— Как же мне этого не хватало в Бостоне, — ловя лицом солнечное тепло, улыбнулась Хлоя. Даже очки не спасали от ярких лучей, приходилось жмуриться.

— А мне тут было тяжко первые годы, — признался Кайл. — После Лондона духота просто убивала. Сейчас немного втянулся, да все равно непривычно.

— Ты ведь переехал сюда вместе с семьей? Почему?

— А почему переезжают? Возможности, планы. Отцу предложили выгодный контракт. И вот мы здесь.

— Скучаешь по дому?

— Да не особо. Первое время тосковал, но всегда ведь можно приехать погостить у родственников. Бабушки там, дедушки. Недельку поживешь в тумане, потом сам уже рвешься обратно к океану. А ты родилась здесь?

Хлоя кивнула, продолжая насыщаться солнышком.

— И ни на что бы не променяла это место.

— Но ведь уезжала.

Джонсон мигом помрачнела.

— Уезжала. Пришлось.

— Из-за матери? Прости, если лезу не в свое дело.

— Лезешь, но это не тайна. Хотя в школе мало кто знает.

— Значит, я прав?

— Да. Онкология. Наши врачи ничего не могли сделать, но оставался шанс в штатах. Два года химиотерапий, но… Возвращаться было тяжело, но этого хотели и я, и папа. Бостон давил. Слишком. И хотелось, чтобы Софи выросла именно здесь.

— И теперь на тебя легли все заботы?

— Не могу жаловаться. Мы как-то быстро поделили обязанности. Свободного времени не так много, но это ерунда.

— Звучит слишком просто.

Хлоя нашарила глазами малышку, резвящуюся с группой других детей. Как рыба в воде. Неудивительно. Рожденный у океана учился плавать раньше, чем ходить.

— Не очень, но какой смысл заниматься самоедством? Мой мозгоправ, конечно, любил говорить, что копаться в прошлом необходимо. Типа тогда ты не позволяешь себе закрыться, уйти в себя и так далее… но с учетом того, что у нее в кабинете стоял шкаф с коллекцией Манэки-нэко, это которые японские кошки с машущей лапой, я особо не прислушивалась к ее словам. Псих у психа лечится, оно мне надо?

— Ходила к психотерапевту? — удивился Кайл.

— А по мне не видно, что я слегка того? — улыбнулась Джонсон. — Я, конечно, с детства стукнутая, но после смерти мамы… меня унесло. Сейчас вроде ничего. Еще одна причина, почему мы вернулись. Говорю же, Бостон давил.

— Каждый переживает по-своему. Боюсь представить, куда бы унесло меня.

— Да никуда. Ты и так в край неадекватный. Заносчивый, высокомерный. Хуже уже быть не может.

Кайл не сдержал улыбки.

— Такого ты обо мне мнения, да?

— Каким себя выставляешь, таким и видят, — в голове всплыл сегодняшний день и удивительная новая сторона, открывшаяся ей. — Хотя, наверное, просто валяешь дурака. Что-то вроде: лучше думайте обо мне хуже, и я вас еще не раз удивлю. Если так, поздравляю, качественно притворяешься.

— Интересная ты все-таки, киса… Кстати, почему именно киса?

Джонсон довольно улыбнулась.

— Потому что у Руби в детстве с фантазией было не очень.

— Но ведь не с пустого же места взялось прозвище?

— Ну… не с пустого, конечно. После того, как в первом классе я нашла коробку с котятами и притащила их в школу. Хотела раздать. Правда мне хватило мозгов притащить их на урок. Сунула коробку под парту и… — Джонсон смущенно прикрыла лицо ладонями. Даже вспоминать стыдно. Вот же глупое дите. — Прикрытие развалилось громким мяуканьем спустя минуты полторы после звонка. Учительница велела избавиться от котят… В смысле, она-то имела в виду, чтобы я вынесла их на улицу… но я не поняла. Обозвала ее чудовищем, убежала, и весь день просидела у входа старшей школы, раздавая. Между прочим, всех пристроила. Руби быстро окрестила меня мамой кошкой, а потом уже, когда мы подружились, прозвала более ласково…

Кайл какое-то время задумчиво разглядывал блики высоток.

— Хорошо, что ты вернулась, — сказал он, наконец. — Иначе не познакомились бы.

— А вот тут бы я поспорила, — хмыкнула та. — Без тебя жилось спокойней.

— Неужели я тебе совсем не нравлюсь?

— Ответ зависит от ситуации. По большей части просто раздражаешь.

— Знаешь, — усмехнулся Холден. — Такую прямолинейность я слышал только от родителей. И сестер.

— Сестер? У тебя она не одна?

— Четыре, — заметив изумление Джонсон, Кайл утвердительно закивал. — Ви старшая. А теперь представь: жить с четырьмя девицами, у которых едет крыша от переходного возраста. Даже если ваши спальни находятся в разных частях дома это невыносимо. Вот я и свалил.

— Удобно, если есть богатый папочка.

— Не нравится мне твой тон, — нахмурился Холден. — Почему бы не пользоваться возможностью, если она есть? Согласен, сам-то я пока ничего не добился, но ведь и не сижу сложа руки.

— Ты о группе?

— Разумеется. Она для меня все. Как и музыка. Ты должна понять.

— Почему?

— Потому что слышал, как ты играешь, — Хлоя ничего не ответила. Просто благодарно улыбнулась. — Чем займешься после школы? Будешь и дальше выступать?

Джонсон устало покачала головой. Она и сама об этом уже не единожды размышляла. Тем более что остался последний класс и рано или поздно решить придется…

— А какой прок от пиликанья на скрипке? На этом далеко не уедешь. Взять мою маму… Она вон всю жизнь посвятила музыке, а толку? Заработать на этом не заработаешь, а чтобы пробиться нужны связи и талант. Не в смысле… она была очень талантливой, не подумай. И мне его крупицы передала, но… Все же для будущего нужно выбирать что-то более практичное.

— Не соглашусь, — возразил Кайл. — Предлагаешь заниматься тем, что не нравится? Нет. Нужно пробовать. Столько, сколько хватит сил. Опустить руки никогда не поздно. Это лучше, чем жалеть, что не попытался… Вот если не получится, тогда да, можно и положить на мечту…

— И твоя мечта “Вестники”?

— Само собой. Выйдет у нас или нет — сложно сказать, но то, что я хочу заниматься музыкой, неважно за кулисами или на сцене — это вопрос решенный.

— Здорово, — вздохнула Хлоя. — Ты хоть с этим определился, уже половина дела.

— А ты?

— А я… люблю музыку, но не думаю, что смогу сделать ее основной профессией. Не знаю, для меня она слишком личная… — ответила она, удивляясь собственной откровенности. — И переменчивая. После смерти мамы я год не могла заставить себя взять скрипку в руки, какой уж там выступать на людях? Не знаю… Хотя, если честно, так много чего хочется попробовать.

— Например?

— Например, — Джонсон снова засмущалась. Этого она еще никому не говорила. — Поэкспериментировать со стилями. Такое нередко практикуется, но что в Бостонской школе, что здесь упор идет на классическую скрипку, а мне она уже до смерти надоела. Миссис Робинс, конечно, дает возможность попробовать себя в импровизации, но в одиночку и пытаться нечего. В общем, я сама пока не понимаю чего именно хочу. Есть лишь идея, но когда-нибудь я это точно сделаю… — словно убеждая саму себя кивнула она.

Кайл не ответил, но на его лице скользнула мимолетная улыбка, оставшаяся незамеченной, так как Хлоя уже вскочила на ноги наводить порядок. В детской игре произошел переломный момент и Софи, решив сменить амплуа русалочки, начала неукротимо превращаться в юную утопленницу, а оттуда и в хищную пиранью. Не без помощи мерзкого мальчугана, с которыми они что-то не поделили.

Мамаша мальчугана, томно развалившаяся на лежаке, сподобилась включиться в происходящее, только когда ее любимое чадо завопило от боли, размахивая прокушенной рукой. Зубки Софи резали не хуже бритвы. Буквально через минуту детки уже снова играли как ни в чем не бывало, а вот Хлоя на всю улицу переругивалась с непутевой родительницей.

— Софи, пошли переодеваться. Папа, наверное, уже дома, — более-менее успокоившись и подхватив сумку с вещами, подозвала она сестренку. С небольшой охотой малышка поплелась в раздевалку.

Кайл предупредил, что будет ждать их у машины, только вот когда Хлоя появилась из-за угла, ее ждало очередное представление, но уже одного актера. Рядом с машиной крутились две девицы, томно вскидывающие на красавца кукольные глаза. Вроде даже поклонницы, судя по тому как совали ему блокноты, но у Джонсон аж челюсть свело от злости.

Поклонницы поклонницами, но зачем так приторно улыбаться, как бы ненароком касаться их, заигрывающе подмигивать? Да и вообще, их не было минут пять, откуда они взялись? Из воздуха? Специально караулили? Да чего уж, Холдену нравилось внимание, тут и спорить глупо. Даже по сторонам не смотрел и их пока не видел.

— Софи, пойдем на автобус. Кайл не сможет отвезти нас домой.

Малышке это не понравилось. Она хотела поехать с Кайлом, но ее уже чуть ли не волоком тащили на ближайшую остановку, теряя на ходу купленные за сегодня подарки. Хлоя все еще пылала от гнева, раздражения… и да еще черт знает чего. Сев в первый попавшийся транспорт, она достала телефон и быстро набрала сообщение: “Уехали на автобусе. Спасибо за день”. Последняя часть печаталась с особым трудом, но нужно же было хоть как-то отблагодарить. А так вроде в расчете.

Само собой почти мгновенно последовали настойчивые звонки. Пришлось ставить на беззвучный. Трубку брать она не собиралась. В итоге, по приезду домой, на дисплее красовалось около пятнадцати пропущенных. Вот же настырный. Что, девицы уже ускакали?

Но Кайл не собирался сдаваться. К десяти вечера количество пропущенных превысило полсотни. И появилось два новых сообщения: “Джонсон, возьми, мать его, трубку!” и “Я могу названивать и до утра”. Пффф, а ей какое дело? Все равно на беззвучном. Пускай звонит, раз делать больше нечего.

Часам к одиннадцати, уже успевший войти в курс дела и даже отведавший приготовленный гостем ужин, отец заговорщески подозвал дочь и, многозначительно поигрывая бровями, сообщил, что у дома, за их цветущим забором, уже битый час стоит черный автомобиль. И, правда. Незаметно выглянув за шторку, Хлоя увидела знакомый капот, остальное загораживали кустарники. Не поленился приехать, надо же. Даже как-то слегка злость поутихла, но выходить или перезванивать она, разумеется, не станет. Обойдется.

Но уж чего, а терпения Холдену было не занимать. Она успела закончить все приготовления, погладила постиранную форму, в душ сходила и уже приготовилась ко сну, а машина все еще стояла. Напоследок проверив мигающий телефон и обнаружив там еще одно сообщение: “Доигралась. Завтра поговорим”, Хлоя выключила свет и почти сразу уснула.

Странно, но ее абсолютно не пугали предстоящие разборки. Сам виноват. Нечего строить глазки кому не попадя. Она ему душу нараспашку, а он… Да сама дура, надо думать перед кем рот открывать.

Глава 8


День четырнадцатый (понедельник)


Понедельник — день непростой. И не только от того, что выпускной класс ждала долгая учебная неделя. Руби вот всю дорогу до школы тренировала надменное лицо. Специально для Тео, разумеется. Твердо решившая накануне игнорировать существование этого человека, после долгих уговоров, она, однако, все же призадумалась и пришла к выводу, что это не самая лучшая идея. Так что многочасовые тренировки улетели в пустоту.

Хлоя настаивала, что куда полезней будет вести себя предельно нейтрально. Здороваться, общаться, но не подавать виду, что ты уязвлена или обижена. Парням, этим самовлюбленным индюкам, ведь только того и надо — видеть, как девушка изводится из-за него. Это же так повышает самомнение. Ко всему прочему, сама она собиралась вести себя точно так же.

Случай представился очень скоро. За несколько минут до звонка, когда класс еще сонно гудел, собираясь в полном комплекте, позади Хлои, топтавшейся у парты и пролистывающей конспекты, раздался тихий и ужасно злобный голос.

— И что это вчера было?

— А? — вроде ожидала, а все равно вздрогнула. Однако обернулась к хмурому Кайлу с полным безмятежности настроем. — И тебе здравствуй.

— Куда вы сбежали?

— Домой.

Скула Холдена дернулась.

— Хорошо, переформулирую: как тебе взбрело в голову сбежать?

— Да я не сбегала. Ты был занят, решили не беспокоить. И так целый день отняли.

— Занят?

— Ага. Какими-то девушками, — прозвенел спасительный звонок. — Урок начался. Все, потом договорим.

— Откуда сбежала? Какими девушками? Что вчера было? Вы о чем? — едва они уселись за парту пулеметной очередью вопросов набросилась на подругу Руби. Ах да, она же не в курсе последних событий. Делать нечего — первую четверть урока пришлось потратить на разъяснения. — Ну поня-я-я-ятно, — покачала головой та, поправляя челку. — Ревность ревностью, но тут все равно ничего не поделаешь. Группа уже популярна, а представь если им удастся пробиться еще выше? Тогда от фанаток и вовсе не будет отбоя. Терпения не хватит ядом капать.