Жасмин Майер - Купи меня

Он впервые сверху.

И сейчас мы с ним лицом к лицу.

Грант переводит взгляд на мой рот. И под силой этого взгляда, я сглатываю, облизывая пересохшие и горящие губы.

Грант наклоняется еще ниже…

И в этот момент кабинет озаряет новый истеричный звонок. Грант отшатывается в сторону, я воздаю хвалу настойчивости совета директоров, который так вовремя меня спас, но это оказывается доставка. Приехала моя одежда.

— Я встречу, — бросает Грант.

Приводит свою одежду в порядок и выходит из кабинета, оставляя меня одну и в полной уверенности, что если бы не звонок охраны, то он вполне мог меня поцеловать.

Потому что именно это он и хотел сделать, когда опрокинул меня на свой письменный стол.

Что и говорить, меня ждет еще один ужасный день. И дай бог, чтобы он закончился только двумя галочками в моем «Бинго»!‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дональд перезванивает через пять минут после того, как я, связавшись с охраной, разрешаю пропустить на территорию доставку одежды.

Разумеется, Дональд все понял.

Глупо верить, что хоть кто-то не понял!

Любой из мужчин, который присутствовал на совете директоров, понял, что произошло. Ощутил это на себе. Именно так звучит удовольствие, когда женщина вдруг сама опускается перед тобой на колени в разгар рабочего дня и просто делает это. И при этом она даже не твоя секретарша.

Модель из эскорта, которую я нанял, чтобы она меня запомнила.

Но пока что именно я запоминаю каждую мельчайшую подробность того, что делает она. Ее разведенные ноги, тяжелую грудь. Покорность во взгляде. Я не буду помнить это вечно, только если прямо сейчас вышибу себе мозги на подъездную дорожку. Других вариантов нет.

Ее желание нравится мне больше, чем доминирование над ней в первый вечер в салоне. Возле бильярдного стола она была испуганной и оттого покорной, сейчас — я не просил ее об этом. Она все сделала сама.

Я должен злиться. Должен, потому что сейчас мой телефон с разбитым котом экраном разрывается сразу от двух звонков на линии. Дональд даже поставил на уши Аннету.

Смотрю на фото невесты, рассеченное трещиной. И выбираю Дональда.

— Да?

— Кхм, Адам. Здорово! — голос Дональда звучит преувеличенно бодро.

Наверняка он вслушивается во все звуки, что доносятся из моего динамика. Может, даже записывает звонок, чтобы потом прослушать и разобрать звуки на атомы. Что ж, у Дональда нет шансов. Только шелест листвы и ветер.

— Адам, а ты где? — предсказуемый вопрос летит следом.

— Вышел забрать продукты. У меня интернет навернулся, Дон. Ты заметил, что я пропал? Чем все закончилось?

Дональд бегло пересказывает итоги совещания, и я радуюсь парню из доставки, который громко произносит, видя меня возле ворот:

— Мистер Грант? Доставка на ваше имя, распишитесь.

Видишь, Дональд? Все, как я сказал. Просто лучше тебе не знать, что это не сельдерей и свежие тосты. Это «Агент Провокатор», «Диор», «Шанель» и даже… тот же спортивный костюм, что я пытался натянуть на Жаклин, только на этот раз, думаю, она заказала снаряжение нужного размера.

Значит, ли это, что ей понравилась поездка? Да уж точно ее скорее покорили виды, чем мой сэндвич. Или падение. Аннета так и не воспользовалась ни велосипедом, ни снаряжением. В ее положении неудивительно, что ей не до горных прогулок верхом.

— Заняться твоим интернетом, Адам? Прислать к тебе техников, чтобы проверили кабель?

— Я сам. Не нужно.

— Как твой отпуск?

— Прекрасно. Сегодня нет дождя.

— Чем займешься?

Жаклин выходит во двор и в это время с опаской трогает носком воду. У бассейна отключен подогрев, так что после ливней, вода далека от тропической. Даже если включить систему сейчас, с купанием все равно придется подождать до завтра.

Думал ли я о том, что захочу помочь ей с кремом от загара? Попрошу купаться топлесс или лучше вообще без ничего? Черта с два, потому-то и не подключал подогрев заранее.

— Еще не знаю, Дон, — отвечаю честно.

Ну почти.

— Наверняка отрываешься там перед свадьбой? — вдруг шутит Дональд. — Только постарайся провернуть все тихо. Не хочу, чтобы Аннета расстроилась, если узнает.

Начнем с того, что если ты так заботишься о чувствах сестры, то вообще не должен предлагать проворачивать подобное. Плохо, что раз он вообще предлагает это, значит, все еще прощупывает почву. И в мой отшельнический отпуск он не верит.

— Никто из города сюда и не доедет, Дон, — поэтому я и привез Жаклин сюда. Меньше любопытных взглядом, больше уединения. — Я просто хочу побыть в одиночестве. Отдохнуть и набраться сил перед днем Икс.

Я не говорю, что люблю его сестру и собираюсь хранить ей верность. Мы оба знаем, что это не так. Он скорее поймет, что что-то не так, если я начну уверять его в этом.

— Что ж… Будь осторожен, Адам. Ветер меняется. Огонь далеко от тебя, но кто знает, как все обернется.

— Уверен, что успею покинуть дом вовремя.

Мы прощаемся, посыльный к этому времени тоже уходит, закончив выгружать коробки и пакеты перед домом. Хорошо бы ему память стереть, но волшебного аннигилятора, как у «Людей в Черном» у меня нет. Это риск, но вряд ли Дональд как-то выйдет на парня.

Я плачу с личного счета, заведенного только для этой недели. После я закрою его и не буду вспомнить об этих днях, так ведь? Таков был план и таким он и остается.

Ветер треплет полы халата, пока Жаклин аккуратно ступает вокруг покупок. Это напоминает утро после Рождества, когда под елкой так много подарком, что спирает грудь от восхищения. Она улыбается пакетам даже шире, чем мне.

Правда, сегодня она все-таки мне улыбнулась.

Одна улыбка… которая все равно куплена, напоминаю себе.

Когда дверь за посыльным закрывается, Жаклин складывает ладони рупором и кричит мне:

— Что мне примерить для тебя сегодня?

Не хочу ее расстраивать, но я предпочел бы видеть ее голой.

Ступаю босиком по стриженому газону в ее сторону. Чуть поодаль на солнце жмурится Чарльз. Только кажется, что кот здесь случайно. На самом деле нет. Он как привязанный ходит по пятам за Жаклин. В кабинет Чарльз тоже пришел туда только из-за нее. Раньше он сутками спал бы поверх рояля, а я считал его самым меланхоличным котом в мире. Но теперь она очаровала моего кота, даже ничего для этого не делая. Как у нее это получается?

Как же хорошо, что коты не умеют говорить.

Глаза у Жаклин блестят при виде покупок, она так им радуется, как будто не сама выбирала и в каждом пакете ее действительно ожидает сюрприз.

Я же не могу отвести взгляда от ее лица. Губы уже не такие ярко-красные, а глаза не подведены черными хищными стрелками, как вчера. Без макияжа она не выглядит хуже или бледнее. Она не из тех, на кого смотришь и не замечаешь.

Иначе я бы ее тоже не запомнил.

Очнись, Адам. Она всего лишь радуется тряпкам и так же радовалась тем, что вчера отправились в урну. Другие мужчины платили ей, а она делала для них все то же самое.

Я ничего не значил для нее в то утро и глупо думать, что что-то изменилось сейчас.

Интересно, были ли у нее такие же недоумки, вроде меня, которые растекались бы возле ее ног лужицей после того, как она вставала с колен. И ставили под угрозу бизнес, репутацию и хороший контракт, взамен всего недели, проведенной вместе с ней?

Разве я забыл, зачем купил ее?

Я должен был стереть воспоминания о ней. Не додумывать образ, о котором ни черта не знал, перестать мечтать вернуться в тот день и поступить иначе.

Хотелось бросить думать о ней, как другие бросают курить. Завязать с одержимостью, чтобы через пять дней жить нормальной жизнью. Насытиться ее телом, запахом, смехом. Осознать, что ничего особенного и не было изначально. Научиться смотреть на других женщин. Спать с другими женщинами, наконец.

И даже получать от этого удовольствие.

Понять вообще, как можно испытывать удовольствие от случайных связей, и зачем мужчины идут на это? Что такого есть в других женщинах, когда есть эта?

А еще прекратить сравнивать. Постоянное сравнение было уже на уровне рефлексов. И она всегда выиграла. Даже, когда я ее не знал. А что будет теперь?

А разве теперь я ее знаю?

Нет.

И не узнаю.

Пять дней и никаких личных вопросов. Никаких поцелуев. Ни единого шанса сблизиться. Напоминает дикобраза с прижатыми к спине иглами. Все хорошо, пока ты не станешь на шаг ближе — иглы будут взведены, а после безжалостно выпущены. Нельзя нарушать дистанцию, нельзя нарушать правила.

«Мона Лиза» с таинственной улыбкой на губах за невидимыми музейными ограждениями, при нарушении которых сразу воет сирена. Нарушители будут наказаны. Без вариантов. Сейчас она как никогда рядом — и в то же время все так же далеко.

Я могу получить любую часть ее тела, могу падать от изнеможения после секса, но это не работает. Потому что я хотел узнать ее. Увидеть что-то настоящее, что может отвернуть от нее. Чтобы как другие сказать один из этих стандартных ответов, хотя никто и не будет спрашивать.

«Просто мы не подходим друг другу», «Она не для меня», «Мы слишком разные».

Я не знаю ее. И пока она остается загадкой, такой же, как и раньше, меня не отпустит. Меня будет тянуть к ней снова и снова, а так продолжаться не может. Пока я пытаюсь выцарапать ее, как глубоко засевшую занозу, она только сильнее забирается под кожу.

Я должен взломать систему. Разрушить стены. Вставить клин и не дать створкам раковины захлопнуться. Сделать так, чтобы Жаклин забыла о своих правилах.

И в этой войне у меня будет только один союзник.

Кот.

— А сейчас я завяжу тебе глаза и кое-что покажу, — сообщает Грант после ужина.

— Меня ждет библиотека или тайная комната?

— Зависит от того, похож я больше на Заколдованного принца или Миллионера с заскоками. Так на кого, Жаклин?

—На Чудовище.

Грант смеется, запрокинув голову.

— Почему?

— У Чудовища были маленькие милые помощники. А у тебя есть кот. У мистера Грея не было никого.

— Большое упущение с его стороны, — кивает Грант, подхватывая вино и бокалы. — Мог бы завести кота. Было бы проще заманивать наивных девственниц.

Снова смеюсь. Вино кружит голову, вкусный ужин дарит наслаждение. А вечер перестает быть томным. Грант повязывает на моих глазах один из своих галстуков. Он гладкий и приятно пахнет древесной ноткой его духов.

Вино и бокалы он несет сам, а свободной рукой ведет меня следом за собой.

— Здесь ступеньки. Осторожно. Их всего… — кажется, он и сам считает количество прямо сейчас. — Пять. Иди за мной.

По ощущениям мы спускаемся в подвал, свернув где-то между кухней и столовой в узкий проход. Залитая янтарным светом гостиная остается позади, и я уже готова вернутся туда, даже несмотря на горящее пламя прямо по центру комнаты. Пламя, как и ароматизаторы в моей спальне, подключены к системе умного дома. Огонь зажигается и тухнет сам, а специальные реагенты не дают распространяться дыму. Если что-то пойдет не так, сразу сработает система пожарной безопасности.

Я выведала все эти факты о жаровне у Гранта между делом, во время приготовления ужина. Пока не знаю, что делать, если следующий вечер он захочет провести возле камина. Возможно, придется поступиться принципами и рассказать кое-что личное.

Но, слава богу, что сегодня он выбрал подвал.

— Время стирки? — издаю нервный смешок. — Сейчас велишь сортировать белье по цвету и чтобы все было чистым к утру?

Задним число понимаю, что слишком доверилась ему. Ладно, если бы он хотел приковать меня к батарее, то наверное, сделал бы это раньше. Но ослепшая, я целиком завишу от него. И мне это не нравится.

— Хорошая версия, но стиральные машинки у меня не здесь. Уровнем ниже.

— Еще ниже? У тебя тут прямо многоуровные подвалы, как в мегамаркетах.

— Ладно, завтра устрою экскурсию и покажу весь дом. Он не такой большой, как ты думаешь.

Чувствую по голосу, что он удаляется. Помещение полупустое, голос отражается от стен. Вздрагиваю, когда над головой щелкают светильники. Даже через ткань галстука ощущаю, что в помещении стало светлее. Ладно, похоже, он всего лишь искал выключатель, а не собирался приложить меня топором.

Грант замирает за моей спиной, касается волос и мягко развязывает галстук.

Подвал и, правда, полупустой, но удобный — на полу ковер, есть два удобных кожаных дивана, специальный шкаф для сигар, барная стойка, сейчас погруженная в темноту. Но самое главное, что в центре стоит стол для бильярда.