«Это не только вопрос денег, как ты понимаешь, — писал он, — но и времени. Да и остаться с нераскупленными вещами на руках не очень хотелось бы. Думаю, ты вполне можешь пропустить выставку в Сассари и вылететь домой, как только договоришься о транспортировке багажа».


Кэтрин задумчиво держала письмо в руке, невидяще уставившись в окно такси. Потом она посмотрела на дату — оно было отправлено, почти неделю назад. Теперь уже нет необходимости пропускать выставку, которая откроется завтра. Она приобретет там еще несколько вещиц и вернется на виллу Роскано.

Девушка даже обрадовалась тому, что брат отзывает ее домой. Во всяком случае, она сможет оставить Райана, Миреллу и Энрико с их проблемами и снова окунуться в свою прежнюю спокойную жизнь в Лондоне. Она повернулась, чтобы еще раз посмотреть на забавный домик под красной черепицей, и увидела ехавшую за ними следом машину. Она не могла ошибиться — это была машина Райана. Но что в этом такого? Ему тоже надо вернуться в Порто-Конте.

Она поняла, что поступила глупо, не приняв предложения поехать с ним. Но его тон и властные манеры возмутили ее до глубины души. Он мог бы сначала спросить ее, прежде чем отсылать назад шофера Монтефранко.

Внезапно автомобиль Райана пронесся мимо такси и затормозил, перегородив дорогу. Такси остановилось. К шоферу подошел Райан и заговорил с ним. Тот кивнул и улыбнулся.

— Не будете ли вы столь любезны проехать последние мили со мной? — спросил Райан девушку. — Домочадцы не ожидают вашего возвращения на такси, поскольку шофер наверняка передал им ваш отказ вернуться на их машине.

Не говоря ни слова, Кэтрин согласно кивнула и расплатилась с таксистом, дав ему щедрые чаевые. Так же молча она пересела в машину Райана.

— Хорошие новости из дому? — спросил он.

— И хорошие и плохие, — ответила она. — Я должна уехать в самое ближайшее время. Выставке смогу уделить только один день, не больше. Затем вернусь на виллу Роскано, соберу то, что осталось, отправлю все и улечу домой.

— Всего один день для выставки? Жаль.

— Ничего не поделаешь. Я уже слишком долго здесь бездельничаю.

— И конечно, вы очень хотите вернуться в Лондон… к тому мужчине, которого вы оставили там?

К счастью, в это время машина остановилась у ворот виллы Монтефранко, и Кэтрин поспешно выскочила на дорогу, не ответив на его последнюю «шпильку».

На следующий день в павильоне выставки Кэтрин поняла, как прав был Райан, говоря, что ей понадобится гораздо больше времени, чем один день, даже для беглого осмотра. Она смогла только быстро обойти стенды, собрать кое-какую информацию и рекламные брошюры и вернуться к некоторым прилавкам, чтобы рассмотреть выставленные там изделия повнимательнее.

Миреллой, которая ее сопровождала, казалось, овладело страстное желание воплотить в жизнь проект, о котором она говорила некоторое время назад. Она еще больше хотела стать сардинским агентом «Сердолика», когда Кэтрин уедет домой.

— А эти корзинки. — Итальянка нетерпеливо указала на стенд. — Ты не думаешь, что они хорошо будут продаваться в Англии? Женщинам для походов по магазинам?

Кэтрин терпеливо объяснила ей, что все увезти она не сможет. У нее и так уже достаточно много багажа и вещей, которые она приобрела по пути в Сандари, Лакони и других местах. Девушка купила минимум вещей, их нес за ней Витторио. Райана не было видно на выставке, что ее очень обидело, хотя она понимала, что это безрассудно. Его советы всегда были довольно полезны и достаточно квалифицированны, и Кэтрин это ценила. Вито же и Мирелла были полны энтузиазма, но совсем не разбирались в тонкостях.

— Мы не можем оставаться здесь слишком долго, — предупредила Мирелла, — сегодня на вилле будут танцы.

— Да? По какому случаю? Торжество? — спросила Кэтрин и сразу же подумала о помолвке Миреллы и Энрико.

— Нет. Просто хотят немного нас развлечь.

Кэтрин вспомнила, что на Сардинии ни разу не танцевала, — последним ее партнером был Вито, да и то в Лондоне. Она размышляла о том, любит ли танцевать Райан, и решила, что он вряд ли опустится до такого легкомысленного времяпрепровождения.

— Ты будешь танцевать весь вечер только со мной, — вторгся в ее мысли голос Вито.

— А разве тебе не хочется потанцевать с прекрасной Николой?

Мирелла захихикала, а Витторио ухмыльнулся.

— Кажется, я даже не могу взглянуть на красивую девушку без того, чтобы кто-то не бросился сразу же докладывать тебе об этом, — недовольно пожаловался он.

— Дело в том, как ты на них смотришь, — лукаво возразила Кэтрин.

На вилле оказался прекрасный бальный зал, выходящий на террасу. Кэтрин еще не видела эту часть дома и теперь, в восхищении отдавая дань вкусу предков Монтефранко, разглядывала фрески на сводчатом потолке, который поддерживали огромные колонны.

В этот вечер она надела свое лучшее бледно-желтое платье из тайского шелка, просто и оригинально скроенное, и в первый раз за долгое время распустила по плечам длинные золотистые волосы.

— Ты сегодня похожа на золотую девушку, — прошептал ей на ухо Вито, когда они танцевали.

— Не все золото, что блестит, — откликнулась Кэтрин и рассмеялась, заметив его замешательство. — Это пословица. Она означает, что тебе не следует обманываться привлекательным внешним видом.

Позже они с Вито сидели, отдыхая, на террасе и вели беседу о планах Хью устроить выставку сардинских товаров в Лондоне.

— Вам следует пригласить какую-нибудь важную персону на открытие, — посоветовал он. — Таким образом вы получите хорошую бесплатную рекламу.

— Боюсь, у нас нет таких знакомых, — вздохнула Кэтрин.

— Возможно, я смогу найти кого-нибудь. Как насчет представителей итальянского посольства или министерства торговли в Лондоне?

Кэтрин пообещала подумать над его предложением.

— Ты не замерзла? — спросил Вито. — Ночь довольно прохладная.

— Нет, мне тепло.

— А мне нет. Ты так холодна ко мне, — печально пожаловался он и обнял девушку.

Кэтрин вздрогнула и деликатно, чтобы его не обидеть, отстранилась:

— Ты прав, действительно становится прохладно.

— Я велю горничной принести тебе шаль или что-нибудь еще, — сказал он и исчез за высокой застекленной дверью бального зала.

Кэтрин откинулась на спинку кресла, затем поднялась и подошла к перилам балкона. Ночной воздух был на самом деле теплым и насыщенным ароматом цветов. Тихо шелестели в саду деревья, тут и там мелькали цветные вспышки света, словно лучики волшебных фонариков гномов. Внезапно Кэтрин почувствовала, что позади нее кто-то стоит.

— Вито… ты быстро вернулся… — сказала она и обернулась. Слова замерли у нее на губах, когда она увидела, кто это. В слабом свете, падавшем из зала на террасу, перед ней стоял Райан.

— Извините, что всех вас покинул, — тихо произнес он, облокачиваясь на перила и небрежно сцепив руки перед собой. — Я был на рыбалке.

— Надеюсь, вам удалось поймать что-нибудь стоящее.

— Нет, ничего особенного. Рыба там была, должен признаться, но, видимо, я использовал не ту наживку.

Какой смысл пытался он вложить в свои слова?

— Признаюсь, я совершенно не интересуюсь рыбалкой, — спокойно заметила Кэтрин. — Варварское занятие.

— Ну, не более варварское, чем есть то, что поймали другие, не так ли? Да и вообще, почему мы должны говорить об этом?

— Вы сами предложили эту тему.

— Мне надо быть более осмотрительным. Вы выглядите просто очаровательно в этом наряде. Вы были царицей бала?

— Нет. Меня, затмили Мирелла и Никола. Ни одна из них не испытывала недостатка в кавалерах. Мужчины выстраивались в очередь, чтобы пригласить их на танец.

— А вам в этой лотерее достался только Вито, как я понимаю?

— Между прочим, он прекрасно танцует. Вам лучше уйти — он скоро вернется.

— Не скоро, — уверенно возразил Райан. — И почему я должен уйти, если он вернется? Может, я смогу показать ему то, что он долго будет помнить.

И, прежде чем Кэтрин сделала шаг в сторону, он крепко обнял ее.

— Не кричите и не вырывайтесь, — свирепым шепотом предупредил он ее. — Это не поможет. Все ушли в дом.

Он наклонился и поцеловал ее в губы, сначала легко и нежно, затем со страстной силой, что пробудило в ней ответное чувство и захлестнуло теплой волной. Теперь она даже на вершине айсберга не ощущала бы холода. Положив голову на плечо Райана, Кэтрин с удивлением думала, почему она воевала с ним так долго, когда вот она — гавань спокойствия и наслаждения.

— Моя золотая девочка! — прошептал он и прижался своей щекой к ее щеке. Затем взял ее за локти и пристально посмотрел в глаза. — Мне очень жаль, что ты уезжаешь, Кейт. — В первый раз он сказал ей «ты». — Ты была для меня как глоток освежающего напитка, несмотря на твою раздражительность.

Кейт замерла, чувствуя, что превращается в ледяную статую. Оказывается, Райан только прощался? Освежающий глоток? Как будто она была стаканом ледяного оранжада. В этот момент ей захотелось ударить его по лицу со всего размаху, но ее рука отказалась повиноваться. Как она может это сделать, когда всего лишь минуту назад их щеки были прижаты так нежно одна к другой?

— Спасибо вам за помощь. — Она старалась говорить как можно спокойнее. Она знала, что, если не сможет произнести это с холодной вежливостью, тут же громко разрыдается.

— У меня кое-что есть для вас, — прошептал он.

Кэтрин почти с ужасом отпрянула. «Нет, только не прощальный подарок», — мысленно взмолилась она, но он поднял ее руку и вложил ей в ладонь какой-то маленький тяжелый камень.

— Только не выбрасывайте его, когда будете в дурном настроении, хорошо? — попросил он. — Это наш мятежный друг, красная яшма.

Пальцы Кэтрин сомкнулись вокруг камня, и ей очень захотелось убежать куда-нибудь, уйти подальше от этого мужчины, однако ноги отказали ей. Но в этот момент Райан сам скрылся во мраке, и ока осталась одна.

Когда вернулся Вито, девушка вся дрожала.

— Моя дорогая! — воскликнул он, протягивая ей белую шерстяную шаль. — Я не должен был оставлять тебя надолго. Извини, я задержался. Пойдем в дом.

Кэтрин хотела рассмеяться, но боялась, что смех превратится в истерический хохот и она только опозорит себя. Конечно, Вито был задержан под каким-то предлогом, и это все было подстроено Райаном. Все ее представления о любви и привязанности, честности и чести разбились вдребезги. Ее мнение об отношении Райана к женщинам и до сих пор-то не было слишком высоким, но она не могла даже вообразить, что он опустится до такого позорного поступка. Прийти сюда тайком, держать ее в своих объятиях, ласкать ее так, что она не могла не отозваться на это каждым нервом своего тела… и в результате сказать: «Рад, что познакомился с вами. Прощайте!» Это был самый презренный поступок, какой она только могла представить.

Кэтрин безвольно следовала за Витторио через бальный зал к лестнице, возле которой она наконец очнулась, пожелала ему спокойной ночи и поспешно исчезла в своей комнате. Ей надо было побыть одной. Она вышла на балкон. Только сейчас девушка поняла, что все еще сжимает в ладони осколок яшмы, который дал ей Райан. Она подняла руку, собираясь бросить его как можно дальше в сад, где его никто не найдет среди камней. «Как брошенные девушки Райана», — подумала Кэтрин и вновь мысленно услышала его голос: «Только не выбрасывайте его, когда будете в дурном настроении». Она разжала пальцы и посмотрела на камень в потоке света, льющегося из комнаты. Величиной почти с грецкий орех, с зазубренными неровными краями, он был темно-красного цвета с бегущими по нему зеленовато-белыми полосками. Райан нашел его на Сан-Пьетро, наверное, когда звал ее туда с собой, а она не поехала. Кэтрин с горечью подумала, что его посещения этого острова не были посвящены только поискам минералов. Там было, вдобавок, полно привлекательных женщин.

Кэтрин положила камень в сумочку. Конечно, она сохранит его, никогда не выбросит, каким бы ни было ее настроение. И теперь, всякий раз, когда ее эмоции будут брать верх над здравым смыслом, она, посмотрев на «мятежного друга», сразу же вспомнит о своей глупости и не сделает новой ошибки. Да, действительно, надо сохранить его на память, до тех пор, пока вид красной яшмы не станет вызывать только смех, а не такие вот жгучие слезы, безудержным потоком бегущие сейчас по ее щекам.

Глава 8

На следующий день Кэтрин известила синьору Монтефранко, что, к своему сожалению, должна срочно вернуться на виллу Роскано.

Перед отъездом девушка нашла свободную минутку, чтобы попрощаться с Энрико и пожелать ему удачи.

— Мирелла очень молода, — уверенно улыбнулся он, — и нужно быть терпеливым, пока она блуждает от одного жизненного опыта к другому. Я верю, что в итоге все будет хорошо.