Шрусбери растерянно поморгал, потом решительно выпрямился.

– Я…

– Я не хочу этого слушать! – резко перебила его Розамунда. – Мне противны ваши слова о том, какой грешницей была моя мать и как она искушала вас! Она не была грешницей. Это вы грешник. – Розамунда презрительно посмотрела на епископа. – Стояли у этого домика и подглядывали, следили за ними в самые интимные моменты, словно порочный сатир. Вас, наверное, это даже возбуждало. Но моя мать ни в чем не виновата.

– Она… – начал Шрусбери, вспыхнув, но Розамунда снова перебила его.

– Она любила моего отца. И она не была какой-то распутницей, спавшей со всеми без разбора. Она любила только моего отца. А вы убили ее. И даже я, дочь Розамунды-распутницы и Генриха, дьявольского отродья, знаю, что это грех. Это вы слуга сатаны.

Ей было противно даже смотреть на епископа, и Розамунда стремительно обернулась к мужу:

– Ну, вы сумели наконец выпутаться из веревок?

Эрик растерянно заморгал, глядя на нее. Ее лицо пылало, глаза сверкали огнем, грудь вздымалась от гнева. Она была просто великолепна. Ему, однако, пока нечем было порадовать ее. Одну руку ему удалось освободить, но вторую еще стягивала веревка.

– Почти, – ответил он ей, поднимая свободную руку.

– Поторопитесь, – начала Розамунда и удивленно ахнула, когда Эрик вдруг отбросил ее в сторону свободной рукой.

Пытаясь удержать равновесие, она все же успела разглядеть, что Эрик оттолкнул ее от нападавшего Шрусбери. Ухватившись за столбик кровати, она увидела, как Эрик увернулся от стремительно приближавшегося к нему меча. Он вонзился в постель, никому не причинив вреда, но Розамунда понимала, что этот удар предназначался ей. Ее рука сжалась на спрятанном в юбках топорике, когда Шрусбери выпрямился и повернулся к ней.

Он выглядел совершенным безумцем, причем агрессивным, и на мгновение страх охватил ее.

– Уходи! – закричал ей Эрик, яростно разрывая кинжалом веревку. – Уходи отсюда, Розамунда. Беги!

Страх Розамунды исчез так же быстро, как и появился, когда она услышала крик мужа. Как же он любит кричать, раздраженно подумала она. И ему слишком нравится давать ей распоряжения. И за кого он ее принимает, если думает, что она бросится бежать, оставив его здесь одного, связанного и беспомощного? Наполовину связанного, поправила она себя, когда Эрик наконец освободил вторую руку и сел, пытаясь разрезать веревки, спутавшие ноги. Он ее муж. И они единое целое, решительно подумала она, подняв топор и мрачно посмотрев на Шрусбери.

Епископ замер при виде ее оружия и выхватил кинжал, но внезапно отскочил в сторону. Розамунда уже было возликовала, подумав, что он решил бежать, но Шрусбери остановился у очага и схватил полено. Взяв его за еще не разгоревшийся конец, он поднял его, словно факел, и торжествующе улыбнулся.

– Замечательно, – пробормотала Розамунда, когда епископ направился к ней.

– Иисусе! – услышала она восклицание Эрика, который перестал пилить веревку и оглянулся. – Розамунда! Мой меч'

– Что ж, по крайней мере он перестал настаивать, чтобы я ушла, – пробормотала Розамунда, настороженно глядя на приближавшегося Шрусбери.

– Мой меч, Розамунда, Возьми мой меч!

– Я занята, муж! – выкрикнула она и отпрянула в сторону, когда Шрусбери замахнулся поленом, метя ей в голову. Огненный факел ударился о столбик полога кровати, и материя вспыхнула. Старая ткань запылала в один момент, Пламя быстро поднялось наверх, поглотив весь полог целиком, и стало спускаться вниз, где Эрик уже освободил одну негу, но вторая пока была в плену веревок.

Тревога за мужа отвлекла ее, и Розамунда замешкалась, когда Шрусбери нанес второй удар. Ее спас инстинкт. Подняв топор, она преградила путь факелу, вздрогнув, когда факел и топор столкнулись в воздухе перед ее лицом, а огненные искры полетели во все стороны. Они опалили ей лицо и руки, прожгли дырки в платье. Несмотря на жгучую боль, Розамунда приготовилась отразить новый удар. На этот раз Шрусбери целился ей в голову.

Вскрикнув, Розамунда перехватила топор я отразила удар. И снова полетели искры, на этот раз словно дождь, больно обжигая ее. Закрыв глаза, она отвернулась, потом заставила себя снова взглянуть на Шрусбери, когда почувствовала, что тот опять поднял факел. Он замахнулся для нового удара, и она приготовилась защищаться. Но только он занес факел над головой, его грудь словно задрожала, глаза широко раскрылиоь, и пылающее оружие выскользнуло из рук. Он упал на пол, прямо на факел, и Розамунда оказалась лицом к лицу с Эриком.

Оторвав взгляд от мертвого Шрусбери, Эрик опустил окровавленный меч и встретился глазами с Розамундой. Шагнув к ней, он уткнулся лицом а ее шею.

– О Боже, Розамунда! Если бы он убил тебя… – Подняв голову, он стал жадно целовать ее.

А в домике стало совсем жарко. Только сейчас они заметили, что кровать объята пламенем; языки огня лизали пол. Кроме того, епископ Шрусбери упал на то самое горящее полено, которым хотел убить Розамунду, и вспыхнувшая одежда превратила его в факел.

– Пора уходить, – сказал Эрик и, прижимая Розамунду к себе, быстро вывел из домика.

– Эрик!

Отойдя на безопасное расстояние от горящего дома, Эрик и Розамунда увидели бегущих к ним Роберта Шамбли и лорда Берхарта.

– Слава Богу, вы живы! – воскликнул лорд Берхарт, остановившись и быстро оглядев их. Увидев пылающий дом, он спросил: – Что произошло?

Эрик пожал плечами:

– Я позже объясню. Как вы нашли нас?

Лорд Берхарт повернулся к сыну:

– Когда я сказал Розамунде, что видел, как вы вместе с епископом уходили в сад, она явно расстроилась. И, ни слова не говоря, убежала, но у меня было недоброе предчувствие, поэтому я отправился на поиски Шамбли.

– Сначала мы понятия не имели, где вас искать, – продолжил Шамбли. – Мы ходили от одной тропы к другой, пока не заметили дым. И тогда мы поняли, что если найдем источник огня, то отыщем и вас.

Когда Эрик вопросительно поднял бровь, он пояснил:

– Неприятности в последнее время просто ходят за вами по пятам.

– Да, похоже на то, – со вздохом согласился Эрик, потом взглянул на Розамунду и обнял ее. – Но теперь они закончились.

Роберт с интересом следил, как Эрик и Розамунда смотрят друг на друга, но нахмурился, заметив ободранные запястья Эрика.

– Что случилось? – спросил он. – А где епископ Шрусбери?

Эрик взглянул на пламя, уже целиком охватившее дом.

– Там.

– Там? – Роберт проследил за его взглядом, медленно покачал головой и быстро взглянул на Эрика. – Неужели это действительно он устроил вам все неприятности?

– Да, именно. Он оказался совершенно безумным. – Эрик покачал головой и открыл рот, чтобы продолжить, но тут его взгляд остановился на Розамунде, и он заметил дырки на ее платье и волдыри на руках и на лице. – Я все объясню позже, – сказал он. – А сейчас отведу Розамунду в наши покои. Хватит с нее волнений на сегодня.

Он повел ее к замку, и они уже дошли до края поляны, когда лорд Берхарт окликнул сына. Обернувшись, Эрик и Розамунда увидели, что тот догоняет их, и остановились.

– Сын, – начал лорд Берхарт и поморщился. – Мне нужно кое-что сказать тебе.

– А это не может подождать?

– Может, но боюсь, что ты узнаешь правду прежде, чем я успею объяснить, – грустно сказал он.

Розамунда мягко положила ладонь на руку Эрика, и он взглянул на нее.

– Не торопись, – попросила она мужа. – Я неплохо себя чувствую.

Кивнув, Эрик посмотрел на лорда Берхарта:

– Что такое, отец?

– Понимаешь… – замялся старший Берхарт и вздохнул. – Это касается того, что я говорил о твоей матери.

Эрик приподнял брови:

– Да?

– Да. – Лорд Берхарт снова поморщился и признался: – Тогда я подумал, что делаю это из лучших побуждений, но позже понял, что ты можешь узнать правду. – Вздохнув, он покачал головой. – О твоей матери…

– Отец, – перебил его Эрик, – это не имеет значения,

– Не имеет? – неуверенно переспросил лорд Берхарт.

– Нет. Что бы она ни сделала, ее уже нет. Розамунда не похожа ни на мою мать, ни на Делию. Я ошибался, когда думал иначе. Розамунда – это Розамунда. Это дар мне от Бога и короля. И я буду дорожить ею до конца моих дней.

– О! – тихо воскликнула Розамунда, и слезы заблестели в ее глазах.

– Понятно. – Лорд Берхарт кашлянул и заморгал, прогоняя предательскую влагу. Потом посмотрел на подходившего к ним Шамбли и сказал: – Я рад слышать это, сын. Розамунда – редкий бриллиант, и я горжусь тем, что ты не позволил прошлому омрачить твое будущее.

– С кем это вы беседуете? – с любопытством спросил Роберт, подходя к лорду Берхарту.

Берхарт сердито посмотрел на молодого человека и повернулся, чтобы показать на Эрика и его молодую жену, Но рядом никого не было – они уже скрылись за деревьями.

– Не важно, – пробормотал он, направляясь к замку. – Пойдем, нужно сообщить о смерти епископа и позаботиться, чтобы потушили пожар,

– Мне кажется, ваш отец не договорил, – сказала Розамунда, когда Эрик торопливо вел ее через сад.

– Ничего, он может сделать это позже.

Он устремился к замку, и оба они молчали, пока не достигли своей комнаты. Закрыв дверь, Эрик повернулся и увидел, что Розамунда роется в своей сумке со снадобьями.

– Садитесь на постель, – сказала она, выпрямившись, Эрик мгновение колебался, но потом покорно сел, терпеливо ожидая, пока она нальет воду в миску.

– А теперь вытяните руки, – велела она, ставя миску на попу у его ног и начиная промывать его раны.

Эрик следил, как она работает, и когда увидел, что Роза-мунда нахмурилась, спросил:

– О чем ты думаешь?

Губы ее слегка сжались.

– Я думаю, хорошо, что епископ мертв, иначе я сама бы изжарила его на углях за это, – пробормотана она, закончив промывать раны и перевязывая запястье. – Очень больно?

– Вовсе нет, – заверил ее Эрик с легкой усмешкой, когда она занялась второй рукой. – А тебе? Она с удивлением взглянула на него.

– Мне? Что вы имеете в виду?

Свободной рукой Эрик осторожно коснулся ее щеки, проведя пальцем по пятнышкам и волдырям.

– Они болят?

– Нет, – покачала она головой, снова занимаясь его раками. – Они быстро заживут.

– Как и мои запястья, – прошептал он, схватив ее за руки, когда она закончила работу и собралась встать.

Розамунда вопросительно посмотрела на него.

– Ты снова ослушалась меня, – тихо сказал он, и Розамунда насторожилась. – Я же приказал тебе ждать моего возвращения в комнате. Но ты ведь не стала ждать, да?

– Ну, я… – Ее взгляд заметался по комнате, но снова остановился на Эрике, когда он притянул ее к себе.

– Да, – решительно прервал он ее. – Ты не сделала так, как я просил. – Подняв руки, он начал расшнуровывать ее платье. – Ты покинула комнату, отправилась меня искать и даже умудрилась при этом спасти мне жизнь. И за это…

Он закончил расшнуровывать платье и притянул ее голову к себе.

– …За это я буду вечно благодарен тебе, – прошептал он у самых ее губ, затем прижался, сначала целуя ее нежно, потом со страстью, которая мгновенно вспыхнула, угрожая поглотить их обоих.

Розамунда смутно чувствовала, как его руки скользят по ее груди, животу, спускаются все ниже. И лишь когда они заскользили вверх и она почувствовала их на своей обнаженной коже, Розамунда поняла, что он снял с нее платье и нижнюю рубашку.

Дрожа от его прикосновений, она застонала и обняла за плечи. Рука Эрика обхватила одну грудь, и его губы, оторвавшись от ее губ, заскользили вниз по шее и вдруг, резко оказавшись ниже, обхватили сосок. И тогда он выдохнул:

– Спасибо, что спасла мне жизнь.

Его дыхание согревало ее и заставляло дрожать. Запустив пальцы в его волосы, Розамунда заставила его отстраниться и ласково сказала:

– И вам спасибо за то, что спасли мне жизнь. Улыбнувшись, он встал и прижал ее к себе, накрывая ее губы своими. Они были такими настойчивыми и жадными, что вскоре оба задохнулись от желания.

– Ты нужна мне, – хрипло прошептал он, целуя, скользнул губами к ее уху и слегка сжал его. – Пока ты не появилась в домике, я прощался с жизнью. Решил, что никогда больше не обниму тебя, никогда не прикоснусь к тебе…

– Ш-ш, – мягко прошептала Розамунда, теснее прижимаясь к Эрику и закрывая глаза. – Муж, я… – начала она, задыхаясь, и застонала, когда он проник пальцем в ее лоно.

– Да?

Розамунда вцепилась в его тунику, ища губами его губы.

– На вас слишком много одежды.

– Грешно совокупляться обнаженной, жена, – сказал Эрик, поддразнивая ее, и тут же поплатился, застонав, когда ее рука коснулась его плоти через одежду.

Сначала она робко сжала ее, потом сильнее.

– Только сделай это еще раз, и я… – Он замолчал, когда она снова сжала руку.

– Что вы?.. – с вызовом спросила она, понимая, какие чувства вспыхнули в нем от ее прикосновения.