Шэрон Шульц - Леди и ее рыцарь

– Я рад служить вам, миледи. А теперь вы пошлете за моими людьми?

– Конечно. – Мойра отдала распоряжение, потом представила стоявшего рядом мужчину: – Сэр Айвор Д'Ати, милорд, соратник моего покойного супруга…

Неожиданная боль пронзила ее насквозь, заставив вскрикнуть.

Сильные руки подхватили женщину.

– Святая Богоматерь, леди, что, пришло время? – Фицклиффорд поднял ее и она прижалась лицом к мягкому шерстяному плащу. – Куда ее нести? – требовательно спросил он.

Мойра не могла произнести ни слова. Прижав руки к животу, она лишь прерывисто вздыхала при каждом приступе боли.

– Сюда, милорд, – произнес сэр Айвор.

Женщина открыла глаза и попыталась заговорить. Но перед ее глазами все почернело, и она провалилась в пустоту.

Прижимая к себе женщину, Коннор следом за Д'Ати пересек двор. Он поднялся по крутым ступеням и оказался в тесном, дымном холле. Сэр Айвор громко позвал служанку и пошел дальше, к узкой винтовой лестнице.

– Покои госпожи наверху, милорд, – сказал он.

Коннор бросил взгляд на женщину, безвольно прижавшуюся к его груди. Она до сих пор не очнулась. Из ее уст еще раз вырвался стон, и бледное лицо перекосилось от боли, когда новый приступ пронзил тело.

– Если вы решили остаться здесь, то дайте пройти. – Не дожидаясь ответа, Коннор плечом отодвинул рыцаря в сторону и поднялся на первую шаткую ступеньку.

– Надо подождать служанку или еще кого-нибудь, – запротестовал сэр Айвор. – Не подобает идти с ней туда без них.

Коннор остановился.

– Почему? Неужели ваша госпожа так опасна? – Он даже не пытался скрыть свое презрение. – А если вы боитесь, как бы я не причинил ей вред, то уверяю вас, я никогда не оскорблял ни одну женщину, тем более в том положении, в каком находится леди Мойра.

Не слушая ворчания сэра Айвора, Фицклиффорд стал подниматься по лестнице. Женщина пошевелилась, и ему захотелось поскорее устроить ее где-нибудь поудобнее.

Перед ним был недлинный, тускло освещенный коридор с множеством дверей. Коннор остановился перед одной – солидной, обитой железом, – решив, что это, наверное, та самая, которая нужна. Он крепче обхватил женщину одной рукой, чтобы второй дотянуться до дверной ручки.

Мойра застонала.

– Зачем вы принесли меня сюда? – Ее голос был еле слышен. – Отнесите меня вниз.

Коннор открыл дверь и внес ее внутрь.

– Успокойтесь, миледи. Сейчас кто-нибудь придет помочь вам.

Осторожно двигаясь в темноте, он наткнулся на балдахин и наклонился над кроватью.

– Не надо, – прошептала Мойра. Он хотел отойти, но она вцепилась в его плечо, пытаясь сесть на край постели. – Не здесь.

Коннор накрыл ее руку ладонью.

– Миледи, вам нужна помощь. Какая разница, где вы будете лежать?

– Только не здесь. – Ее пальцы судорожно сжались, она застонала и попыталась встать на ноги.

«Вот упрямая женщина!»

Коннор поднял ее на руки и вышел в коридор.

– Куда ее нести? – спросил он прибежавшую служанку.

Женщина, запыхавшаяся, красная, побежала открывать нужную дверь.

– Сюда, милорд. – Она метнулась к кровати и отдернула балдахин.

Фицклиффорд осторожно положил свою ношу на постель.

– Ну, миледи, – ворчливо заговорила служанка, – это просто никуда не годится. Не успел лорд Коннор приехать, как вы тут же нагрузили его работой. Смотрите, как бы он не развернулся да не уехал обратно в Англию.

Старая верная служанка добродушно ворчала, развязывая тесемки на вороте леди Мойры, но в глазах ее стояла тревога.

На лестнице послышались шаги. Это слуги несли горячую воду, корзину с брикетами торфа и канделябр.

Коннор направился к двери, решив, что тут обойдутся без него, но услыхал голос леди Мойры, которая звала его и тянула к нему руку.

Служанка отступила в сторону, чтобы он мог приблизиться к ее госпоже. Коннор взял руку леди Мойры и сжал ее в ладони.

– Вы были очень добры, спасибо вам. – Она пожала его пальцы и откинулась на подушки. – И спасибо за то, что привели к нам на помощь людей. Боюсь, они скоро понадобятся.

– Не беспокойтесь об этом, – твердо сказал он. – У вас сейчас есть заботы поважнее. – Он поклонился. – Я уверен, вы можете положиться на сэра Айвора.

Она, нахмурившись, кивнула головой.

– Еще раз спасибо вам, милорд, – прошептала Мойра, закрывая глаза.

Коннор вышел и услышал ее полный боли крик. Хорошо, что он успел уйти: она будет чувствовать себя свободнее без посторонних.

Сэр Айвор все так же стоял у подножия лестницы, сжимая в руке покрывало, упавшее с головы леди Мойры. Казалось, он не видел и не слышал того, что происходило вокруг. В его глазах читалась неприкрытая ненависть.

– Сэр Айвор, вы мне не покажете, где могут разместиться мои люди?

Рыцарь вздрогнул и поднял глаза. Лицо его мгновенно приняло учтивое выражение.

– Да, милорд?

Коннор повторил свою просьбу, добавив:

– Будьте добры, пошлите кого-нибудь, пусть покажет моему оруженосцу, где мы будем ночевать.

– Да, милорд. – Он приблизился к лестнице и закричал, вызывая сверху прислугу.

Коннор оттащил сэра Айвора в сторону.

– Вы что, с ума сошли или просто ничего не соображаете? – набросился он на Д'Ати, глаза которого снова загорелись ненавистью. – Вашей госпоже они нужны больше, чем мне!

– Но вы же сами сказали…

– Если все слуги сейчас возле леди Мойры и никого нет свободного, то вы сами можете сделать то, чего я требую.

Коннор развернулся и пошел через холл, чувствуя, как с каждым шагом его гнев усиливается, так что к тому моменту, когда позади послышались легкие шаги, он был готов схватить этого человека и швырнуть о ближайшую стену. Да как смеет сэр Айвор так наплевательски относиться к своей госпоже?

Коннор распахнул дверь и остановился, поджидая сэра Айвора. Надо узнать, и поскорее, в чем причина такого поведения этого человека.

Мойра погладила рукой свой огромный живот, задержав пальцы там, где ребенок выставил то ли ножку, то ли локоток. Скоро, малыш, скоро я смогу до тебя дотронуться, взять тебя на руки.

Но сейчас еще не время. По словам Бриджит, боль, которую она испытывает сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что ее ждет. Хотя Мойра и повторяла себе беспрерывно, что будет переносить муку с радостью, что после всего, что случилось, она заслуживает эти страдания, она все равно боялась, что не справится с собой.

Достаточно вспомнить, как она свалилась под ноги лорду Коннору, как прижималась к нему, точно испуганный ребенок, когда боль выворачивала ее внутренности. Будет настоящим чудом, если он не уедет со всеми своими людьми и не бросит ее на милость Маккарти.

Надо сделать все, чтобы удержать его здесь, ведь лорд Коннор – истинный воин. Он, закованный в доспехи с головы до ног, нес ее так, словно она ничего не весит. От него веет уверенностью в себе, видно, что он не привык к подчинению, а это очень пригодится, когда Маккарти снова осадят замок «Джералд».

Ей остается только надеяться, что лорд Коннор Фицклиффорд защитит ее от того, кто вознамерился отобрать у нее ребенка.

Если, конечно, захочет защищать, когда узнает обо всем и о ее роли в произошедших событиях.

Коннор проснулся на рассвете, натянул штаны и рубашку и, прихватив меч, стал пробираться между слугами, которые спали на соломенных тюфяках на полу большого зала.

Он совсем не выспался, потому что лег, лишь когда все его люди были как следует устроены. Он коротко расспросил сэра Айвора о защитных средствах замка и поинтересовался у Бриджит, служанки леди Мойры, каково состояние госпожи. По ее словам, тревоги оказались напрасными, да и вообще она должна родить лишь через несколько недель. Ее госпожа недавно потеряла мужа, да еще тревожится за собственный дом и людей, из-за этого припадок и случился. Может, сейчас, когда он привел столько народу защищать ее замок, она перестанет так переживать и спокойно дождется родов.

Коннор решил, что, если он в самом деле намерен защитить замок, ему нельзя ни на мгновение расслабляться и прерывать боевую подготовку. Он хорошо поработал над собой в последние годы, чтобы стать воином, и больше не хотел возвращаться к своим прежним привычкам.

Да и вообще, он с удовольствием предвкушал то, что нес новый день. В воздухе еще чувствовалась ночная прохлада и ощущалась влажность, которая, по словам его матери, делает такой прекрасной кожу ирландских женщин. Что-то мягкое окутывало все вокруг, какая-то почти неземная, таинственная дымка, какой никогда не было в Клиффорде.

Двор был пуст. Зайдя подальше, где было больше травы и меньше пыли, он снял рубашку и стал разминаться. Затем принялся отрабатывать серию упражнений с мечом, которой Вальтер, старый солдат, сражавшийся некогда вместе с отцом Коннора, обучил его, когда молодой парень решил закалить свою волю и стать воином.

Тогда Коннор с удивлением открыл для себя, что дисциплина и физические упражнения прочищают мозги и помогают ясно и связно мыслить. Они укрепили не только его тело, но и дух, он стал смотреть на мир другими, взрослыми глазами, совсем не так, как прежде.

Он размахивал мечом, атаковал и парировал удары невидимого противника, а в памяти всплывали не столь отдаленные события. Безвольным слабаком – вот кем он был всего несколько лет назад. Рэнналф назвал его трусом, когда они стояли над безжизненным телом отца.

Острая боль от удара отцовского кинжала по лицу, оставив длинный след на левой щеке Коннора, была ничем по сравнению с душевной мукой, причиненной словами Рэнналфа, его обвинениями. Он и без этого чувствовал себя виноватым, а презрительные слова брата сделали просто невыносимой тяжесть, лежавшую у него на сердце.

Сознание вины заставило Коннора взглянуть на себя другими глазами, и он поклялся себе, что изменится.

Тяжело дыша, взмокший от пота, Коннор остановился, возвращаясь к действительности. Он разминал шею, когда вдруг заметил в открытом окне женщину.

– Доброе утро, миледи, – с поклоном приветствовал он леди Мойру.

– Утро действительно доброе, милорд, – отозвалась та.

В руке она держала волосяную щетку, блестящие черные волосы падали волной на ее плечо. Вчерашняя бледность сменилась здоровым румянцем, хотя темные круги под глазами говорили о том, что она еще не совсем оправилась. Она провела щеткой по волосам, напомнив Коннору женщину из сказок, которые мать рассказывала ему и Рэнналфу, когда они были маленькими. Там были прекрасные, таинственные дамы, очаровывающие мужчину единственным взглядом или улыбкой.

Вчера он как-то не заметил, до чего же Мойра хороша и… соблазнительна, даже несмотря на то, что она в положении. Коннор одернул себя. Он достаточно силен, чтобы противостоять всякому соблазну. Их взгляды встретились.

– Как вы себя чувствуете сегодня?

– Хорошо, и никаких дурных последствий, как мне сказала Бриджит. Жаль, что она не выпускает меня из комнаты, сегодня такой приятный день, – произнесла она, глядя на него, а вовсе не на ясное небо.

Он потупился, только сейчас вспомнив, что не одет. Надеясь, что выступившую у него на лице краску она припишет не смущению, а физическим упражнениям, он положил на землю меч, поднял рубашку и надел через голову.

– Прошу прощения.

Она махнула рукой.

– Ничего, это я должна просить у вас прощения, милорд, я вам помешала.

– Миледи, прошу, отодвиньтесь назад, вы можете потерять равновесие, – произнес Коннор, стараясь говорить спокойно, чтобы не испугать ее. – Ради всех святых и ради вас самой.

Она посмотрела вниз, охнула и отпрянула назад. Коннор прерывисто вздохнул и кивнул головой.

– Спасибо. – Он наклонился, поднял портупею и вложил меч в ножны. – Вы ничуть мне не помешали, – добавил он, выпрямляясь, – я уже почти закончил.

Леди Мойра снова подвинулась к окну, теперь уже осторожнее.

– Не будете ли вы так любезны разыскать сэра Айвора и прийти с ним вместе ко мне в комнату? – заговорила она. – Я уверена, у вас есть вопросы по поводу нашего положения. Бриджит принесет поесть. Мне бы не хотелось, чтобы вчерашнюю встречу вы приняли за образчик нашего гостеприимства.

Ее приглашение полностью отвечало планам Коннора. Чем раньше он узнает, что произошло в замке «Джералд», тем скорее сможет решить проблему.

Коннор поклонился.

– Благодарю вас, миледи. Мы с сэром Айвором придем, как только я его разыщу.

Она медленно, но с поразительным изяществом встала и поклонилась ему. Сердце его снова замерло, и не от страха за нее. Нет, причина была не столь невинна.

Дело в том, что, глядя на нее, стоявшую под лучами утреннего солнца, высвечивавшими ее округлившуюся фигуру и сиявшими бликами на ее волосах, он не мог не признать, что леди Мойра Фицджералд необычайно привлекательная женщина.

Вид лорда Коннора с обнаженным торсом не выходил у Мойры из головы. Она оделась и заплела косу. Она никогда не думала, что поединок на мечах, пусть и с воображаемым противником, может быть таким красивым. А ведь подобных поединков она в своей жизни повидала немало – трое ее братьев постоянно устраивали тренировки, да и всерьез бились тоже.