– Зато я могу, – усмехнулся Том. – Ты тоскуешь по своей подруге. – Засмеявшись, он прижал все еще болевшее ребро. – Ладно-ладно… Ничего не случится, если мы это проверим. Черт, я уже много месяцев не был в городе. Может, в итоге мы сможем там хотя бы вкусно поесть.


Во время нескольких часов пути до Кулгарди Том, лишенный музыкального слуха, упорно свистел, но в конце концов устал. Они проехали вырубленный лес, и в опускающихся сумерках пни деревьев казались черными дырами на поверхности земли. Колеса их машины постоянно норовили съехать на накатанную колею, и Джеймс сражался с рулевым, чтобы ехать прямо. Он включил фары, их бледный свет боролся с серыми полутенями, становясь все более заметным по мере того, как спускалась ночь. Вдруг Том выпрямился:

– Чувствуешь запах?

– Что-то горит. Смотри.

В серовато-синем вечернем небе поднимались тонкие нити черного дыма.

– Боже мой!

Джеймс придавил педаль газа. Том напряженно потер лоб:

– Слушай, Джеймс, мы должны подумать, верно? Мы не можем сходу бросаться в эти события с головой.

– Том, но она там!

– Я знаю. – Дыхание его участилось, и он заерзал на сиденье. – Я знаю, но мы все равно должны хорошенько подумать, потому что нас там просто убьют.

Дым над Кулгарди разрастался и расцветал громадным ядовитым облаком. Небо на востоке тоже окрасилось в красный цвет, а затем оттуда повалил дым, который выглядел еще страшнее, потому что сопровождался языками пламени.

– Господи! Плохо дело…

Машина выехала на холм, откуда были хорошо видны огни Кулгарди. Дым расползался, поднимаясь выше темных контуров деревьев и уходя все дальше и дальше в ночь. Из огня вырывались искры, и весь город был покрыт пятнами оранжевого сияния. Том попытался что-то сказать, но так и не смог. Тогда он сглотнул и повторил попытку:

– Похоже, они не знают точно, куда идут.

– Знают. – Голос Джеймса звучал глухо и твердо. – Они ходят кругами.

Машина тряслась по дороге в сторону окутанной заревом долины.

– Ты помнишь, где отель? – спросил Джеймс.

– Да. Слева от станции.

– Мы подъедем с другой стороны путей, оставим машину, обойдем станцию и попытаемся попасть в отель.

В городе дым из разных источников соединялся и сгущался. Свет фар с трудом пробивал его. Машина съехала с главной дороги на тропу для лошадей и слепо уткнулась в железнодорожную колею. Оставив автомобиль, они прикрыли лица рубашками и побежали к зданиям, охваченным огнем. В ушах гремел звон колоколов пожарных команд. На землю летели осколки стекла. Кричали какие-то люди, и эхо подхватывало их голоса.

Джеймс и Том крадучись двигались по длинному переулку, расположенному перпендикулярно главной улице. Там стояла брошенная пожарная машина – шланг изрезан на куски, лестница разбита в щепки. Прижавшись спиной к кирпичной стене, они подождали, пока по главной дороге в сторону отеля пробежит толпа, напоминающая безликого дикого зверя. Вдруг от нее отделился человек, который палкой, утыканной гвоздями, ударил мертвый автомобиль по шинам, а затем принялся бить ею о землю, пока дерево не треснуло. В воздухе висел резкий запах разлитого керосина и масла.

Джеймс схватил Тома за рубашку и указал на дальнее крыло отеля:

– Мы залезем туда через боковое окно.

Еще один быстрый вдох, и они рванулись к отелю, четвертый этаж которого был уже объят пламенем. Окно с задней стороны было разбито, и через него они пробрались в темное и задымленное фойе. Несколько нападавших, отбившихся от толпы, заметили их в дыму и тоже бросились в окно, размахивая палками и круша все на своем пути. Удар пришелся Тому по спине, и он пошатнулся. Джеймс вместе с еще двумя какими-то мужчинами поймали тех, кого смогли достать, и вышвырнули обратно. Со стороны входа слышались глухие удары в парадную дверь, которую люди в отеле забаррикадировали изнутри.

В суматохе их закрутило, и они потеряли друг друга из виду.

– Том! – кричал Джеймс, но голос его заглушил общий шум.

В баре вспыхнул огонь, после чего последовала серия маленьких взрывов – это были бутылки с алкоголем. В отблесках пламени мелькали перекошенные ужасом лица, визжали женщины, раздавались отрывистые распоряжения мужчин. Джеймс оглядывал помещение, выискивая Леонору, и вдруг увидел Алекса, который, пригибаясь при взрывах, хватал пробегавших людей за грудки и что-то кричал им. Джеймс бросился туда:

– Алекс!

Тот ошеломленно обернулся к нему.

– Где Лео? – пронзительно крикнул Джеймс.

Алекс замер, и Джеймсу захотелось его ударить:

– Где ваша жена, черт побери?!

Лицо Алекса мучительно перекосилось, как будто он получил пощечину.

– Я не могу ее найти! Ее со мной не было, когда начался пожар. – Он схватился за Джеймса, словно утопающий за соломинку. – Ты должен ее найти! Помоги мне! Я не прощу себе, если с ней что-то случится!

– На каком этаже вы остановились?

«Только не на четвертом!»

– На втором! Но весь этаж в дыму.

– Ладно. – Джеймс приподнялся, оглядывая комнату. – Послушайте, Том тоже здесь. Только не знаю где.


Улица взорвалась воем ручных сирен, где-то вдалеке прогремел выстрел. Над полом стелился черный дым, и Леонора прикрыла рот влажным полотенцем. Несмотря на охвативший ужас, она старалась сохранить спокойствие. Она не понимала, что происходит. Она переодевалась к ужину, как город вдруг превратился в зону боевых действий. Она поборола в себе желание забиться в угол и звать на помощь. Никто ее не услышит в таком хаосе. «Думай, Леонора, думай». Она должна закрыть рот, должна помешать дыму заполнить легкие. «Думай!»

В коридоре слишком много дыма – ей придется выбираться через окно. Задержав дыхание, она начала толкать оконную раму, но руки скользили от напряжения. Она попробовала еще раз, сильнее, ломая ногти о дерево. Ее охватила паника, хотелось плакать, но она справилась. Нужно думать. А еще нужно дышать осторожнее, иначе она задохнется. Пальцы ее ощупали оконную раму и наткнулись на гвозди в углу. «Нет!» Окно было забито наглухо. В сгущающейся, клубящейся темноте она начала искать, чем бы разбить стекло. Ничего. Тогда она ударила по стеклу кулаками. «Нет!» Дым слишком быстро проникал в легкие, и она согнулась, нащупала на полу полотенце и начала дышать через влажную ткань.

Откуда-то донесся крик женщины. Где-то разбилось окно – сверху, снизу или непонятно где; звон шел, казалось, со всех сторон. Леонора закашлялась в полотенце и прислушалась к хаосу звуков. Легкие горели. Она могла умереть в этом номере или же попытать счастья в задымленном коридоре. Мысленно составив маршрут, она решила, что будет бежать, пока не выбежит из дыма или не упадет, – здесь в любом случае оставаться было нельзя.

И тут со стороны коридора послышались мужские голоса. «Слава тебе, Господи!» Они помогут ей. У Леоноры кружилась голова, ее покачивало. Они помогут ей выбраться отсюда. Глаза жгло от дыма, легкие жаждали глотка свежего воздуха. «Они помогут мне!» И она, шатаясь, пошла к двери…


– Полиция уже здесь, слава богу.

Жар в замкнутом помещении стоял невыносимый. На лице Алекса выступили капли пота, которые могли показаться слезами.

– Если найдешь Леонору, забери ее отсюда! – крикнул он Джеймсу. – Уведи ее, слышишь меня?

Над головами взорвалась еще одна бутылка, и все пригнулись.

– Найди ее!

Джеймс пробирался через толпу, пока не увидел лестницу, едва различимую из-за густого дыма. Он поднялся на второй этаж, прикрыв рот краем рубашки. Дым выедал глаза и обжигал легкие.

– Лео! – закричал он, перекрывая вой сирен, закашлялся и крикнул снова: – Лео!

Голос стал глухим и хриплым из-за кашля, так что имени уже нельзя было разобрать. Спотыкаясь, он ощупью брел по коридору.

– Брось ее! – крикнул кто-то в темноте. – Полиция рядом!

– И не подумаю, пока не получу того, зачем пришел! – Послышался хриплый кашель. – Нужно только стянуть эту чертову юбку…

Словно ледяная рука сжала сердце Джеймса.

– Черт!

Какой-то человек промелькнул в дыму и скрылся. На Джеймса смотрело еще одно серое лицо, испуганное, но свирепое. Рука человека задирала женское платье.

Джеймс с размаху двинул неизвестного ногой в подбородок, и удар тяжелого ботинка опрокинул его на пол. Согнувшись, тот попытался встать, но Джеймс не стал этого дожидаться и снова ударил его по ребрам, так что тело откатилось куда-то в темноту. Джеймс дышал чаще, его легкие быстро заполнились дымом, и, почувствовав головокружение, он схватился за стену. В коридоре послышался глухой шум, как будто что-то тянули по полу. Джеймс хотел было погнаться за этими людьми, но, решив не терять времени, опустился на колени и принялся шарить руками по полу. Наконец он наткнулся на безвольно лежащую женскую ногу. Пальцы его двинулись вверх по телу, пока не дошли до лица.

– Лео! – Джеймс подтащил обмякшее тело к себе и встряхнул за плечи. – Лео!

Он подхватил ее одной рукой под спину, второй под колени, прижал к груди и, ничего не видя перед собой, понес по коридору. Голова Леоноры лежала у него на плече. Он закашлялся, уткнувшись в другое плечо, и скользнул вдоль перил вниз по лестнице. Раздавались крики полицейских, вопящие люди выбегали через фойе, но пламя уже лизало двери парадного входа. Джеймс обошел толпу, через темный коридор вышел к запертой задней двери и выбил ее ногой.

В лицо ударил свежий воздух. В переулке Джеймс опустился на колени и, приложив щеку ко рту Леоноры, понял, что она не дышит. Тогда он прижался губами к ее губам и, превозмогая кашель, начал вдувать в нее воздух из своих легких, но это не помогло.

Он разорвал верх ее платья и отодвинул в сторону цепочку на шее, после чего опустил голову Леоноры и приподнял спину, чтобы тело выгнулось дугой. Глаза его задержались на белом гладком камешке. Он набрал полные легкие свежего воздуха и прижался ртом к ее губам. Ему вспомнились прошлые годы: каждый новый вдох – чье-то лицо, очередная потеря… Он действовал все быстрее и быстрее. «Такого больше не повторится, хватит, довольно!»

– Довольно! – приговаривал он в паузах между вдохами, то ли приказывая, то ли умоляя о чем-то. – Я не могу тебя потерять, Лео. Я не могу потерять тебя снова!

Вдруг Леонора открыла глаза и закашлялась, тело ее конвульсивно задергалось. Джеймс прижал ее к груди и придерживал за плечи, пока она судорожно ловила ртом свежий воздух. Услышав, как она сделала вдох, он поцеловал ее в голову дрожащими губами.

Донесшиеся с улицы крики привели его в себя. Не теряя больше ни секунды, Джеймс подхватил ее на руки и бросился к железнодорожным путям.

– Джеймс! – С другой стороны бежал Том, из его рассеченной брови текла кровь. – Ох, господи! Она в порядке?

– Будет в порядке. С тобой-то что случилось?

Том прикоснулся к лицу и с удивлением воззрился на кровь у себя на пальцах.

– Думаю, это просто осколком стекла. – Он небрежно вытер рану рукавом. – Я нашел Алекса.

– Я тоже.

– Он велел мне садиться в его машину. Мы поедем вслед за вами. Увези ее отсюда побыстрее.

Джеймс положил Леонору на заднее сиденье и попробовал напоить водой, но она покачала головой, не в состоянии говорить и содрогаясь в приступах сухого кашля. Однако она была в сознании, она дышала, она жива! Он вскочил на место водителя и поехал, направив зеркало заднего вида на нее.

Через несколько часов, когда над головой уже висело безмолвное ночное небо и единственным светом был свет звезд, Джеймс подкатил к главным воротам Ванйарри-Даунс. Выйдя из машины, он открыл их и заехал на территорию поместья. Останавливаться, чтобы закрыть ворота, он не стал. Весь обратный путь они молчали, тишину нарушали лишь приступы болезненного сухого кашля. Когда Джеймс услышал, что Леонора взяла флягу и сделала несколько медленных глотков, то остановил машину и обернулся к ней. Взгляды их встретились. Глаза у нее были усталые, с покрасневшими белками, лицо и платье перепачканы сажей.

– Ты в порядке?

Она кивнула:

– А ты? – Голос ее звучал хрипло.

– Сейчас да. – Он, пожалуй, впервые за вечер вдохнул полной грудью. – Я отвезу тебя домой и съезжу за доктором.

– Нет. – Она вцепилась в сиденье. – Доктор мне не нужен. Правда. – Она подавила очередной приступ кашля и потупилась. – А как Алекс? С ним все хорошо?

– Да. – Он отвернулся и, надавив на газ, тронул с места, глядя вперед с каменным выражением лица. – Его везет домой Том.

Въезжая на подъездную дорожку, Джеймс нажал на сигнал. Через минуту-другую из сарая для стрижки овец выскочила Мередит, на ходу поправляя волосы и застегивая на груди блузку. Джеймс открыл заднюю дверцу и просунул руку под спину Леоноры.

– Я сама могу, – сказала она.

Джеймс проигнорировал эти слова и, подхватив ее на руки, поднялся по ступенькам, где, в панике заламывая руки, уже стояла Мередит.

– Боже праведный! – причитала кухарка. – Что случилось?