Карен Бут - Кто сдастся первым?

– Почему ты никому не говорила об этом?

– Я не была уверена, что смогу сдержать слезы.

Джейкоб был рад, что она все же не расплакалась. Он не представлял, что нужно делать или говорить в таких случаях, кроме как обнять человека. Вот только сейчас это не работало.

– Но ведь врач сказал, что все поправимо. С помощью операции, верно?

– Да, но я хотела, чтобы все было просто и легко. Весь прошлый год стал кошмаром для меня. Решившись на ребенка, я хотела начать с уверенностью строить свое будущеее. А сейчас я чувствую себя побежденной.

– Значит, мы не могли зачать ребенка?

– Да, не могли.

Джейкоб почувствовал облегчение. Анна не может забеременеть из-за этой досадной оплошности с порвавшимся презервативом. Хорошо. Иначе все так запутается. Теперь можно переживать только по поводу поглощения «Лэнгтех». Это может потребовать определенных действий с его стороны. Джейкоб отлично умел разделять личные и деловые отношения, но сейчас его железные принципы поколебались.

– Ты сейчас чувствуешь себя лучше? А то мне показалось, немного запаниковал.

Джейкоб тихонько засмеялся.

– Я в порядке и хотел бы, чтобы ты сказала мне об этом раньше. Тогда мы могли бы не использовать презерватив. Я здоров, каждый год прохожу обследование. Кроме того, я всегда использовал контрацептивы, так что этот опыт интересен.

– Ты не знаешь, что такое заниматься сексом без презерватива?

– А разве ощущения так сильно отличаются?

На лице Анны появилась озорная улыбка. Его слова прозвучали так сексуально. Она пододвинулась ближе, пока их бедра не соприкоснулись, поцеловала его, разжигая огонь в крови, и переплела свои пальцы с его пальцами.

– Я слышала, ощущения совсем другие.

– Правда?

Она села на него.

– Почему бы нам не проверить эту теорию?

Джейкоб допил третью чашку кофе. Вообще-то две чашки – это его предел, но он почти не спал ночью. Трудно это сделать, когда рядом женщина. Но было еще кое-что, не дававшее ему расслабиться и погрузиться в сон.

Он поставил чашку в раковину и прошел в холл, где уже ожидала Анна.

– Я буду готов через минуту. Нужно кое-что сделать в гараже.

– Хорошо. – Анна натянуто улыбнулась.

Утром оба почувствовали какое-то напряжение. Да и как иначе? Они пересекли определенную черту, которую лучше было бы не пересекать, тем не менее оба хотели этого.

Джейкоб поспешно шел к гаражу. Он хотел подождать и позвонить после того, как приедет в Манхэттен. Но решил, что лучше сейчас. Он не мог провести в машине с Анной пять часов, скрывая такой секрет. Ему нужна конфиденциальность, и нельзя просить Анну выйти из дома, поэтому гараж стал идеальным вариантом для разговора с коллегами.

Он должен был принять меры, чтобы очистить совесть. Может ли он довести поглощение «Лэнгтех» до конца? Даже если у них с Анной ничего не сложится? Ответ очевиден. Нет. Джейкоб редко менял решения, всегда доводил дело до конца. Но сейчас был уверен в правильности выбора. Он не может причинить вред Анне. После того, что у них было. Даже если эти выходные станут единственными в их жизни, это не сотрет интимные моменты. Он хотел запомнить их ночь любви надолго.

Войдя в гараж, Джейкоб плотно закрыл дверь и набрал номер Андре, ближайшего союзника в войне с «Лэнгтех». Надо закончить все действия против «Лэнгтех», пусть это и трудно. Инвесторы Джейкоба были проницательными людьми, весьма скептически настроенными к промахам. Они захотят знать, почему он отступает и не называет истинную причину.

– Джейкоб, что случилось? Звонишь в воскресенье. На тебя это не похоже.

– Знаю. Просто хотел поговорить о поглощении «Лэнгтех». Я не собираюсь в этом участвовать. – Он затаил дыхание.

– Ты что, ненормальный? Почему ты это делаешь?

Проклятье! Придется все рассказать. До сегодняшнего дня Джейкоб ни разу не объяснял причину своих поступков.

– Я не думаю, что это принесет нам пользу, кроме того, там наметился какой-то потенциал роста. И это довольно сложно. Мы можем провозиться год или даже больше. Неужели нам это надо?

– С такой зарплатой? Конечно. И не забывай, ты не единственный, кто ненавидит Адама Лэнгфорда. Другие парни тоже хотят сбить с него спесь.

Несколько месяцев назад Джейкоб порадовался бы этому, но не сейчас.

– Разве понятие мести сейчас не устарело? У нас есть дела важнее.

– В ту ночь, когда этот план родился, ты был чертовски мотивирован на месть.

Джейкоб словно шел по очень тонкому льду. Андре прав. Это он всех подтолкнул к решительным действиям.

– Я не могу тратить время, беспокоясь о Лэнгфорде, и умываю руки.

Абсолютная правда.

– Не знаю, что и сказать. Ты хочешь выйти. Я остаюсь. Не думаю, что другие последуют твоему примеру.

Джейкоб поджал губы. Как он мог подумать, что сможет легко выйти из игры? Он составил практически безупречный план мести. Все, что он мог сейчас сделать, – это контролировать собственные вклады. Сделать еще парочку телефонных звонков и попытаться убедить других людей. А что еще можно предпринять? Он сам запустил этот процесс.

– Видишь ли, я не могу указывать, что кому делать. Словом, мне не нужна эта головная боль.

– Выбор твой, Линь. Но я не думаю, что кто-то еще отступится. Кроме того, ходят слухи о новом игроке.

Джейкоб напрягся. Вот это новость!

– Новый игрок? Я ничего не слышал о нем. Кто это?

– Парень явно не хочет присоединяться к группе, уже имеет обширные вклады в компании и крайне заинтересован в поглощении «Лэнгтех». Просто еще один человек, который ненавидит Адама Лэнгфорда.

Джейкоб резко провел рукой по волосам. Вот это настоящая головная боль.

– И нет никаких соображений о том, кто этот парень?

– Нет. Пока только разговоры. Мне интересно, почему ты так беспокоишься? Даже если уйдешь из группы, все равно ты сможешь получить удовольствие, наблюдая, как разваливается «Лэнгтех».

Забавно, он отказался от этого удовольствия ради Анны. Но как можно рассчитывать на отношения с ней, когда он замешан во всю эту грязь? Никак. Это было бы безрассудно и глупо, более того – бессовестно. Даже если забыть, что ее брат презирает его, все равно нельзя начинать отношения с обмана. Ничего не выйдет. Существует только один выход. Надо отступить, оставить Анну. Если захочет отношений с ним, она даст знать, и тогда он примет решение.

– Хорошо. Спасибо. Мы скоро все обсудим.

Анна не могла больше оставаться в доме. Ей нужен был свежий воздух. Она вышла на улицу к подъездной дорожке и поставила сумку рядом с машиной Джейкоба.

Конец выходных получился угнетающим. Прошлая ночь разрушила все ее ожидания. Просто мысли о его прикосновениях, каждый поцелуй заставляли ее трепетать.

Они сделали то, что давно хотели. И могут сейчас разойтись каждый в свою сторону, не так ли?

Анна чувствовала, будто Джейкоб ответил на ее вопрос несколько минут назад, когда вышел в гараж, чтобы провести время со своим любимым мотоциклом. Проходя мимо нее, по-приятельски похлопал по спине. Все утро он находился где-то далеко. Трудно было не понять намека. Их ночь осталась в прошлом.

Она пнула камешек в лужу. Ночью прошел дождь, оставив серо-голубое небо с небольшими белыми облаками. Наверное, назад они будут возвращаться в полном молчании. Да и дома ее не ждет ничего хорошего. Семья, ответственность, которая намного важнее, чем мимолетное увлечение. Анна не желала думать об этом. Она хотела вернуться в постель, свернуться клубочком под одеялом и оставить все позади.

Анна бросила беглый взгляд на Джейкоба, когда он вышел из гаража. В сером свитере и джинсах, одежде, в которой любой человек смотрелся бы обычно, Джейкоб выглядел просто потрясающе. Он надел солнцезащитные очки. Не видеть его больше станет большим разочарованием.

– Мне нужно кое-что забрать в доме, – сказал он.

– Нет проблем. Не торопись.

Мелодия мобильного телефона прозвучала приглушенно. Удивившись, кто это звонит в воскресенье утром, Анна выудила телефон из недр сумки, и ее сердце дернулось. На экране она увидела «Адам». Девушка отошла от машины.

– Адам, привет. Все в порядке?

– Привет, Анна Банана. Как дела?

Брат не называл ее этим прозвищем уже очень давно.

– У меня все хорошо. Что случилось? – Всякие безумные мысли вихрем пронеслись в голове. Мог ли брат узнать, где она находится? И с кем? Вчерашнее ощущение свободы, когда она не хотела думать об осторожности, сейчас переросло в огромное чувство вины. Она никогда ничего не скрывала от брата.

– Из-за нашего разговора я чувствовал себя не очень хорошо. Собирался позвонить тебе вчера, но мы с Мел были заняты приготовлениями к свадьбе. Я очень сожалею о том, как разговаривал с тобой.

– Это хорошо, Адам, но ты казался таким уверенным.

– Знаю, я просто был в запале. Не хочу, чтобы ты думала, будто я против того, чтобы ты заняла место генерального директора. Я хочу этого. Правда, хочу. И верю в тебя. Просто все так сложно. Думаю, ты знаешь это.

Он действительно позвонил, чтобы извиниться, или проверял ее?

– Я знаю. И мне тоже трудно.

Адам протяжно выдохнул.

– Послушай, прошлой ночью Мел так здорово все разложила по полочкам. Это нечто. Теперь я понимаю, что потеря отца сказалась на мне даже сильнее, чем я думал. Я понимал, что будет тяжело, но чтобы настолько… Плюс еще давление на работе. Думаю, я был не в себе.

Анна не ожидала, что он сможет понять это. Боль от потери отца коренилась глубоко в груди, а сейчас стала даже больше, потому что Анна поняла, что для Адама это оказалось еще болезненней и глубже.

– Конечно, пережить смерть близкого человека нелегко. И мне нужно было быть терпеливей с тобой. Я знаю, ты стараешься изо всех сил.

– И я понял, как тяжело тебе было со мной. И как глупо я себя вел. Ты мой самый большой союзник. Единственный человек, которому я могу доверять, а я чиню тебе препятствия. Это так глупо и несправедливо.

«Единственный человек, которому я могу доверять». Эти слова эхом отозвались в ее голове. Она находится в нескольких часах езды от дома, с человеком, от которого брат советовал держаться подальше.

– Спасибо, что сказал это.

– Завтра нам надо подумать, как ты можешь получить место генерального директора.

Анна почувствовала, что сердце сейчас остановится. Неужели он говорит это? Неужели действительно готов к тому, чтобы двигаться дальше?

– Правда?

– Да. Ты знаешь, что совет директоров будет не в восторге от всего этого. Но если я буду сидеть и ждать, когда они созреют, ты никогда не получишь работу, которой хочешь заниматься, и я никогда не вернусь к тому, что хотел бы делать всю жизнь.

Джейкоб вышел из дома. Сейчас Анне хотелось видеть улыбку на его лице. Хотя он вряд ли бы обрадовался ее разговору с братом.

– Означает ли это то, что ты передумал относительно «Санни Сайд»?

Адам застонал, и Анна пожалела, что спросила об этом.

– Я не хочу снова отклонять твою идею. Давай просто следить за ходом событий. Может, Джейкоб выйдет из игры, а пока я отказываюсь иметь дело с «Санни Сайд».

– Готова? – Джейкоб открыл переднюю дверь машины.

– Ты что-то сказала? – удивился Адам.

Она умоляла Джейкоба молчать. Сердце готово было выскочить из груди. Все это неправильно. Надо было прекратить разговор с братом, как только Джейкоб вышел из дома.

– Я должна идти. Спасибо, что позвонил. Я очень ценю это. Очень.

– Я уверен в тебе, детка. На самом деле уверен. Мне просто надо прекратить отгораживаться от людей, замечать, что происходит вокруг меня.

Анна вздохнула. Она так ждала, когда Адам скажет, как уверен в ней, верит в нее.

– Спасибо. Это так много значит для меня.

– Увидимся завтра на работе.

– Да. Увидимся.

Анна положила телефон в сумочку. Неужели она самое ужасное существо в мире? По крайней мере, так она себя чувствовала. Отвратительная сестра, проворачивающая дела с Джейкобом за спиной у брата.

– Все в порядке?

– Да, все хорошо. – Анна кивнула и села в машину, прокручивая в голове разговор с Адамом. «Ты единственный человек, кому я могу доверять». Неужели самое время оставить мечту? Или оставить Джейкоба и потрясающую мимолетную встречу, которая подошла к концу? Казалось, ответ очевиден. Она получила что хотела и теперь должна остаться верной брату, работе и мечте. Анна тяжело и упорно трудилась, и, может, стоило побороться, если бы Джейкоб был хоть немного заинтересован. Но он казался рассеянным и отстраненным все утро.

Джейкоб завел машину и включил радио.

– Я хочу послушать финансовые новости. Завтра ведь на работу, ну, ты понимаешь.

Анна прислонилась головой к стеклу. Вернуться к работе.

– Да. Я знаю.

Пять часов спустя они остановились около ее дома.

– Позволь мне открыть дверь.