– Клара – прошептал я, – ты серьезно имела в виду то, что сказала вчера?

Она тяжело сглотнула, ее глаза наконец-то посмотрели прямо в мои. Тут же ее хорошие щечки порозовели. И вдруг я понял, что она именно это и имела в виду, и от осознания этого мое тело завибрировало.

– Я много чего вчера сказала – прошептала она, отклонившись назад, – сложно вспомнить.

Нахмурился. Черт возьми. Когда я вчера поцеловал ее, думал, что сломал хоть какие-то барьеры между нами. Думаю, я просто был недостаточно хорош.

– Просто ответь мне, пожалуйста – прошептал я как можно мягче.

– Я знаю, что сказала тебе прошлой ночью, Лео. И… – она запнулась, глубоко вздохнула и закончила мысль. – Да. Я имела в виду именно то, что сказала. Каждое слово, – решительно сказала она.

Я вздрогнул всем телом. И причина была даже не в том, что она сказала. Ну, да, ее слова много значили. Но причина моей дрожи была в ее взгляде после сказанного. Ее глаза были большими, широко распахнутыми и полными ожидания. Она ждала моего ответа – чтобы подтвердить все то, что произошло вчера. Некоторое время я даже не мог ничего сказать. Мы оказались на одном уровне… наконец...

Затем посмотрел вниз на ее футболку и сразу потерял ход мыслей. Ее оранжевая футболка с буквами. С большими черными буквами «Иисус ненавидит Янкис». К еще большему моему ужасу, она намалевала самое ужасное лицо Иисуса, когда-либо виденное мною.

– Черт возьми, ты что надела? – возмущенно спросил я. – Ты должна снять это. Немедленно.

Фанаты Янкис славятся своей гордостью. И эта футболка была просто глупой.

– Ты хочешь, чтобы я разделась догола перед тысячами людей? Извращенец, – пошутила Клара.

– Серьезно, – застонал я, отодвигаясь чтобы пропустить семью, спускающуюся по ступеням, прикрывая футболку Клары телом как щитом, – ты хочешь, чтоб меня здесь на части порвали? Это твоя последняя попытка убийства, киллер?

– Расслабься. Пока мне никто и слова не сказал.

– Пока – ключевое слово в этом предложении. Балтимор Ориолс проигрывают. Едва что-то поменяется – и я труп.

Клара перестала спорить со мной и внимательно уставилась на меня. Вдруг осознал, что выдал себя. Неумышленно и совсем не так, как хотелось бы, я подтвердил ей то, чего ее глаза так страстно желали мгновение назад. Снова показал ей, как она мне дорога. Может у нас с ней и была вредная привычка постоянно спорить, но я до крови бы избил любого, кто посмотрел бы на нее с насмешкой. Она уже давно должна была понять это, но судя по ее взгляду, это было для нее новостью.

Проклиная свой чертов мозг, я прекратил пялиться на нее и посмотрел на бейсбольное поле. Потер шею рукой и медленно выдохнул – тактика, которой придерживался, когда хотел подумать и успокоиться.

Но потом я кое-что осознал, и эта информация взорвалась во мне, как пуля в груди. Клара знала, что я – фанат Янкис, или, по крайней мере, должна была об этом догадываться, ведь я из Нью-Йорка.

То есть она надела эту футболку, чтобы специально меня позлить? Может, все эти наши мелкие постоянные стычки – возможно за прошедшие два дня, или даже пару лет, все они перешли из обычной агрессии во что-то другое. Во что-то более сексуальное. В то, что выбило у меня почву из-под ног и оказавшееся большим сюрпризом.

Это придало мне уверенности. В общем-то, я уверенный в себе человек. Но, как чаще всего это и бывает, в присутствии Клары вся моя уверенность улетучивалась – однако, с каждой секундой у меня все больше создавалось впечатление, что здесь я не один с такими чувствами. Понимание этого вернуло мне самоуверенность.

Сделал этот разделяющий нас шаг, наклонился и посмотрел ей прямо в глаза:

– Ты определенно надела это, чтобы поругаться со мной.

– Нет, – выдохнула она, но слова ее звучали неубедительно.

– Тебе нравится ругаться со мной, – это не был вопрос. Это было утверждение. После этих слов, я почувствовал липкость в груди. – У тебя очень забавный способ флиртовать со мной, Клара. До этого момента я и не осознавал этого.

Прядь волос упала ей на лицо, пока она прилагала все усилия к тому, чтобы сердито смотреть на меня. Но этот взгляд был принужденным.

– Ты несешь бред, самовлюбленный эгоист, – резко ответила она. – Я надела эту футболку, потому что ненавижу Янкис. К тебе не имеет никакого отношения.

– Продолжай убеждать себя в этом, киллер, – мягко сказал я, придвигаясь немного ближе к ней.

Затем, испугавшись своей проклятой догадливости, я нежно отодвинул выбившуюся прядь волос с ее лица. И осторожно убрал ее за ухо. Мгновенно ее хорошенький маленький ротик закрылся.

– Докажи, – прошептал я, воспользовавшись ее словами прошлой ночью. Затем взял ее лицо в ладони и крепко поцеловал ее в губы, прежде чем отодвинуться назад.

– Докажи, что ты не играешь со мной – продолжил я, – что ты не водишь меня за нос, как Эндрю Веллингтона, и я весь твой, детка. Весь твой.

Не хотел, чтобы мои слова звучали саркастично и даже не был уверен, почему приплел сюда долбанного Эндрю. Возможно, потому что мне было сложно отказаться от прежних привычек в отношении Клары. Или потому, что моя неуверенность, касающаяся их отношений с Эндрю, вырвалась на свободу. Поэтому, вместо того, чтобы сказать что-нибудь еще, я повернулся и двинулся к нашим местам. А затем крикнул через плечо:

– Пойдем, сядешь со мной!

Достигнув первого ряда, я начал поворачиваться к секции с сидениями. Пожалуйста, иди за мной. Пожалуйста, иди за мной. Я повторял эти слова в своей голове снова и снова, пока пытался увидеть ее в толпе.

Глава 9

Я плюхнулся на свое место на самом переднем ряду нашей секции. Стефани уселась сразу на два сидения. Место Клары продолжало пустовать.

– Было бы неплохо, если бы ты постарался не спорить с ней, – прошептала Стефани.

– Это сложно, – прошептал я в ответ. – Но я стараюсь.

– Старайся больше.

Секундой позже Клара очутилась рядом. Мои ноги перегораживали ей путь, и она свирепо смотрела на меня. Я даже и не понял, что мешал ей пройти. Уже собирался встать, чтобы пропустить ее, когда она вдруг…

Что.

За.

Хрень.

Казалось мое сердце, словно до боли увеличилось, когда я почувствовал ее вес на коленях, а руки уперлись в мою грудь. Не знаю, во что она играла или с чего вдруг это вообще произошло. Но Клара полностью завладела моим вниманием. В этом нет никаких гребанных сомнений.

Она наклонилась ко мне, чтобы сказать что-то на ухо, так тихо, чтобы только я мог услышать.

– Возможно, ты уже знаешь это, потому что очевидно, что ты знаешь обо мне все... или, возможно, я должна сказать это для своего блага... но я ненавижу, чертовы кишки Эндрю Веллингтона. Мы сходили на несколько свиданий, но у меня нет желания встречаться с ним снова. Что насчет игр... да, я играю с тобой. Но никогда бы не ранила тебя специально, – она с трудом глотала и отодвинулась, чтобы взглянуть на меня. – Понимаешь?

Эти слова ошеломили меня. Знаю все о ней? Я едва знал ее. Что это значило? Она думала, что я хорошо ее знаю? Разве это так? Не был уверен в чем-либо в этот момент.

Только в том, что она сидела у меня на коленях, оседлав меня своими прекрасными ногами - так открыто, так уязвимо. Мои руки словно жили собственной жизнью и поглаживали ее обтянутые джинсами бедра. Черт. Ни у кого на этой планете нет возможности понять, было ли это частью ее игры, или это была настоящая Клара. Я хотел знать эту девушку, чтобы это была настоящая Клара, а не игра.

Пока я рассматривал Клару, ее дыхание все учащалось. Почти сразу же, как только напряжения стало слишком много, как только ее начала возбуждать наша близость, она слезла с меня и направилась к сидению рядом со мной. Но прежде, чем она уселась, я поймал ее за запястье и заставил подойти ближе. Она подчинилась.

– Это самая прекрасная вещь, которую ты когда-либо мне говорила, – прошептал я.

Потрясенный взгляд на ее лице был запредельно сексуальным. И я тут же понял, что была не игра. Это была реальность и настоящая Клара. Немного ранимая, стеснительная, закрытая под этими бесконечными слоями сарказма.

Я отпустил ее – пока что – и она скользнула на свое место.

Остаток игры прошел отлично. Все разговоры были безопасными, легкими и относились к игре. Было просто здорово проводить с ней время. Клара была остроумной и легкой на подъем. Она даже поладила с Тони и Чарли. Но рано или поздно игра должна была закончиться. И, попрощавшись с моими друзьями, Стефани, Клара и я отправились к ближайшему выходу из стадиона. По пути чувствовал, что меня окружает спокойствие.

Чувствовал себя нормально.

– Какие планы на остаток дня? – спросил я, намереваясь последовать совету Пола и провести с ней больше времени. – Вы возвращаетесь в Бруклин?

– Я да, – пропищала Стеф, – мне нужно поработать над моим отчетом по интернатуре, надо закончить сегодня вечером.

Я пристально посмотрел на Клару:

– А что насчет тебя? Ты идешь с ней?

– Я еще не думала над этим, а что? – спросила она.

– Просто если ты не идешь со Стеф, тебе стоит провести остаток дня со мной.

Вот. Я сказал это. Хотел провести с ней больше времени, вот и все.

– Даже и не знаю, – пробормотала Клара.

– Вообще-то, – снова вмешалась Стеф, пересмотрев свое предыдущее заявление. – У меня тонна работы. Тонны и тонны. Тебе лучше принять предложение Лео. Ты будешь отвлекать меня, если вернешься. А еще ты храпишь. Я почти не спала прошлой ночью.

Улыбнувшись, я беззвучно сказал Стефани: «Спасибо», когда Клара повернулась к ней. Не уверен почему, но подруга Клары точно на моей стороне. Такое произошло определенно первый раз. Большинство людей чаще автоматически ненавидели меня, а не предлагали помощь.

– Хорошо, – наконец сказала Клара, одаривая меня легкой, но милейшей улыбкой.

Итак, договорились. Стефани должна идти домой делать свою домашнюю работу или что-то там еще, тогда как я проведу этот день с самой прекрасной девушкой на планете. Черт возьми. И как я только провернул это?

Дьявол, всего лишь два дня назад моя задница была на траве, после того как она сбила меня на машине для гольфа. А теперь взгляните на меня. Клара согласилась на свидание. Стефани нас оставила – она может взять мою городскую машину, мой шофер отвезет ее прямо домой. И когда Клара прощалась с подругой, я заметил, что ее глаза наполнились едва сдерживаемыми слезами. Хоть об этом и не было сказано вслух, да и кто знает, что это значило для меня, но подразумевалось, что Клара не останется у Стефани на вторую ночь в Нью-Йорке. Могу предположить, что вместо этого она остановится у меня в отеле. Очевидно, конечно, что она будет жить в собственной комнате… но можно ведь и помечтать.

И как только машина со Стеф отъехала от обочины, Клара стала необыкновенно тихой. Мы были вдвоем, и она все еще боролась с подступающими слезами. Это заставило мое сердце ныть, а внутренности – сжаться. Клара не была типичной эмоциональной девчонкой. Я вообще не уверен, что видел ее плачущей в последние годы. Она была твердой, словно высеченной из камня. Но, только для особенно дорогих ей людей она была мягкой и чувствительной. Это только усилило мою влюбленность к ней.

Поэтому я ждал, первый раз в жизни, не говоря никаких идиотских колкостей, специально, чтобы Клара смогла собраться. Когда ей стало лучше, она пошутила:

– Итак, никто не стал кидаться в меня дерьмом из-за этой футболки. Признай, ты был неправ.

Я улыбнулся.

– Никогда, – сказал я ей мягко. – Ты еще не видела дерьма, потому что Иисус больше похож на Зака Галифианакиса. Я не хотел говорить тебе это раньше, чтобы не ранить твои творческие чувства, но, держу пари, что никто даже не понял, что ты пыталась нарисовать.

– Все равно, – засмеялась она, последние признаки печали исчезли из ее глаз. – Ты же понял.

– Ну, я просто исключение из правил, – возразил я. – Каждый раз, когда ты захочешь вернуться в Нью-Йорк повидать Стеф, я буду забирать тебя. Или мой реактивный самолет заберет тебя. Что угодно.

– Оу, – прошептала она, удивленная моим предложением.

Да, я мог быть милым, когда хотел этого. И да, я отчаянно хотел покончить с этой битвой постоянных подлостей длинной в жизнь и вместо этого выбрать что-то милое.

– Ладно, давай выйдем отсюда, – я протянул руку и схватил ее ладонь. Наши пальцы переплелись, и я нежно повел ее в нужном направлении. Она уступила, позволив мне вести ее за руку.

– Мы не можем взять такси, – объяснил я, мое сердце парило в воздухе, только потому, что я никогда прежде не держал ее за руку. Продолжал говорить, так как мой рот должен был что-то говорить в этот момент.

– Поймать здесь такси после игры просто невозможно. Я бы мог вызвать машину, но мы бы ждали ее вечность, поэтому надеюсь, ты не против метро.