Я уже хотела выскочить из машины, как папа лукаво посмотрел на меня и добавил:

— Хит тоже приложил к этому руку.

Я приросла к сидению намертво.

— Ого! — удивленно воскликнула я, — И как же?

— А вот это ты у него спроси! — отрезал папа и вышел из машины.

Вот в этом весь мой отец! Интриган каких еще поискать! Наверное, на этой почве он и спелся с Таккером и О'Доннелами. Хороши красавцы, как на подбор!

Папа ушел, а я осталась в салоне дожидаться возвращения сестры. Нам просто необходимо поговорить с ней откровенно впервые за пятнадцать лет. Она злится на меня, а я не понимаю за что. Можно было бы и дальше откладывать наши детские обиды в долгий ящик, но это неправильно, да и нутром я чувствовала, что пришло время поговорить обо всем на чистоту.

Джулия вернулась домой минут через тридцать. Пыльная, включенная, уставшая, измученная и разочарованная во всем белом свете. Но больше не злая. Наверное, банально сил на злость не хватало.

— Джули! — выскочила я из машины, преграждая ей дорогу. Сестра окинула меня мрачным взглядом и, не желая связываться, обошла по дуге, — Нам надо поговорить! Джули, я так тебя люблю, но не понимаю, за что ты меня ненавидишь. Это причиняет мне боль!

Я крепко стиснула кулачок, прижимая его к груди, и в раскаянии посмотрела на Джулию, уповая на снисхождение с ее стороны. Может, я бросала слишком громкие слова, но мне необходимо было достучаться до сестры любым способом.

— Мне все равно, Мери! Плевать на тебя и на папу! Вам без меня было бы лучше! — запела она песнь пятилетней обиженной девочки.

— Не говори глупости! Ты моя единственная младшая сестренка, я за тебя горой! Как в детстве, вдвоем против всего мира! — в сердцах воскликнула я, хотя уже и не помнила, когда мы были с ней единым целым, — И не мели чепуху! Папа без тебя и дня прожить не сможет. Я постоянно уезжаю и исчезаю из его жизни на целый год, а ты всегда рядом! Ты лучик солнца в его темном царстве!

— И все равно, без меня было бы лучше! — упорно настаивала на своем Джулия, едва ли не плача.

А я решила пойти ва-банк. Сделала шаг в ее сторону и заключила этого всклоченного воробья в свои объятия. Плотину слез прорвало. Моя обычно всегда сильная сестра безутешно всхлипывала, растирала по пыльному лицу горькие слезы, а я ласково гладила ее по спине.

— Джулия, ну почему ты на меня обижаешься? — тихо прошептала я, когда плач сошел на нет. Джулия как партизан молчала, — Давай выясним наши отношения здесь и сейчас. Или станем друг другу не просто сестрами, а лучшими подругами, или вообще прекратим всякое общение!

Я рисковала во всех смыслах. Будто бродила по минному полю, никогда не знаешь, где рванет. Джулия могла вспылить с новой силой в любой момент, а я, наоборот, не готова была осуществить свою угрозу.

— Все из-за мамы! — окончательно раскисла сестренка, впадая в новую истерику.

— Мамы? — искренне удивилась я, совершенно не понимая, о чем идет речь.

— Я ее совсем-совсем не помню! А у тебя, Мери, было все! И мама, и папа! И счастливое детство с любящими родителями!

— Боже мой, Джулия! — ласково рассмеялась я, целуя ее в кончик красного распухшего носа, — Неужели ты думаешь, что твоя мама любила чужого ребенка сильнее собственного? Я не могу передать словами, как благодарна маме за то, что она нашла место в сердце еще для одного ребенка. Но Джули, от этого ее любовь к тебе меньше не стала!

Я посмотрела на взрослого заплаканного ребенка, с размазанной грязью на лице и содранными коленками.

— Джулс! Что с твоими коленками? — обеспокоенно воскликнула я.

— Упала, — совершенно несчастным голосом заявила сестра, — Упала, когда пыталась сломать указатель на лагерь О'Доннела!

— О, Боже! — вслух рассмеялась я, — Какой же ты ребенок, Джулия Эмбер Флинн!

Я потащила сестру к себе домой, обработала ее колени, а потом мы, не утруждая себя готовкой, перетащили из столовой оставшиеся после обеда вкусности и засели дома за старенький фотоальбом, хранящий наши детские снимки и воспоминания. Мы были крепкой и любящей семьей. Я, Джулия, папа и мама Диана, вот только жаль, что сестра ничего не помнила из нашего счастливого детства. И вдвойне жаль, что только спустя долгие годы, поведав друг другу свои детские переживания, нам удалось сломить воздвигнутую Джулией стену непонимания между нами. На самом деле, и стены-то никогда никакой не было, так, бурные фантазии обиженного ребенка.

На следующий день планы Джулии ничуть не изменились, она ни то что не желала ехать на конное ранчо, наоборот, в корне стала отрицать сам факт его существования. Попахивало клиникой, но я не растерялась и тут же набрала в поисковой системе запрос: «Стадии принятия неизбежного» и обнаружила, что сестра как раз находилась только на второй стадии, отрицании, из пяти возможных. Хотя, я окинула ее задумчивым взглядом, с другой стороны, вид у нее был до того разбитый и подавленный, что можно было предложить, что ей посчастливилось перепрыгнуть сразу же на четвертую стадию, депрессию, миновав торг. Тем более, торговаться с нашим папой все равно было бы бессмысленно.

— Какие планы на день? — поинтересовалась я, выуживая из холодильника чудом выживший диетический йогурт, непонятным образом вообще оказавшийся в моем доме. — Будешь?

— Я не голодна, — печально мотнула головой сестра.

— Ну и отлично, — пробубнила себе под нос, с жадностью облизывая крышечку, — Так какие у нас планы? Если ты не поедешь на ранчо, то я тоже останусь дома.

— Нельзя поехать в то место, которого не существует, — твердо сквозь сжатые зубы процедила сестра, — Мери, не обижайся, но мне нужно сегодня побыть в одиночестве, чтобы составить план, как расправиться с врагом номер Один.

Честно говоря, я не удержалась и присвистнула от ее наполеоновских планов. Определенно, жизнь котят ничему не учит! Кажется, папа ясно дал вчера понять, что не одобряет изжившую себя вражду с О'Доннелами, но моя упрямая сестра, видимо, не прониклась этой мыслью.

— И кто у нас враг номер Один? — хмыкнула я, заранее зная ответ.

— О'Доннел, конечно! Беспардонный тип, который запудрил мозги моему отцу и заставил его ополчиться против собственной дочери! — серьезно ответила мне Джулия, на все сто процентов уверенная в своей правоте.

— Ясно, я полагаю, что есть еще и враг номер два? — с энтузиазмом поинтересовалась я, поддерживая ее игру.

— Не совсем враг, но при текущем положении дел точно не друг! Папа идет под номером два. — нахмурились Джулия, внимательно следя за моей реакцией.

Я тоже свела на лбу брови, но решила придерживаться правила, что пациент всегда прав.

— Страшновато, но жить можно! — расслабленно усмехнулась я, — Номер три?

Джулия сощурила глаза, задумавшись.

— Питер! — уверенно ответила она и возмущенно добавила, — Он посмел меня ослушаться! Не явился вчера на рыбалку вопреки моему желанию.

Ну точно, в нашего маленького домашнего диктатора вселился мятежный дух Наполеона.

— Кошмар какой! — наигранно возмутилась я, — Ты не против, если я добавлю в список Таккера и Стоуна.

Джулия опять задумалась.

— Хита, пожалуй, можно и записать в наш списочек! А Дэна не тронь, он милашка!

Я рассмеялась, а Джулс даже смогла улыбнуться в ответ. Ей очень тяжело давалось принятие жестокой реальности. Конечно, всегда проще отгородиться от внешнего мира с помощью какой-нибудь выдуманной ерунды, в нашем случае, с помощью списка несуществующих врагов, чем подстраиваться под этот самый мир. Но, я надеялась, что к вечеру сестре удастся окончательно прийти в себя.

Выйдя на улицу, Джулия отправилась в сторону озера, а я на стоянку автомобилей. Ни папиного джипа, ни внедорожника Таккера уже не было, значит, они отправились в гости к О’Доннелу с утра пораньше. В глубине души, я была совсем не прочь к ним присоединиться, взглянуть на лошадей и покататься по манежу. Но все же предпочла выказать поддержку сестре, даже зная, что она не права.

Джулия собиралась провести целый день в одиночестве и размышлениях, а мне же было удивительно, как такое вообще возможно! Провести целый день без людей — пожалуйста, а вот без единого кусочка еды — ну, никак! Кощунство какое-то! Именно поэтому, вместо конного ранчо, я решила отправиться в кафе, где заодно надеялась повидаться с Шерманом. Хотелось найти этого хитрого красавчика и устроить ему выволочку за слитый бензин.

Конечно, доблестный страж правопорядка оказался на своем законном месте — у высокой стойки с бумажным стаканчиком кофе и упаковкой шоколадных пончиков.

— Шерман! — выкрикнула я с порога.

Парень вздрогнул, потянулся к кобуре, но тут же нервно одернул руку, а потом повернулся на стуле ко мне лицом и расплылся в улыбке.

— Доброе утро, Мери! — тут же подскочил он на ноги и вразвалочку направился ко мне, — Прости, что чуть не наставил на тебя дуло пистолета, но я должен быть всегда начеку. Опасности, знаешь ли, поджидают на каждом шагу.

— Ты говорил, что в этом городе преступности нет, — скептически отнеслась я к его словам.

— Преступности нет, но зато накануне соревнований в городе прибавилось подозрительных личностей, — он сделал шаг в мою сторону, встав непростительно близко, и заговорщически скосил глаза в сторону, едва покачивая головой, — К примеру, вот эта дамочка, следит за мной уже третий день.

Я посмотрела в указанную сторону и заметила за столиком печальную Мирабель де Флер, она смотрела в окно, явно кого-то дожидаясь, и совершенно не обращала внимание на нас.

— Делает вид, что не замечает меня, — довольно хмыкнул Шерман и гордо расправил грудь, — Но меня не проведешь, эта малышка запала на меня. Второй день следует за мной попятам, не выпускает из виду!

Я натянуто улыбнулась, но промолчала, прекрасно зная, кого здесь поджидает красавица-фотомодель на самом деле.

— Но не переживай, Мери, вот это, — он демонстративно окинул взглядом свое подтянутое тело без лишней складочки жира, — Ей не достанется! Что за женщина? Дикий койот, поджидающий свою жертву.

— Слушай, Шерман, — не выдержала я, — А ты не пробовал не торчать в этом кафе сутками напролет? И вообще, какого черта ты слил весь бензин из наших с Джулией машин?

Я в красках рассказала ему о вчерашнем происшествии, но мужчина лишь удивленно изогнул бровь и отрицательно покачал головой.

— Мери, дорогая, в мои обязанности входит помогать гражданам, а не вредить им. Я ищу и наказываю преступников по всей строгости закона, а не занимаюсь воровством на досуге! К тому же, не вижу мотива. Ты должна была ехать с отцом, так какая мне польза от того, что куда-то исчез бензин из машины твоей сестры? Было бы хоть как-то обосновано, если бы ты изначально сказала, что поедешь в машине с Джулией… — рассуждал он с умным видом, изображая из себя дикую смесь Шерлока Холмса с Эркюлем Пуаро.

— Шерман! Ты Чертов гений! — усмехнулась я и порывисто поцеловала мужчину в щеку.

— Мери, выходи за меня! — тут же пробубнил он себе под нос, при этом не сводя с меня затуманенного взгляда.

— Что? — не смогла я разобрать его слов с первого раза. Догадалась, конечно, но все равно уверенности, что это не слуховая галлюцинация не было.

— Я говорю, Мери, съешь пончики за меня. Только купил. — мужчина протянул мне коробку с щедрыми шоколадными угощениями.

— А, — широко улыбнулась я и списала все оговорки на галлюцинации, — Это с радостью!

— А как насчет свадьбы? — выпалил неугомонный Шерман, потупив взгляд.

— Что? — округлила я глаза.

— А как насчет кофе? — потряс он передо мной бумажным стаканчиком.

— Ой, Эрни, это уже лишнее! — в кои-то веки решила проявить чувство такта, — Тем более, я люблю капучино!

— Учту на будущее, — с щенячьей преданностью посмотрел на меня парень, а потом еле слышно добавил, — Любимая.

Я окончательно стушевались и поспешила убраться по добру по здоровую, как можно дальше этого маньяка.

Вернувшись домой, под дверью меня ждал сюрприз. Две корзины. Одна была наполнена нежными розовыми тюльпанами, а вторая… жареными крылышками KFC. От трогательности момента у меня защемило сердце и потекли слюнки! Это было так неожиданно и так необычно получить подобный презент!

Мне тут же стало интересно, какую из двух корзин преподнес мне Хит, а какую Дэн. Глупое сердце бешено забилось в груди, не допуская ни единой мысли, что обе корзинки могли быть оставлены одним человеком. Дэном Стоуном. А кто-то другой даже ни то что не подумал об извинении, а вообще банально позабыл о моем существовании. И это весьма печально.

«Долго размышлял над тем, что обрадует тебя сильнее. Рисковать не стал. Выбрал оба варианта. С любовью, Дэн», — гласило послание.