Господи, с чего я это взяла?! Горожу невесть что, уже законы открываю! Наверное, от полярного холода. Мне не терпелось вернуться к себе в тепло. И нужно срочно готовиться к встрече! Скоро должен позвонить Вадим! Не забыли?

– Вы так думаете, Адочка?

– Я в этом абсолютно уверена, Ольга Константиновна! Потому-то он вам и вспоминается, что он часто вспоминает вас! А иначе?.. Сами прикиньте… Ой, как холодно!.. – Меня уже начинало трясло. Если я сейчас же не заберусь в горячую ванну, то просто окочурюсь на месте. – Ну, счастливо вам, Ольга Константиновна, устроиться на новом месте! Желаю вам всего самого хорошего, удачи и главное – счастья в личной жизни! И еще найти Кирилла! – игриво прибавила я и уже собралась бежать.

– А как это делается?

– Очень легко. Входите в Интернет, заходите в базы данных, в поисковой строке набираете фамилию… Ой-ой-ой, не могу больше! Жуть как холодно у вас!.. У меня, например, есть одна подружка, она просто ас в этих вопросах. Мне недавно одного человечка нашла. Ну, всего вам наилучшего…

– Хорошо! – Ольга вдруг крепко схватила меня за руку. – Хорошо, Адочка! Я ведь, по правде говоря, даже никогда об этом не помышляла!.. Вот что!.. Я сейчас!.. Сейчас!.. Подождите меня…

Она метнулась через ватагу грузчиков, которые как раз выволакивали ее старый-престарый буфет. Место ему было, кажется, давно приготовлено на свалке. Или в антикварном салоне.

Я выбралась в коридор. Здесь было потеплее. Вскоре ко мне проскользнула Ольга. Глаза ее горели, в руках она теребила какой-то клочок бумаги.

– Вот тут… все, что мне известно о нем… – Словно украдкой она сунула мне листок, вырванный из школьной тетради. Красивым округлым почерком на нем было написано: Кирилл Калабин, 1970 – 1971 года рождения…

А ведь у Ольги есть любящий муж, тоже музыкант, который играет с ней в одном оркестре, и дочка, смышленая девочка одиннадцати лет! Уже в возрасте любви!

– А тут мой новый номер телефона, в квартире, куда мы переезжаем. – Она запихала в карман моего халата газетный обрывок. – Если вдруг что-то узнается…

– Все! Ясненько! Мы вас тотчас же оповестим, – наспех кивнула я и стремглав побежала согреваться.

Я забралась в полную ванну… О, какое же блаженство! Рядом с собой я не забыла установить свой миленький верный телефончик. Теперь, после всех треволнений, можно было спокойно расслабиться. Вадим позвонит, и я его тут же услышу! Мне не нужно будет как угорелой выскакивать из корыта и нестись через всю квартиру, оставляя мокрые следы на полу. А просто и легко взять трубочку – только протяни руку.

– Алло? – Мой голос будет в меру разомлевшим, немного уставшим, чуть удивленным и таким те-еплым от горячей ванны, в общем – интригующе близким и интимным. То, что надо!

– Аделаида!.. – услышу я ужасно желанное, но виду не подам. Я не дура. Мое имя Вадим произнесет, как всегда, спокойно, но сейчас я уловлю в его интонациях посторонние аберрации. Это признак взволнованности, обычно не свойственной ему… Но сегодня у нас совершенно необычный день. Вадим разорвал всяческие отношения с Галиной и теперь ждет, волнуясь как школьник, моего «да» или «нет».

А я нарочно тяну время. Спрашиваю его о погоде. Как он доехал вчера? И даже как там Галина?! Как она отреагировала на предложение об официальном разводе? Так легко? И дальше мы начинаем обсуждать детали нашей скорой свадьбы… Кого позовем… Я – Тошика! Шучу. В какой церкви пройдет венчание. А что? Я совсем не против. Во-первых, это сейчас модно, обалденно красивый обряд. А потом, говорят, это приносит счастье. Только представьте себе… Мы с Вадимом входим в церковь. Кругом тысяча огней, ослепительно всюду сверкает золото, по мягкой ковровой дорожке, усеянной лепестками роз, мы направляемся в глубь собора, а там на возвышении стоит величественного вида священник с восхищенно воздетыми руками. На мне… нет, не белое платье. Я не люблю белый цвет. Жалко, что нельзя черное. А кто сказал нельзя?.. На мне кружевное шелковое черное платье с громадным бантом на талии и черная газовая фата!.. Офигеть!.. И наконец, мы с Вадимом переходим к обсуждению нашего свадебного путешествия. Но я, обратите внимание, еще не сказала своего «да»!

Я взволнованно перевела дух, выключила воду и легла на спину. Все складывается, на мой взгляд, очень даже нормальненько. Я давно согрелась, и сейчас было приятно лежать в горячей влажной тишине и наблюдать, как на улице (у меня в ванной есть узенькое окошко под потолком), как в сером зимнем небе весело порхают снежинки.

Однако вода в моей лохани незаметно остывала, небо за окном густело, приобретая сиреневые вечерние оттенки… А Вадим еще все не звонил!.. Вам не кажется это странным? А мне так чрезвычайно!.. И вообще никто не позвонил за целый день. Я сняла трубку, чтобы проверить связь. Трубочка скучно заныла.

Я уже вышла из ванной, заварила себе кофе покрепче, чтобы успокоиться, из холодильника вытащила небезызвестный торт… А телефончик мой все хранил священное безмолвие. Молчал и молчал, как партизан! Просто нервов никаких не хватит на это смотреть!

Я выпила кофе, заварила еще… И тут телефон затренькал! Я с трудом дождалась третьего гудка и сняла трубку.

– Да? – получилось совсем не так, как я предполагала вначале, а плоско и неумно.

– Аделаида… – Вадим произнес мое имя, и я сразу почувствовала что-то нехорошее. Потому что его интонации и аберрации были недвусмысленно грустные.

– Что, Вадим? – От расстройства я осела на стул.

– Аделаида… ничего не выходит. Галина наотрез отказывается дать развод…

– А, понятно…

– Нашло на нее что-то… И ни в какую! – Аберрации его интонации однозначно были извиняющимися. Я мгновенно припомнила Женьку, ее «…а я не верю! Крутится твой Вадим как уж на сковородке. Помяни мое слово – нечисто тут!..» А я-то глупая дура!..

– Вадим! Ты ведь с самого начала все знал! – сурово ответила я. – Только я не понимаю – зачем?!

– Аделаида, ну подожди!..

Он пытался сказать, что со временем что-то там утрясется, переменится… Нет уж! Надо было слушать Женьку! Темнит и крутит! Точно!

Я поспешно положила трубку и отключила телефон. Сюда, в эту квартиру, они въедут вместе! Вадим с Галиной. Очень миленько. Только зачем нужно было устраивать весь этот балаган?! И как мне быть теперь? Даже отдаленно не представляю! Остаться с ними здесь, один на один?! Вот угораздило-то идиотку!.. Другого слова нет.

Я вновь подключила телефон, чтобы позвонить Женьке и сообщить веселое известие, как он тут же энергично затрезвонил. Все ясно – опять Вадим. Видать, еще чего-нибудь придумал.

Я взяла трубку.

– Аделаидочка! Чё не звонишь? Чё не хвастаешься? – Это оказалась Женька. – Или нечем?

– Ой, Женька…

– А я тебе что говорила, подружка моя! Все – от начала до конца – один большой треп! Я целый день от тебя звоночка ждала.

– Ты сейчас где? – вяло поинтересовалась я.

– В пробке стою! Короче, Адель, я срочно еду к тебе. Нам нужно действовать незамедлительно!

– Но я только одного не пойму, Жень!.. Зачем?! Зачем ему?..

– Угомонись, сестренка! – отрезала Женька. – Во-первых, не ему, а им!

– Ты только подумай, что меня теперь ждет!.. Уехать я отсюда уже не могу…

– Я все уже обдумала! Теперь тебе, Адка, осталось только одно!

– Что – одно?.. – испуганно уточнила я.


Через полчаса подруга была у меня. Она наотрез отказалась от кофе с чаем, не пожелала даже попробовать прикольный Вадимов тортик. Лицо ее сурово пылало. Присев на стул и подогнув под себя ногу, Женька напористо развивала свою мысль.

– Тебе остается одно. Не допустить всеобщего переселения народов из вашей квартиры! Нужно срочно этому воспрепятствовать!..

– Ну-у… – разочарованно протянула я. – Многие уже уехали. С Ольгой сегодня простилась. Соседки-старушки целый день не было слышно. А это верный признак…

– Многие – не есть все! Достаточно хотя бы одного-двух. Это серьезная оппозиция. Мы супругам Шубиным спутаем все карты! Понимаешь ты, нет?

– Понимаю в принципе, – согласилась я. – Но только как мы можем им помешать? Соседи посмотрели квартиры, им все понравилось – они запаковали уже вещи… И тут мы с тобой появляемся в дверях… И что дальше?

– Я уже все это мысленно прокрутила. Естественно, если мы начнем что-то бормотать о нечистых планах Вадима или о стервозности Галины… То это, ты верно говоришь, будет выглядеть анекдотично. Нас с тобой на смех поднимут. Но!.. Мы пойдем другим путем. Мы с тобой, Адка, убедим твоих дражайших соседей, что вариант, который им вроде бы показался приемлемым, на самом деле – сущая хрень! И если они сейчас уедут – они дико прогадают!.. И локти будут кусать. Да такая, как у вас, палата, нет – футбольное поле – весит не меньше двух таких хреней!.. Главное нам сейчас – выиграть время! И хотя бы оттянуть их отъезд. Там они поползут смотреть второй вариант, третий, четвертый… И дело увязнет! Адка, как тебе?

– Ну да… – невесело согласилась я. Женькин проект казался мне обреченным на провал. – Давай попробуем.

– А что еще нам остается?

– Если только все не разъехались уже.

– Навряд ли все, – с сомнением бросила Женька. – А то бы уж тут сейчас счастливые супруги Шубины хозяйничали…

Мы обе невольно прислушались. В квартире царила глухая, зловещая тишина. Обычно откуда-нибудь да слышатся шум, звуки телевизора, шаги, смех, треньканье рояля, нередок был и гул застолья. А сейчас!..

– Пошли! – скомандовала Женька. – По соседям! Теперь каждая минута дорога!

Мы вышли в коридор и начали обход.

Женька решительно толкнулась в первую дверь. Она позвонила и еще постучала для верности. Там никто не отозвался. Во вторую… С тем же результатом. Мы позвонили в третью. Из-под нее лишь сильно дуло, и слышался далекий шум города.

Мы тронулись дальше.

Наши звонки и стуки в соседские двери гулким эхом раскатывались в глубине квартир и беспомощно замирали, оставаясь без ответа. Никто не выходил нам навстречу, и никто не задавался из-за двери осторожным вопросом: кто там? Конечно, Женька права – это еще не конец, возможно, некоторых обитателей просто нет дома. Я, естественно, с ней соглашалась. Но меня смущала та гулкость и сиротливость, с которой наши шаги и голоса отдавались за соседскими дверями. Так разносится звук в пустых пространствах казенных коридоров, а вовсе не в жилых, давно обжитых квартирах. Мне упорно казалось, что за запертыми дверями лишь холодный сумрак и пустота.

Так мы дошли до распахнутых дверей Ольгиной квартиры. На полу остался мусор. Дверь балкона была прикрыта. Снег на паркете растаял и превратился в прозрачную лужицу. Женька остановилась на пороге, недоуменно озирая голые стены.

– Лю-ди!.. – негромко крикнула она. – Вы где-е?.. Ау!..

Ей отозвалось лишь эхо под потолком.

– Не понимаю ничего, – пробормотала она. – Где же люди? Неужели все уехали?.. А?.. Так быстро?! Не может такого быть, Адка!

– Ну, безусловно, не может! – уверенно согласилась я, хотя вовсе не была ни в чем уверена.

Женька задумчиво прошлась по комнате взад-вперед. Точно так же сегодня утром тут дефилировала Ольга.

– Жень!.. – улыбнулась я, вспомнив, с каким жаром Ольга сунула мне листок из школьной тетрадки. – Женька, найди мне по своим базам одного человечка!

– Ого-го?! – Подруга оглянулась на меня с неприкрытым любопытством. – Кто таков? Опять что-то скрываешь от меня? Какая ты скрытная стала, Адка! Где хоть с ним познакомилась-то?.. Когда успела? Признавайся давай!

– Обещаешь поискать?

Мне не хотелось выставлять Ольгу и себя вместе с ней в нелепом свете, пересказывая Женьке смешную историю про Ольгину первую и, кажется, последнюю любовь. Но подруга привязалась с расспросами как банный лист. Она, по своему обыкновению, начала уже дуться. И мне пришлось поведать ей наш сегодняшний разговор в этой комнате. Я была уверена, что Женька сейчас надорвется со смеха (надо просто знать Женьку), но реакция моей милой подружки оказалась совершенно непредсказуемой.

– Как интересно! – прошептала она. – Вот это да! Какая любовь, Адка! На всю жизнь!..

– Да брось ты! – Мне показалось, что Женька так прикалывается.

Но она вовсе не прикалывалась.

– Слушай, Адка, опиши мне Ольгу. Но только поподробнее!

– Ну, она довольно высокая, на любителя такая…

– Все мы на любителя! – чуть конфузливо хмыкнула подруга. – Кто на нелюбителя? Какая у нее фигура, прическа, масть? Меня все интересует!

– Да пожалуйста, – согласилась я. – Худая, шатенка, глаза карие. Правильное лицо. Иногда носит очки.

– Значит, не всегда?

– Ну, раз иногда?

– Понятно. Как одевается?

– Черная шаль – это я от нее позаимствовала, кстати. Обычно она носит длинные юбки и глухие темные свитера. Но иногда, когда приезжает откуда-нибудь с гастролей, – ее просто не узнать! Авангардная одежда, клоунская экипировка – короткие штаны на бретельках, в немыслимых пестрых пальто с жабо и на одной громадной пуговице… Тут, видимо, сказывается ее профессия. Еще у нее навалом черных концертных платьев.