Хелен Данн - Легче перышка

— Разве это не Орла Кеннеди?

Как быть? Говорю, что — нет, и рассказываю о том, как решила открыть диет-чат, потому что захотела похудеть перед свадьбой моей лучшей подруги. До свадьбы оставался год. Я немного переживаю. Лиз была бы счастлива следить за шоу из-за кулис, но я оставила ей кучу сообщений о съемках, а она так и не перезвонила. Джейсон отвечал на вопросы уклончиво, сказал, что она готовится к свадьбе, но я сочла ответ неубедительным. Я переживаю. Боюсь, что у нее и впрямь случился роман с одним из претендентов на звание «Красавчика недели». Честно говоря, неприятное чувство не покидает меня с того самого вечера, когда мы встречались с тремя красавцами. С тех пора она меня избегает и ведет себя очень сдержанно. Думаю, она просто знает, что я потребую от нее объяснений и спрошу, сознает ли она, чем рискует. Она знает, что я прочту ей лекцию о том, как же ей повезло, что она нашла себе такого парня, как Джейсон. Ведь он готов на все, чтобы сделать ее счастливой. Вчера вечером он сказал мне, что продает свой абонемент на матчи «Арсенала» и ценную футболку с автографами всей футбольной команды. А все для чего? Для того, чтобы на фуршете с шампанским для Лиз играл струнный квартет, чтобы провести с ней медовый месяц на Мальдивах. Тайно, за ее спиной, он помогает ее мечтам сбыться. Подумать только. У нее есть мужчина, который так сильно любит ее, что втайне делает все для осуществления ее мечты. А она и не подозревает, как ей повезло.

— И вот специалист по связям с общественностью убедил меня в том, что полные люди не смогут способствовать продвижению товара, — продолжаю я свой рассказ.

— И зовут его Джайлс Хеппельтвейт-Джоунс, — вставляет Стивен. Я киваю. Он поворачивается лицом к камере. — Мы пригласили выступить в нашей программе Джайлса Хеппельтвейта-Джоунса, но он отклонил наше предложение, сославшись на отсутствие свободного времени. Вокруг его компании «Смитс» разразился самый крупный в Сити скандал, о котором, наверное, уже прочитали те из вас, кто просмотрел утренние выпуски финансовой прессы.

Что? Я смотрю на Стивена и не могу понять, что происходит, но я не успеваю осознать услышанное до конца. Стивен снова обращается ко мне.

— Так же мы пригласили Антею Хеппельтвейт-Джоунс. (Что?! Она, черт возьми, его родственница. Он мне за это заплатит. Экстракласс.) И она сделала следующее заявление. — Он берет лист бумаги и читает: — «Жирным на телевидении не место. Конец цитаты». Итак, Орла, что вы думаете обо всей это истории с двойником?

— Это отвратительно, — говорю я и пускаю слезинку, эту маленькую хитрость я репетировала целых два дня, — и мне очень стыдно. Стыдно, что я оказалась недостаточно хороша. Стыдно, что я подвела своих клиентов, которые верили, что вместе с ними я соблюдаю диету, и вдруг по телевидению увидели стройную женщину, которая говорит от моего имени. Они почувствовали себя обманутыми, а я ощущала себя просто ужасно, потому что веб-сайт мне на самом деле помог. После открытия сайта я похудела на восемнадцать фунтов, — гордо произношу я.

— Поздравляем. — Сьюзи старательно хлопает в ладоши. — Но признаться своим клиентам вы не могли, так?

— Так. Она не могла сказать даже матери, — вставляет женщина, сидящая справа от меня: моя мама, которая купила билет на самолет сразу же, как только узнала о моем появлении на телевидении.

Она даже слышать не хотела о том, чтобы я перенесла это испытание в одиночку. А для чего тогда существуют матери? — спросила она меня. И что я могла ей ответить? Кроме как «да». Прилетай. Я даже оплачу билеты. И Марселла пусть прилетает. А что еще можно ответить двум женщинам, которым за шестьдесят и которые в нижнем белье позировали для бульварной газетенки общенационального масштаба, лишь бы помочь тебе. Мне, конечно, приятно, только так больше делать не нужно.

— Моя дочь подписала соглашение о неразглашении, ей пришлось подчиниться букве закона, — возмущенно отрезает она.

— Понимаю, — успокаивает ее Сьюзи. — Что вполне объясняет, почему вы так растерялись и позвонили к нам в студию. Расскажите о том, как вы боролись за спасение компании вашей дочери. — Она поднимает перед собой газету с фотографией, где позируют моя мама и Марселла.

Мама в восторге. Лицо сияет от радости.

— Признаюсь честно, «Белье-Невидимка», творит настоящие чудеса. Я даже глазам своим не поверила, когда прочла, как эта палка отозвалась о нем в прессе. Удивительное белье. Благодаря эти трусам я смогу влезть даже в свое старое свадебное платье. Одна неприятность — платье короткое, а у меня проблема, — она переходит на доверительный шепот, — старческое варикозное расширение вен.

— Насколько охотно газета согласилась напечатать ваш снимок?

— Дорогая, они и не раздумывали, увидев, что выше пояса у нас достаточного всего, чтобы заполнить страницы. К тому же разве в газетах не печатают снимки милых старушек? Взять ту же Джоан Коллинз, а она старше меня, знаете ли. И ее фотографии не сходят со страниц газет и журналов.

— Полагаю, — говорит Стивен таким голосом, словно собирается сделать серьезное заявление, — то, что вас приняли в качестве модели зрелого возраста, лишь подчеркивает, как дурно обошлись с Орлой Кеннеди. Мы недовольны тем, как сегодня выглядят манекенщицы, жалуемся на то, что подростки отказываются есть, и когда привлекательная, — он улыбается мне, — женщина чуть больших размеров хочет сама провести рекламу своей компании, ее отбраковывают мнимые эксперты. На ее место ставят бездушную манекенщицу, которая совершенно не понимает проблему избыточного веса. — Он покачивает головой, словно сказал что-то важное и глубокомысленное, затем он улыбается и говорит, что настало время для рекламы. — Не уходите далеко от экранов, потому что после рекламы мы продолжим беседу с этой очаровательной молодой леди, — он похлопывает меня по колену, — кроме того, пять манекенщиц продемонстрируют нам, как следует носить «Белье-Невидимку», а затем, — он делает серьезное лицо, — мы познакомим вас с Питером Уилсоном из Лидса, для которого геморрой оказался не просто болью между ягодицами. До встречи после рекламы.

Спустя двадцать минут рядом с нами на ярко-желтом диванчике сидит Джастин и рассказывает о моделях, которые демонстрируют манекенщицы. Два дня назад я позвонила ему и поделилась соображениями, после чего он бросился покупать билет на поезд, чтобы дебютировать в передаче «Доброе утро». Ведь это, как он сказал мне по телефону, мечта всей его жизни, так же как встреча с Дейлом Уинтоном.

Джастин оказался не таким, каким я его себе представляла. Он худой, даже хилый, в узких кожаных брюках и блестящей тонкой тенниске, облегающей каждый мускул на его груди. На ногах — остроносые ковбойские сапоги из кожи ящерицы. Черные волосы напомажены и зачесаны назад, а нижние веки невероятно зеленых глаз подведены карандашом. Его компаньон, Питер, — точная противоположность: на нем короткая прямая блуза, которая свободно облегает огромный живот, и мешковатые джинсы. Он смотрит на нас, стоя за кулисой. Подозреваю, что на его сорокадюймовой талии и тридцатидвухдюймовых бедрах испытывали первые модели трусов «упругий живот».

— Первой на подиуме появляется Марселла, — объявляет Джастин. Мама радостно аплодирует, Марселла машет ей в ответ. — На Марселле, непрофессиональной манекенщице — я подчеркиваю, непрофессиональной, — летнее платьице нежного розового цвета. Итак, Марселла поворачивается, и теперь мы отчетливо видим: в области бедер платье сшито по косой, что подчеркивает, насколько свободно оно сидит. Теперь на ваших экранах, наверное, уже появился снимок Марселлы в том же платье, но без наших трусов. Видите, как юбка облегает ее жировые складки?

Он смотрит на Сьюзи и Стивена, которые с серьезными лицами кивают в знак согласия. Сьюзи подходит к Марселле и оттягивает ее юбку, наглядно демонстрируя, на сколько сантиметров уменьшились ее бедра и ягодицы.

— Теперь в лифчике «нескакунчике» появляется сестра Мари Клод, впервые оказавшаяся в Лондоне. Обратите внимание, как он подчеркивает формы ее тела, спрятанные под черными одеяниями.

Я в ужасе слежу за тем, как моя престарелая аббатиса проходит по подиуму.

— Хотели устроить тебе приятный сюрприз, — шепчет мама. — Ей нужно было попасть на летнюю распродажу в Оксфам, так что она одним ударом убила двух зайцев. Я же говорила тебе, она такая забавная. — Эти лифчики помогли сестре Мари Клод сохранить не одну сотню фунтов, не так ли? (Она кивает.) Она как раз собиралась купить два новых монашеских платья, потому что старые стали узки в груди. (Снова кивает.) Но теперь она может носить их, как прежде. Сьюзи, не могли бы вы снова продемонстрировать, насколько свободно сидит платье? (Она смущенно качает головой.)

Кажется, Сьюзи уже мечтает о том, как будет долго и подробно обсуждать со следующим гостем проблемы геморроя, и когда речь заходит о том, чтобы потрогать женщину в монашеском платье, Сьюзи явно нервничает, поскольку у нее есть свои принципы. Хотя я замечаю, как Стивен бьется в конвульсиях. Возможно, это его давняя фантазия.

Прошло два часа, шоу, посвященное разумной диете и спасению моей репутации, окончено. Стивен и Сьюзи трясут мою руку и поздравляют с тем, что все прошло замечательно. Марселла, сестра Мари Клод и моя мать пьют чай, который приготовил им Марио. Джастин и Питер внимательно слушают гримера, который делится с ними своими профессиональными секретами.

Я в отличном расположении духа. Исследователь программы вручил мне несколько десятков записок от зрителей, предложивших помочь положению и спросивших подробные данные проекта «Легче перышка». Одна из поздравительных записок пришла от Майка Литтлчайлда из «Абакус Венчурс», в ней говорится, что завтра утром на банковский счет компании будут переведены полмиллиона долларов и что он ждет встречи со мной на вечеринке. Еще звонила Тесса, она извинилась за то, что сомневалась во мне, пообещала прийти на вечеринку; она похудела всего лишь на десять фунтов, но даже эти десять фунтов сильно изменили ее жизнь. Ее сына перестали дразнить в школе. Еще пришла записка от Лиз, в которой спрашивается, видела ли я газеты.

И тут я вспоминаю, что говорил Стивен про Джайлса Хеппельтвейта-Джоунса и финансовый скандал, имеющий отношение к его клиентам. Его единственный финансовый клиент — «Браунс Блэк». Вряд ли здесь замешан банк, логично? Бросаюсь к Стивену, который принимает от режиссерской команды поздравления с «еще одним восхитительным и содержательным шоу». Он небрежно откидывает челку со лба, подмигивает восхищенным гостям из клубов «Бурнмаутс Дерби» и «Джоан» и просит ассистента принести бокал охлажденного шампанского.

— Стивен, — говорю я взволнованно, — что это за финансовый скандал, о котором вы упомянули? Вы еще сказали, что там замешан Джайлс. Вы не знаете подробностей?

— Ах, это, — отвечает Стивен со скучающим видом, — что-то про «черную дыру». Вам это о чем-нибудь говорит?

Киваю. Медленно.

— В «Браунс Блэк».

— «Браунс Блэк».

— Да, припоминаю, я еще думал, как же это смешно, что у банка с таким «черным» названием может быть черная дыра. Бывают же такие совпадения.

Смешно? Черная дыра? Не смешнее, чем в кресле у зубного врача. А что, если она настолько большая, что не сойдется баланс банка? О господи. Патти не лишилась работы? А что с Тони Янгером? Он ведь только начал работать. Он слишком хороший, для того чтобы оказаться в такой переделке. И Патти. Она ведь только-только начинает свою карьеру.

— У вас есть газета? — спрашиваю я.

— Да, где-то там была. — Стивен машет рукой в сторону режиссерского кресла, и я внимательно просматриваю мятые, сваленные в кучу газеты. Статья обнаруживается в третьей по счету. На первой полосе, под заголовком «Служба связей с общественностью и восточноевропейский банкир из «Браунс Блэк» скрывали огромную черную дыру».

Читаю статью. Имущественная сделка в Словакии оказалась мошенничеством. Та самая сделка, которой Свен прожужжал мне все уши. Та самая, которая, как я заметила только на прошлой неделе, невероятно выросла в размерах. Оказывается, вложенные в имущественную сделку деньги откачивали компании-подрядчики, назначенные банком «Браунс Блэк», а прибыль уходила на офшорный счет на Каймановых островах. Эта сделка фактически служила прикрытием для финансовых махинаций.

Свен фигурирует в этой истории как банкир, ответственный за проведение операций. В статье говорится, что в Словакии он был не раз судим за мошенничество и что его брат, возможно, имеет отношение к одной из компаний-подрядчиков. Упоминается Табита и ее отношения со Свеном. И хотя прямые обвинения в ее адрес отсутствуют, все же подразумевается, что она знала о слухах про операционные убытки, но не сообщила о них руководству. Более того, вместо того чтобы выяснить, имеется ли основание для слухов, она вместе с консультантом по общественным отношениям Джайлсом Хеппельтвейтом-Джоунсом, который получал 300 фунтов в час, опубликовала твердое опровержение этих слухов. Статья намекает на то, что в последние недели, когда активизировался ее роман со Свеном, убытки увеличились и что Свен отрицает факт свой осведомленности о каких-нибудь финансовых проблемах со сделками. Новый официальный представитель банка Патти де Джагер… Эй? Промотать. Новый представитель банка. Ого. Неудивительно, что в последнее время Патти была такой неуловимой. Ее повысили. Патти говорит прессе, что Табиту вряд ли можно обвинить в чем-то кроме наивности, но ее бездействие обошлось банку в сотни тысяч фунтов. Тем не менее контракт с ней разорван, а Свена арестовали.