— Это шутка, да?

— Похоже, что я шучу? — спокойствию Кайла оставалось позавидовать.

А вот Джонсон начинала паниковать. Она-то видела к чему все шло: видела напряженных Ленса и Эммета, замершего неподалеку Тео, внимательно наблюдающего за происходящим и готового в любую минуту вмешаться, и уже успела трижды проклясть себя и свой длинный язык. Ну телефон и телефон, ну разбит и разбит. Уж лучше он, чем чьи-то лица. Надо было молча пройти мимо и не усугублять ситуацию. В который раз ее вспыльчивость выходила ей же боком.

Поздно. Пытаться договориться с подобными типами — затея бессмысленная по определению. Они, наверняка, и в обычное время не отличались радушием, а тут еще и алкоголь, а он явно присутствовал, судя по дошедшему запаху, отключал всякий здравый смысл. Стоит отдать должное, на открытую провокацию Кайл старался не вестись, но и в силу своего характера не распаляться самому и не заводить остальных тоже не мог.

Очередной нелестный отзыв в сторону Хлои и ее якобы неуклюжести не оставлял Холдену выбора, еще и окончательно взбесил. Резкий ответ поставил финальную точку в диалоге. Кулак, описавший дугу, лишь слегка мазнул Кайла по скуле исключительно по тому, что тот успел увернуться.

Ответный удар ждать не пришлось. Завязалась драка, к которой уже подключились и остальные. Компаньон лысого кинулся на помощь другу, но тут уже был встречен Ленсом и Эмметом, которые не столько дрались, понимая, к чему это все приведет, сколько пытались его усмирить. Тео в свою очередь кинулся отрывать от друга лысого, но мужеподобная девица повисла у него на шее, явно намереваясь принять самое прямое участие в потасовке. Бить женщину тот, конечно, не собирался — пришлось удерживать брыкающуюся тушку.

Сцепившиеся же, не встречая сопротивления, сносили все вокруг. Люди шарахались, не пытаясь помочь. Только поспешно разбегались. Один лишь Ленс, оставивший на попечение Эммету воинственного дружка пытался что-то сделать. Хлоя в ужасе металась рядом, но любые усилия помочь привели к тому, что два тела, сваленные друг другом на землю, чуть не сбили ее с ног.

Возникшая откуда-то сзади Руби оттащила подругу в тот же момент, когда к дерущимся примчалась местная охрана. Видимо, сообразительная подруга, почуяв неладное, сразу побежала искать подмогу. К счастью, очень вовремя. Несмотря на неплохо развитую силу Кайла, драться с бегемотом, у которого пары спиртного отключали болевой порог и мозг, выходило так же нечестно, как идти против заряженного ружья с детским совочком.

Даже охрана, два далеко немаленьких по комплекции мужика, с трудом расцепили их. Еще пара минут ушла на то, чтобы успокоить разошедшегося лысого, которого обычная речь уже не пронимала. Доблестным лицам правопорядка пришлось достать дубины, намекающие лучше любых слов, что их терпение и вежливость на подходе. Только это и помогло.

К “Вестникам”, узнанным и отпущенным с миром, вопросов не было, а вот психованную компанию, в сопровождении, было решено выставить из парка. С дальнейшим разбирательством или нет — никто не знал, да выяснять подробности и не хотелось. Главное, все закончилось.

Кайл, несмотря на валяние по земле и несколько прилетевших ударов, выглядел почти сносно. Так, губа разбита, кулаки стесаны, да помят немного. А вот сопернику, вот же удивительно, досталось сильнее: содранная скула с покрасневшим ореолом и, по меньшей мере, треснувшие кости на правой руке. Последнее — неудачная попытка врезать ему по лицу. Холдену удалось увернуться и вместо этого костяшки со всем радушием поприветствовали каменную дорогу.

Хотя нет. Кайлу все же досталось больше, чем могло показаться. Это Хлоя поняла, когда тот скривился, потянувшись за выроненным во время драки телефоном.

— Живой? — испуганно спросила она.

— Сомневаюсь, — тот удручено повертел в руках разбитый аппарат и протянул ей. — Ерунда. Новый купим.

Он что — решил, что она имеет в виду телефон? Серьезно? Вот же дурак. Покачав головой и игнорируя руку, Джонсон устало уткнулась лбом ему в грудь, обнимая за корпус. Да, по ребрам видимо тоже прилетело, потому что Кайл едва заметно вздрогнул. Правда это не помешало ему расплыться в улыбке и ободряюще обнять ее в ответ.

— Вечно с тобой одни проблемы, — слизывая кровь с губы, вздохнул он.

— А я предупреждала, — покачала головой та. — Тут где-нибудь есть медпункт?

— Не нужен он. Да и некогда. Скоро выступать.

— Ты еще и играть сможешь?

— Разумеется. Пальцы же целые, так… — Холден сжал и разжал кулак, проверяя. — Только кожу содрал. Не переживай, киса. Живой я, живой. И по голове не били, так что последние мозги не растерял. Тебе очень повезло.

Шутит, вы посмотрите на него! Значит точно живой.

— Но после концерта все равно доедем до больницы, ясно?

— А может лучше ты меня вылечишь? Я даже знаю, как, — склонившись, чтобы никто не услышал, Кайл быстро прошептал ей что-то на ухо. За что получил пинок от сердитой и раскрасневшейся Хлои. — Ой, больно же! Ладно, ладно. Понял, пролет. Но попытаться-то стоило.


День тридцать пятый (понедельник)


Хлоя закрыла дверь, сбросила сумку на пол и устало поприветствовала лбом косяк. Вот и все… Даже день проведенный в квартире у Кайла и пару последних часов, что они просидели в машине около дома не хватило, чтобы осознать, что такие короткие, но такие удивительные выходные подошли к концу.

— А вот и наша детка вернулась. Долго же вы прощались. С трудом заставлял себя не подсматривать в окно, — из гостиной с Софи на руках вышел мистер Джонсон.

— Привет, папа, — потерев лицо и убедившись, что слезы вроде как не торопятся выйти наружу, та оторвалась от стены и улыбнулась домашним. — Скучали?

— Даже не рассчитывай, — отмахнулся тот, ставя малышку на ноги. Девчушка мигом поскакала к сестре с объятиями. — Скажу больше: мы так хорошо провели время, и я тут подумал, что надо бы выпроваживать тебя почаще.

Лукавая улыбка и понимающий взгляд — да, вот что ей сейчас нужно. Папа прекрасно понимал ее состояние. И это с учетом того, что сама Хлоя понимала его очень и очень слабо.

— Как понимаю, за сутки ничего не изменилось? — полюбопытствовал он. Джонсон младшая покачала головой. Мужчина согласно кивнул. — Я так и думал. Тогда пошли. Набор “утешить дочь” на кухне, в полной боевой готовности.

Как оказалось, набор “утешить дочь” представлял собой бутылку вина, тарелку с фруктами, коробку шоколадных конфет и большую банку ее любимого ванильного мороженого. Заготовился так заготовился.

Причем настолько видимо увлекся, что забыл о посуде и уборке, потому что стоило Хлое зайти на кухню — потребовался уже другой набор “вовремя предотвратить скандал и умилостивить дочурку”. Но мистеру Джонсону повезло — конкретно сейчас не хотелось ни ругаться, ни возмущаться. Она просто взяла бутылку и вопросительно повернулась к отцу.

— Тут или в гостиную?

Гостиная, конечно, представляла собой не менее плачевный вид, и это касалось не только разбросанных по всей комнате игрушек и изрисованных листов бумаги, но Хлоя практически безразлично переступила через кукол и мебель для Барби и, забравшись с ногами на диван, протянула папе вино: мол, открывай.

— По какой схеме работаем? — поинтересовался он, в несколько заходов перетащив угощения на кофейный столик и откупоривая горлышко. — Нужен совет или просто хочется поплакаться?

— Пока не знаю, — честно ответила та.

— Значит, как пойдет.

Внешне странный разговор имел под собой вполне обоснованную причину и ранее принятую договоренность. В субботу вечером, после завершения концерта и быстрого осмотра в больнице (Джонсон все-таки настояла на этом), отцу с нового телефона (купленного после больницы) было отправлено сообщение: “SOS. Я влюбилась. Что делать?”

Ответ не заставил себя ждать: “Ничего, и такое бывает. Насколько все плохо по десятибалльной шкале?” Хлоя тогда оглянулась на дверь ванной, за которой скрылся Кайл и быстро напечатала: “Восемь… нет, восемь с половиной… Нет, девять”. И снова ответ пришел предельно быстро: “А вот это уже проблема. Приедешь, будем разбираться. Вино белое или красное?” И вот он, результат переписки: девушка практически залпом осушила преподнесенный ей бокал с красной жидкостью и печально посмотрела на отца.

— И что теперь делать?

— Да ничего. Плыви по течению, а там само все встанет на свои места.

— Как-то сложно… Это что, всегда так? Чувствую себя такой слабой, прям противно. Виделись несколько минут назад, а уже хочется позвонить. Нет, не нравится мне такая расстановка дел.

— Ну детка, ничего не поделаешь. Рано или поздно все проходят через это, — мистер Джонсон прихватив банку мороженого, присел поближе к дочери и ободряюще приобнял ее. — Даже такие самостоятельные, как ты у меня. Не берусь утверждать, однако думаю, что лучшее средство от хандры в данном случае, — перед ней замаячил холодный десерт с воткнутыми туда ложками. — Это любимые сладости.

— Я тоже хочу, — Софи проворно забралась к ним на коленки, отвоевывая угощение.

Хлоя прижалась к отцу и с нежностью смотрела на сестру, в секунды умудрившуюся измазать себе лицо в пломбире, чувствуя невероятную легкость. И это она с полчаса назад хотела остаться у Кайла и вообще не выходить из квартиры, навсегда затерявшись в его объятиях? Да, хотела. И сейчас хочет, но и дома ведь так хорошо! Спокойно и по родному тепло, что… ее буквально разрывало на части.

Но желание поплакать, надо заметить, исчезло. Поплакать… в смысле, от осознания, что эти дни, а особенно последние две ночи, проведенные вместе в блаженном уединении, откровенности и бесчисленных разговорах под купленное в магазине печенье и, кстати, тоже мороженное, закончились.

Теперь все возвращалось на круги своя: домашние обязательства, очередной семестр, последний учебный год, выбор направления на будущее и Брэндон, висящий на совести мысленным грузом незавершенности… Короче, грустно как-то это все и очень удачно, что рядом сидит папа, а под рукой есть вино.

Бутылка пустела быстро. Было предложено открыть еще одну, но придя к выводу, что подростковый алкоголизм — штука страшная, Хлоя перешла на холодный чай. Он тоже неплохо шел под многочасовые разговоры. Дочь в красках рассказывала о выходных, не обойдя стороной и стычку в парке. О ночных разговорах. Но только тех, о которых можно было рассказать, потому что большая часть была слишком личная и принадлежала исключительно двоим: Кайлу и ей.

Не забыла упомянуть и о блондине. Этот вопрос ее особенно волновал, и она заметно расслабилась, когда отец поддержал ее затею поговорить с Брэндоном лично. Правда заметил, что Кайлу неплохо было бы узнать об этом заранее, дабы избежать возможных и даже вероятных осложнений.

Мистер Джонсон же поведал об их “невероятно увлекательных выходных”, проведенных дома, и Хлоя не могла отделаться от мысли, что ему, наверное, неплохо было бы найти себе кого-нибудь. Вечно горевать нельзя и хоть прошел всего год, жизнь так или иначе, продолжается. Нельзя зацикливаться на прошлом, ничем хорошим это не сулит.

Ее папа ведь еще в полном расцвете сил. Красивый, обаятельный, в меру молодой. Да она же сама видела, как на него обращают внимание на улице одинокие дамочки! А он этого не замечает. Может пора намекнуть? Никто никогда не заменит им маму, само собой, но… ставить на личной жизни крест и жить ради одних дочерей тоже неправильно. Рано или поздно они вырастут, заведут свои семьи, уедут из дома, а с чем останется он? Нет, этот вопрос непременно стоит поднять. Но не сегодня. Сегодня у них другая тема — разгромное поражение Хлои на любовном фронте и идеи о том, как с этим жить.

Вот радоваться или печалиться, что раньше ей не доводилось сталкиваться с подобным? Детскую влюбленность к Тайлеру она переболела весьма быстро, как ветрянкой, а Пола, капитана школьной Бостонской команды, чьи фотографии периодически мелькали в новостной ленте фейсбука, но не вызывали абсолютно никаких эмоций, она, кажется, не любила и вовсе.

Так, мимолетная симпатия, которую и подкрепить-то было нечем, по сути. Он футболист, она из группы поддержки, — чем не проверенное временем клише? Ну а для новенькой, прибывшей из другой страны, еще и отличный повод закрепиться на новом месте и войти в нужный ритм.

Теперь же все иначе. Совершенно другие эмоции, абсолютно другие чувства. Ничего похожего она еще не испытывала. А что самое жуткое, Хлоя чувствовала, как вся ее поверхностная бравада стиралась так же, как стирается мел, по которой прошлась мокрая тряпка. Дожили. Вся такая ни от кого не зависящая, не нуждающаяся ни в чьем внимании и прекрасно справляющаяся в одиночку на глазах превращается в влюбленную дурочку, сидящую с телефоном в руках и мечтающую увидеть желанный значок пришедшего смс с заурядным: “я соскучился” или “спокойной ночи”.