Татьяна Алюшина - Крымский роман

Пока решение он не принял.

Хаким был совершенно спокоен и неожиданно спросил:

– Скажите, Федор Ильич, как вы меня вычислили?

– Думаю, для вас это будет не слишком приятно! Дело в том, что некоторые ваши ходы разгадала женщина!

И тут, первый раз за все время, Хаким позволил себе проявить эмоции.

– Найду суку и задушу! – по-арабски прошипел он.

– Вряд ли! Вот ее точно невозможно вычислить! – тоже по-арабски ответил генерал.

Два месяца спустя

Антон устал. У него выдался трудный день: много разъездов, пробки, а в конце дня – затяжные переговоры.

Тупой снобизм клиентов раздражал и утомлял. Он посмотрел в окно.

«Все, конец лета, вон и листья уже желтые», – подумал он.

За окном героически растущие в центре Москвы деревья действительно уже желтели, напоминая о близости осени.

Антон вернулся к разговору, переключая внимание на энергично бубнившего заказчика. Он терпел сколько мог этот надменный и пренебрежительный тон. Наконец Ринкову надоело. Он холодно оборвал собеседника и объяснил, поднимаясь из кресла, что такого уровня системы, которого они хотят, на тех условиях, которые предоставляет его фирма, они нигде не найдут. Обсуждать уменьшение стоимости он не собирается, так что «господа, переговоры закончены».

По сути все прозвучало очень однозначно: «Идите вы в задницу!» Господа поняли без перевода и с оскорбленным видом удалились.

Ринков торопился домой к Наталье, зная, что она сразу снимет с него раздражение и усталость, как всегда верно дав оценку этой ситуации. Антон улыбался, представляя, что она может сказать.

Он открыл входную дверь и замер на пороге.

Вся прихожая была увешана воздушными шариками, привязанными ко всем ручкам, несколько штук болталось под потолком, с них свешивались блестящие веревочки.

От яркой расцветки шаров рябило в глазах.

– Ух ты! – восхитился Антон.

Он вошел, закрыл дверь, зачем-то потрогал шарики рукой и прокричал в глубь квартиры:

– Натка! У нас что, праздник?

Наталья вошла в холл. Она была в тоненьких светлых брючках и легкой кофточке без рукавов, и этот наряд ей очень шел.

Такая красивая, родная!

У Антона уже привычно сердце пропустило удар от счастья, защипало в горле – так она на него действовала…

– Да, праздник! – ответила она.

Ната подошла к нему и поцеловала в макушку, когда он наклонился и торопливо стягивал туфли.

– Что празднуем? – Антон распрямился, обнял жену за талию одной рукой и прижал к себе.

– Твою неординарность и… везение.

– Я чем-то особо отличился?

Он поцеловал ее в ушко, понизив голос до интимного шепота.

– Еще как! – Ната обняла его за плечи и придвинулась ближе. – Идем за стол, все накрыто.

– Может, за стол попозже? – с надеждой спросил он.

– Там мясо сгорит… в духовке…

Наталья таяла от его прикосновений, поцелуев, шепота, от одного его присутствия рядом. Она готова была заняться с ним любовью где угодно и так откликалась на его ласки, что Ринков чувствовал себя суперменом!

– Давай выключим газ…

Он взял ее за руку и потащил за собой на кухню.

И замер как вкопанный. Посередине красовался роскошно сервированный стол. В центре стояла ваза с розами, две витые зажженные свечи в подсвечниках, манили к себе разнообразные салаты, и над всей этой красотой витал дурманящий запах мяса!

– Ого, вот это пир! Пожалуй, придется сначала поесть. Я голоден как волк, – решил Ринков.

– Спасибо, я старалась.

Он поцеловал ее и пошел в ванную мыть руки, на ходу снимая пиджак и галстук.

– Так чем я все-таки отличился? – прокричал он из ванной.

Наталья не ответила.

Антон вернулся, сел напротив нее за стол.

Наталья уже разлила вино по бокалам. Подняв свой, она сказала:

– Сегодня выяснилось, что ты – настоящее чудо!

– Каким образом ты это выяснила? – Он поднял свой бокал, ожидая ответа.

– Посредством врача-гинеколога – я беременна…

– Ты – что?! – Ринков осторожно поставил бокал и ошарашенно уставился на нее.

– У нас будет ребенок, – пояснила она и добавила: – Когда-то врач мне сказал: «Может случиться чудо!» Вот ты и случился.

– Натка…

Ринков не знал, что сказать, что сделать. Ощущение было такое, как будто его стукнули по голове!

– Натка! – повторил он. – Этого не может быть!

– Как выяснилось, может! И уже десять недель, что говорит о том, что детку мы с тобой привезли из Крыма!

До него наконец начало доходить, на лице Антона расплывалась довольная улыбка. Он встал, подошел к ней, поднял ее со стула, сел и усадил к себе на колени.

– Натка, у нас и вправду будет ребенок?! – восхитился он.

– Надеюсь! – рассмеялась она.

– Что, могут быть осложнения? – тут же переполошился Ринков. – Господи! Ну конечно, наверное, возраст, и операция у тебя была?! Натка, тебе надо в больницу?!

Антона прошиб холодный пот, он вдруг перепугался, представив себе все ужасы, какие только мог!

– Нет! Не пугайся! Я совершенно здорова! Правда! – поспешила успокоить его Ната.

– Слава богу!

– Давай выпьем за неожиданные перемены!

– Давай! Выпить мне точно надо! – согласился он и тут же спросил: – А тебе можно? Это не вредно для тебя или ребенка?

– Немного красного сухого вина нам не повредит!

Антон поцеловал ее, перегнулся через стол, не выпуская Наталью из рук, взял ее бокал и подал ей.

– Наточка, солнце мое, до меня еще не совсем дошло, но я счастлив безмерно, и я тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, Ринков!

Антон позвонил Наталье, когда уже прошел таможню и регистрацию:

– Натка! Как ты там?

– Хорошо! – весело и бодро ответила она. – Ты где?

– В аэропорту, через полчаса вылетаю. Как ты себя чувствуешь?

– Все нормально. Не волнуйся.

– А дети как?

– По-моему, лучше всех, играют в футбол! – рассмеялась она.

– Ответь серьезно. Тяжело тебе? – заволновался Ринков.

– Терпимо. Ты не переживай!

– Все, объявили посадку, скоро буду дома. Я тебя люблю!

– Я тебя тоже! Мы тебя ждем.

Ната была на девятом месяце беременности.

Они уже давно знали, что у них будет двойня. Пол детей решили не узнавать – пусть будет сюрприз, а они всем рады – хоть мальчикам, хоть девочкам, лишь бы здоровы были!

Наталья на удивление легко проходила всю беременность, чего нельзя было сказать об Антоне. Он безумно за нее переживал, ходил вместе с ней по врачам и устраивал целые допросы, доводя докторов и лаборантов до белого каления!

В конце концов, Наталья не выдержала и запретила ему посещать врачей вместе с нею.

– Ринков, они же тебя боятся. Когда ты идешь по коридору, они разбегаются как тараканы и прячутся в кабинетах. Тебе уже сто раз объяснили, что я здорова и у нас с детьми все в полном порядке! Не бойся ты так…

– Я постараюсь, но это трудно! – тяжело вздохнув, пообещал он.

За последние недели живот стал огромным, как казалось Наталье, просто гигантским. До родов оставалось меньше месяца, когда Антону понадобилось срочно улететь в Швейцарию, в командировку по делам фирмы. Он отнекивался, оттягивал отъезд как мог, хотел вообще отказаться от этой поездки, но Наталья твердо настояла:

– Ринков, езжай! Я хоть от тебя отдохну, а то создается впечатление, что я при смерти. Потом, после рождения детишек, ехать тебе будет точно некогда.

– Натка! Я просто очень волнуюсь.

– Вот и съезди. Я не буду у тебя все время перед глазами маячить, и ты немного успокоишься.

Они спорили до самого отъезда, но все-таки она настояла на своем.

В Швейцарии Антон в ускоренном режиме, за неделю, решил все вопросы и рвался домой так, словно находился не в одной из красивейших стран мира, а в местах заключения.

Мишка с Диной на время его отсутствия поселились у Ринковых дома, чтобы присматривать за Натальей.

Дина тоже ждала ребенка и была на пятом месяце. Мишка просто сатанел от них с Натальей: то они смеялись, то плакали, то ели огурцы, то запивали их молоком! Он, как и Антон, сходил с ума от радости, ожидания и волнения…

Наталья с Диной украдкой посмеивались над мужьями:

– Представляешь, о чем они на работе говорят? – смеясь, рассказывала одна. – Мне по секрету Мария Ивановна рассказала: закрываются в кабинете у Ринкова и обсуждают, какие у нас анализы, что говорят врачи и какие кульбиты выделывают дети у нас в животах…

– У меня вообще такое впечатление, что это не я беременная, а Мишка, – хохотала Дина. – Он мне звонит по часам, проверяет: приняла ли я витамины, а я про них все время забываю, и про диету тоже – ем все подряд! А он помнит, какие-то правильные продукты покупает, соки… С ума можно сойти. Может, они и рожать за нас будут?!

– Хорошо было бы… Ринков собирается присутствовать в исторический момент и держать меня за руку, – поделилась Наталья.

– А Мишка сказал: ни за что! Говорит, если увижу, что тебе больно и ты кричишь, полезу всем морды бить. А я говорю: начни с себя как с главного виновника события!

Поговорив с Антоном, Наталья решила выпить сока.

Теперь это было сложное мероприятие. Надо было сначала выбраться из кресла – по-хорошему, в него и вовсе не надо было садиться, но только в этом кресле ей было удобно сидеть.

Она в несколько приемов выбралась из кресельных объятий и вдруг почувствовала резкую боль внизу живота.

– Так! Дети, вы что, решили любимому папочке сюрприз устроить? Торжественную встречу? – Она теперь часто разговаривала вслух, обращаясь к своим малышам.

Боль отпустила, и Ната утиной походочкой поковыляла на кухню. Налила себе сока, но выпить не успела – все повторилось снова, причем боль стала гораздо сильнее.

– Спокойно! Это просто роды, ты же не думала, что они останутся там навсегда! – уговаривала она себя.

Так получилось, что именно сейчас Наталья оказалась одна – Мишка был на работе, а Дина ушла на занятие в школу будущих мам.

Ната позвонила своему врачу – Наталье Алексеевне. Слава богу, та была на приеме и сразу ее успокоила:

– Наталья, все нормально, двойни очень часто рождаются раньше срока. Езжайте в роддом, я сейчас же туда выезжаю! Может, выслать «Скорую»?

– Не надо, я такси вызову.

– Хорошо, я вас жду.

Схватки становились все сильней и чаще.

– Кажется, мне самой уже не справиться. Дети, дайте маме собраться! – призвала она расходившихся буянов к порядку.

И вдруг Ната услышала, как кто-то открывает ключом входную дверь.

Вот и хорошо. Помощь пришла.

– Кто там? – крикнула Наталья.

– Это я, Наталья Александровна, Полина Ивановна!

Это была их домработница, женщина выдающихся достоинств и талантов. Она была очень большая – размера шестидесятого при росте метр семьдесят, что не мешало ей быть невероятно быстрой и подвижной. Она боролась с грязью, пылью и беспорядком, как Ленин с контрреволюцией, словно они были ее личными ненавистными врагами, чем доставляла Наталье с Антоном немало веселых минут. Но для домработницы это была священная война, и посмеивались они тайком. Раньше, когда Антон жил один, домработница приходила к нему раз в неделю. Она его обожала и почтительно называла по имени-отчеству. Когда появилась Наталья, Полина Ивановна перенесла свое обожание и уважение и на нее. Любые попытки уговорить ее не величать и Наталью по батюшке терпели крах.

Теперь домработница приходила через день, будучи сама просто счастлива этим.

– Полина Ивановна, – обратилась к ней Наталья. – Соберите, пожалуйста, для меня вещи, мне надо в роддом…

– Как – в роддом? – всплеснула домработница полными ручками. – Нам еще рано. Нам еще только через три недели!

– Это мы так думаем, – улыбнулась Ната. – А дети решили иначе. Пожалуйста… – Она тяжело задышала, началась очередная схватка, – вызовите такси.

– Боже мой! Антон Александрович не знает?

– Так, Полина Ивановна, – строго сказала Наталья. – Вещи и такси! Иначе рожать будем дома!