Я начала панически переводить взгляд со своего широкоплечего мужчины на чужого бородатого.

— Так, не дергаемся, не шевелимся, не пытаемся сбежать. Это не спа-процедура, но терпимая, тем более рисунок не объемный, изящный. Работы на час максимум. Если уж совсем больно, то лучше я остановлюсь, — Верт наклонился к моему телу, занося странный прибор над моей кожей. — А еще я люблю работать в идеальной тишине. Все ясно, голубки?

Крепко зажмурив глаза, я закивала своей головой.

— Егор, свет общий выруби, — попросил бородач, включая надо мной яркую лампу.

Комната погрузилась в полумрак, а я в полу страх.

Первые полчаса я стойко терпела, периодически сжимая кулаки и ойкая. Ощущения от впивающиеся в кожу иглы разнились от жжения и зуда, до чувства, что за мою кожу зацепился кошачий коготь и теперь медленно сползает вниз и движется по кругу.

— Расслабься, — бурчал Верт под монотонное жужжание своего игло-пыточного прибора, когда замечал, как нервно стучит мой сжатый кулачок по кушетке.

Но с каждой минутой становилось все не терпимее, особенно когда иголка попадала по ребрам. Даже не знаю, как я не брыкалась, но слезы подкатывали все чаще. Лишь только гипноз разноцветных глаз в полумраке держал меня на месте. Заметив, что я начинаю уже чуть ли не дрожать от боли, блондин передвинул кресло ближе ко мне, разместив свою голову на кушетке, сложив руки перед собой. Моя ладонь тут же потянулась к белобрысой макушке, запуская пальцы в его волосы. Егор не переставал смотреть на меня, лишь периодически заглядывая под руку сосредоточенному Верту и довольно кивая. А я даже боялась опустить глаза вниз… Бабушка меня убила бы, если бы увидела.

Терпя эти скребуще-огненные иглы, я буквально впивалась взглядом в лицо Егора. Ужасно не хотелось показаться трусихой, поэтому я, как могла, отвлекалась от боли. А отвлекала себя только мыслями, что все, произошедшее за последние несколько недель, не поддается никакому объяснению. Все изменилось. Я изменилась.

Нежный и пронзительный взгляд блондина вдруг стал бесстыдным, с пляшущим в нем жгучим блеском. Егор похотливо закусил губы, как бы молча намекая о чем он сейчас думает. А мне даже и намекать не надо было — все и так быстро представилось в моей голове.

— Хватит трахать друг друга глазами, — пробубнил Верт себе под нос, стирая остатки краски моей с тату, не повернув в нашу строну и головы. — Я уже почти доделал. Потерпите.

Егор игриво повел бровями. Я снова поморщилась от тянущего ощущения под грудью. Последние минут десять были самыми невыносимыми. Жжение и боль уже не перекрывались никакими мыслями. Я чувствовала, что еще немного и взреву от боли. Боже, и как я так легко на это согласилась?

— Моя, — подбадривающее начал Егор, — ты не представляешь, как круто и соблазнительно это выглядит.

— Королев… — процедила я.

— Что?

— Заткнись.

Верт многозначительно хмыкнул, а я, даже не открывая глаз, почувствовала, как кто-то нахмурил лоб и надул губы.

— Готово, — голос татуировщика вывел меня из болевого оцепенения.

Набрав в легкие побольше воздуха, я открыла глаза и медленно опустила свой взгляд туда, где все зудело и жгло.

Теперь на моем теле на левой стороне ребер красовалась очень аккуратная татуировка в виде солнца. Тонкий круг в обрамлении изящных линий, обозначающих солнечные лучи с едва заметной витиеватой растушевкой. Несмотря на то, кожа вокруг была слегка покрасневшей и припухшей, тату была…

Да, черт возьми, это выглядело красиво!

Я сама не заметила, как мои губы стали расплываться в улыбке, а глаза с неподдельным интересом рассматривали каждый миллиметр рисунка на моей коже. Очень хотелось дотронуться до нее, провести пальцем по контуру, чтобы уже до конца поверить, что мое тело теперь украшает татуировка.

— Цыц, — Верт одернул мои пальцы в миллиметре от набитого солнца.

Егор встал с кресла и приподнял край футболки, обнажая свое подтянутое тело с левой стороны.

— Идеально вышло, — цокнул бородач, сравнивая наши рисунки.

И действительно, моя татуировка смотрелась, как продолжение тату Егора. Точнее ее недостающим началом. Инь и Янь — только в другой интерпретации.

— Ой, романтика, фу, — мило поморщился бородач, смотря, как я и блондин сверлим тела друг друга жаркими взглядами.

Пока мне обрабатывали набитый рисунок и накладывали стерильную повязку, я покорно сидела на кушетке, но чувствовала, как по венам происходил выброс адреналина. Мое тело начинало слегка знобить, а сердце прыгало по грудной клетке. Я не понимала, когда рисункам на теле придавали какое-то сакральное значение. Мне казалось, это просто красивые выдумки, что набитая татуировка помогала искать внутреннюю силу или выступала, как талисман. Но, видимо, разыгравшийся адреналин играл с моими ощущениями и восприятием происходящего. Чем больше я рассматривала татуировку, тем все больше казалось, что теперь в этом действительно есть некий замысел.

— А это нормально, что ее так трусит? — блондин обеспокоено покосился на меня, замечая, как начинают стучать мои зубы.

— Барышня твоя немного перенервничала, бывает. Окружи заботой и любовью. Думаю, у тебя с этим проблем не возникнет, — Верт осторожно пригладил наклеенную заживляющую пленку на месте набитого рисунка. — Все, получите — распишитесь.

Я радостно спрыгнула с кушетки, но мои дрожащие ноги подкосились. Реакция Егора оставалась, как всегда, неизменной: он ловко подхватил меня и тут же прижал моё знобящее тело к своей груди.

— Верт, точно все нормально?

— Да, Егор. Отвези девочку поспать. И вот памятка, что можно, нужно и нельзя в течение недели, — бородач сунул цветную брошюрку мне в руки.

Шагая по сумеречным дорожкам, я льнула к широким плечам что есть силы. Меня трясло в теплой августовской ночи. В очередной раз выходка Егора обострила мои чувства до предела.

Даже не помню точно, как я попрощалась с Вертом. Помню, что болванчиков кивала ему головой в ответ на наставления по поводу ухода за татуировкой в первые дни, повторяя, что все очень круто и я в диком восторге.

— Ну вот — усмехнулся Егор, привлекая меня к себе за талию, когда мы остались наедине посреди ночного ворчания сверчков, — столько возмущений. А глаза-то заиграли огнем. Я же сказал, что не пожалеешь и…

Не давая ему договорить, я впилась поцелуем в крупные губы парня, обвивая его шею руками и прижимаясь дрожащим телом к крепким мышцам как можно сильнее. Оторопев лишь на секунду, Егор глубоко втянул в себя воздух, окольцовывая мою талию своими горячими ладонями. Вкус сладкой мяты на моем языке еще сильнее разжигал мандраж во мне, легко перекрывая болезненные ощущения от только что набитой татуировки.

— Люблю, — жарко зашептала я, нежно ластясь своей щекой к щеке Егора, чувствуя, как мужская щетина покалывает кожу. — Как я вообще жила до встречи с тобой? Только сейчас понимаю, что толком ничего не чувствовала и не… Боже, у меня голова кругом идет… Поехали домой, — уткнувшись ему в шею, я вдохнула родной древесно-морской запах, чувствуя, как накатывает волна какого-то бесконечного трепета, сбивая все оставшиеся силы во мне, чтобы я хоть как-то могла продержаться на ногах.

Горячие ладони прошлись вверх по моей спине, шее и осторожно погрузились мне в волосы, перебирая пряди сквозь пальцы.

— Я люблю тебя, Моя.

Пару часов назад, когда мы ехали сюда, меня еще посещали шальные идеи устроить очередной страстный секс в машине, но сейчас в моей голове была лишь одна мысль — где бы найти силы, чтобы просто дышать рядом с ним. Во мне было так много эмоций, что они буквально выбили из меня возможность говорить и соображать. Я отключилась в машине мгновенно, удобно свернувшись полубоком на сидении и сквозь сон чувствуя, что кроссовер летит по трассе с бешеной скоростью. Горький, но уже не настолько едкий для меня запах никотина, заполнил салон — Егор опять курил за рулем.

О том, что мы уже добрались до дома Королевых, я поняла, когда ощутила, как меня осторожно подхватывают надежные руки.

— Не просыпайся. — Тихо прозвучало надо моим ухом.

Егор осторожно переложил меня на прохладные простыни, аккуратно стянув с меня одежду, попутно прикасаясь к моему телу мягкими поцелуями. Я попыталась проговорить хоть что-то внятное в ответ на ласки, но вышел лишь сонный стон.

— Спи. — Тепло его тела тут же уняло озноб и зудящую боль от татуировки. — Моя.

Глава 36

— Егор, нет. Отвали.

— Почему?

— По кочану.

— Кира, это всего лишь фото…

— В семь утра, когда я лежу полуголая с заспанной моськой?

— Ну, не нуди…

Егор уже полчаса мельтешил передо мной камерой телефона, намереваясь сделать селфи, пока я пряталась под белоснежной простыней, укрывшись ей с головой.

— Да выползай уже оттуда, — он попытался в очередной раз вытащить меня из-под простыни, используя различные хитро выдуманные методы: от щекотки, которой я вообще не боюсь, до обещаний достать мне Луну с неба, — Ладно, остался последний способ.

Егор сам нырнул ко мне под белое сатиновое полотно. Его белобрысая голова оказалась у моих ног.

— Привет, — коварно улыбнулся он, а руки тут же принялись подниматься к моим бедрам.

— До свидания, — фыркнула я, стараясь не поддаваться наглым ладоням, которые уже скользнули под тонкое кружево, заставляя ощущать тянущий жар внизу живота. — Отстань, я тебя не хочу.

А мое тело и мозг твердили совершенно об обратном.

— Серьёзно?

Под простыней в прямом смысле становилось нечем дышать. Свободная мужская рука пробралась вверх по животу к моей обнаженной груди, но случайно задела повязку на новоиспеченной татуировке.

— Ай, — прошипела я, дернувшись от неприятного ощущения на коже и выныривая из-под простыни к свежему воздуху.

Егор тут же убрал руки от моих интимных мест и приподнялся надо мной, обеспокоенно оглядывая тату, заклеенное прозрачной заживляющей пленкой.

— Больно?

— Нет, — поморщилась я, сдувая прилипшие пряди со своего лица, — просто неприятно.

— У тебя все здесь идеально. Еще пара дней, и забудешь, что она вообще есть у тебя. Твое тело с тату смотрится очень соблазнительно, — он осторожно прошелся пальцами по моим татуированным ребрам, едва касаясь кожи.

— Такое забудешь, — улыбнулась я, обвивая крепкие плечи парня.

Но Егор, увернувшись от моих объятий, поднялся на ноги и направился к коробкам, стоящим в углу комнаты.

— Что ты делаешь? — сев на «кровати», я внимательно наблюдала, как он копошится в своих вещах и попутно любовалась его подтянутым, загорелым, мускулистым телом в одних боксерах.

Так и хотелось обвить эти крепкие мужские ягодицы своими ногами, прижимая их к себе и тихо стонать под ритмичные движения. Черт, Егор же просто подсадил меня на секс с ним.

— А вот и пригодились уголовный и семейный кодексы, — довольно хмыкнул он, направляясь обратно ко мне с парочкой книг в руках.

— Ты собрался к пересдачам готовиться что ли? — озадаченно спросила я, смотря на блондина, усаживающегося рядом со мной.

Он молча сложил книжки стопкой возле нашего спального лежбища и потянулся опять за телефоном.

— Не хочешь селфи — будет просто фото, — пробормотал Егор и прислонил к книгам смартфон со включенной камерой.

— Ты опять? Не буду я фотографироваться в таком виде, — я возмущенно пихнула его ногой и попыталась опять скрыться под простыней.

— Будешь, — он сверкнул глазами и резко потянул ее на себя.

Воспользовавшись моим секундным замешательством, Егор моментально усадил меня перед собой между своих длинных ног, прижав меня к обнаженному торсу спиной.

— Ну зачем тебе все это? — простонала я, чувствуя, как позади меня блондин усаживается поудобнее. — И вообще, я почти голая.

— Так и не надо голой сидеть — прикройся простыней. А что плохого в совместных фотках? Это же память о приятных моментах. Наших с тобой моментах.

— Детский сад какой-то, — буркнула я, но прикрыла себя белоснежным сатином. — Я выгляжу, как сонная кикимора.

Над ухом раздался недовольный вздох. Егор сильнее прижал меня к себе, одной рукой обняв за талию, другой накрыл мои плечи.

— Кир, ты даже не представляешь, насколько ты сексуальная, — его мягкие губы чувственно прикоснулись к моему оголенному плечу, оставляя теплые следы. — В тебе все идеально. Каждый миллиметр твоего соблазнительного тела. У меня стояк рядом с тобой двадцать четыре на семь, — в доказательство он придвинулся еще ближе, упираясь в меня твердой эрекцией.

Я судорожно перевела дыхание, ощущая, как по мне расходятся всполохи возбуждения.