Лина Мур - Леди Чудо

– Это необычный опыт, – сдержанно отвечаю, крутя в руках стаканчик.

– Знаете, что она туда добавляет? – Заговорщически шепчет она, подходя ко мне ближе. Приподнимаю брови, не замечая сам, как делаю глоток, приятно протекающий по венам.

– Магию. Особый вид магии. Скоро вы сами узнаете, – хихикает, она определённо пьяна. Немного, но пьяна.

– Вы ещё и в магию верите, – себе под нос говорю, допивая напиток.

– Конечно, ведь я верю и в вас, – подмигивает, забирая из моих рук стаканчик, выбрасывая его в урну.

– Пойдёмте, я вам покажу всё, – хватая меня за руку, снова тащит за собой. Странно так. Не чувствую ничего, кроме сладкого привкуса вина на губах и лёгкости в голове. И даже её прикосновения не чувствую. Ничего не вызывают они, точнее, никакого отвращения. Ни капли.

– Вот здесь завтра будут проводиться танцы и песни. Каждый год, сколько себя помню так было. Выступали на сцене, готовились с осени и радовались тому, что родители развлекаются, а мы можем не спать до полуночи. Носились везде, катались на коньках, а потом вытворяли что-нибудь эдакое. Удивлялись, почему нас не ругают. Теперь понимаю. Они просто пили волшебный глинтвейн, – тараторит Анжелина, подведя меня к самодельной сцене, украшенной гирляндами.

– Вы трогаете меня, – думаю и тут же произношу. Оборачивается, глаза распахиваются. Вот чёрт, слишком высокий градус, он необычно влияет на меня. Очень.

– Ох, простите, – её рука в моей расслабляется. Сейчас снова испугается. Убежит.

– Это приятно, – да заткнись ты уже, Артур. Ты напился от одного пластикового стаканчика. Алкоголь тебе ударил в голову, и ты ведёшь себя, как полный идиот. Девушка совершенно сбита с толку, а я крепче обхватываю пальцами её горячую руку.

– Вы поёте, – долбануть бы себя чем-нибудь, но это не контролируется. Слова сами срываются с губ.

– Да. Пою, точнее, пела в детстве. За эти года ни разу этого не делала для кого-то, только для себя. Даже когда прилетала на летние каникулы… всего на неделю, но не пела, – тихо говорит она кивая. Прячет взгляд, опуская голову и теперь, видимо, понимает, насколько непристойно мы стоим близко друг к другу.

– Не хотите потанцевать? – Неожиданно вскидывает подбородок. И если бы я мог, то моя челюсть бы отвалилась. Но из-за продолжающегося тумана в голове и мишуры ничего не могу ответить.

– Я мёрзну… а пить… вы тут, – нервно издаёт смешок. Боже, ангел, я могу согреть тебя. Я готов согреть тебя.

– Наверное, вам здесь уже наскучило. Простите, пойду, – вырывает свою руку из моей, и становится снова холодно. Не хочу. Мне так уютно было. И пока мой мозг медленно соображает, Анжелина сбегает. Нахожу взглядом её шапочку, двигаясь за ней. Я тоже хочу согреться, очень хочу. И могу предложить это ей. Аромат глинтвейна притягивает меня к палатке, не противлюсь, а иду туда. На стойку выставляются стаканчики.

– Сколько с меня? – Спрашиваю у мужчины, уже стоящего за прилавком.

– Парень, это бесплатно. Угощайся, – смеётся он, протягивая мне стаканчик.

Парень? Этот назвал меня парнем? Чёрт, да плевать. Беру стаканчик, разворачиваясь, иду на поиски Анжелины. Не дам ей убежать… бесплатно? Они отмороженные. Но вкусно. Вкуснее, чем коньяк. Почему я никогда не пил глинтвейн? Теперь буду пить каждый вечер. Каждый час. Делая быстрые глотки тёплого напитка, брожу среди людей. Так и не найдя её, обиженно останавливаюсь. Допиваю алкоголь, бросая в урну стаканчик. Обожаю это чувство. Когда ноги пружинят, а ты словно паришь. От коньяка наоборот, тебя притягивает в земле, а от горячего вина к небесам.

– Эй, где здесь танцуют? – Хватаю молоденького парня, останавливая его.

– А это за катком. Там, – указывает пальцем.

Ну вот ты и попалась, Анжелина. Я словно окунулся в другую реальность, где люди все улыбаются, радуются этой ночи. И я другой. Совершенно другой. Не я. Но хочу побыть таким хотя бы немного. Не думать о злости и проблемах, как все они. Хочу быть пьяным и больным, как она.

Обойдя каток, останавливаюсь, смотря на танцующие пары. Все возраста, кто-то один, кто-то с друзьями. Иду медленно, очерчивая круг, и не понимая, почему они радуются. Чему? Неужели, быть такими приятно? Ищу взглядом белую шапочку, но её нет. Поднимаю голову к небу, коря себя за то, что, вообще, приехал сюда. Уверил же себя – меня не интересует ничего, касающееся Анжелины. Но я здесь, стою как полоумный и смотрю на небо, улыбаясь ему. Придурок.

Опускаю голову, взгляд падает на покачивающиеся бёдра в светлых джинсах, на тёмные волосы, качающиеся из стороны в сторону. Сглатываю, делая шаги вперёд, чтобы лучше рассмотреть. Сколько нежности и в то же время грации, с которой двигается девушка. Ни капли пошлости в её движениях, наоборот, они примитивные, дополняющие звуки музыки, раздающейся из колонок. Но как это сексуально. Её руки вздымаются вверх, а тело медленно изгибается в такт. Не замечаю, как дышу ароматом корицы и тепла, стоя рядом с ней. Сошёл с ума окончательно, когда моя рука тянется вверх, обхватывая её пальцы и разворачивая к себе.

– Анжелина, – выдыхаю я, крепче хватая её за руку, и ладонь скользит по её талии.

– Артур? – Шокировано шепчет она.

– Вы пригласили меня потанцевать, а сами убежали, – да, это мой голос, но незнакомый. Медленно двигаюсь, хотя даже не предполагаю это делать. Двигаюсь, утягивая её за собой.

– Я подумала, что вам это надоело, – тихо отвечает она, слабо улыбаясь.

– Надоело, – отталкиваю её, заставляя прокрутиться и вновь в моих руках. Охает, но уже свободнее двигается рядом со мной.

– Тогда вы не логичны, – смеётся она, дотрагиваясь до моей груди.

– Это всё магия, – улыбаюсь ей.

– Вам она идёт, – вновь кружу её, вырывается из моих рук, отходя на шаг.

Останавливаюсь, наблюдая, как хитро блестят её глаза, и она двигается одна. Больная. Просто невероятно заражает меня этим взглядом, притягивая к себе. Вдыхаю аромат её волос, пахнущих морозом и терпким коктейлем из сладкого. Забываюсь, кто я такой. Мои руки исследуют тонкое тело, забираюсь пальцами под жилет, опаляя их. Она горит. А я сгораю. Она прожигает меня дыханием на шее, и я сумасшедший. Не я. Никого вокруг нет, только она и я. Мои пальцы продолжают лежать под её жилеткой, а другая рука поднимается по спине, ощущая дрожь в этом теле. Сердце стучит. Слышу его. Горячий воздух, и даже прикосновения к моей шее вызывают принятую тяжесть в паху. Распахиваю глаза. Поднимая голову, смотрит на меня затуманенным взглядом. Мы не танцуем, а просто стоим, пока снежинки падают сверху на её волосы, образуя белоснежное свечение.

– Анжелина… – шепчу, находясь под гипнозом этих глаз, манящих к себе. Этих губ, приоткрытых и жаждущих.

– Коньки, – резко отталкивает меня. Отшатываюсь, недоумённо смотря вокруг. Люди продолжают танцевать, а я возбуждён. Они не замечают ничего, а я сошёл с ума.

– Не хотите покататься? – Продолжает Анжелина, обходя меня.

– Но… – не понимаю, она же была готова. Она ждала, да и я не против. Ничего в этом нет. Ничего хорошего.

– С детства катаюсь на коньках. Даже участвовала в соревнованиях, – оборачивается, ожидая от меня слов. Чёрт, это всё алкоголь. Надо уходить. Уходить самому от неё, ведь она… она что-то делает со мной. Превращает в кого-то иного.

Мысли скачут в голове, не смея даже сформулироваться. Протягивает руку, перевожу на неё взгляд. Приглашение. Откажись, Артур, откажись, не для тебя это.

– Конечно, – улыбаюсь ей, а ноги уже идут к девушке, обхватываю её руку.

– Умеете кататься? – Интересуется она, ведя меня за собой. Первый раз иду за кем-то и это приятно. Приятно, что не думаю, не размышляю, а просто иду.

– Нет. Не умею, – отвечаю, когда мы подходим к стойке.

– Какой у вас размер?

– Девять с половиной.

– Отлично. Садитесь пока и разувайтесь, наденьте вот это и ждите меня, – вкладывает в мою руку белоснежные одноразовые носки, отворачиваясь, и болтая с мужчиной.

Что я делаю? Да не я это! Не я. Но иду к лавке, где сидят люди. Обычные люди, а я не могу остановиться. Снимаю обувь, которая стоит дороже чем вся эта площадь, натягиваю носки и перед моим носом появляются коньки.

– Я помогу, – говорит Анжелина. Задерживаю дыхание, наблюдая, как она натягивает на меня изношенные коньки, с усердием затягивая шнурки. Никто. Никогда. А она… чёрт, мне и так неудобно в штанах, а теперь ещё хуже.

– Отлично, сейчас я быстро переобуюсь и буду вашей учительницей, – хихикая, она ловко сбрасывает угги и надевает коньки.

– Пойдёмте, держитесь за меня, – встаёт, уверенно держась на них. А я в жизни этого не делал. Кое-как, с третьего раза, удаётся найти равновесие. Так ещё и идти в них до льда. Уму непостижимо, что я делаю.

– Чёрт, – шиплю я, хватаясь за бортик.

– Артур, расслабьтесь. Лёд любит нежность и твёрдость. Покажите ему, кто здесь хозяин. Сначала твёрдо, а затем нежно. Пожёстче и нежнее, – произносит она, смеясь над моей неуклюжестью. Но её слова о том, как надо обращаться со льдом смахивают на обучение флирту или заманивании хорошеньких темноволосых голубоглазок в свою постель.

– Лучше покажите, что вы умеете, а я постою. Привыкну, – подаю голос. Да не буду я посмешищем. Я, чёрт возьми, лорд. А ноги разъезжаются.

– Никуда не уходите. Смотрите, – отъезжает от меня. Волосы развеваются, и она катается насколько завораживающе, что забываю о том, где я.

Грация. Она наполнена ей. Она что-нибудь не умеет? Хотя бы немного, как я? Нет, эта женщина умеет всё. Она нереальная, такой не бывает. Смотрю на Анжелину, смеющуюся и помогающую ребёнку подняться.

Тёмная фигура движется прямо на неё, а я не могу податься вперёд, коньки не дают. Мужчина буквально накрывает девушку, поднимая в воздух.

– Анжелина! – Громко кричу, пытаясь предупредить. Но слышу смех, и мужчина отпускает её, держа за руки. Двигается на неё, а она от него, создавая идеальную пару. Перевожу взгляд на мужчину. Джек.

Чёрт, она со мной! Она была со мной, а этот проходимец взял и укатил её. И она счастлива… она счастлива с ним. Что здесь делаю я? Я выше всех их по своему положению. Я богат. Я лорд, в конце концов, а как глупый юнец испытываю неприятные ощущения внутри, смотря, как не моя даже девушка развлекается на льду со своим парнем. Другого объяснения нет. Они вместе. А это не моё. Эти люди, окружающие меня. Грязные коньки, воняющие чьими-то ногами.

По щелчку разум возвращается. Отвращение. Да такое сильное, что тошнит. Хватит. Хватит это делать. Ты никогда не станешь ниже своего положения, Артур. Она простая девица, завлекающая тебя. Она метит только на твои деньги. Она играет именно тобой, а вот Джек ей приятен настолько, что она позволяет трогать себя всю.

Хватит. С меня довольно.

Анжелина

Часы уже показывают половину седьмого и мне нужно встать с кушетки. Должна это сделать. Должна!

Обнимаю себя руками, закрывая глаза и пытаясь перебороть стыд. Да-да, он самый. Стыд за то, что позволила алкоголю вновь затуманить голову. Позволила забыться и увидеть в нём, Артуре, мужчину. Самого обычного мужчину, с горящим нечеловеческим огнём во взгляде. Он так манил, так искушал, так притягивал, что поддалась и чуть было не совершила непоправимое. Напрочь запамятовала, кто он такой и кем вскоре станет. Муж. Отец. Лорд. А я простая, неискушённая, глупая и наивная. Сердце не подвластно мне, оно стучит само. Мысли спутаны и не дают дышать от понимания всей глубины капкана, в который я попадаю. И никто не виноват в этом, даже я, это происходит. Не спрашивая меня, не спрашивая никого, это притяжение, которое он вызывает во мне, происходит. Молча. Нежданно. Странно. Боже, помоги мне, иначе я сойду с ума. Ведь он… я к нему… что-то начинаю чувствовать. Проникаюсь этим человеком, подпуская ближе, не имея силы противиться. Это отличается от любви к Джеку, от минутных порывов и юности. Сложнее. Запретное и отчего-то близкое. Вчера словно увидела всё иными глазами. Его узнала другим, а он такой внутри. Глубокий взгляд, пропитанный силой и в то же время мягкий, обволакивающий голос, забирающий меня с собой.

Мне нужно уволиться – единственно верное решение. А всё это забудется, когда начну искать новую работу и уеду. Что я скажу всем, почему ухожу? Как Венди будет переживать, она ещё не готова отпустить, объяснить не смогу. Ладно. Потерпеть пару дней и улететь. Да, снова в Америку. Подальше от этого замка, что въелся в мою память, как место, наполненное особой магией. Не моё и никогда не станет таковым. Трепещущее сердце, дрожание коленей, желание просто смотреть в глаза Артура – лишнее, неправдоподобное, навеянное крепким глинтвейном. Сегодня всё будет иначе, обещаю себе, будет. Туман вчерашней ночи: долгой, сумбурной, несколько пьяной, – прошёл, наступило утро, а я до сих пор корю себя за мысли, оставшиеся пять лет назад здесь. Желание быть с мужчиной, познать лучше и стать сумасшедшей с ним – всё, вспыхнуло за несколько секунд и не погасло.