— Тогда так и сделаем, — ответил сэр Теренс, — и спасибо тебе, моя дорогая, зато, что ты такая отзывчивая.

Девайна встала и обвила его шею руками.

— Самое главное, что с тобой все в порядке, — сказала она.

Она радовалась за отца, но, произнося эти слова, она думала о герцоге.

Теперь она была почти абсолютно уверена, что больше никогда его не увидит.


На следующее утро она отвезла чемодан к Люси. Хотя было еще рано, но, к ее удивлению, в магазине находилось довольно много покупателей.

Ей пришлось прождать наверху почти час, прежде чем Люси к ней присоединилась.

— О, Девайна! — воскликнула она. — Я едва могу в это поверить, но у меня полно новых заказов!

— Для костюмированных балов?

— Конечно, — ответила Люси, — и трое клиентов уже заказали наряд Королевы фей! Девайна хлопнула в ладоши:

— На это я и надеялась, и теперь приглашение леди Брант сыграло свою роль!

Люси оглянулась, как будто боялась, что их кто-то может подслушать.

— Никому никогда не говори, что ты это сделала, — сказала она. — Все ужаснутся! Когда мои клиенты спрашивали меня, кто ты, я сказала правду и объяснила, что тебя сопровождала твоя мать.

Девайна коротко вздохнула.

Она знала, что со стороны Люси это было весьма разумно.

Но не могла не думать, что это означало продолжение лжи.

— А теперь расскажи мне о Hope! — настаивала Люси.

Девайне было легко описать дом, игру в поло и, конечно, бал, где она была в костюме феи.

— Как тебе понравился герцог? — спросила Люси.

Девайна знала, что это был неизбежный вопрос и Люси пыталась узнать, как он к ней относился.

— Он очарователен, — удалось ей сказать спокойно, — и, конечно, никто не мог бы быть лучшим хозяином.

И поскорее заговорила о других гостях.

— Леди Люсиль Хедли была там? — поинтересовалась Люси.

— Да, и она прекрасно выглядела! — откликнулась Девайна, — но она явно недолюбливает других женщин!

Люси рассмеялась:

— Я тоже так думаю! — Она вздохнула. — Ну, я рада, дорогая, что все прошло без осложнений.

— Я кое-что должна тебе сказать, — тихо сказала Девайна.

— Что именно?

— Папа вернулся, и я не рассказала ни ему, ни маме, где была.

— Нет, конечно, нет! — воскликнула Люси. — Это было бы огромной ошибкой, и я уверена, они рассердились бы из-за того, что я тебя поощряла.

— Завтра мы возвращаемся в поместье, — сказала Девайна, — и мама так счастлива, что папа вернулся, и, конечно, скоро поправится.

— Я в этом уверена, — согласилась Люси. Девайна поднялась.

— Спасибо, спасибо тебе, Люси, благодаря тебе я пережила самые удивительные события в моей жизни!

— Надеюсь, у тебя их будет еще много!

— Сомневаюсь, — откликнулась Девайна. — Ничто не может быть таким очаровательным, как Бал в Мальборо-Хаус, таким величественным, как Нор!

Ей хотелось добавить: «И никто не будет таким красивым, волнующим и изумительным, как герцог Норминстер!»

Она думала о нем всю обратную дорогу в Айлингтон. Фантазировала о том, что он решил, обнаружив, что она опять исчезла, жалела, что не оставила ему записку, но вряд ли сумела что-то написать, не прибегая ко лжи.

Она любила его и поэтому не хотела этого делать.

«Скоро он забудет обо мне», — сказала она себе. Но эта мысль повергла Девайну в отчаяние, ведь она его не забудет никогда.

После ленча в их маленьком домике в Айлингтоне ее отец сказал:

— Мне нужно зайти к графу Гранвиллу отчитаться о моей миссии в Ассаме.

Леди Брантфорд быстро заснула, приняв прописанное сэром Уильямом Дженнером лекарство. Девайна знала, что она проспит по меньшей мере два-три часа.

Дом казался очень тихим и спокойным, она нашла книгу об Индии, которую хотела прочесть, но ей было трудно сосредоточиться.

Она могла думать лишь о герцоге, о прелести Нора и о чудесных норминстерских лошадях.

Она видела, как он сидит во главе стола и кажется членом королевской семьи.

Она видела, как он мчится рядом с ней на черном жеребце.

Она помнила их чудесный вальс.

Но лучше всего она помнила, как он отыскал ее в лабиринте, отнес в дом и поцеловал в спальне рядом с его собственной.

Эти воспоминания возродили чувства, вспыхнувшие в ее душе благодаря ему.

Она снова ощущала, как ее тело дрожит, а душа словно уносится в небо.

«Я люблю его… Я люблю его!»— снова подумала она.

Она знала, что будет вспоминать его до конца своей жизни.

Она не слышала стука в дверь и вздрогнула, услышав полный благоговения голос Эми.

— Герцог Норминстер, мисс Девайна!

Секунду Девайна думала, что это сон.

Герцог, высокий, широкоплечий, красивый, как будто заполнил собою всю комнату.

Словно загипнотизированная им, она не могла сдвинуться с места.

Когда он подошел, ей все же удалось подняться ему навстречу. Книга об Индии упала на пол.

— Так, значит, вы здесь! — произнес герцог. Казалось, слова взрываются, слетая с его губ. Поскольку Девайна молча смотрела, он продолжал:

— Как вы могли сбежать, оставив меня обезумевшим от мысли, что я больше никогда вас не найду?

— Я-я и не хотела, чтобы вы н-нашли меня. Ее голос был очень слабым и испуганным.

— Почему?

Девайна взглянула в сторону, и краска вновь вернулась на ее щеки.

— Я. — я не хотела, чтобы вы узнали, что я… обманула вас.

— Выдавая себя за леди Брант? — спросил он. — Конечно, с вашей стороны было совершенно возмутительно отправиться в Мальборо-Хаус вместо нее! И в то же время это был очень мужественный поступок!

— К-как вы… узнали? — прошептала Девайна.

— Ваша подруга, мадам д'Арси, сказала мне.

— Люси сказала вам?

Девайна в изумлении уставилась на него.

— Мне было нелегко убедить ее сделать это, — сказал герцог. — Но в конце концов она сдалась.

— Я не могу в это поверить! — ужаснулась Девайна. — Ведь это Люси сказала, что… никто не должен… знать, что я… поступила так… плохо.

— Не то чтобы плохо, — отозвался герцог, — но, конечно, очень неожиданно, и это непременно вызовет сплетни.

— О… пожалуйста… не говорите… никому! — умоляюще произнесла Девайна, — и я очень удивлена, что… Люси рассказала… вам!

— У меня была уважительная причина, — ответил герцог.

— Я… я не могу представить… что бы это… могло быть.

Говоря это, она думала, что уж очень было непохоже на Люси выдать ее.

Она теперь боялась, что ее отец и мать узнают, что она была в Мальборо-Хаус и в Hope.

— Если вам любопытно, — сказал герцог, — то я скажу вам, почему ваша подруга Люси сказала мне правду.

— Мне… не только… любопытно, ноя и… очень сердита… на нее! — ответила Девайна.

— Я сказал ей, — медленно сказал герцог, — что я влюблен в леди Брант! И что я намереваюсь жениться па ней.

Девайна смотрела на него не в состоянии поверить в то, что только что услышала.

— Вы… ей сказали… что?

— Что я люблю вас, — спокойно повторил герцог, — и я думаю, дорогая, что и вы любите меня.

— Но вы думали, что я… вдова!

— Вы сказали мне об этом, — ответил герцог — Но я сомневался в этом почти с первой минуты, как вас увидел, а когда я поцеловал вас, то понял, что это не правда.

— К-как, вы могли… узнать об этом.

— Потому что вас никогда никто не целовал! — сказал герцог. — Это правда, не так ли? Скажите мне, что это правда!

Девайна дрожала, но взглянула на него.

— Только. — вы, — прошептала она.

Герцог привлек ее к себе.

Он начал целовать ее — дико, страстно, требовательно, как будто боялся снова ее потерять.

Он целовал ее до тех пор, пока стало невозможным дышать, думать.

Девайне показалось, что они очутились на небе и окружены звездами и луной.

— Я… люблю… тебя! — сказала она, когда смогла говорить.

— А я обожаю тебя! — ответил герцог, — когда, мое сокровище, ты выйдешь за меня замуж? Девайна спрятала лицо на его плече. Она не отвечала, и через секунду он сказал:

— Я не могу поверить, неужели ты собираешься мне отказать?

— Н-но… ты такой восхитительный… такой великолепный, изумительный, — прошептала она, — что я боюсь, что… надоем тебе.

Герцог улыбнулся:

— Тебе придется заняться более важными вещами.

— Чем., же?

— Любить меня, заботиться обо мне и спасать меня, как ты это уже сделала. Он крепче сжал ее в объятиях.

— Без тебя, Девайна, мое дорогое сокровище, я был бы сейчас намного беднее, а к тому же испытал бы унижение от необыкновенно умной пары мошенников!

Девайна вздохнула:

— Благодарение… Богу, я смогла… спасти тебя!

— И если ты не станешь за мной присматривать, — сказал герцог, — что-то в этом роде снова может случиться со мной. Так что, ты видишь, моя любовь, как ты мне нужна!

Она взглянула на него, как будто спрашивая, правду ли он говорит.

— Кроме того, ты — самая прекрасная женщина из всех, кого я встречал, и ты так не похожа ни на одну из них.

Он прижал ее к себе, и его губы касались ее лба, когда он говорил:

— Меня восхищает твой ум и то, что ты так много знаешь о вещах, интересующих меня. Он поцеловал ее глаза и сказал:

— Меня восхищает то, что ты находишь прелесть во всем и это волнует тебя так же, как волнует меня.

Приблизив свои губы к ее, он сказал:

— Я преклоняюсь перед твоим прекрасным телом, и ты безумно волнуешь меня как женщина. Сдерживая дыхание, он продолжал:

— Есть и еще кое-что. Девайна с трепетом ждала.

— С той минуты, когда мы шли рядом в Мальборо-Хаус, — сказал он, — я знал, что в тебе есть чистота и совершенство. Невинность, которую я всегда искал, но не надеялся найти.

Девайна издала звук, похожий на рыдание:

— Как — , ты можешь говорить мне… такие вещи? — спросила она, — когда я… обманывала тебя, выдавая себя за другого человека?

— Это, возможно, и достойно порицания, — ответил герцог, — но, если бы ты не поехала в Мальборо-Хаус по приглашению леди Брант, я бы никогда тебя не встретил!

Он прижал ее к себе.

— В этом случае, моя дорогая, я бы остался повесой до конца своей жизни!

Она взглянула на него вопросительно, и он понял без слов ее вопрос.

— Все это позади, — сказал он. — Я летал от цветка к цветку в поисках совершенства — совершенства, которое обрел в одной белой лилии, — в тебе!

Он снова поцеловал ее, и Девайна почувствовала, что его поцелуи стали иными.

В них было благоговение, и с этой минуты она знала, что он будет боготворить и лелеять ее, но совсем не так, как леди Люсиль.

Он целовал ее, пока ей не стало казаться, что комната наполнилась ангельской музыкой и их обоих окутал Божественный свет, Она знала, что их любовь друг к другу была плодом ее молитв и веры в Бога и красоту, трогавшую ее повсюду, красоту, которую она увидела в Hope и которую в будущем они умножат своей любовью.

«Я хочу любить, защищать и вдохновлять его до конца моей жизни», — сказала себе Девайна.

— Скажи мне, что ты чувствуешь, — потребовал он.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Иными словами она не смогла бы объяснить свои чувства.

— Навсегда? — спросил он.

— Навсегда… навек.

— И никогда не полюбишь другого?

— Разве я смогу?

Она подвинулась ближе к нему и прошептала:

— Когда я… убежала… из Нора… Я знала, что отдала тебе свою душу… свое сердце.

Она чувствовала, как он тронут ее словами.

— Именно этого я и хочу, — сказал он. — О, моя дорогая, обожаемая, маленькая будущая жена, больше никогда меня не оставляй!

— Никогда, никогда.

— Я восхищаюсь тобой и хочу тебя. Господи, как я хочу тебя!

Она чувствовала, что ее сердце бьется так же бешено, как и его.

Ее душа поднялась в небо, и они коснулись звезд. Они нашли настоящую любовь. Любовь, идущую от Бога, которая и есть Бог и вечная жизнь.