Джулиана Грей - Леди никогда не лжет

Остальное Финна не интересовало. Он отложил письмо и взял листок с перечнем держателей акций.

Лорд Альберт Линдси, 32 500 акций.

Мистер Уильям Хартли, 30 200 акций.

Сэр Филипп Макдоналд, 28 350 акций.

Леди Александра Морли, 22 800 акций…

Буквы слились, образовав продолговатую кляксу. Финн аккуратно положил бумагу на стол и тщательно разгладил ее.

Потом встал и принялся мерить шагами мастерскую — от стола до двери и обратно. Солнце припекало. Он снял халат, свернул его и положил на стол рядом с корреспонденцией.

Через несколько секунд передумал и отнес халат в шкаф.

Вернувшись, Финн убедился, что письмо продолжает лежать на том же месте, где он его оставил. Он сел, взъерошил пятерней волосы и перечитал письмо еще раз.

Ее имя, написанное аккуратным почерком его помощника-шотландца, выглядело странно. Нет, это была не она, а совершенно другая леди Морли, важная лондонская дама, хозяйка салона, столп высшего общества. Конечно, это была другая леди Морли. Незнакомка.

«Его племянник вложил деньги в… Неудачно вложил деньги, и то, что осталось, приносит меньше пятидесяти фунтов в год».

Племянник лорда Морли. По материнской или отцовской линии? Как его зовут? Финн опять уставился в список.

Уильям Хартли. Ну конечно. Он забыл, что мать Хартли была аристократкой, дочерью шестого маркиза и сестрой седьмого. Она вышла замуж за богатого торговца еще в те времена, когда брак с богатым торговцем считался скандальным. Ее сын Хартли вложил собственное состояние в манчестерский машиностроительный завод вместе с энтузиастом Линдси и блестящим инженером Макдоналдом. А деньги Александры обеспечили акционерный капитал, необходимый для финансирования нового здания, о котором Финн так давно мечтал.

Он откинулся на спинку стула, задрал голову и уставился в потолок, покрытый длинными извилистыми трещинами. Он чувствовал странное оцепенение, как будто чудовищность информации была слишком невероятной, чтобы ее осознать. Наверное, это было сродни неожиданному удару ножом в живот, но Финн ничего подобного не чувствовал. Только оцепенение. И еще что-то, большое и тяжелое, навалившееся на голову и плечи.

Все это могло быть совпадением. Возможно, она даже не знает названия компании, в которую были вложены ее деньги. Не исключено, что она просто интересуется автомобилями.

Или он величайший идиот из всех живущих.

Женщинам нельзя доверять.

Из открытой двери подул легкий ветерок, принесший запахи поздней весны — созревающих на солнце колосьев, виноградников, уже давших тысячи гроздьев маленьких ягод, которые теперь будут расти и насыщаться сладостью, крошечных зеленых оливок.

Финн встал и пошел к шкафу за халатом. Предстоит еще много работы, прежде чем его автомобиль будет готов.

Александра критически осмотрела готовую маску:

— Зря мы не сохранили перья Уоллингфорда. Избавили бы себя от проблем сегодня.

— Знаешь, Александра, если бы ты иногда заглядывала на скотный двор, а не пропадала все дни в грязной мастерской мистера Берка, то знала бы точно: у нас нет недостатка в перьях. — Абигайль с совершенно неуместной силой запихнула кисточку для клея обратно в пузырек. — Вот так. Все готово.

— Автомобиль мистера Берка намного интереснее, чем домашний скот, — ответствовала Александра.

Она провела рукой по мягким перьям, наклеенным по краям ее маски, представляя, как они будут щекотать ее кожу и нос Финна, когда он будет целовать ее под персиковыми деревьями.

— Не говоря уже о самом мистере Берке. Посмотри, Лилибет, эта маска отлично тебе подойдет. Белая, как лилия.

— Ради Бога! — воскликнула Лилибет.

Все повернулись и уставились на нее: Александра, Абигайль, синьорина Морини, заканчивающая фаршировать оливки за столом, Франческа, стоящая у плиты и переворачивающая мясо на сковороде. Лилибет густо покраснела, а ее глаза ярко сверкнули, что было совершенно не похоже на нее.

— Моя дорогая кузина, — забеспокоилась Александра. — С тобой все в порядке?

Лилибет вскочила.

— В полном порядке! — выкрикнула она, разрыдалась и выбежала из комнаты.

Александра встала, чтобы последовать за ней, но ее остановила синьорина Морини.

— Не надо. Она хочет побыть одна.

— Одна? Где? Почему? И куда подевался Филипп? — Александра только сейчас поняла, что уже давно не видела мальчика.

— Гуляет с Пенхоллоу, разумеется, — сказала Абигайль и пожала плечами.

— Разумеется? Что ты имеешь в виду? Они часто гуляют вместе?

— Послушай, Александра, где ты была последние несколько недель?

Александра села и обвела пытливым взглядом присутствующих. Все они по очереди отвели глаза.

— Понятно, — медленно проговорила она, — похоже, наше пари стало неактуальным.

— Ну, я бы не сказала. Уоллингфорд держится, как стойкий оловянный солдатик. Еще ни от одной деревенской девушки не было жалоб.

— А должны были быть?

Синьорина Морини решительно кашлянула:

— Оливки готовы. Синьора, синьорина, вы закончили?

Александра надела маску:

— Полностью.

Она стащила оливку с блюда, заработав легкий шлепок по пальцам. Но игра стоила свеч. Никто не фаршировал оливки так, как синьорина Морини — ароматными травами с мясным фаршем, сыром и пастой из артишоков. Перед отъездом в Лондон придется вытрясти из итальянки все рецепты.

А еще лучше будет уговорить синьорину уехать вместе с ней. Из нее получится великолепная кухарка.

— Нет, ты не готова, — заявила Абигайль. — Тебе надо еще надеть костюм.

Александра прожевала и проглотила изысканное лакомство.

— Прекрасно, Абигайль, ха-ха. Но я должна еще принять ванну. — Она встала и позвала Франческу. — Воду уже отнесли наверх?

— Нет еще, — сообщила Абигайль. — Все это часть традиции. — Абигайль надела маску и аккуратно завязала длинные ленты на затылке. — Мы должны одеться, как женщины из деревни, и помогать им подавать еду. Все будут в масках, так что нас никто не узнает. Как весело!

Александра захлопала в ладоши:

— Чудесно. Замечательная шутка. Сплошное веселье. Если бы мне было десять лет. А я уже определенно несколько старше.

— Понимаю. Ты опасаешься, что мистер Берк не узнает тебя в толпе?

— Не понимаю, что ты хочешь сказать!

— Ну, он может выбрать одну из юных деревенских девиц. Там есть очень симпатичные!

— Абсурд! — взвилась Александра, но сразу взяла себя в руки. — Я имею в виду, абсурдна мысль, что меня это может волновать. Пусть сколько угодно флиртует с деревенскими девушками… и не только флиртует, только сначала ему придется признать проигрыш в пари.

Абигайль села и взяла с блюда оливку.

— Мм, это очень вкусно, синьорина Морини. Мне не терпится увидеть, что еще вы придумали для сегодняшнего праздника.

Подозрительно уставившись на домоправительницу, которая, улыбаясь, раскладывала оливки на блюде, Александра с большим опозданием почувствовала что-то неладное, какую-то связь между синьориной Морини и своей сестрой.

Александра уперла руки в бока:

— Не кажется ли вам, синьорина Морини, что вы слишком стараетесь? Мне бы очень не хотелось убедиться в том, что вы занимаетесь делами, которые вас совершенно не касаются.

Синьорина Морини улыбнулась доброй мудрой улыбкой, встала, взяла Александру за руки и поцеловала в обе щеки.

— Bella donna. Belissima синьора Морли. Сегодня прекрасная ночь, замечательный праздник. Девушки из деревни говорят, что в эту ночь всегда случаются чудеса. — Она придвинулась ближе, и Александра почувствовала исходящий от ее кожи запах свежевыпеченного хлеба. — Вы молоды и красивы, вы влюблены. Это чудо. Это судьба. Не надо бороться с судьбой. Она знает, что делает.

В коридоре пробили старинные часы.

— Как все это нелепо, — скривилась Александра. — Я ни за что не надену костюм служанки. Это недостойно. И не думай, Абигайль, что сумеешь меня уговорить.

— Это недостойно, — сказала Александра, поправила фартук и взяла с кухонного стола поднос.

Абигайль взяла другой поднос и направилась к двери.

— Чепуха, ты выглядишь замечательно.

— Замечательно недостойно. По крайней мере в платье Лилибет вырез не доходит до пупка. Мне кажется, что я вывалила на поднос свою грудь, — проговорив это, Александра посмотрела вниз и поморщилась.

— У наших платьев вырезы совершенно одинаковые. Просто у тебя грудь другая. Ну пошли же! Лилибет там одна. И не съешь, пожалуйста, по пути все оливки.

— Не съем, — вздохнула Александра. — В данный момент только они и защищают мою скромность.

И она пошла вслед за сестрой.

На террасе были поставлены длинные столы и скамейки. Вокруг висели гирлянды, горели факелы, здесь же прохаживались несколько десятков смеющихся людей из деревни. Все были в масках. Из дальнего угла доносилась музыка — очевидно, там разместили музыкантов.

— Поставь поднос на ближайший стол, — сказала Абигайль. — Все рассядутся, когда внесут первое блюдо.

У Александры не было времени найти Финна в толпе. У нее не было времени ни на что. Она вместе с Абигайль, Лилибет, Франческой и Марией сновала между террасой и кухней, ставя на столы блюда, тарелки и кувшины с вином. Когда столы заполнились, гости, повинуясь какому-то невидимому сигналу, стали рассаживаться.

— Неужели мы их всех пригласили? — шепотом спросила Александра у Абигайль, когда все заняли свои места.

Она уже давно заметила Финна — его рыжую шевелюру невозможно было не заметить. Он сидел в дальнем конце другого стола. В простой черной маске он выглядел потрясающе. Она увидела, что Финн занят оживленной беседой с сидящей рядом женщиной, темно-красная маска которой была богато украшена перьями и блестками.

— Конечно, нет. Многие пришли сами. Так всегда бывает. Но ты не беспокойся. Мы с синьориной Морини все прекрасно спланировали.

— Это меня и тревожит. Могу я наконец поесть? Или пост — тоже часть вашего превосходного плана?

— Ешь, конечно. Лилибет заняла для тебя место в уголке.

Александра огляделась и увидела Лилибет. Та помахала ей рукой. Филипп сидел рядом с ней и круглыми глазенками взирал на происходящее вокруг. По другую сторону от нее место было свободно, и стояла тарелка, наполненная едой.

Все это выглядело очень привлекательно, только вот место находилось в противоположном конце террасы от Финеаса Берка и его очаровательной собеседницы в темно-красной маске.

— Как ты думаешь, тетя Александра, — спросил Филипп, когда она уселась, — правда, у меня первоклассная маска?

Она внимательно осмотрела малыша:

— Я считаю, что у тебя, несомненно, самая лучшая маска. Лучшая из лучших. Это орлиное перо?

— Да. Дядя Роуленд нашел его для меня. Правда, он хороший, мой дядя Роуленд? Мужик что надо!

Лилибет выронила оливку:

— Филипп, где ты слышал эти слова?

— Не в бровь, а в глаз, милый, — засмеялась Александра. — Твой дядя Роуленд именно мужик что надо. Лучше не скажешь. Разве ты так не думаешь, Лилибет?

— Дядя Роуленд не должен был учить тебя таким словам.

— Дядя Роуленд водил меня сегодня утром на рыбалку на озеро. Ты когда-нибудь ловила рыбу на озере, тетя Александра?

— Нет, — ответила она. — Пока нет.

— Зря. Это чертовски забавно. Я поймал целую кучу рыбы, но дядя Роуленд заставил меня всю ее выпустить обратно. Негодяй.

— Филипп!

— А я думала, что он мужик что надо, — усмехнулась Александра.

— В основном, да, но бывает…

— Послушай, Филипп, — вмешалась Лилибет, — почему бы тебе не закончить ужин? Тогда мама отвела бы тебя в комнату и уложила спать.

— Это вряд ли, — возразил Филипп. — Какого черта я должен спать, когда здесь так весело?

Лилибет наклонилась и что-то зашептала малышу на ухо.

— Ну ладно, ладно, чего ты? У меня просто сорвалось. Бывает. Ведь мне всего лишь пять лет. — Филипп взял вилку и воткнул в фаршированную оливку. — Эта штука дьявольски вкусная.

— Не могу с тобой не согласиться, Фил, — сказала Александра и с надеждой подняла голову, поскольку на ее тарелку упала тень.

— Привет всем, — сказал лорд Роуленд.

В том, что это действительно лорд Роуленд, не было никаких сомнений. Синяя маска не могла скрыть ни его темно-золотистой шевелюры, ни широкой улыбки.

— Вы не должны были нас узнать, — сказала Александра. — Меня заверили, что в костюмах и масках никто никого не узнает.