Дэймон фыркнул.

– Что? – Я посмотрела в его сторону. Дэймон уставился в окно, а пальцы крепко держались за дверную ручку. Неужели я настолько плохо вожу. – Так что? – повторила я. – Ты знаешь, что мы с ним делаем. И мы, кстати, не гуляем и не смотрим фильмы.

– Знаю ли я в действительности, что ты с ним делаешь? – мягко спросил Дэймон.

Мои руки сильнее сомкнулись на руле:

– Да, ты знаешь.

Его челюсть сжалась, и когда он развернулся ко мне, между нами почти не оставалось свободного пространства.

– Знаешь, тебе вообще необязательно тренироваться с Бредли. Ты вполне можешь позволить себе перерывы.

– А ты всегда можешь к нам присоединиться. Мне нравится чувствовать… твою поддержку, когда ты рядом во время занятий.

Последовала пауза.

– Ты знаешь мою позицию на этот счет. Можешь продолжать игнорировать мое мнение сколько хочешь, но… тебе нужно перестать избегать Ди. Она скучает по тебе. А ты забыла о ней.

Чувство вины моментально вцепилось в меня острыми как бритва зубами.

– Мне жаль.

– Тебе жаль? – повторил он. – Почему? Неужели потому, что ты – паршивый друг?

На секунду меня захлестнула злость – едкая и удушающая.

– Я не пытаюсь быть паршивым другом, Дэймон. Ты знаешь, чем я занята. И это ты – тот, кто сказал мне держать ее в стороне от всего этого. Просто передай Ди, что мне жаль, хорошо?

Дэймон покачал головой, и в его голосе слышался знакомый вызов:

– Нет.

– Может, мы вообще прекратим общаться?

– И на это тоже – нет.

Тем не менее Дэймон всю оставшуюся часть дороги молчал, за исключением тех моментов, когда нужно было показать, как подъехать к тому кварталу, где жил Воган. Через некоторое время я припарковалась на полдороге до таунхауса из шести домов, где предположительно мог проживать агент. Я была невероятно благодарна маме за то, что она позаботилась о тонировке окон своей машины.

Через несколько минут Дэймон снова вернулся к прежней теме:

– И как же продвигаются твои тренировки?

– Если бы ты присутствовал на них, то знал бы.

Он хмыкнул.

– Ты все еще способна замораживать и перемещать предметы? – Когда я кивнула, его глаза сузились. – У тебя случались в последнее время неконтролируемые всплески энергии?

Помимо мини-циклона, пронесшегося по гостиной после того, как я увидела Бетани… ничего экстраординарного не происходило.

– Нет.

– Тогда зачем ты продолжаешь тренироваться? Твоей главной целью являлся самоконтроль. Ты уже достигла его.

Боже. Мне захотелось биться головой об руль.

– Это не единственная цель, Дэймон, – выдохнула я. – И ты знаешь об этом.

– Очевидно, нет, – возразил он, откинувшись на спинку кресла.

– Господи, это поразительно, насколько сильно ты любишь обсуждать мои личные дела, но при этом категорически отказываешься принимать в них участие.

– Мне нравится обсуждать твои личные дела. Это занимательно и почти всегда повод для смеха.

– А мне нет! – огрызнулась я.

Переместившись в тесном пространстве, Дэймон болезненно поморщился:

– Черт, машина – просто ужасна.

– Это была твоя идея. Если спросить меня, то я думаю, машина – идеальна. Хотя, возможно, это потому, что мои размеры далеки от гигантских.

Он усмехнулся:

– Еще бы, с твоими-то пропорциями фарфоровой куклы.

– Если ты сейчас назовешь меня еще и пустоголовой, я за себя не ручаюсь! – вскинулась я, нервно крутя пальцем цепочку. – Уяснил?

– Да, мэм.

Мой взгляд устремился в окно, а мысли кружились вихрем, разрываясь между желанием злиться на него – потому что это было бы проще всего – и желанием объяснить ему, что у меня творилось на душе. Так много теснилось в моей груди, но я не могла произнести ни слова.

Дэймон вздохнул.

– Ты вымоталась. Ди переживает. Она все время просит меня узнать, что с тобой происходит, потому что ты перестала с ней общаться.

– О, значит, мы снова вернулись к излюбленной теме о том, как сильно ты озабочен счастьем своей сестры? Опять зарабатываешь бонусы? – брякнула я, прежде чем успела себя одернуть.

– Нет. – Потянувшись, он мягко коснулся пальцами моего подбородка, заставив меня взглянуть ему в лицо. И когда я это сделала, мое дыхание перехватило. В его глазах была боль. – Я переживаю. По многим причинам. И меня злит… злит, что я ничего не могу сделать. Наша с тобой история – это повторение того, что уже когда-то было, и хотя это так же ясно, как день, я ничего не могу изменить.

Его слова вскрыли пустоту в моей груди, и я неожиданно снова вспомнила об отце. Когда я была маленькой и расстраивалась из-за чего-то – обычно чего-то несущественного… такого, как игрушка, которую мне хотелось заполучить… у меня никогда не получалось излить свое несчастье в словах. Вместо этого я надувала губы, и отец всегда повторял мне одно и то же: «Используй слова, Котенок. Используй силу слов. Слова – это сильнейшее оружие. Простое и так часто недооцениваемое. Они могут исцелить. И они могут уничтожить».

Мне нужно было прибегнуть сейчас к силе слов. Я дотронулась до запястья Дэймона, почувствовав толчок энергии от прикосновения с его кожей.

– Я сожалею, – прошептала я.

Дэймон удивленно взглянул мне в лицо:

– О чем?

– Обо всем. О том, что мало провожу времени с Ди и являюсь ужасной подругой для Кариссы и Лессы. – Сделав глубокий вдох, я осторожно отпустила его руку. Отвернувшись к окну, я тщетно пыталась сдержать подступившие к глазам слезы. – И мне жаль, что я не могу прекратить тренировки. Я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я это делала. Действительно, понимаю. Я понимаю, что ты не хочешь подвергать меня опасности и что ты не доверяешь Блейку.

Дэймон отпрянул к спинке сиденья, и я заставила себя продолжить:

– Больше всего я понимаю, что ты опасаешься, что я закончу так же, как Бетани. Что бы с ней ни произошло, ты хочешь защитить меня от подобной участи. Я понимаю. И это… это убивает меня. Я не хочу причинять тебе боль, но, пожалуйста, пойми, мне необходимо научиться контролировать свои способности.

– Кэт…

– Позволь мне закончить, хорошо? – Я взглянула на него и, увидев, что он кивнул, сделала глубокий вдох. – Дело не только в тебе или в том, чего ты хочешь или боишься. Дело еще и во мне – в том, какими будут мое будущее и моя жизнь. Я не только не знаю, какой хочу видеть свою жизнь, когда закончу школу… вдобавок ко всему меня ждет будущее, в котором, оказавшись вне пределов досягаемости бета-кварца, я превращусь в ту, на кого охотятся. Так же, как и ты. Если Аэрумы меня выследят и найдут мой дом, я подвергну опасности свою маму. А если добавить к этому те ужасные вещи, которые творит МО… – Я сжала в кулаке обсидиан, висевший у меня на шее. – Мне необходимо научиться защищать себя и тех людей, которые мне близки. Потому что я не могу постоянно рассчитывать на твою защиту. Это неправильно и несправедливо ни для одного из нас. Вот почему я должна продолжать тренировки с Блейком. Не для того, чтобы вывести тебя из себя. Не для того, чтобы сблизиться с ним. Я делаю это для того, чтобы иметь возможность стоять рядом с тобой, как равная, а не та, которая нуждается в постоянной опеке. Я делаю это для себя… чтобы мне не нужно было изо дня в день зависеть от других в надежде, что меня спасут.

Ресницы Дэймона опустились, затенив его глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем он наконец произнес:

– Я знаю. Я знаю, почему ты хочешь это делать. И я уважаю твою решительность. Это правда. – За всем этим должно было последовать большое «но»… я это чувствовала. – Но… мне сложно смириться и позволить всему этому случиться.

– Ты не знаешь того, что может случиться, Дэймон.

Он кивнул и отвернулся к окну. Рука его поднялась, и он потер подбородок.

– Это тяжело. Больше мне нечего добавить. Я уважаю твои стремления, но мне это тяжело дается.

Кивнув, я выдохнула, понимая, что все это время почти не дышала. Я знала, что он больше ничего не скажет, но уважение моих стремлений было лучше, чем извинения. По крайней мере, теперь мы наконец пришли к пониманию – и это было важно.

Искоса посмотрев на него, я вздохнула:

– Итак, что ты намерен делать, если мы увидим Вогана?

– Так далеко я еще не продумывал.

– Вау. Потрясающий план. – Я помолчала. – Сомневаюсь, что Бетани находится в одном из этих домов. Это было бы слишком неосмотрительно с их стороны.

– Согласен, но, с другой стороны, зачем они вообще показываются с ней в общественных местах? – Этот вопрос определенно тянул на миллион. – Там, где любой может ее увидеть?

Я покачала головой:

– У меня сложилось впечатление, что Воган был очень недоволен. Возможно, она просто сбежала от них.

Дэймон взглянул на меня:

– Да, вполне возможно. Воган всегда был тем еще… ублюдком.

– Ты хорошо знаешь его?

– Не слишком, но… он начал работать с Лейном за несколько месяцев до того, как исчез Доусон. – Последние слова, казалось, застряли у него в горле, словно Дэймон все еще привыкал к мысли, что Доусон мог остаться в живых. – Лейн курировал нас бог знает с каких времен, а потом к нему присоединился Воган. Он присутствовал при том, когда нам сообщили о смерти Доусона и Бетани. – Дэймон с усилием сглотнул. – Лейн, казалось, был расстроен. Словно для него погибший был человеком, а не существом. Возможно, он привязался к нам за те годы, которые с нами работал. Видишь ли… – Дэймон сглотнул, – Доусон всегда притягивал к себе окружающих. Даже когда не в меру умничал. Казалось, одному Вогану было на нас абсолютно плевать.

Я не знала, что на это сказать, потянулась к нему и сжала его руку. Когда он взглянул на меня, его глаза были гипнотизирующе яркими.

Позади него на стекло тихо опустилось несколько больших хлопьев кристально белого снега. Дэймон на мгновение накрыл своей рукой мою, и что-то невероятное вспыхнуло между нами – что-то намного более сильное, чем просто физическое влечение, – и это ощущение было пугающим, потому что я словно загорелась в ожидании чего-то недостижимого…

Дэймон отстранился и посмотрел на падающий снег.

– Знаешь, о чем я думал все это время?

О том, почему я до сих пор не переползла через центральную консоль и не оказалась в его объятиях? Потому что, черт, если бы я думала именно об этом, то для подобных манипуляций эта машина слишком мала…

Я откашлялась:

– О чем?

Дэймон положил голову на подголовник кресла, продолжая наблюдать за снегом, так же как и я.

– Если МО знает о том, на что мы способны… никто из нас не в безопасности. Мы, собственно, никогда и не были, но… это изменило все. – Он повернул голову ко мне: – Думаю, я еще не сказал тебе спасибо.

– За что?

– За то, что рассказала мне о Бетани. – Дэймон помолчал, и на его губах появилась сдержанная улыбка. – Ты должна знать. Я… Постой-ка…

Внезапно улицу осветили две фары, и примерно возле пятого здания проехал массивный внедорожник.

– Вот и оно. – Глаза Дэймона сузились, и мы оба, затаив дыхание, наблюдали, как внедорожник остановился возле одноэтажного дома. Даже несмотря на то что окна нашей машины были затемнены, мне хотелось сползти с кресла и закрыть лицо руками. Из внедорожника со стороны водительского места вышел Воган, хмуро взглянув на небо, словно оно осмеливалось испортить ему настроение ранним снегопадом. А потом хлопнула другая дверь, и рядом с ним появился еще один силуэт.

Дэймон присвистнул:

– Проклятье. Нэнси тоже с ним.

– Но ты же не планировал с ним беседовать, так ведь?

– Еще как планировал.

Шокированная, я замотала головой:

– Это безумие. Что ты собирался делать? Вломиться в его дом и потребовать ответа? – Когда Дэймон кивнул, я задохнулась от ужаса: – И что дальше?

– Об этом я подумал бы позже.

– С ума сойти, – пробормотала я. – Более провальной шпионской истории я еще не слышала.

Дэймон усмехнулся:

– В любом случае теперь мы точно ничего не сможем сделать. Если исчезнет один из них – это вряд ли повлечет за собой серьезные проблемы, а вот сразу двое… вызовет много вопросов.

Я с тревогой наблюдала, как агенты заходят в дом. Потом включился свет, и тонкая фигура, пройдя к окну, задернула занавески.

– Хм, а они скрытные.

– Возможно, им просто захотелось покувыркаться.

Я бросила на него косой взгляд:

– Дэймон…

Он блеснул зубами:

– Нэнси совершенно точно не мой тип, чего я не могу сказать кое о ком другом… – Его взгляд упал на мои губы, и я почувствовала, как тело бессознательно ответило на его вспыхнувший взгляд. – И теперь на уме у меня определенно то самое.

Я забыла, как дышать.

– Ну, ты и собака, Дэймон.

– Если ты приласкаешь меня, то я…

– Даже не думай заканчивать это предложение, – оборвала его я, с трудом сдерживая усмешку, потому что улыбка только бы поощрила его на дальнейшие подвиги. – И, пожалуйста, убери этот невинный взгляд со своего лица. Я очень хорошо знаю…