Игорь Антов - Крым. Пирамида времени

— Знаете, Таня, я бы охотно подтвердил ваши догадки относительно наркотиков и галлюцинаций, но, к сожалению, вынужден рассказать правду. Из чисто шкурных соображений, в интересах дела. Ну, и доля гуманизма во мне тоже есть. В общем, я бы не хотел, чтобы вы вели себя в новой поездке расслабленно, как экскурсантка в автобусе. Если вы будет считать, что все происходящее вокруг вас является лишь сном, и что вы обязательно проснетесь живой и здоровой даже после столкновения с монстрами, то может случиться непоправимое. Потому, что вы будете иметь дело не с образами сновидений, а с людьми из плоти и крови, способными повлиять непосредственно на вашу плоть и кровь.

Глеб Сергеевич неожиданно и сильно ущипнул Таню за голое предплечье:

— Больно?

— Ай! Больно, вы что?!

Глеб Сергеевич резко повторил щипок, на этот раз прихватив кожу не только подушечками пальцев, но и ногтем, отчего стало еще больнее.

— Вы что?! Вы сдурели?

— Танюша, я больше не буду. Только одно скажите: вы после первого моего щипка — проснулись? Изменились мои возможности щипать вас после этого первого щипка?

— Сейчас врежу коленом между ног, пощипаете тогда!

— Вот! Именно! Только ваши активные действия! И действия ваших друзей. Того же Михалыча и Андрея, например. Действия, и только действия могут повлиять на тех, кто вам будет угрожать. Та реальность, в которую вы отправитесь, сама не исчезнет в опасный момент. И если в вас будут, например, стрелять, то пули могут нанести такой же вред, как если бы в вас стреляли сегодня, здесь, в двадцать первом веке, в вашей обычной жизни.

— Там будут стрелять?

— В вас — нет. Если будете слушать Михалыча и Андрея, и помнить о реальности происходящего, и не лезть на рожон. Просто будьте осторожны, как если бы переходили улицу с оживленным движением. Ничего страшного, если быть внимательной и понимать, что вокруг все происходит не во сне.

— Ничего себе!

— А что вы думали? Заработать кучу денег, и чтобы совершенно без малейшего риска и без малейшего напряжения?

— Да что, блин, все это значит? Какая реальность?

— Таня, мы с вами совершим сделку. Я вам расскажу очень серьезную тайну. Как только вы ее кому-то перескажете, то автоматически станете на опасный путь. Потому что те, кто услышит от вас информацию, которую я вам сейчас сообщу, если они в нее поверят, и если они ее проверят, вот эти люди постараются от вас избавиться как от опасного свидетеля. Понятно? Поэтому не надо никому об этом рассказывать, договорились? — Глеб Сергеевич ласково, но как-то жутковато заглянул Тане в глаза.

— Да что вы меня сегодня так пугаете… — устало и со страхом сказала Таня. — Не скажу я. Не скажу. Нельзя — и нельзя. Я не скажу. Говорите. Только не врите, я вас очень прошу. Я уже все мозги свихнула, пока думала про этот чертов четырнадцатый год. Хреново — подозревать себя, что я сошла с ума. Может, все-таки не сошла?

— Вы совершенно здоровы, Танюша, — мягко и ободряюще улыбнулся Глеб Сергеевич. Именно поэтому я вам сейчас и расскажу, где же вы были, и что видели.

— Итак, Таня, вам предстоит отправиться в тысяча девятьсот двадцатый год. Именно там лежит ключ ко многим загадкам, разгадав которые, вы и я станем обеспеченными на всю оставшуюся жизнь. Вы спрашиваете, что означает: «отправиться в двадцатый год». Отвечаю. Существует техническая возможность создать точную копию реальности тысяча девятьсот двадцатого и других годов. Ну, вот, как если бы вы скопировали текст в «ворде» или фотографию в «джипеге», или целый фильм со звуком и видеорядом.

— Значит, это виртуальная реальность?

— Пожалуй, нет. А в каком-то смысле и да. Вы, Таня, вспомните, что означает по-английски virtual: фактически, действительно. Когда вы скопировали фильм и видите на экране Джека-Потрошителя, то вы, к счастью, не можете соприкоснуться кожей ни с ним, ни c ножом в его руке. И когда вы видите вашего любимого актера в роли героя-любовника, то вы, к несчастью, тоже не можете с ним физически соприкоснуться в этом фильме. Если уж мы говорим о людях, то, пожалуй, более точной аналогией будут клоны. Да, клоны! Представьте, что есть точная копия каждого человека этого мира, и эти люди населяют точную копию нашей планеты, точную копию определенного исторического момента, со всеми его связями, отношениями, с его модой, техникой, словами и делами. Все это настолько же реально, как абсолютно точная мраморная копия Венеры Милосской. Эта копия так же выглядит, столько же весит, и так же может разбиться, как оригинал. И лучшие эксперты вряд ли смогут отличить оригинал от абсолютно точной копии. В общем, можно сказать, параллельный мир, существующий в непонятно каком измерении, но совершенно реальный. Его можно создать, в него можно попасть, в нем можно действовать. В нем можно любить и быть любимым. Можно убивать и быть убитым. Можно — я имею в виду техническую сторону дела. Не моральную, это — отдельная тема.

Глеб Сергеевич замолчал, о чем-то своем задумавшись. Таня тоже молчала, пытаясь усвоить все, что он сказал. У нее шевельнулась мысль, очевидно навеянная кинозрительским опытом.

— Глеб Сергеевич, а мы можем полететь в прошлое и таким путем изменить настоящее?

— Изменить настоящее можно и без полетов в прошлое. Но в некотором смысле ваши путешествия могут повлиять, конечно, да. Однако не так, как это показывают в кино. Потому, что вы были не прямо в том четырнадцатом году, из которого вырос наш современный мир, в том числе и мы с вами. Вы были в точной копии того четырнадцатого года. Поэтому вы можете, конечно, отправиться туда и убить, к примеру, вождя мирового пролетариата товарища Ленина, но это действие не отменит ни одного события в нашей истории, не изменит нашего с вами настоящего. Оно изменит только будущее той самой копии. Все, что произошло в истории нашего с вами мира, — уже произошло, и от этого никуда не деться. Но поскольку вы можете отправиться в точную копию событий, не искаженную ни продажными историками, ни искренне заблуждающимися историками, поскольку вы можете увидеть многие неизвестные науке страницы истории своими глазами, то можно многое изменить и в нашем мире. Потому, что знание — сила! Вы помните, кто такой Герберт Уэллс?

— Помню. «Война миров», «Машина времени» — это он написал.

— Да, и еще он встречался с Лениным в Москве после революции. И даже обозвал потом Ленина кремлевским мечтателем. Историк, который пытается понять, что за человек был Ленин, вынужден опираться только на мемуары и прочие документы. Например, на письменные свидетельства того же Герберта Уэллса, и нужно еще делать поправку на то, не исказил ли Уэллс правду в своем свидетельстве. Все-таки — писатель-фантаст, ему все карты в руки. А у нас с вами есть возможность отправиться в четырнадцатый год, да и встретиться в какой-нибудь европейской пивной или библиотеке лично с товарищем Лениным. Историки, надо отдать им должное, давно уже выяснили, где находился Ленин на ту или иную дату того или иного года. Так что можно быстро найти его и попытаться поговорить о мировой революции, о музыке Бетховена или о чем угодно.

— А сюда вывезти можно?

— Ленина? Уже есть один в мавзолее, хватит.

— Нет, ну не Ленина, а вообще кого-то. Не Ленина, так Леннона. Джона Леннона. Или Фредди Меркьюри. Или Пушкина, например.

— Увы. Пока что не удавалось. И не только человека. А даже предметы не получалось. Так что не то, что Пушкина, но даже его трость вывезти не выходит. Впрочем, может быть, когда-нибудь, это и удастся. Может быть. Но пока что не получалось. Туда, в копию, — все, что угодно. Люди, деньги, оружие, все уходит за милую душу. Обратно, из копии — ничего. Только информация. Только то, что в головах людей, там побывавших. Вы, Таня, говорили, что хорошо запомнили многие подробности своего пребывания в четырнадцатом году.

— Да.

— На этом и держится наше дело. Это очень много. И на том спасибо ей.

— Кому?

— Ей. Ну, скажем, системе. Той, которая создает эти копии.

— А что это за система?

— А вот это даже я плохо знаю.

— А кто знает?

— Наверняка это знает Бог. И еще, возможно, те, посредством кого Бог создавал эту систему. Я знаю только, что силы, создавшие эту систему, не были ни вооруженными силами российской федерации, ни украйиньськымы збройнымы сыламы, ни кагебистами, ни эфэсбэшниками, ни эсбэушниками, ни цэрэушниками. И слава Богу, что это так. Потому, что если кто-то из верхушки любого государства или простой недальновидный предприниматель дорвется до этого дела, последствия могут быть катастрофическими.

— Я не понимаю. Глеб Сергеевич, а вы-то как об этом узнали? От кого?

— Это длинная история, и она ничего существенного не добавит. Для меня самого здесь много непонятного. Я не знаю происхождения этой системы, этой пирамиды. Но я знаю, как ею пользоваться. Я могу с ее помощью легко создавать копии нашего мира. В этих копиях живут люди, такие же, как жили в нашем мире. Интересно, что каждое новое мое посещение одной и той же копии мира возможно лишь в более поздние даты. Например, если я в этой копии уже побывал 1 августа 1910 года, а покинул ее в конце дня 2 августа того же года этой копии, то снова влезть в этот мир-копию смогу не раньше 3 августа 1910 года. И еще, по непонятной причине мне не удавалось заглянуть в прошлое последних нескольких десятков лет. Копия восемнадцатого века, девятнадцатого — получается. Копия первых десятилетий двадцатого — тоже. А вот в конец восьмидесятых пробовал попасть — не выходит. И в будущее нет хода. То есть копия будущего не получается.

— Ну, правильно. Что ж копировать, если оно еще не наступило?

— Светлая мысль. Вот за что вы мне нравитесь, помимо прочего, так это за ум, Танюша. Хотя от ума может быть и горе. В общем, поживем — увидим.

— И сколько же людей могут делать такие копии?

— Отчасти это умеют двое моих, известных вам, коллег, а в более полной мере это делаю я. Милостию божией, мы создаем миры. Раз — и есть мир. Целая планета. Со всем тем, что положено планете Земля в том же, например, тысяча девятьсот четырнадцатом году. Или в двадцатом году. Или в тридцатом. Можно, например, в случае глобальной войны или эпидемии сбежать в какой-нибудь спокойный далекий год и отсидеться там хоть четверть века. Да много чего можно сделать. Иногда голова разрывается от осознания всяческих таких возможностей, в голову лезут наполеоновские планы, но сдерживаюсь. Я очень осторожный и предусмотрительный человек, и умею довольствоваться синицей в руке… — Глеб Сергеевич тяжело посмотрел на Таню. Очень веско, с глухой угрозой добавил. — И вам советую.

— Вы хотели знать, Таня, почему все-таки именно в двадцатый год, а не какой-то другой. Дело в том, что, как вы знаете, нас очень интересует поручик Грюнберг. Вот только не знаете, почему, не так ли?

— Да, в тот раз, когда я спрашивала, вы не ответили.

— Теперь отвечу. Всему свое время, и вот оно наступило. Дело в том, что этот милый молодой человек оказался очень способным авантюристом. Впрочем, дело даже не в каких-то особенных способностях. Ситуация великой войны, краха и рождения целой кучи государств создает настолько великолепные условия для всяческих авантюристов, что только ленивый и очень честный не берет то, что плохо лежит, если оно попадается под руку. А плохо лежало тогда очень многое. Так что господин Грюнберг обязан своей удачей не только ловкости, не только отсутствию настоящей честности, но и везению. Оказался в нужное время в нужном месте. Ну, и с нужным для таких операций количеством возможностей. В общем, дело было так. Во время первой мировой войны Румыния вступила в войну на стороне России. Воевала Румыния неудачно, немцы и австрийцы развернули наступление, румынский королевский двор и прочая государственная верхушка бежали из Бухареста в Яссы, в молдавские земли. В девятьсот шестнадцатом и семнадцатом годах, по межгосударственной договоренности, из тех краев были отправлены в глубокий тыл огромные ценности, на сохранение в российские банковские подвалы. Румыния эвакуировала в Россию драгоценности королевской семьи, архивы, золотой запас страны. Золотой запас Румынии оказался впоследствии в руках большевистского правительства России, и до сих пор румыны мечтают вернуть сокровища, считая их невозвращенными, а российская сторона утверждает, что часть вывезенного давно передала румынам, а оставшееся зачтено как компенсация за ущерб, нанесенный Румынией Советскому Союзу во Второй мировой войне. Проблема вывезенного в шестнадцатом-семнадцатом годах золотого запаса поднималась на многих переговорах между Москвой и Бухарестом в течение двадцатого века и последних лет. Но это отдельная тема. Нас больше интересует другая, менее известная часть эвакуированных румынских ценностей. Среди вывезенного было не только государственное имущество, но и драгоценности частных лиц. Кроме принадлежавшего физлицам содержимого депозитных ячеек главного румынского банка, на восток вывозили и многие другие заначки состоятельных румын, тысячи частных золотых запасов. Слитки, монеты, ювелирные украшения. Архивы, картины, статуэтки, драгоценная посуда. Всевозможный антиквариат, включая археологические древности, которыми так богата румынская земля. Понимаете, Таня, население Румынии было в основном, бедным. А там, где очень много бедных, всегда есть кучка очень богатых людей, владеющих очень больших количеством золота, антиквариата и прочих вечных материальных ценностей. И вот эти люди, румынские землевладельцы, чиновники, предприниматели, очень переживали за свои сокровища, потому что любая наступающая армия на захваченной территории не особенно церемонится с имуществом. Могут реквизировать, могут совершенно незаконно отобрать, угрожая оружием. Могут просто украсть. А еще в дом может попасть снаряд и разнести все фамильные сервизы и картины в мелкие обугленные клочья. Или свои же крестьяне, пользуясь неразберихой, растащат усадьбу барина. В общем, частные лица с надеждой обратили свои взоры на восток и изо всех сил пытались вывезти свое имущество в глубь России, как можно дальше от зоны боевых действий. Между прочим, в прифронтовой полосе в тех краях во время войны было немало бандитов. Например, знаменитый Котовский там орудовал, эдакий приднестровский Робин Гуд, грабил богатых и делился с бедными. В общем, тамошним богачам было остро необходимо решить проблему безопасности транспортировки столь ценных грузов. А кто может лучше обеспечить безопасность в зоне, контролируемой российской армией, чем офицер российской армии?