Глава 3
Ох, мои девчоночки! Как это ни грустно, но мужчина часто не ведает истинной силы девушки, пока не разожжёт её гнев и не обожжётся об это пламя.
— Это всё, милорд?
Александр бросил взгляд на своего слугу. МакКреди был настоящим лакеем во всех смыслах, за исключением одного — у него была раздражающая склонность почитать себя за совесть своего господина.
— Нет, не всё. — Александру совесть была ни к чему; он давным давно заставил её замолчать. — Есть ещё то, другое дело, которое я просил тебя сделать.
Слуга открыл дверцу гардероба и сделал вид, что изучает его содержимое:
— А, я почищу ваши сапоги для верховой езды и заберу к завтрашнему ужину ваш добротный бордовый камзол.
— Я говорю не об этом, и ты это знаешь.
МакКреди с треском закрыл гардероб:
— Я должен предположить, что вы намекаете на поручение, которое по вашей воле я должен был выполнить?
Александр скрестил руки на груди.
Слуга вздохнул:
— Хорошо. Я разузнаю, в какой комнате остановилась мисс Хёрст.
— Сегодня же вечером.
— Да, да. Сегодня вечером. Это будет нетрудно, поскольку лакеи и лорда Дервиштона, и виконта Фолкленда выясняли тот же вопрос, когда я ходил накрахмаливать ваши галстуки. Я просто спрошу у одного из них.
— Когда это Фолкленд познакомился с мисс Хёрст? Она приехала всего несколько часов назад, а он только что вернулся с прогулки верхом.
— Он с ней не знаком. Лорд Дервиштон упомянул, как красива эта леди, и по словам слуги Фолкленда, его светлость теперь разрабатывает «свою стратегию».
Александр повернулся к зеркалу и с минуту поправлял свой галстук. Значит, и Дервиштон, и Фолкленд уже сопели вокруг трофея? Ну что ж, их ждёт разочарование. Кейтлин Хёрст, может, и движется с чувственной грацией экзотической куртизанки, но на деле она всего лишь просто любительница подразнить. Неделями она держала его на поводке, как бы всё время обещая большего, подстрекая его, а потом одёргивая в полной нерешительности. Он, как молокосос, увлёкся её кажущейся ветреной невинностью — но теперь — то он знал её, знал, что она из себя представляет, и это знание убережёт его от совершения тех же ошибок.
Хотя, она была несомненно самой красивой женщиной, которую он когда — либо встречал. Невысокая и хорошо сложенная, с большой грудью, тонкой талией и крутыми бёдрами, которые так и просились в руки мужчины. Её карие глаза в обрамлении шелковистых белокурых волос и густых коричневых ресниц казались тёмными и таинственными. Как раз то самое необычное сочетание — бледные волосы и кремовая кожа — от которого мужчина теряет голову.
Но притягательней её физической красоты была её манера двигаться. Даже сегодня днём, когда она выходила из гостиной, глаза всех мужчин были прикованы к ней. В том, как она двигалась, было что — то вызывающе эротическое, такое врождённо грациозное, такое… женственное. И она использовала эту женственность, чтобы завлечь его на путь, который чуть было не привёл к его краху, но вместо этого стоил ему брата.
Его глаза сузились. Из всех его братьев Хью был тем, на кого Александр рассчитывал больше всего. Грегор, Дугал и Фиона были моложе и мало занимались семейной фермой. Со дня смерти их родителей, когда вся тяжесть родового бизнеса и ответственности за четырёх братьев и сестру легли на плечи Александра, Хью всегда был рядом, предлагая свою безмолвную помощь, даже в те мрачные времена — после смерти Каллума. Хью был надёжным и компетентным, пусть даже и делал значительно больше, чем его просили. Он часто не замечал грани между «готовностью помочь» и «вмешательством не в свои дела»; именно так он и попался в паутину, которую сплела Кейтлин Хёрст.
Александр нахмурился. Как посмела она опробовать свои хитрости на нём? Она заплатит за свою наглость, Господи, а он насладится каждой секундой. Он покажет ей, что такое настоящее соблазнение, — и как только она окажется в его постели, он уйдёт, оставив её, сгорающую от желания… точно так, как собиралась, он был уверен, оставить его она.
Месть будет сладкой. Действительно, очень сладкой. И несмотря на то, что спланировать этот «свершившийся факт» будет совсем просто, удовлетворение будет не меньшим. Нет, сначала он поиграется с этой мышкой, смакуя процесс охоты. А что произойдёт с ней после того, его, к счастью, не касается. Он для себя поставил точку.
Он отвернулся от зеркала и пригвоздил своего слугу тяжёлым взглядом:
— Отныне я хочу знать каждую крупицу информации, любую пикантную подробность из тех слухов, которые ты услышишь о мисс Хёрст.
— А если не будет ничего стоящего?
— Это мне решать.
Слуга поджал губы:
— Позвольте сказать, просто в порядке обсуждения…
— Естественно, — произнёс жёстко Александр.
— …что я слышал, как одна младшая служанка упомянула, что мисс Хёрст предпочитает, чтобы её полотенца сохли у огня, а не на верёвке у окна, отчего ткань становится не такой мягкой. Наверняка вы не захотите, чтобы я сообщал вам такие маловажные вещи.
— Меня не волнует, что ты услышишь, — что она дважды чихнула или предпочитает хлебцы обычные и без масла — я хочу знать.
МакКреди вздохнул:
— Прекрасно, милорд.
— С чего, кстати, ты взял, что она стала главной темой разговоров на кухне? Что ещё ты слышал?
— Только как слуга Дервиштона сказал, что его господин думает, что мисс Хёрст — это ангел, спустившийся на землю.
Ангел, спустившийся на землю.
Александр засунул руку в карман и достал массивные серебряные часы. Он перевернул их и дотронулся до гравировки на обратной стороне. «Александру. От Итона до гроба. Чарльз».
Сердце Александра застыло.
— Такие выражения я слышал раньше, их употребляли как раз с такими женщинами — молодыми, красивыми и отдававшимися кокетству с любым мужчиной, который их добивался. И приводило это только к краху.
— Должно быть, вы намекаете на виконта Гумбольта, — тихо промолвил слуга. — Нам всем его не хватает, милорд.
Александр спрятал часы обратно в карман, подумав о том, что хорошо бы сделать то же самое с печалью в его сердце:
— Что — нибудь ещё?
МакКреди прочистил горло:
— Дервиштон взялся называть её «Несравненная». Более того, его сиятельство, похоже, решил, что эту леди будет нетрудно покорить.
— Да? Почему он так решил?
— Полагаю, он исходит из того, что леди сделала или сказала сегодня. — Слуга хмыкнул. — Должен ли я так понимать, что леди, о которой идёт речь, в каком — то смысле… как все?
— Нет, вот уж нет. Порывистая — да. Взбалмошная — совершенно. Но вовсе не как все; она для этого слишком непроста. Только одна её манера двигаться… — Александр тряхнул головой. — Неважно. Она внушает беспокойство.
— Тем лучше для неё, — чопорно произнёс МакКреди.
Александр нахмурил брови:
— Испугался, что я потеряю своё целомудрие?
— Насколько я знаю, у вас его никогда и не было.
Александр оскалился.
— Просто, похоже, ситуация складывается волнительная… так много петухов и всего лишь одна курочка.
Александр расхохотался:
— Вполне возможно. К счастью, мой интерес к этой женщине только в том, чтобы совершить возмездие за то, что она сделала моей семье.
МакКреди застыл на месте:
— Она оскорбила МакЛинов?
— Да. Это по её вине мой брат был вынужден жениться.
МакКреди нахмурился:
— Но… милорд, ваш брат выглядит вполне счастливым в своём недавнем браке.
— Хью просто-напросто пытается извлечь выгоду из ситуации, как он это всегда делает. К тому же, не это главное. — Главное, что Кейтлин попыталась сделать посмешище из него. — Мисс Хёрст должна заплатить за свою наглость, — рявкнул он.
— Непременно, милорд. Если правда то, что вы говорите, тогда я, конечно же, сделаю всё, что вы от меня потребуете.
— Мисс Хёрст — необычный противник. Те, кто впервые сталкиваются с нею, находят её совершенно неиспорченной и излучающей чувственность и невинность.
Тонкие брови МакКреди полезли вверх:
— Чувственность и невинность?
— Это сложная комбинация и, осмелюсь предположить, именно это так манит Дервиштона и других. — Дервиштона, при всём его опыте прожигателя жизни, ожидает сюрприз. Кейтлин Хёрст, может, и выглядит как глупышка со своими большими карими глазами, хлопающими длинными густыми ресницами, но потом — как раз в тот момент, когда он решит, что покорил её, — она сразит его каким — нибудь язвительным замечанием.
Александр позволил МакКреди помочь ему обрядиться в вечерний камзол.
— Во время ужина наведайся на половину для слуг и посмотри, что сможешь разузнать про мисс Хёрст.
— С удовольствием, милорд.
С головой, занятой предстоящей задачей, Александр покинул свою спальню. На лестничной площадке он с удивлением обнаружил облокотившегося о перила Дервиштона, лениво вертевшего в руках пенсне. Молодой лорд улыбнулся и кивнул головой в знак приветствия, но взгляд его продолжал быть прикованным к холлу.
Ах, вот, значит, как. В Александре поднялась волна раздражения:
— Дервиштон, вы кого — то ждёте?
Лорд сверкнул кривой ухмылкой:
— Не все ли мы кого — то ждём? Кстати, кажется, наша милая хозяйка, затаив дыхание, прямо сейчас ожидает вашего появления в гостиной.
— Сомневаюсь. Наши с Джорджианой свидания закончились несколько месяцев назад.
— Правда? А у меня сложилось впечатление, что она… — Взгляд Дервиштона метнулся за Александра, рот приоткрылся.
Посмотрев на его остекленевшее лицо, Александр мог точно сказать, что произошло.
Александр повернулся в сторону приближавшегося слабого шелестящего звука и, как и ожидал, увидел шагавшую к ним Кейтлин Хёрст, передвигавшуюся с той самой адски чарующей грацией. Одетая в мягчайшее голубое платье, украшенное мелкими белыми цветами и широким белым кушаком, завязанным под грудью, с белокурыми волосами, уложенными вокруг головы, и небольшими жемчужинами, сверкавшими в кремовых мочках её ушей, она выглядела целомудренной и воздушной.
Она остановилась и присела в реверансе, улыбка изогнула её нежные губы:
— Добрый вечер.
Дервиштон — обыкновенно самый спокойный и любезный из всех мужчин — выступил вперёд и страстно произнёс:
— Мисс Хёрст, могу я сказать, что вы выглядите сегодня очаровательно?! Вы просто затмеваете собой всех других красавиц здесь, в Замке Бэллоч.
Бога ради, должен ли мужчина нести такую чушь?
Кейтлин послала озорной взгляд Александру, после чего одарила Дервиштона ласковой улыбкой:
— Благодарю вас, милорд.
Поощрённый в своей глупости, Дервиштон взял её руку и запечатлел на ней жаркий поцелуй:
— Я почту за честь, если вы позволите мне проводить вас в столовую. Этот дом приводит в замешательство, а я сомневаюсь, что вас по прибытии снабдили картой или компасом.
— К сожалению, нет. Буду благодарна вам за помощь.
— Ничто не доставит мне большего удовольствия. — Дервиштон сиял, как будто ему вручили сундук свежеотлитых золотых монет. — Это скорее услуга мне, а не вам. Прошествовать в гостиную под руку с такой красавицей — это только поднимет мою собственную оценку в глазах всей честной компании.
Александр скрестил руки на груди и облокотился на перила:
— Дервиштон, вам не обязательно уверять мисс Хёрст в её красоте. Она носит с собой это знание, подобно вору, носящему свою добычу.
Кейтлин застыла и уставилась на него, её прекрасные глаза гневно заискрились.
В течение долгой секунды они смотрели друг на друга. За этот короткий миг Александр вспомнил другие, более интимные моменты: когда он по — глупому позволил себе втянуться в испытание на вкус этих нежных губ и ловил своими губами её постанывания; когда он ощупывал руками эти изгибы рта и ощущал дрожь её желания; когда мир вокруг рушился от тонкого аромата и ощущения нетерпеливого движения её тела к его, разделённых только шёлком и атласом.
Он скрипнул зубами. Всё это — в прошлом, ныне страница перевёрнута. Он больше никогда ей не поверит.
Александр заставил себя оскалиться и продолжил блокировать ступеньки, одновременно нагло разглядывая её сверху донизу. Он позволил своему взору задержаться там, где не следовало бы, и был немедленно вознаграждён тем, что щёки её порозовели, и она уже собиралась было срезать его острой репликой, но затем с видимым усилием проглотила её.
Удовлетворение согрело его. О, да, Хёрст. Я точно знаю, как подтолкнуть тебя совершить что — нибудь опрометчивое.
Дервиштон, с сомнением переводя взгляд с одного на другую, вышел вперёд:
"Лэрд, который меня любил" отзывы
Отзывы читателей о книге "Лэрд, который меня любил". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Лэрд, который меня любил" друзьям в соцсетях.