Ирина Мазаева - Ласты на каблуках

– Да? – озадачился Борюсик. – А я думал, мы с тобой увидимся...

Лизочка тактически молчала.

– Милая, а на завтра, я надеюсь, у тебя нет никаких планов? Я не переживу этот уик-энд, если не увижусь с тобой...

– Не переживешь? Тогда мне нужно серьезно подумать... Видимо, в таком случае мне придется отложить все дела...

– И увидеться со своим верным и преданным рыцарем, о моя прекрасная дама!

И так далее, и тому подобное. Разговоры влюбленных обычно глупы и неинформативны – и нечего их пересказывать. Тем более что основная мысль нам уже ясна: Борюсик на субботу назначил Лизочке очередное свидание.

А в пятницу вечером, стало быть, Лизочка сидела за столиком рядом с Танькой, прихлебывала коктейль из высокого бокала и лениво разглядывала публику.

– Ну что, выкладывай, – громко высосав из своего бокала остатки напитка, Танька с неподдельным интересом уставилась на Лизочку. – Я же вижу, что случилось что-то важное. Или ты мне не доверяешь? С каких это пор у тебя завелись секреты от меня?! Как ты могла так со мной поступить!

Здесь следовало все моментально выложить, иначе это было чревато битьем бокалов, метанием закуски в «бесстыжие глаза» и последующим лишением клубной карты.

– Танька! – Лизочка закатила глаза для правдоподобия и даже схватила подругу за руку для создания доверительной атмосферы. – У меня в пятницу ночевал Борюсик...

И дальше можно было молчать.

– Ночевал?! И у вас с ним все случилось? Выпили шампанского... Гарсон, еще два коктейля! И как он – настоящий герой-любовник? Я так и знала. И несколько раз, да? А с утра сбежал, чтобы жизнь медом не казалась? Ушел по делам. Не, ты не думай, у него, правда, дела. Ты паришь – он не звонит. Нет, такой должен звонить. Ага... Звонил всю неделю: «зайка моя», «не переживу уик-энд без тебя»... А ты решила быть гордой? Правильно, все они одинаковы. Никого нет лучше лучшей подруги. Я тебя тоже очень люблю... Ох, опять я расчувствовалась. Посмотри, тушь не потекла? Только ты меня можешь понять. А у меня...

После «а у меня...» обычно следовал долгий и экспрессивный рассказ об очередном Танькином похождении. Это надо было пережить. Тогда в конце следовало уверение, что «это навсегда», и можно было, наконец, поговорить в форме диалога.

– Лизочка, ты такая красивая! – Борюсик откинулся на спинку стула и с удовольствием разглядывал Лизочку.

Они сидели в кафе, и Лизочка действительно была красивая. Сидела вся такая летняя, свежая, в платье-тунике за тысячу долларов, закинув ножку на ножку и поигрывая на пальчиках легким сабо.

– Я смотрю на тебя, и мне кажется, что я мог бы так сидеть и смотреть на тебя всю жизнь. Даже не верится, что ты... что вот эта красивая женщина напротив выбрала меня.

– Ах, Борюсик, ты заставляешь меня краснеть... – Лизочка кокетливо опустила глазки. – А я не верю, что этот красивый импозантный мужчина напротив выбрал меня...

Теперь уже Борюсик кокетливо опустил глазки. Так они обменивались комплиментами минут десять, пока не подали горячее.

После ночных приключений в клубе и доброго десятка коктейлей на двоих с Танькой Лизочка с утра увидела в зеркале какую-то малосимпатичную опухшую тетку. Она тут же проснулась окончательно, заломила в ужасе руки, посмотрела на часы: до свидания с Борюсиком оставалось всего два часа. Лизочка прыгнула в ванну. Потом, соответственно выпрыгнув оттуда, наложила на себя три слоя масок, натерлась кремами и маслами. Полежала двадцать минут с пакетиками чая на веках. То есть все два часа работала как проклятая над своей внешностью. И вот вам, пожалуйста, результат, как говорится, на лице. Сидит теперь такая, как уже говорилось, летняя и свежая, и слушает комплименты.

Как тяжело все-таки быть женщиной! Нужно выглядеть. «Нужно выглядеть», – всегда говорила Лизочке мама, пока они еще жили вместе. Лизочка вспомнила, как, будучи еще совсем юной, подростком, вскакивала буквально за десять минут до выхода из дома, на ходу умывалась, на ходу завтракала, одевалась и пулей вылетала на учебу. А Лизочкина мама – нет. Она всегда вставала за два часа до выхода. Надолго запиралась в ванной, потом не спеша завтракала, потом долго еще ходила и все что-то делала, делала: то какую-то специальную зарядку, то специальную укладку, то как-то особенно тщательно «делала лицо», а чаще так – все вместе. Лизочке эта неспешность и тщательность казались такой дуростью – воровать у себя целых два часа сна! Но мама говорила: «Доживешь до моих лет – поймешь».

Не сказать, что Лизочка уже дожила до маминых лет, но понимать уже потихоньку начала. Молодость – это когда ты можешь вскочить с постели, проспав, тут же вылететь пулей на улицу и при этом выглядеть прекрасно. Но она проходит, и остается это самое «надо выглядеть», когда просыпаешься за два часа до выхода и долго приводишь себя в порядок, а потом выскакиваешь на улицу и бежишь такая легкая и свежая, как будто только проснулась, опаздывая.

– Лизочка, пойдем потанцуем? – неожиданно предложил Борюсик.

Лизочка удивленно посмотрела кругом:

– Но ведь никто не танцует?

– Ну и что? А мы станцуем. Какая красивая мелодия. Милая, не скромничай, пусть все полюбуются, какая у меня красивая девушка! – с этими словами Борюсик действительно вытащил ее из-за столика.

Лизочка, которая уже успела выпить вина, почувствовала, как у нее слегка закружилась голова и подкосились ноги. Борюсик тут же ловко подхватил ее в объятия и увлек, закружил по залу. Он вел ее легко и уверенно. Не просто топтался на месте, а именно танцевал, выделывая разные па, подчиняясь ритму и своему сердцу. Лизочка никогда и ни с кем так не танцевала. Сначала она все пыталась понять какую-то закономерность их кружения, пыталась и сама увлекать и направлять Борюсика, пока он не шепнул ей в самое ухо: «Просто отдайся музыке. Доверься мне, не пытайся контролировать». И Лизочка неожиданно для себя обмякла в его руках. Перестала бояться, что наступит ему на ногу, что в каком-нибудь сложном верчении они упадут всем на потеху...

Лизочка танцевала со своим МММ – с самым лучшим мужчиной на земле. И земля уплывала у нее из-под ног. Но в самый последний миг, когда, казалось, Лизочка вот-вот лишится чувств, ее подхватывала за талию сильная и уверенная рука и несла куда-то дальше.

Лизочка ничего не видела вокруг, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы эта божественная мелодия не прекращалась никогда и они кружились, кружились, кружились...

Когда музыка закончилась, Лизочка очень удивилась. Они стояли на середине свободного пространства между столиками. Лизочка очень удивилась и подняла лицо на Борюсика. Он ничего не сказал, а нежно провел руками по ее щекам, притянул к себе и приник губами к ее губам.

Раздались аплодисменты. Лизочка в ужасе – а она и забыла, что они не одни, что они в кафе, что кругом другие посетители – отшатнулась было от Борюсика, но он не отпустил. Довел ее за руку до их столика, усадил на стул и поцеловал ей руку:

– Спасибо за танец.

– О, Борюсик... – только и смогла выдохнуть обессиленная Лизочка.

Потом они ехали на машине Борюсика по городу.

Машин на улицах было непривычно мало, а сам город был прекрасен. Светлый прозрачный вечер, фонари и светящиеся витрины – яркие, мелькающие, дразнящие. У Лизочки кружилась голова. Ей казалось, что какая-то неведомая сила разрывает ее изнутри. Ей казалось, еще немного – и ее разорвет на мелкие кусочки.

– Борюсик, включи какую-нибудь музыку... Только погромче.

– Как скажешь, милая...

Борюсик нажал на пару кнопок, и мощная аудиосистема взвыла и разразилась чем-то бодрым и захватывающим, так что у Лизочки резонировало все внутри, до последней поджилки.

– Борюсик, открой окошко, мне нужно воздуха, ветра...

– Пожалуйста, милая...

В машину ворвался теплый упругий ветер. И Лизочка дышала, дышала, дышала и все никак не могла надышаться... Лизочке от полноты чувств хотелось чего-то такого, такого... Ее разрывало...

– Борюсик, а можно я высуну ноги в окно?

– Ноги в окно? Ну хорошо... милая...

Едва они вошли в Лизочкину квартиру, как непреодолимая сила бросила их друг к другу.

Еще в лифте они стояли совершенно спокойно... Совершенно спокойно внешне. О чем-то говорили...

Лизочка, правда, долго не могла попасть ключом в замочную скважину, она дрожала, руки не слушались. Борюсик мягко отобрал у нее ключи...

Как-то само собой они оказались в спальне. Все кружилось у Лизочки перед глазами, мир плыл и уплывал куда-то. Она все пыталась что-то понять: где они, что происходит, но у нее ничего не получалось. Уже не было на ней платья, и руки Борюсика жадно и требовательно ласкали ее. Звякнула, выпав из уха и скатившись на пол, сережка.

Борюсик, спокойный и неторопливый до последнего момента, вдруг стал активен и напорист. Утром она долго будет искать свои трусики, найдет их на люстре, а он, потупившись, скромно скажет: «Я был страстен...»

Лизочка все пыталась вглядеться в его лицо. Но все кружилось, кружилось, кружилось... И она закрыла глаза.

Потом она лежала на его плече.

И как-то так само собой получилось, что Лизочка вместо того, чтобы облегченно заснуть, задумалась. Точнее, начала мечтать. Ей вдруг захотелось какой-то романтики. Причем сейчас и срочно. Лизочка вспомнила Дульсинею дона Кихота, Лауру Петрарки, Беатриче Данте, Ассоль Грея, Золушку Принца, Настасью Филипповну Идиота, Каренину Вронского и даже Адамову Еву.

Лизочка вдруг поняла, как тяжело и трудно ей было и поступить в престижный вуз, и окончить его, и набраться опыта, и доказать всем, что она первоклассный специалист. Как трудно было оформить ипотеку и купить квартиру, как трудно было – одной! – найти строителей, довести квартиру до ума...

Лизочка поняла, какой она была дурой, когда пыталась доказать себе, что может прожить всю жизнь одна, что современной женщине мужчина не нужен... «Зачем современной женщине мужчина? – говорила Лизочка подругам, каждой по очереди. – Вбить гвоздь можно нанять кого-нибудь за деньги. Купить машину и шубу я могу себе сама. Секс в современном обществе вообще не проблема. Какое может быть одиночество: одеться красиво, выйти в клуб, и ты уже не одинока, ты окружена мужским вниманием...»

Но – что уж тут кривить душой – Лизочка говорила это исключительно в периоды одиночества, то есть полного отсутствия мужчин даже на горизонте. Или в периоды размышлений над изучением психологии потребителя – когда ей начинало казаться, что современным мужчинам женщины, брак и семья не нужны по определению. Или когда ее какая-нибудь зверски красивая особь противоположного пола бросала. Или – просто не откликалась на ее страстные призывы. Короче, когда Лизочка не была уверена в себе и пыталась утешиться.

Сейчас же она лежала рядом с мужчиной своей мечты, и ей казалось, что вся ее жизнь и была только подготовкой к встрече с ним. Что она родилась, росла, хорошела, училась, работала, купила эту квартиру только затем, чтобы встретить его, приехать сюда и лежать теперь вдвоем вот на этой кровати с суперсовременным ортопедическим матрасом.

Как говорит Ирка, когда переберет коктейлей в клубе или на банкете, человек – существо парное. Как это ясно прочувствовала Лизочка, лежа на плече у Борюсика в своей прекрасной уютной квартирке! Она поняла, как ей не хватало Борюсика все ее тридцать лет.

И как ей не хватало романтики. Лизочка лежала и думала: романтично ли это – вот так лежать на плече у мужчины и думать про него или нет?

«Что такое „романтика“? – спрашивала сама себя Лизочка. – Романтично ли было слушать звонки Борюсика, встречаться и сидеть с ним в кафе, ехать к ней домой и заниматься любовью, а потом вот так вот лежать вдвоем обнаженными?» С одной стороны, ей казалось, что все было так романтично... С другой – ее не отпускала мысль: чего-то все-таки не хватало. «Все же так правильно, так красиво, – думала Лизочка, – так чего же мне не хватает?» В конце концов она решила спросить у Борюсика:

– Борюсик, милый, скажи, это романтично, что мы вот так вот лежим? Что такое романтика?

Лизочка даже на локте приподнялась, чтобы посмотреть на него. Но в ответ ей раздался сдержанный с присвистом храп: милый спал. Лизочка печально вздохнула. Она была правильная женщина: понимала, что мужчинам после близости хочется заснуть, и не устраивала скандалов. Она поудобнее устроилась на его плече и тоже заснула. Так и не решив для себя, романтично это или нет.

Утром она проснулась не от будильника. Утром она проснулась от нежных поцелуев, которые, пока она просыпалась, успели переместиться с ее лица ближе к груди...

...Потом Лизочка лежала рядом и думала, пусть, конечно, непонятно, что такое романтика. Зато как же все-таки справедливо устроена жизнь! Пусть ей пришлось ждать МММ целых тридцать лет (мог бы встретиться и пораньше), но зато – именно такой, как она хотела. Лизочка была безупречна. Борюсик был безупречен. Дизайн ее спальни был безупречен, и матрас отвечал всем требованиям Всемирной ассоциации здравоохранения. Да что там! Весь мир для Лизочки был безупречен, справедлив и правилен. Это был именно такой мир, каким его и хотела видеть Лизочка.