Барбара Картленд - Леди и разбойник

Платье леди Кастлмэн было отделано золотым шитьем, в котором искусно вставленные бриллианты повторяли по рисунку и форме граней те камни, что были в ожерелье и серьгах. Словом, не только для разбойника она являлась лакомым кусочком, на нее и простые люди пялились бы в изумлении.

Барбара чувствовала беспокойство кучеров. Она впервые отправилась в такую глухомань, да к тому же одна, без сопровождавших обычно верховых. Кучера побаивались ее и не осмелились сказать, что не мешало бы захватить с собой людей. Барбара же ничего не боялась, хоть ее и била от возбуждения нервная дрожь.

Авантюры и опасности, казалось, были ей к лицу. Они делали ее еще красивее. Глаза сверкали, как звезды, тело дрожало, как туго натянутая струна, в груди бушевало пламя. Карета катила, катила и наконец остановилась там, куда ехала Барбара. Когда-то на этом месте была прелестная норманнская часовня, теперь остались одни живописные руины. В сочетании с ландшафтом эти старинные развалины являли собой очаровательное местечко, где те, кто не хотел встречаться в городе, назначали особо тайные свидания. Барбаре и раньше доводилось здесь бывать. Без нее не обходилась ни одна прогулка на развалины с обязательным обедом среди сельских красот, не тронутых цивилизацией.

Часовня, окруженная высокими елями, стояла в стороне от дороги. Остовы стен, освещенные лунным светом, отбрасывали причудливые тени. В глубине разрушенного здания находилась особо охраняемая любителями тайных свиданий необычная постройка. Барбара прошла туда, минуя полуразрушенную арку, и остановилась, оглядываясь вокруг.

Барбара была так хороша, аж дух захватывало! Широкие воздушные юбки таинственно шуршали, на красивой высокой груди сверкали бриллианты, темные волосы подчеркивали красоту лица. Она трепетала, словно была игрушкой в руках сверхъестественных сил, которые принуждали ее к постоянному действию и волнению, сотрясали все ее существо, не давая покоя. Она стояла и ждала, но ничего не происходило, и ей стало все безразлично, оживление исчезло с лица.

И тут от стены, куда не проникал лунный свет, отделилась фигура и двинулась в ее сторону. Человек шел так тихо, что успел сделать несколько шагов, прежде чем Барбара заметила его. И в тот миг, когда она, сжав руки, как бы ожидая радостного события, слегка вздохнула, Белоснежное Горло вышел из тени на освещенное луной место.

Барбара не шелохнулась, и тогда он подошел к ней. Не спеша, но решительно, в его походке было что-то величественное. Он подошел ближе, и Барбара различила глаза, сверкающие в прорезях маски, твердо сжатый рот.

Сняв шляпу, он поклонился, и в его поклоне не было ни подобострастия, ни сердечности.

– Вы леди Кастлмэн?

– Вы меня знаете?

– Ваше лицо, как и ваше имя, хорошо известны.

Она не знала, как отнестись к его словам – как к иронии или же как к утверждению факта. Последовала пауза, после которой Белоснежное Горло спросил:

– Зачем вы здесь?

Она посмотрела на него с удивлением:

– А кто мне запрещал появляться здесь?

Опять его губы плотно сжались, наконец он сказал:

– Леди вздумала играть со мной. Я пришел сюда в надежде встретить другого человека, и, полагаю, вы это знаете.

– С какой стати я должна знать то, о чем вы говорите? Я приехала полюбоваться сиянием луны. У меня появилось желание совершить маленький побег от суеты и помпезности двора. Вот я и приехала, одна, чтобы отыскать здесь что-то новое.

Барбара думала, что он смутится или почувствует себя неловко, силясь понять, правду она говорит или нет. К ее удивлению, разбойник по-прежнему вел себя непринужденно, хотя лицо его выглядело суровым. Ей стало не по себе от сознания, что у него сложилось о ней нелестное мнение.

– Ну и, когда оказались здесь, нашли ли вы то, что искали? – спросил он.

Барбара откинула голову, и лунный свет упал на ее лицо.

– Да, – ответила она. – Я нашла вас.

Какое-то время они молча стояли, затем леди Кастлмэн взяла руку разбойника.

– Я хочу поговорить с вами, – произнесла она ласково. – Не могли бы мы где-нибудь присесть, ибо то, что я хочу сказать, потребует времени.

– Здесь неподалеку есть древняя плита, где ваша милость может присесть, если, конечно, не боится привидений.

– Я не боюсь привидений. Я ничего не боюсь. Какая из ваших знакомых дам отважилась бы явиться сюда без сопровождения?

– Мое знакомство с дамами, которые носят такие шикарные украшения, весьма ограничено, – сухо заметил Белоснежное Горло.

Он направился с Барбарой к могильной плите. Расправив юбки, она опустилась на мраморную поверхность, словно на привычный мягкий диван со множеством атласных подушечек. Белоснежное Горло, стоя рядом, смотрел на нее. Барбара похлопала ладошкой по мрамору рядом с собой:

– Почему бы вам не последовать моему примеру? Мы не сможем беседовать, если вы будете возвышаться как башня. Я страшно устаю, когда смотрю на высоких мужчин.

Он сел рядом. Луна бросала ровный свет, освещая их лица. Сзади вырисовывалась полуразрушенная стена, надежно укрывавшая от любопытных глаз и ночного ветерка. Стоящая вблизи античная колонна создавала классический фон для Барбары с ее изысканной вышивкой платья и бриллиантами. Казалось, античность и современность слились воедино, хотя всегда хочется знать, где кончается прошлое и начинается будущее. Барбара была прелестна и с легкостью заставляла сильнее биться сердце мужчины. Молитвенно сложив руки, она сказала:

– Прежде чем мы начнем беседу, я хочу попросить об услуге.

– Слушаю вас.

– Не могли бы вы снять маску? Мне так хочется видеть ваше лицо.

– Зачем? Уж не собираетесь ли вы, не дай Бог, присутствовать при моем опознании? Или вы просто любопытная женщина, как все другие, и желаете знать, не скрывается ли под маской лицо монстра?

Барбара рассмеялась, но смех прозвучал несколько натянуто.

– Неужели вы такой глупец, что полагаете, будто я не знаю, что вы милорд Стейверли?

– И кто же вам сказал об этом? Наверное, кузен Рудольф.

Барбара снова рассмеялась.

– Рудольф жаждет вашей смерти, чтобы получить титул и поместье. Ему крайне обидно, что вы все еще живы.

– Сложившиеся обстоятельства, определенно, принесут ему пользу, – сухо заметил Люций.

Говоря это, он развязал тесемку и снял маску.

– Теперь вы удовлетворены? – усмехнулся он.

Она внимательно посмотрела на мужчину. Его лицо поразило Барбару.

– Вы – вылитый Рудольф, – наконец вымолвила она. – Но все-таки я вижу различие. В вас есть то, чего так недостает вашему кузену, хотя я даже не могу объяснить, что именно…

Люций положил маску в карман бархатного плаща, затем, глядя ей прямо в глаза, спросил:

– А теперь, ваша светлость, не соблаговолите ли объяснить, зачем вы приехали сюда, зачем послали записку, написанную будто бы моей кузиной Пэнси?

– Почему вы думаете, что именно я посылала вам записку?

– У меня с головой все в порядке. Я ехал сюда в надежде встретиться с кузиной и, откровенно говоря, не подозревал, что мне готовят ловушку. Вашу карету я увидел, когда вы находились в миле отсюда. Естественно, я проверил, не движется ли за вами полк солдат. Заметив в карете женскую фигуру, я и вправду решил, что меня хочет видеть кузина Пэнси, назначив встречу среди этих развалин, как и было сообщено в записке, которую я получил рано утром.

– Значит, вам все-таки вручили записку, – сказала Барбара. – Вы должны отдать должное моей находчивости.

– Форейтор, которого вы послали в Стейверли, добравшись, обнаружил, что двери заколочены и на замке. Он ходил вокруг дома, барабаня в окна и двери, но ему не открывали. Наверное, здорово он вас боится, если не испугался сломать себе шею.

– Что вы хотите этим сказать?

– Бедняга пришел в ужас от того, что, вернувшись в город, ему нечего будет вам сообщить. Увидев приоткрытое на втором этаже окно, он решил забраться в дом через него. Вскарабкавшись по стене, парень ухватился за старый, полусгнивший наличник. Тот обломился, и он, сорвавшись, свалился на каменные плиты террасы. Когда мои люди наткнулись на него, парень бился в предсмертных судорогах, сразу послали за мной, но я нашел уже бездыханное тело.

– И вы, обыскав его, обнаружили мою записку? – спросила Барбара, не выказав ни участия, ни огорчения по поводу смерти форейтора.

Ее интересовали только собственные дела.

– Да, я нашел записку, – ответил Белоснежное Горло, – в кармане камзола человека, которого настигла смерть, когда он, стараясь выполнить ваше поручение, искал меня.

– И, получив записку, вы отправились сюда?

– И я отправился сюда… на встречу с кузиной Пэнси, – уточнил Люций.

– А вместо нее обнаружили меня, – кокетливо произнесла Барбара, потупив взор. Ее опущенные ресницы вспорхнули, словно бабочки, когда она снова взглянула на него. – Я уже говорила, что хотела вас видеть.

– Ну и теперь, когда ваше желание осуществилось, вы довольны?

В голосе звучала ирония, которую мог бы не уловить только глухой. Однако Барбара, не обратив на это внимания, подвинулась к нему, подобрав складки платья, отчего воздух вокруг наполнился благоуханием изысканных духов.

– Мне так много хочется сказать вам, – вздохнула она, – но сначала расскажите немного о себе. Вы счастливы, ведя нелегкую кочевую жизнь человека вне закона? Или, может быть, жалеете, что лишились дома, очага, вкусной еды, музыки, ласкающей слух, женщин, конечно же? Я имею в виду женщин, с которыми, как со мной, приятно беседовать и предаваться любви.

Голос Барбары звучал тихо, завораживающе, как песнь любви, стекающая со струн нежной скрипки в руках маэстро, и ответ Люция не заставил долго ждать:

– К чему вы клоните, мадам? Вы предлагаете за удобства и прелести жизни накинуть себе петлю на шею?

Барбара бросила на него взгляд, полный сожаления, как если бы он, неразумный, не ведал, что говорил.

– Вы не доверяете мне? Если вы думаете, что я явилась сюда по поручению законников или его величества заманить вас в ловушку, то вы глубоко ошибаетесь. Я приехала к вам по велению сердца, и, кроме двух человек на козлах моей кареты, ни одна живая душа не знает, где я сейчас нахожусь.

– Ну и почему же вы все-таки здесь?

– Я уже вам говорила, – улыбнулась Барбара, – что хотела встретиться с вами!

Он молчал, пытаясь понять, есть ли в ее словах хоть капля правды, и она воспользовалась паузой:

– Я увидела вас впервые на суде, но услышала о вас значительно раньше. Молва о подвигах Белоснежного Горла бежала впереди него и заставила мое сердце волноваться. У меня возникло непреодолимое желание увидеть вас. И наконец это произошло в зале суда. Вот тогда-то я и решила встретиться и выяснить, что вы за человек. Я хорошо знаю вашего кузена, но, к сожалению, Рудольф не личность. Он идет напролом, но только ничего от жизни не получает.

– Любопытно услышать ваше мнение о нем.

– Я бы сказала, он достаточно смелый человек, но не храбрый. Ему недостает мужества явиться сюда и убить вас. Вместо этого он затевает возню с солдатами и прочей чепухой.

– Превосходно! Стало быть, вы за то, чтобы Рудольф меня прикончил, – усмехнулся Люций. – Позвольте узнать, какую роль играете вы в осуществлении столь оригинального замысла?

– Разве я дала понять, что заинтересована в вашем убийстве? – воскликнула Барбара Кастлмэн. – Полно! Вы и представить себе не можете, как я желаю вам оставаться живым и здоровым, лорд Стейверли!

– Это имя не имеет ко мне никакого отношения, – сухо возразил Люций. – Я уже давно отрекся от него. Я – Белоснежное Горло, разбойник. Я – вор и грабитель. Я потрошу экипажи, следующие в Лондон, забираю золото, драгоценности.

– Вы и мои заберете? – Барбара дотронулась до ожерелья, сверкающего на молодой прелестной шейке.

– Ваши? Ни в коем случае! Зачем отягощать казну новыми расходами? Страна и так терпит убытки из-за вашей невоздержанности.

– Какой вы все-таки суровый. – Интонация Барбары показывала, что она не привыкла к подобным резкостям. – Значит, вы против желания женщины быть красивой?

– Отчего же? Все дело в том, на что направлена красота. Красота некоторых ничего, кроме несчастий, не приносит.

– Вы меня имеете в виду?

– Вы лучше сумеете ответить на этот вопрос, – усмехнулся Люций.

Барбара передернула плечами, потом мягко положила ладонь ему на руку:

– Зачем вы все время пытаетесь воевать со мной? Сурово смотрите, грубите мне… Чтобы встретиться с вами, я отважилась на рискованное путешествие. И вы не рады? Неужели в вашем сердце не отыщется местечка для женщины, осмелившейся на такой поступок?

– Чего же вы от меня ждете?

– Странно слышать подобный вопрос от мужчины! Я же сказала вам, как забилось мое сердце, когда увидела вас в суде. Я уже говорила, что решила тогда во что бы то ни стало встретиться с вами наедине. Я не успокоюсь, пока наконец не пойму, что наши сердца бьются как одно.