г) не оставлять свои остальные дела (я имею в виду «Спросите Энни») и следить, чтобы Кэйра не покончила с собой.

Я просто разрывалась на части.

К счастью, я расслабилась, когда вечером меня позвали посидеть с ребенком. Готова была семь миллионов раз играть с ним в одну и ту же игру.

Я не очень-то ждала этого мытья машин. Обычно мы с Триной проводим хоть часть субботы в торговом центре, где в книжном магазине неизбежно сталкиваемся со знакомыми, например с Джери Линн и со Скоттом, и сразу же начинаем долго разглядывать, что новенького на полках с научной фантастикой. Точнее, мы со Скоттом начинаем разглядывать, а Джери Линн и Трина отходят и листают журналы.

При этом я хочу сказать, что те, кто поют в «Трубадурах», не вызывают во мне отвращения, не поймите меня неправильно. Я люблю группу альтов. Слишком высокая Ким и толстенькая Деб, и застенчивая Одри, и трогательная Бренда, и скучная Лиз — мои девочки. Мы все связаны своим ля-ля-ля.

Но других, которых Трина называла «неподходящими игрушками» (хотя прежде она пыталась заставить меня общаться с ними), следовало избегать, особенно сопрано. Они все молились на мистера Холла и делали все, что бы он им ни велел… как клопы в «Звездных войнах».

Теноры тоже слегка раздражали. Большинство из них учились в начальных классах, а вы знаете этих мальчишек. У них все шуточки про пуканье. Даже у тех, которые поют в хоре.

Но у меня не было выбора. Спасибо Трине.

Одно меня радовало: через пару недель с «Трубадурами» будет покончено. И неважно, с чем потом будет приставать ко мне Трина. В будущем году у нее ничего не получится.

Так или иначе, но я бы предпочла делать что-нибудь еще, а не мыть машины для «Трубадуров». Первое, что пришло в голову, — поиграть с малышами, ведь была такая хорошая погода. Мы с Триной могли бы позагорать с помощью лосьона для загара, хотя я и так была коричневой — так что небольшая потеря.

Вот о чем я думала в это время. Мистер Холл хотел заработать как можно больше денег — у некоторых девочек не было ста восьмидесяти долларов на платье с блестящей застежкой донизу, полагаю, потому, что они не работали приходящей няней так много, как я, — так вот, мистер Холл попросил мексиканский ресторан «Чи-Чи» разрешить нам мыть машины у них на стоянке, и «Чи-Чи» во имя солидарности с общественными потребностями дал согласие.

Поэтому когда мы с Триной и Стивом явились, там уже кипела жизнь. Кроме машин, принадлежащих друзьям и родителям «Трубадуров», — а нас тридцать человек, значит, машин много — там еще были машины тех, кто пришел пообедать в ресторан «Чи-Чи», машины работников ресторана, а еще машины тех, кто не знает, чем заняться в прекрасный субботний день, и просто бродит по торговому центру.

Собралось множество машин.

Дело шло. Мы не пробыли на стоянке и двух минут, как к нам подскочил мистер Холл с ведром мыльной воды и губками и сказал:

— Приступайте к работе! За последние два часа мы получили двести долларов. Но до конца дня нам нужно выколотить две тысячи.

Не хочу идеализировать Клэйтон — здесь всякое случается (ведь, в конце концов, южная Индиана!), и все же это очень приятное для жизни место.

Но должна сказать, что мытье машин не дало бы нам и половины этих денег, если бы Карен Сью и еще букет певиц-сопрано не стояли у рекламы «Чи-Чи» в бикини.

Они просто держали плакат — ПОДДЕРЖИТЕ «ТРУБАДУРОВ» КЛЭЙТОНСКОЙ СРЕДНЕЙ, и мне очень интересно, почему так много парней в пикапах, которые явно ехали на озеро ловить рыбку, застревали здесь.

Для того чтобы быть сопрано, вам нужно иметь весьма большие… хм, легкие. Ну, по крайней мере, если вы из хора «Трубадуры» клэйтонской средней. Помните, утолщенные лифчики, которые велел надевать мистер Холл как униформу для выступлений…

Как бы то ни было, Трина, Стив и я взяли губки и ведра и начали работать. Я нашла своих альтов, и мы хорошо проводили время, моя машины и изредка брызгаясь мыльной водой, когда неожиданно уголком глаза я увидела «ауди» Скотта Беннетта. Они с Джери Линн ехали в торговый центр, увидели нас и подкатили к нам, чтобы развлечься.

Ну, по крайней мере, Скотт хотел повеселиться с нами. Он даже раскошелился на десять баксов, чтобы мы вымыли его машину.

Глядя на Джери Линн, трудно было сказать, что эта идея ее прельщает. По-видимому, они направлялись в магазин, чтобы посмотреть на ноутбуки. Скотт собирался помочь Джери выбрать ноутбук для колледжа.

— Магазин компьютеров никуда не денется, Джер, — сказал Скотт Джери Линн, когда она не захотела задерживаться.

Затем, несмотря на то что Скотт нам заплатил, он взял губку и стал помогать нам мыть его машину. Он принялся скрести как раз в том месте, где работала я.

Джери, в желтой мини-юбке и на шпильках, была одета не для мытья машин, так что она кинулась к сопрано, стоявшим у вывески ресторана «Чи-Чи», и начала болтать с Карен Сью Уолтерс о «Весенних танцах». Джери и Скотт, разумеется, собирались пойти. Карен Сью тоже — с одним тенором. Подозреваю, что у нее с Джери много общего, стоит посмотреть, как они ходят на свидания.

— Я прочитал «Молот Люцифера», — сказал мне Скотт, как раз когда я насухо вытирала капот.

Я забыла, что давала ему эту книгу. Мы оба зациклились на книжках о будущих катастрофах, которые могут произойти на Земле.

— Да? — сказала я. — И как?

— Я думаю, что это реакционная книга, — сказал Скотт.

И мы продолжали болтать. Трина даже сказала:

— Так, опять! — И вытаращила глаза, потому что она и раньше слышала, как мы разговариваем о книгах.

Возможно, это и не лучший способ заставить парня тебя полюбить — говорить ему, что у него неправильное мнение о книге. Но дело в том, что со Скоттом мне нечего было терять, поскольку я ему явно не нравилась, видно же было, как его привлекают бедра Джери Линн.

Так что мы хорошо провели время за спором о «Молоте Люцифера» — это научно-фантастический роман о гигантском астероиде, который попадает в Землю и разрушает большую часть земного шара, и о том, как выжившие люди решают, кому достанется оставшаяся пища. Эта книга поднимает интересные философские вопросы, например, кто важнее для строительства нового общества — доктор или художник? Адвокат или осужденный? Кому дать жить, кому — умереть?

Я настаивала на том, что «Молот Люцифера» — это рассказ о ценности индивидуальности. Скотт говорил, что это политический комментарий по поводу социоэкономики семидесятых годов. Трина и Стив, которые не читали эту книгу, не вмешивались и только тяжело вздыхали, когда один из нас произносил такие слова, как УСТУПЧИВЫЙ или БЛАГОВИДНЫЙ.

Спорить со Скоттом о книгах было на самом деле весело, но вдруг Скотт сказал мне:

— Ты льешь больше воды на себя, чем на машину.

Это действительно было так. Мытье машины, оказывается, требует такой же координации движений, как в танцах. И хотя я с легкостью могу улаживать отношения с людьми, мне не так уж хорошо удаются ритмичные движения.

Не знаю, что на меня нашло. Правда, не знаю. Будто в меня на секунду вселился дух какой-то другой девочки, девочки, которая умеет флиртовать, как Трина или Джери Линн. Я почему-то сказала:

— Ах, так? — бросила губку в Скотта и попала ему прямо в грудь. — Что ж, добро пожаловать в клуб! — После этих слов я предпочла улизнуть.

Скотт кинулся за мной, обещая, когда поймает, вылить на меня ведро мыльной воды. Все перестали работать и хихикая наблюдали за нами — все, кроме Джери Линн. Она двинулась на нас, явно очень раздраженная.

— Посмотри на себя, — сказала она Скотту. — Ты весь промок!

Скот осмотрел себя.

— Это просто вода, Джер, — сказал он.

— Но ты не можешь идти в торговый центр в таком виде! — сказала Джери, топая ногой. — Ты совершенно мокрый!

— Я высохну, — сказал Скотт. К этому времени мы кончили мыть его машину, так что он передал мне ведро с водой. Я слегка оторопела, ведь он не облил меня, как собирался. И не спрашивайте почему.

— И за несколько часов не высохнешь! — крикнула Джери.

— Да ладно, Джери, — сказала я. — Мы слегка подурачились. А кроме того, никому в магазине компьютеров нет до этого дела.

— Мне есть до этого дело, — сказала Джери, — мне это важно. Или я не в счет?

И тогда я сообразила, что дело не в мокрой майке. Все гораздо проще. Джери, уезжая в колледж, очень нервничала, ведь Скотт еще на год оставался в школе. А возможно, хотя я в этом не уверена, дело было в этих маленьких сердечках в дневнике Джери Линн.

Как только я все это осознала, я быстро повернулась и пошла туда, где были Трипа, Стив и все альты, взяла новую губку и стала мыть вместе с ними чей-то седан.

— Похоже, в раю возникли неприятности, — пропела Трина, кинув взгляд па Джери и Скотта, которые стояли на краю стоянки у машины Скотта и о чем-то весьма оживленно говорили, но, к сожалению, нам ничего не было слышно.

— Никогда не думала, что из них получится хорошая пара, — сказала скучная Лиз. — Джери слишком требовательна. И что это за ерунда с ее диетической колой?

— Эй, слушайте, — сказала я. Мне было неловко. Я знала, что не виновна в их ссоре, но я не должна была бросать в Скотта эту губку. Одно дело давать бойфренду другой девушки книги. В конце концов, мы же со Скоттом друзья. Но бросать в него мокрую губку? Это непростительно. — Джери славная.

— Если она не будет за собой следить, — заявила трогательная Бренда, — то останется в одиночестве. Так можно только оттолкнуть парня, далеко-далеко.

— Ага, — пробормотала Трина так тихо, что услышала это только я. — Но если они разбегутся, то он будет свободным, и ты, Джен, в конце концов сможешь его куда-то пригласить, как я тебе уже не раз советовала.

— Трина! — Я была поражена. Я как раз думала— бедная Джери! Бедный Скотт!

И тут подошел мистер Холл и захлопал в ладоши.

— Хватит болтать! — сказал он. — Работайте, люди! Работайте!

И вот в этот момент, будто бы из ниоткуда, появился Люк. Во всяком случае я его машину не увидела.

— Люк! — Я не смогла удержаться от крика, но быстро спохватилась и добавила: — Я хочу сказать, Лукас.

— Эй, — сказал Люк с улыбкой, пробираясь к нам по стоянке. Люк не то, что мы, не надел купальный костюм или шорты. На нем были джинсы и фланелевая рубаха. Было, пожалуй, жарковато для фланели, но, может быть, Люк думал, что школьники так одеваются, когда идут мыть машины. — Извините, опоздал.

— О, ты пришел! — закричала Трина и прыгнула к нему. — Как здорово! Джен не была уверена, что ты сможешь прийти.

По правде говоря, мы с Люком вовсе не обсуждали его планы на выходные. Я как раз считала, что он останется в своем доме на озере и появится в школе только в понедельник. Мне и в голову не приходило, что он мог бы… ну, захотеть пообщаться с ребятами из школы. Я почувствовала себя слегка виноватой: ведь я не догадалась спросить его раньше, не хочет ли он присоединиться к нам.

Но Люк, явно, не нуждался в приглашении.

— Планы изменились, — сказал Люк, все еще чуть улыбаясь Трине. — Кроме того, похоже, что нужна помощь. У вас тут целая очередь машин выстроилась.

Трина принесла Люку ведро и губку, и скоро — просто глазам не верилось! — он начал вместе с нами мыть машину, смеялся, шутил и, по-моему, ему было очень хорошо. И всем тоже…

Всем, кроме Скотта и Джери Линн. Они все еще ссорились на дальнем конце стоянки. Я старалась туда вовсе не смотреть, а также пыталась себя убедить, что в этом нет моей вины, но это было трудно, особенно, когда Джери неожиданно вскрикнула:

— Прекрасно! Если ты так чувствуешь, то все КОНЧЕНО! — и бросилась к «Чи-Чи». Думаю, там она пошла в дамскую комнату, чтобы поплакать.

Скотт окликнул ее — но без толку. Джери с плачем вошла в ресторан, всхлипывая почти так же громко, как всхлипывала Кэйра после особенно грубого мычания.

Я положила свою губку. Я точно знала, где проведу остаток дня.

Но прежде чем я смогла броситься за Джери, прежде чем смогла бы сказать хоть одно слово, чтобы успокоить явно удивленного Скотта, прежде чем я сделала первый шаг, Люк, который, явно, пропустил все сражение, сказал:

— Парни, как здесь жарко.

И снял рубашку.


Спросите Энни

Задайте Энни самый сложный вопрос, который касается сугубо личных отношений. Вперед, дерзайте!

В «Журнале» средней школы Клэйтона публикуются все письма. Тайна имени и адреса электронной почты корреспондента гарантируется.


Дорогая Энни!

Я серьезно влюблен в подружку моего лучшего друга. Что мне делать?

Аноним