Теперь руки Бена добрались до меня.

– Мне нужно с кем-нибудь поговорить о святости брачных уз.

– Кэри, если тебе нужен секс, то я всегда к твоим услугам. Но ради бога, не нужно влюбляться.

– Найджел, о чем ты говоришь?

– Кэри, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. Ты помнишь, что ты говорила мне на прошлое Рождество, когда мы оказались вместе в чулане?

О боже! Какой еще чулан?!

Глава 13

С моих слов у друзей сложилось впечатление, что Мартин отчаянно стремился жениться на мне. Они думают, что он хотел связать меня клятвой верности, чтобы навсегда удержать возле себя. Никто не знает что это я льстила и угрожала Мартину до тех пор, пока ему наконец не оставалось ничего другого, как только побежать к матери и сообщить ей новость о предстоящей женитьбе.

В то время я очень хотела его. Мне во что бы то ни стало нужно было, чтобы он стал моим. Забавно, что я разлюбила его первой. Что мне уже очень вскоре стало чего-то не хватать, и я часто лежала с закрытыми глазами и напрягшимся телом. Что еще до того, как нежная, легкая плоть Шэрон утешила его, я начала мечтать о том, как я, благоухающая и уверенная в своей привлекательности и неотразимости, буду бродить в поисках свежей крови…

Что за дрянной день!

Понедельник, начало недели. День, когда тебе приходится с тяжелым сердцем просыпаться после восхитительного воскресного вечера, который ты провела, уютно устроившись среди подушек. Я долго сидела, погрузившись в мечты о блестящей литературной карьере, о книге, работу над которой я на время отложила, чтобы больше общаться с друзьями и заработать деньги на оплату счетов. Я старательно отгоняла несбыточные, отвлекающие от дела сексуальные фантазии и ревнивые мысли о Мартине и Шэрон. И впервые в жизни я забыла о еде! Со мной такого раньше никогда не случалось.

Да, действительно, около полуночи я поняла, что, кроме проглоченного натощак в надежде подавить неприятные ощущения похмелья тоста и трех галлонов кофе, я целый день ничего не ела, поглощенная своими мыслями и работой над книгой. И при этом я чувствовала себя великолепно!

Я быстро легла спать, опасаясь, что меня потянет к холодильнику. Утром я ощутила, что у меня сосет под ложечкой от голода, похмелье, к моей великой радости, прошло, и меня охватило возбуждение при мысли о том, что вчера я исписала целую стопку бумаги. Теперь мне предстояло все аккуратно отпечатать, чтобы сделать первые шаги к славе. Короче говоря, я прекрасно чувствовала себя. До тех пор, пока не взяла почту.

1. В письме Грэма сообщалось, что кредит полностью использован и на моем счету больше нет денег и что в ближайшее время инспектор банка посетит объект. Даже без перевода Найджела я поняла, что мы превысили кредит и Грэм хочет знать, на что потрачены деньги. (О боже!)

2. В красной бумажке – уведомлении из коммунальной службы говорилось о том, что мы задолжали тысячу семьсот фунтов за предоставленные услуги и должны немедленно погасить задолженность.

3. Письмо с внушительной печатью из компании по обслуживанию электросети извещало о том, что мы должны выплатить ей две тысячи двести пятьдесят два фунта и если мы в течение семи дней не сделаем этого, то они примут меры, чтобы взыскать с нас эти деньги.

4. Генри приглашал меня на корпоративную вечеринку и писал, что заедет за мной через три недели в пятницу в четыре тридцать. (То есть в половину пятого, так?)

5. В толстом коричневом конверте формата А4 лежали газетные и журнальные вырезки от Джульетты, среди которых были: статья под названием «Вы могли бы стать экстрасенсом? Как услышать внутренние голоса», исследование достоинств и недостатков промывания толстой кишки, подробное описание новой сжигающей жир системы питания, гарантирующей в течение семи дней потерю семи фунтов веса, ксерокопия журнала «Альтернатива: журнал здоровья для занятых людей», на котором Джульетта сделала пометку розовым фломастером и написала: «см. стр. 22!!!».

Я сразу же открыла ксерокопию на указанной странице, надеясь найти там объявление крупного издательства, приглашающего к сотрудничеству тех, кто может предложить книгу об эффективной диете. Меня вполне устроил бы гонорар в полмиллиона фунтов. Однако вместо делового предложения я обнаружила рекламу однодневного курса «Открой свой потенциал и стань новым человеком». Его организаторы обещали кардинально изменить мое сознание и научить меня мыслить позитивно, что, по их словам, даст мне возможность осуществить любую мечту. Этот восхитительный семинар должен был состояться в центре культуры и образования Истфорда, и судя по тому, с каким усердием Джульетта обвела фломастером рекламу семинара, она полагала, что для меня он будет настоящим спасением. Целый день в компании людей, подобных моей сестре? Да, уж удовольствие…

Отложив ксерокопию, я направилась к телефону, чтобы набрать номер Найджела и прокричать ему в трубку:

– О господи, что нам теперь делать?!

Но тут телефон зазвонил. Я узнала голос Мартина, и это меня доконало.

Он был на работе и говорил со мной надменным тоном, каким обычно разговаривают уравновешенные люди с визгливыми истеричными бабами.

– Только не надо сразу кричать на меня, Кэри, постарайся держать себя в руках, – сказал он и попытался расспросить меня о том, нашла ли я себе работу и смогу ли выплатить ему долг, или я готова продать дом и отдать ему его часть вложенных средств. Мартин заверил меня, что вовсе не хочет на меня давить, ну, или почти не хочет, но ему нужны деньги.

– Хорошо, – начала я ровным голосом, давая ему понять, что кричала на него как сумасшедшая только тогда, когда он разрушал мою жизнь своим присутствием. – Я сейчас работаю над одним проектом, ну и кое-что еще в проекте, и я подумаю, как быть с домом… – говоря это, я отчетливо понимала: я не хочу продавать дом, который привела в порядок после разрыва с Мартином и считала теперь своим гнездышком. Я переставила в нем мебель и выбросила кучу ненужного старья, стараясь сделать так, чтобы ничто здесь не напоминало о муже… – Но все это потребует кое-какого времени, – закончила я.

Однако, взглянув на стол, на котором лежала сегодняшняя почта, я почувствовала, как меня охватывает отчаяние. Я не знала, что мне делать, разве что Найджел извлечет из мешка очередной ошеломляющий проект.

– Как ты поживаешь? – спросила я, переводя разговор на другую тему, и тут же пожелала о том, что задала этот вопрос. Мне было неприятно слышать, что у него все чудесно, и я ненавидела себя за это.

– Чем именно ты сейчас занимаешься? – спросил он и довольно резко добавил, не услышав ответа: – Сколько времени тебе понадобиться для того, чтобы начать получать стабильный доход? Я не могу ждать вечно, Кэри. Мне надо уладить ряд финансовых вопросов.

– Вы с Шэрон, наверное, хотите что-то купить?

Он не ответил на мой вопрос, и мне захотелось расцарапать ему лицо. Я представила, как мои ногти вопьются в его щеку.

Я уже собиралась воззвать к тому лучшему, что было в нем, и попросить его дать мне три месяца, чтобы уладить дела, но он снова заговорил надменным тоном, каким разговаривают кредиторы со злостными неплательщиками:

– Ты же не хочешь, чтобы я обратился к своим адвокатам, не правда ли?

«Зачем разыгрывать из себя разумного человека и разговаривать с Мартином так, как будто он мой друг, когда мне все это время прекрасно удавалось прожить без него?» – подумала я. У меня не было денег, чтобы отдать ему долг, и я не желала продавать свой дом. Если бы я хоть словом обмолвилась о том, что я связалась с Найджелом и нахожусь сейчас на грани финансового краха, то последовали бы самые жестокие обвинения в мой адрес. Поразмыслив, я решила прекратить этот бессмысленный разговор.

– Да пошел ты! – сказала я и повесила трубку.

Телефон снова зазвонил, и я подошла, надеясь услышать голос Луизы, от которой все еще не было никаких известий, или Найджела, у которого, возможно, родилась очередная замечательная идея, или Большого Бена, который вдруг решил оставить жену и детей и провести следующие три недели со мной в постели.

А лучше всего – если мечты могут стать явью – если бы это звонила Шэрон: сообщить мне, что Мартин пару минут назад скончался от редкой болезни и забыл изменить свое завещание, а потому я являюсь его единственной наследницей и получаю не только дом, но и все те акции, которые его заботливая мать покупала для него на протяжении многих лет.

Однако, как оказалось, звонила моя собственная «заботливая» мать. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и узнать ее голос. Меня терзали угрызения совести. Почему я вообразила себе, что Бен ради меня может оставить детей, этих невинных крошек? (В своих мечтах о смерти Мартина я не раскаивалась ни капли.)

– Мы не виделись с тобой целую вечность, дорогая моя, – тем временем говорила мать, – мне надо тебе кое-что сказать.

– Что именно? – подозрительно спросила я.

– О, только приятные вещи, – ответила она, сделав небольшую паузу, чтобы глубоко вздохнуть. И это означало, что, кроме хороших вестей, у нее есть и другие. – Джульетта очень беспокоит меня.

– А что с ней? На днях я видела ее, и у нее было все в порядке.

– Давай поговорим об этом при встрече. Решай, как нам быть: ты приедешь ко мне или я к тебе?

Это был непростой выбор. Если мама явится сюда, то я не скоро сумею отделаться от нее и мне придется угощать ее, а это опять приведет к полному беспорядку на полках холодильника. Если же я приеду к ней, то буду вынуждена съесть несколько кусков пирога.

– Встретимся у тебя.

– Прекрасно. Я жду тебя сегодня вечером.

– Сегодня вечером? Нет, я не смогу, я буду занята.

– Но ты сама только что сказала, что приедешь ко мне. Я приготовлю что-нибудь вкусненькое. Я же говорила уже – надеюсь, ты внимательно слушала меня? – что в другие дни буду занята. Во вторник ко мне приедет Молли, в четверг я занимаюсь в художественной мастерской, а в пятницу я иду с Паулой и Жасмин в оперу.

– Хорошо, я приеду сегодня вечером.

– И ты не пожалеешь об этом. Я приготовлю тебе сюрприз.

Только этого мне еще не хватало.

* * *

– Главное, без паники, – сказал Найджел. – Мы напишем Грэму и попросим его подождать еще несколько дней. Он всегда посылает подобные письма, когда у клиента возникают трудности с выплатами. Но это еще ничего не значит. К тому времени, когда Грэм действительно явится в наш дом, Гэри уже отделает свою квартиру, а Джим все приберет на втором этаже и немного подкрасит самые неприглядные места. Потом ты доложишь Грэму, что ты уже приобрела все оборудование и полностью расплатилась с рабочими и что все уже почти закончено. Он ни о чем и не догадается! А там уже начнет поступать арендная плата от Гэри, и Грэм успокоится. – Найджел улыбнулся. – А теперь сделай мне побыстрее кофе. Мне уже давно пора быть у бухгалтера.

– А что мне делать со всем этим?! – срывающимся голосом воскликнула я, показав ему письма и уведомления с требованием срочной оплаты.

– Я сам все улажу.

– Но арендной платы Гэри не хватит, чтобы погасить кредит.

– Я найду еще одного жильца, которого мы сможем поселить в квартире на втором этаже.

– Но там еще не закончен ремонт!

– Положись на меня.

Найджел, конечно, был прав. Все это – временные трудности. Когда-нибудь, разбогатев, я буду вспоминать эти минуты с недоумением и смеяться над собственными сомнениями и неверием в успех.

В наше время, как говорит Найджел, не сажают в долговую тюрьму. Грэм ничего не сможет сделать нам. А лет через десять он будет сам смеяться над своими опасениями, когда увидит, что наш бизнес процветает и мы гребем деньги лопатой, собирая ежемесячно тысячи фунтов арендной платы. К тому времени мы наверняка купим еще несколько жилых домов.

Отбросив эти несбыточные мечты, я решила, что лучший способ избавиться от мучительных желудочных спазм – переложить груз решения проблем на Найджела, и не думать больше о тающем счете и о том, как хоть на чем-то сэкономить, и стараться не глядеть в распечатку баланса на кредитной карте, которая придет через несколько дней.

Вместо этого я сосредоточила все свои усилия на том, чтобы разыскать Луизу и убедиться, что она еще жива. Я позвонила ей на работу, но мне сказали, что она болеет, позвонила домой и услышала автоответчик. Я хотела связаться с Робертом и крикнуть ему в трубку:

– Что случилось? Что ты с ней сделал?!

Но передумала и решила поехать через весь город к Невиллу, владельцу газетных киосков, и так поглядеть на него в окошко, чтобы у него не осталось никаких сомнений: он лживый и подлый ублюдок.

Однако по дороге меня вдруг охватила паника, и я свернула к дому Луизы. Она открыла дверь сразу же, как только я позвонила.

Луиза была одета в старое трико и большую мешковатую футболку и выглядела, честно говоря, ужасно. На ее бледное лицо падали сосульки волос.