернулась и не ушла, как собиралась. Почувствовала, что он её подбородок приподнял и поцеловал вначале мягко, осторожно, словно это не они неистово целовались несколько минут, забыв обо всём. А сейчас он снова спрашивал разрешения, и это сбивало Настю с толка.

Она терялась в нём, сердце снова не билось, сама к Маркелову тянулась за новым поцелуем, и не понимала, что там было намешано, в этом одном бокале мартини. Никогда она больше не будет пить мартини, выйдет из этого клуба и поклянётся себе. Вот выйдет… и поклянётся.

Сергей снова её от пола приподнял, Настя от его губ увернулась и рассмеялась. Пьяно. Не чувствовала никакого алкогольного опьянения, но голова кружилась, в теле такая лёгкость, а ещё не могла точно сказать, сколько времени прошло. Полчаса, час, два… Сколько по времени физически можно целоваться? Вот сколько можно, столько они на танцплощадке и находятся.

— Не могу больше, — простонала она Маркелову на ухо. — Мне жарко, мне надоела музыка.

Он кивнул, за руку её взял и повёл к выходу. Настя даже не подумала поискать взглядом знакомых. Смотрела только на спину Сергея и послушно шла за ним, не задумываясь куда и зачем. Только на воздух хотелось, и подальше от громкой музыки и толчеи. И совершенно не ожидала увидеть Ольгу у дверей зала, та словно их специально поджидала, но Сергей, кажется, её и не заметил, обходил каких-то людей, Настю за собой вёл, заботясь, чтобы на неё никто не налетел, дверь перед ней распахнул, а вот Настя с подругой взглядом столкнулась, и на неё словно ушат холодной воды вылили. Столько злости в глазах Оли она никогда не видела, за все пятнадцать лет дружбы.

После духоты клуба, свежий воздух показался Насте блаженством. И сразу отрезвил, правда, ненадолго. Ещё один поцелуй, и всё вернулось. В лицо Сергею посмотрела, без бликов цветомузыки оно показалось ей чересчур серьёзным, а взгляд, как жидкий огонь, никаких усмешек и лёгкости, Маркелов на неё смотрел, и все его желания в Настю перетекали. Её снова затрясло, и она испугалась. Но каким-то шестым чувством знала, что заставлять её Сергей не будет. Он поэтому и смотрит настолько пристально, увидеть пытается, понять, к какому решению она придёт. Но после марафона поцелуев оба были распалены до предела.

— Пойдём, — сказал он и взял её за руку.

Они вместе спустились по ступенькам, завернули за угол здания и не торопясь пошли по тропинке, минуя широкую парковую аллею. Настя неожиданно почувствовала смущение, но пальцы Сергея, что сжимали её ладонь, отвлекали и дарили тепло. Прошла пара минут, и Солнцева расслабилась. Даже ладонь свою освободила и взяла Сергея под руку.

— Побудь и со мной галантным кавалером, — со смешком попросила она, — а то я споткнусь и упаду.

— Не упадёшь.

Настя просто не смогла удержаться.

— Поймаешь?

— Не сомневайся.

Она не упала, но споткнулась и даже ногу подвернула. Правда, Маркелов вовремя её подхватил, и никаких увечий не случилось, зато Настя снова оказалась прижатой к его телу. И уже сама с готовностью голову назад откинула, чтобы ему удобнее было её целовать, и обняла за шею. В тишине парка, в темноте, целоваться было намного опаснее, но в то же время волнительнее. Здесь некому было их сдержать, остановить, и Сергей вёл себя смелее, но Настя чувствовала, что старается сдерживаться. Его руки забегали по её телу, но добравшись до подола её платья, остановились. Чего проще было приподнять его и дать волю своим рукам, но Маркелов вздохнул и отстранился.

— Пойдём к дому, — шепнул он, — а то я на себя уже не надеюсь.

Но прежде чем Настя успела ему что-то ответить, Сергей вдруг палец к её губам приложил, прося замолчать. А сам голову вскинул, прислушиваясь. Совсем рядом, за кустами, на аллее, послышался топот ног, а потом голоса.

— Ты их видишь?

— Нет.

— И куда они делись?

Последовал неприятный смешок.

— А ты сам как думаешь? Ты хоть видел, как они целовались? Вряд ли до дома дошли.

— А Саньку мы чего скажем?

Ненадолго повисла пауза.

— Давай во двор, там их встретим.

Маркелов дышал Насте в лицо, и из-за этого она никак не могла сосредоточиться и в полной мере осознать опасность. Только когда Сашкин голос услышала, забеспокоилась. Он приблизился незаметно, шагов слышно не было, и, наверное, поэтому от звуков его голоса, Солнцева всерьёз вздрогнула.

— Куда они делись?! — рыкнул он.

— Мы их даже не видели. Они как за угол повернули, так и пропали.

— Куда они пропасть могли?

— Сань, ты успокойся…

— Куда он её увёл?

— Мы решили во двор вернуться и там их подождать.

— Я убью этого урода, честно.

— Сань.

В голосе Аверина слышалась нешуточная угроза, и Настя всерьёз забеспокоилась. Голову подняла, чтобы Сергею в лицо посмотреть, но темнота такая, что даже с близкого расстояния рассмотреть ничего невозможно. Но зато он её дыхание почувствовал, легко коснулся губами её губ, а Солнцевой не терпелось сказать ему, насколько же он безрассуден. Просто не знает, на что Сашка в гневе способен и как драться умеет.

Далеко не сразу она осознала, что же на самом деле происходит. Они с Маркеловым тёмной тропкой пробирались к выходу из парка, он снова вёл её за руку, Настя шла, вполне уверенно, хоть и в полной темноте, и вот тогда, воспользовавшись моментом, задумалась о произошедшем. Саша бросил свою привезённую неизвестно откуда подружку и бросился искать её, Настю. Беспокоится или ревнует, уже не суть как важно, но он о ней думает! Вот только не верится, что думает очень хорошо. После сегодняшнего-то вечера. Но, надо признать, что своего она добилась, дала понять и себе, и ему, и всем окружающим, что он её не бросил, что она ему нужна. Всем доказала свою правоту и тут же всё испортила. А теперь за Маркеловым по пятам следует, а сердце в груди скачет, не по-хорошему как-то, и вовсе не для любимого Сашки. Они за последние недели столько всего наворотили, что уже не верится, что есть дорога назад. А если она всё же и есть, придётся начинать сначала, строить отношения заново, совершенно неожиданно они узнали друг друга с незнакомых сторон, о которых и не догадывались, не смотря на долгие отношения. И причиной всему этому послужил один-единственный человек — Сергей Маркелов, который приехал и перевернул их жизни с ног на голову.

Они вошли во двор, и Серёжа сказал:

— Я провожу тебя до подъезда.

Настя неожиданно нервно сглотнула и кивнула.

— Хорошо.

Замолчали, не зная, что сказать. Настя глаза опустила и посмотрела на их сцепленные руки. Маркелов так уверенно сжимал её ладонь, словно право на это имел. И это волновало. Он ведь был первым после Сашки. Смешно, но ещё совсем недавно Настя думала, что такого никогда не случится.

Оказалось, что их ждут. Не у Настиного подъезда, а на детской площадке. Поэтому они и не заметили вначале, Настя только когда негромкие голоса услышала, Сергея за руку дёрнула. Тот остановился.

— Я завтра с ней поговорю, — послышался голос Аверина. Потом заговорили про Сергея, пошёл сплошной мат, и Настя поняла, что всё куда серьёзнее, чем она думала. Они не просто ждут их, они поджидают, и Сашка, по всей видимости, пьян, да и дружки его. Как только они с Маркеловым у подъезда её окажутся, им несдобровать. Да, её не тронут, молча сунут в подъезд и дверь закроют, а вот что с Сергеем сделают, подумать страшно. Только пьяных разборок из-за неё во дворе не хватает, ей тогда до конца дней косточки перемалывать будут, а уж если что-то серьёзное произойдёт, она сама себе не простит.

Потянула Маркелова обратно.

— Что делать будем? — шепнул он, а Настя только плечами пожала. Они отступили в темноту, за куст жасмина, и замерли, раздумывая.

— Может, они уйдут?

— Очень сомневаюсь. Твой Аверин, упрямый, как чёрт.

Настя его по плечу легонько стукнула.

— Прекрати.

— Что, обиделась за любимого?

— Я на тебя сейчас обижусь.

Он замолчал, а потом обнял её одной рукой и прижал к своей груди. Настя знала, что это, скорее всего, спонтанный поступок, Серёжка просто задумался о том, как поступить, а она сама к нему прильнула и даже глаза закрыла, слушая, как ровно и спокойно стучит его сердце, будто он и не волнуется ничуть. А ведь это ему грозят в ближайшем будущем серьёзные травмы.

Где-то рядом раздался громкий свист, и Солнцева вздрогнула. Открыла глаза, отодвинулась от Сергея и решила из-за куста выглянуть, Маркелов вовремя дёрнул её обратно.

— Что ты свистишь, придурок? — послышался злой голос.

— Вы их видели?

— А должны были?

— Они же во двор вошли! Они мимо стоянки шли, по тропинке. А потом во двор свернули! Мы их видели, но далеко были.

— Точно они?

— Ну а кто? Да здесь они где-то!

— Чёрт, — ругнулся Сергей у Насти над ухом, потом за талию её приобнял и потянул за собой, заставил пригнуться, и они вместе нырнули в заросли. Насте вдруг смешно стало. Маркелов услышал, как она фыркает, и шлёпнул её ладонью пониже спины. — Нашла время.

— Серёж, мы убегаем?

— Конечно.

— А как же отстоять честь дамы?

Они выбрались из кустов, оказались по другую сторону детской площадки, в спасительной темноте, и Маркелов тут же девушку к себе притянул.

— Да это я запросто. На рыцарском турнире. А вот драться с пятью пьяными идиотами — это не моё. Пусть хоть протрезвеют. И прекрати смеяться.

— Не могу. Я дама.

Он закрыл ей рот поцелуем, и смех сам собой прошёл. Настя потом никак с дыханием справиться не могла, и поэтому лишь после паузы спросила:

— Что мы будем делать?

Маркелов огляделся по сторонам.

— Пересидим, они уйдут, и я отведу тебя домой. Идёт?

— Где пересидим?

Он не ответил, они снова куда-то шли, и только когда Серёжа перед ней подъездную дверь распахнул, Настя начала понимать, что к чему.

— Подожди, а бабушка твоя?

— У неё ночное дежурство. Проходи.

Он сказал: «проходи», а она всё равно помедлила на пороге. Почувствовала его руку на своей талии, и они вместе сделали шаг. Потом дверь захлопнулась, и Настя вдруг почувствовала себя запертой в коробке. Тесно, душно, а за спиной горячее, волнующее её мужское тело. И руку он не убирает. Ладонь на её животе замерла, и словно ждёт чего-то. Горячее дыхание обожгло шею, потом плечо, губы коснулись, но прежде чем Настя смогла вдохнуть полной грудью, всё исчезло. Серёжа её от себя отпустил, даже вперёд чуть подтолкнул, и повторил: