- Ясно, - киваю, невольно бросив взгляд в зеркало заднего вида. Выискивая бароновских церберов, что всегда и везде следуют за мной черными безмолвными тенями. И это не ускользает от Риха.

- Они сильно отстали. Не хочу, чтобы нам помешали.

- В чем? - вдруг напрягаюсь и невольно кладу руки на живот в защитном жесте.

- Да не трясись ты, я тебя не обижу, - мрачнеет.

Верить страшно - я точно знаю. Но Рих...никогда не говорил ничего подобного. И эти слова в новинку не только мне, но и ему самому. Я вижу, как он стискивает на руле пальцы. Как гуляют желваки по его скулам. И каждая мышца в нем каменеет.

- Как называется клуб? - чтобы хоть немного вытрясти его из оцепенения.

- Коринна, - без паузы отвечает,словно ждал, что я спрошу.

- Красиво, - улыбаюсь, шепотом повторяя название, так созвучное с...Встряхиваюсь, не позволяя себе додумать.

- Да. Партнер твой назвал в честь одной взбалмошной девчонки.

- У меня есть партнер?

Да я еще с мыслью о наличии самого клуба не примирилась, а тут...партнер!

- Погоди, - перебиваю готового ответить Риха. - Не так быстро. Меня не было четыре месяца.

- Да-да, прохлаждалась в своей коме, - насмехается Рих, изобразив кавычки двумя пальцами правой руки, - я помню.

- Ты ничего не знаешь, - вдруг злюсь. Он ведь действительно не знает, что его покровитель барон отнял у меня целую жизнь. И что если бы не случился этот разговор за дверью - я бы оттуда так и не вернулась.

- Как посмотреть.

- Что, барон поделился своими подвигами? - не сдерживаю сарказма, чтобы горечь вновь не растеклась по венам. Больше нельзя.

- Нет.

- Тогда…

Но Рих не позволяет договорить, внезапно сворачивая с трассы на грунтовку.

- Рих? Что происходит?

Он вдавливает в пол педаль газа, за пару минут теряясь за кронами деревьев. Вцепляюсь в сиденье. Мне страшно. Сердце гулко бьется за грудиной, сминая ребра, пульс рвет вены. И хочется заорать от внезапной гонки, но горло перехватывает.

- Все-все… - торопливо успокаивает Рих, сбрасывая скорость, выруливая к небольшому озерцу, на берегу которого стоят два черных внедорожника. - Приехали, Кэр. Все хорошо. Тебе нельзя нервничать.

Киваю, как завороженная глядя в лобовое стекло. Желание поорать и настучать Риху по голове за его лихачество исчезает, стоит увидеть мужчину, выпрыгнувшего из нутра черного монстра.

- Знаешь, Кэр, - краем глаза улавливаю, как Рих откидывается на спинку кресла. Он тоже смотрит на мужчину, что распахивает заднюю дверцу. И из нее весело выкатывается девчушка лет пяти в ярко-желтой курточке и вязаной шапочке с разноцветным помпоном. Мужчина подхватывает ее на руки, подкидывает высоко. Она хохочет. А я не могу оторвать от них взгляд. Я знаю этого сильного, улыбающегося во весь рот мужчину. Родного и близкого. И девочка на его руках совершенно точно не его дочь. - Я очень люблю тебя. Всегда любил, с самого детства. Но этой любви мало, чтобы жениться. Наверное, так любят сестру. И я...я, знаешь, многое понял. И прошу у тебя прощения. За все. И будь счастлива.

- Разве можно быть счастливой, потеряв целую жизнь? - и сейчас я смотрю в его темные глаза, в которых отражается счастье. Так вот значит, чья эта девчушка.

- Значит, это была паршивая жизнь, - подмигивает он и выбирается из машины. Но не бежит за своей красоткой, не отлипающей от строящего рожи мужчины. Похоже, она вьет из него веревки. Рих обходит машину и распахивает мою дверцу. Протягивает мне руку.

- Идем, Кэр, у тебя впереди новая жизнь.

И я вкладываю ладонь в его, позволяя ему вытянуть меня в эту самую новую жизнь. Он подталкивает меня, как ребенка, что едва научился ходить.

- Не знала, что у тебя есть дочь, - говорю тихо.

- Да я сам не знал, - пожимает плечом. - Но иногда, Карина Анна фон Корф, жизнь подкидывает нам невероятные подарки, от которых просто невозможно отказаться. Так что бери и наслаждайся.

И протягивает мне документы о расторжении брака.

- Просто живи, Кэр. Эй, я уже ревную! - наигранно обиженно поддевает он девочку, в один миг переключив все свое внимание на белокурую егозу, совсем на него не похожую. Она замирает в мужских руках. Одна секунда, две, три...и вот она уже на земле и маленьким смерчем влетает в широкие объятия своего отца.


И мне вдруг тоже хочется промчаться навстречу улыбающемуся мужчине напротив, обнять его, вдохнуть родной запах и снова почувствовать, что жива.

Но он сам сокращает расстояние между нами, сгребает меня в охапку, целует в висок.

И я обнимаю его так крепко, что становится трудно дышать, но я ни за что его не отпущу. Как ему удается сдвинуть меня в сторону - ума не приложу, но вот он прижимает меня к своему боку, такую маленькую и беззащитную в его руках, что я просто затихаю, уткнувшись носом в его грудь.

Он достает из заднего кармана ключи, бросает Риху.

- Документы и деньги в бардачке. Еда и все необходимое в багажнике.

- Спасибо.

- Ерунда, - отмахивается этот невозможный мужчина. И мне становится тепло-тепло от осознания, что я рядом с тем, кто меня любит.

- Нет, не ерунда, - упрямится Рих. - Спасибо за дочь.

- Если что-то понадобится - мой номер у тебя есть.

Рих кивает. А через минуту тишину леса взрезает рев мотора черного монстра, уносящего из моей жизни еще одного важного мужчину.

Поднимаю голову и встречаюсь с серо-рыжими глазами родного брата.

- Привет, куколка. Давно не виделись.

Глава 14

Март. Сейчас.

- Привет, куколка. Давно не виделись, - и улыбается довольно, уже отсканировав меня своим проницательным серым взглядом.

А я смотрю на Криса и не знаю, что сказать. Мне и радостно, и тревожно, и стукнуть его хочется чем потяжелее. Почему - сама не знаю. Он нашел способ, чтобы вытащить меня из золотой клетки барона. Пришел весь такой...довольный собой и спас нерадивую сестрицу, вечно попадающую во всякие неприятности. Только...хотелось увидеть совсем другого мужчину, вдыхать его запах, слушать биение его сильного сердца. Ощущать его рядом...живого.

Шмыгаю носом, чувствуя, что еще немного и разревусь...некрасиво так, с красным носом, соплями, подвыванием и икотой.

- Ууу, кажется у нас плотину прорвало, - хохотнул мой невыносимый братец и снова сгреб меня в охапку, а я...а что я? Меня действительно прорвало и я, уткнувшись носом в ворот куртки, пахнущей хвоей, все-таки всхлипываю.

- Так, прекращай реветь, куколка, - отлепляет меня от себя, приподнимает подбородок, заставляя посмотреть в его внимательные серые глаза с рыжим солнцем на самом дне. Красивые, лучистые глаза. Девчонке бы такие, одним взглядом убивала бы.

- У тебя красивые глаза, знаешь? - утираю нос кулаком. - Смертельно опасные, я бы сказала.

- О да, девки до сих пор не отлипают, - раздается за спиной насмешливый женский голос.

- Катька, - выдыхаю с восторгом, развернувшись на пятках. На губах улыбка, слезы долой. Жена моего брата стоит на подножке джипа, сложив на крыше руки. Темные волосы скручены в косу, в прищуренных глазах - веселье. Красивая. И я тут такая...с красными глазами, распухшим носом и...немножко беременная. Закусываю губу, чтобы снова не разреветься. Елки-моталки, взрослая деваха, мамой скоро стану, а веду себя, как школьница - страшно и плакать хочется. - Катька, - пищу и уже через добрый десяток шагов впечатываю подругу в темный бок джипа. Она смеется, обнимает меня.

- Я тоже рада тебя видеть, сестренка.

- А я...а мне так много нужно рассказать и… - осекаюсь на полуслове, закусываю губу, оглядываюсь на замершего напротив нас брата. - Нам же ехать надо, да? Там же… - киваю в сторону трассы, откуда, судя по моим подсчетам, вот-вот должна появиться свита барона.

- Не волнуйся, куколка, там все схвачено, - подмигивает мой братец. Взрослый уже, а такой...просто счастливый. И становится так тошно, что все внутри скручивается тугим узлом.

- А Машка где? - спрашиваю на автомате, обнимая свой живот, где уже живет маленькое чудо. Только говорить о нем не хочется. Никому, кроме того, кто мне подарил это чудо.

- Крестному мозг выносит, - фыркает Крис. - Он у нас упрямый засранец, в монахи решил податься. Вот Машка его...перевоспитывает.

- Его перевоспитаешь, как же, - бурчит Катька, усаживаясь в машину.

- А почему в монастырь? - спрашиваю, когда Крис выруливает на трассу в противоположном от Дюссельдорфа направлении. - Верующий? - других причин я не видела, хотя идея заманчивая. Может, и мне податься? Интересно, а с ребенком возьмут или туда только невинных принимают?

- Карин? - кажется, я сильно задумалась и пропустила,что мой братец ответили ответил ли. Катька смотрит встревоженно. - Ты в порядке?

- Нет, - на выдохе. - Крис, отвези меня к...Егору. Пожалуйста.

Кажется, последнее выходит слишком жалобно, потому что взгляд Катьки неуловимо меняется.

- Хренушки ему, пусть валит в свой монастырь, - злится и совсем не слышит моей просьбы.

- Крис… - зову и ловлю его взгляд в зеркале заднего вида.

- Родной, - Катя кладет ладонь поверх его и что-то есть в этом жесте такое интимное, что я вдруг ощущаю себя лишней. Кутаюсь в куртку, вздыхаю, - Карина...хочет попрощаться с Егором. Верно, сестренка?

Киваю, чувствуя как озноб пересчитывает позвонки, ледяными пальцами сжимает сердце, замораживая. Снова.

- В каком смысле попрощаться? - а следом отборные маты. - Вот же сукин сын. Придушу собственными руками и не посмотрю, что этот ублюдок мой отец.

- Крис, - кажется сегодня я просто “блещу” логикой, но его слова причиняют боль. - Расскажи мне все.

- Что именно, куколка? - спрашивает, снова на короткий удар сердца перехватывая мой взгляд.

- О Рихе, моем клубе и партнере. Это часом не ты?

- Часом не я, - злится.

- Ты злишься. Почему?

- Потому что хочу грохнуть собственного отца, - почти рычит, - и одного безногого кретина. 

- Крис, - это Катя. Тихо, но настойчиво что-то выговаривает брату.

- Понимаю, - хмыкаю. - Сама хочу.

- Брат и сестра - одна сатана, - фыркает Катька.

- Муж и жена, - поправляю, задремывая.

- У тебя и муж не святой, - доносится сквозь сон, но тут же стирается волнами Морфея.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы едем долго. Пару раз меняем машину, ночуем в придорожном мотеле. И всю дорогу говорим обо всем на свете. А на деле - все это пустая болтовня. Ни о чем. Брат так и не ответил ни на один мой вопрос, только обронил, что лично познакомит меня с партнером, тот все и расскажет. Что именно расскажет - непонятно. Машка звонила на вторые сутки пути. Щебетала без умолку. А когда услышала меня, заверещала радостно и быстренько распрощалась.

- Кажется, наша дочь только что нашла идеальную мотивацию, - весело заметил Крис.

Хотелось спросить - для чего? - но я молчу.

За окном проносятся города с высотками и маленькими шале, озера, леса и горы. Они везде. Остропикие, одетые в снежные шапки. Суровые, у подножия укрытые зеленым пледом. Опускаю стекло, вдыхая еще морозный воздух и всхлипываю. Мир расплывается и я торопливо прячу лицо в ворот свитера. Мне нельзя плакать. У меня все хорошо! Крис не отдаст меня барону, а совсем скоро у меня появится малыш. Наш с Егором ребенок. Мальчишка, который будет как две капли воды похож на своего отца. Вот только...только сердце в груди бьется отчаянно, не желая мириться с тем, что Егора больше нет. Мне не хватает его: тепла, улыбки, голоса, пьянящего и затрагивающего самые потаенные струны тела. Меня ломает без него. И где-то между Австрией и Швейцарией я прошу Криса остановиться. потому что мысли становятся слишком громкими и мне вдруг страшно, что их услышит кто-то кроме меня. А я не хочу и не могу ни с кем делиться своим горем. Не хочу делиться своим маленьким счастьем. Не сейчас.

Брат ничего не спрашивает, съезжает на обочину, помогает выбраться из машины. Легкий ветерок обнимает прохладой, щекочет под свитером, куда забирается нагло и нежно, словно руки любовника. И по горячей коже рассыпаются колкие мурашки. Тяну губы в улыбку, подставляя лицо полуденному солнцу. Жмурюсь.

- Нам еще далеко ехать? Хочу прогуляться.

А взгляд уже прилип к бирюзовому озеру с маленькими уютными домиками на берегу.

- Да нам, собственно, туда, - Крис задумчиво ерошит волосы. Катя подходит к нему со спины, обнимает. Кончиком носа трется о заросшую щетиной скулу брата. Отвожу взгляд, потому что становится трудно дышать. Мне...больно от их счастья.