Ченс Картер - Лесоруб

Грейди проснулся рано, как обычно вставал теперь с тех пор, как переехал в хижину. Он поработал по хозяйству, нарубил дрова, кое-что сделал вокруг дома, а затем зашел внутрь, чтобы вскипятить воду для кофе и приготовить завтрак.

Ребенок находился с ним на протяжении всего дня, пока он работал, и ему нравилось думать, что она укрепляет здоровье на свежем воздухе. Конечно, казалось, что у нее все хорошо. Она росла с каждым днем, выглядя счастливой, здоровой и сильной. Она всегда улыбалась или смеялась над ним. Когда малышка находилась на улице, то оглядывала все любопытными глазами, полными удивления и изумления, глядя на мир, который она постепенно осознавала все больше.

Грейди начал чувствовать, что его ребенок, в конце концов, возможно, был не в таких уж плохих руках. Он ни в коем случае не считал, что ей не нужна мать, но Грейди, по крайней мере, смирился с тем, что она, вероятно, не подвергается опасности, находясь под его единоличным присмотром.

Он играл с ней на коленях и кормил смесью из бутылочки, пока его бекон шипел на чугунной сковороде на огне, а кофе заваривался в маленьком металлическом горшке рядом. Ему нравился деревенский образ жизни, который ему обеспечивало уединение в хижине. Он ощущал себя ковбоем, готовящим бекон и кофе на открытом огне. Дестини схватила его за палец, и он посмотрел ей в глаза.

— Что ты скажешь, если мы сегодня купим тебе мороженое, маленькая обезьянка?

Он до сих пор с теплотой вспоминал утро, которое провел в городе с Отем, когда Отем совершила маленькую вещь — уверенно поглощала свое мороженое. С тех пор он пристрастился к мороженому, к которому раньше был равнодушен. Он знал, что Дестини была неравнодушна также к небольшому количеству взбитых сливок.

Он устроил Дестини в машине и направился сначала в магазин, где сделал заказ на большую ванну из латуни. Грейди был рад видеть, что ее привезли, и он заплатил им за нее. Ему сказали, что доставят ее ему домой, а он ответил, что если его не будет дома, то пусть заходят и оставят ее в ванной комнате. Грейди не смог бы поднять ее в одиночку.

Из хозяйственного магазина они направились в продуктовый, где он запасся несколькими предметами первой необходимости, которые почти что закончились.

Потом они пошли в кафе, где он сел за столик, как можно дальше от двери, как только возможно. Он не хотел, чтобы Дестини простудилась.

— Чем я могу вам помочь? — спросила официантка.

Грейди узнал ее.

— Могу ли я получить то же мороженое пломбир, что и в прошлый раз, когда я был здесь?

— Конечно, можно, — ответила официантка, — а ваша дочь присоединиться к вам?

Грейди посмотрел на нее и рассмеялся.

— А, та девушка не моя дочь, — произнес он.

— О, простите, — извинилась официанта, спотыкаясь на словах. — Подруга, я имею в виду.

— Она просто подруга, — сказал Грейди, — и, к сожалению, она не сможет к нам присоединиться.

Официантка ушла так быстро, как только смогла, и Грейди усмехнулся про себя, пока ждал мороженое.

Дочь!

Она всего лишь на одиннадцать лет моложе его. Может, он не так отлично выглядит, как ему самому хотелось бы в этом признаться.

— Ты слышала это? — прошептал он Дестини. — Даже официантка думает, что я теряю хватку.

Хотя Грейди это не очень беспокоило, скорее больше забавляло. Он знал, что невинность Отем придавала ей вид даже моложе, чем она была на самом деле, и тот факт, что у него был ребенок, делал его немного старше и степеннее, что он привык считать. Это была всего лишь часть жизни, и он не был одним из тех людей, помешанных на показной молодости. Он столько видел в своей жизни, что мысль о взрослении и старении благодатно воспринималась им. У него не было ни малейшего желания вновь пережить свою бурную молодость.

Он поел мороженое, но это не принесло ему такого же удовольствия, которое он испытал, когда рядом была Отем. Даже Дестини, казалось, не была заинтересована в креме.

— Без нее все не так, — сказал он ребенку.

Он не был уверен, но чувствовал, что малышка согласна с ним.

Они посидели там некоторое время, наслаждаясь суетой в кафе. В кабинке, где он разместился, было намного спокойнее. Грейди наблюдал за клиентами, официантками, и попивал свой кофе, когда к его столу подошел мужчина.

— Какого черта ты здесь делаешь, старый хрыч? — спросил мужчина.

Грейди был пойман врасплох. Он посмотрел вниз на Дестини, когда мужчина приблизился. Он поднял глаза, и на его лице сменилось выражение от полного замешательства до узнавания и радости.

— Джексон, сукин сын. Какого черта?

— Подумал заскочить и проверить своего младшего брата, — сообщил Джексон.

Грейди встал и обнял Джексона своей свободной рукой, дав ему сердечное объятие. Затем он протянул Джексону ребенка.

— Поздоровайся со своей племянницей.

Джексон взял ребенка на руки, слегка подбросил ее вверх и сразу же поймал. Она тут же начала смеяться. Будучи сам отцом, Джексон знал, что нравилось детям.

— Она красавица, Грейди. Отлично сработал.

— Не знаю, сколько кредита я заслуживаю — сказал Грейди, садясь обратно.

Джексон занял место напротив него и махнул рукой официантке.

— Два свежие чашки кофе, — сделал он заказ.

Грейди улыбнулся, вспомнив привычку Джексона заказывать и для него.

— Вот, — произнес он, подвинув к Джексону недоеденный пломбир через стол. — Доедай.

— Я и не знал, что ты – сладкоежка, — заметил Джексон.

— Я? Нет, — сказал Грейди. — Просто что-то возникло желание.

Джексон доел мороженое, и официантка принесла им кофе.

Она смотрела на этих двух самых сексуальных мужчин, переступавших порог закусочной в городке Дестини, и задержалась около них дольше, чем было необходимо.

— Если кому-нибудь из вас, господа, что-нибудь понадобится, что угодно, то дайте мне знать.

Грейди посмотрел на Джексона и улыбнулся.

— Спасибо, — сказал он.

— Все, что угодно, — повторила официантка перед своим уходом.

— Дружелюбное место, — произнес Джексон.

Грейди кивнул.

За этим последовал долгий, теплый разговор между двумя мужчинами, который принес Грейди больше пользы, чем ему хотелось бы признаться. Ему нравилось думать о себе как о сильном и независимом человеке, но огромным утешением для него было знать, что у него еще имелась поддержка его братьев.

Джексон сказал ему, что они все поняли его решение уйти в горы и начать жить с чистого листа. Ему пришлось нелегко в прошлом, особенно с матерью Дестини, и он вынужден был сделать то, что считал правильным для себя и ребенка.

— Я только жалею, что не сделал больше, когда Равенна была еще жива, — сказал Грейди.

Джексон покачал головой.

— Ты сделал столько, сколько смог бы любой человек, Грейди. Ты был рядом с ней на протяжении ее беременности, даже при том, что ты не был влюблен в нее. Ты помог ей оставаться чистой в течение всех девяти месяцев, и это единственная причина, почему твой ребенок здоров. Это было ее решение, вернуться к старым привычкам, в конце концов, и нет ничего, что ты мог бы изменить.

Грейди кивнул. Он знал, что все это — правда, но это не избавляло его от чувства вины.

— Где ты остановился? — спросил Грейди, допивая третью чашку кофе.

— В «Гнезде ворона», — ответил Джексон.

Грейди кивнул.

— Ты надолго?

Он подумал, что Джексон может послужить для него достаточным поводом, чтобы вернуться туда и снова увидеть Отем. Он не мог избавиться от чувства, что пристрастился к ней, и отчаянно желал увидеть ее, но не делая из этого большое событие.

Ему было любопытно, доставили ли ей его посылку с одеждой. Он чувствовал себя глупо, заказав ее, и знал, что ему не следовало этого делать, но ничего не мог с собой поделать. Если она не захочет, то может не носить эту одежду, но так или иначе, он должен был купить ее для нее.

— Вероятно, сегодня вечером я уже буду возвращаться, брат. Я приехал сюда не для того, чтобы вмешиваться в твои планы или что-то в этом роде. Я не хочу мешаться у тебя под ногами. Я только хотел убедиться, чтобы ты помнил, что у тебя все еще есть мы, твои братья и Фэйт, Лейси и все остальные. Ты наша семья, Грейди. А семья — это навсегда.

Грейди даже прослезился, когда прощался с Джексоном. Они не были братьями по крови, но они являлись истинными братьями в прямом смысле этого слова, и он знал, что так будет всегда.

Дни проходили один за другим, а жизнь Отем постепенно становилась все более и более одинокой. Она никогда не задумывалась над тем, насколько изолированной может быть ее жизнь в отеле, подобном «Гнезду ворона». Чаще всего, кого она видела там, являлась чета Хильдегардов, и, по понятным причинам, она старалась свести взаимодействие с ними к минимуму. Она была благодарна мистеру Хильдегарду, что тот ничего не пытался с ней сделать с тех пор, как она заявила ему, что он не может ее отшлепать. Но Отем по-прежнему настороженно относилась к нему, и мурашки бежали по ее позвоночнику каждый раз, когда она находилась с ним в одной комнате.

У нее не было ключа от замка двери ее спальни, и, к счастью, господин Хильдегард никогда не пытался войти, пока она спала, но Отем все равно каждую ночь придвигала небольшой комод к двери, просто чтобы было хоть какое-то предупреждение, если кто-то решил бы навести ей визит. Конечно, ей не доставляло удовольствия запираться таким способом.

Она никогда не чувствовала себя в отеле в полной безопасности. Всякий раз, когда человек регистрировался или когда пара осталась на ночь, миссис Хильдегард отправляла их в комнату семь и проводила ночь, шпионя за ними. Отем не проникала в комнату с тех пор, как выехал Грейди, и была благодарна миссис Хильдегард, что та не пыталась заставить ее присоединиться к ней.

Ей была противна мысль об этом, и она часто испытывала вину за ту ночь, когда пробралась в комнату Бетси, чтобы шпионить за Грейди. Отем напомнила себе, что шпионила только за ним, и только потому, что у нее были по отношению к нему настоящие чувства, и ей все еще по-прежнему было жаль, что она не удержалась от подсматривания, хотя и получила при этом удовольствие.

Всякий раз, когда она думала о том, как стала свидетелем того, как Грейди ублажал себя, как его сперма выплескивалась из его члена и падала на его точеную, татуированную грудь, она становилась мокрой от вожделения.

В связи с тем, что сейчас был низкий сезон, в отеле было мало гостей, и, несмотря на все попытки миссис Хильдегард придумать работу для нее, довольно часто Отем нечем было заняться. Несмотря на то, что она по многу раз убирала ванные комнаты, полировала столовое серебро, чтобы все было чистым и ухоженным, у нее часто оставалось время, чтобы спрятаться в своей спальне с очередным любовным романом из библиотеки миссис Хильдегард.

Последним постояльцем в гостинице был мистер Джонс, и то он провел здесь всего одну ночь. Отем смотрела ему вслед со странным предчувствием, когда он покидал отель. За его недолгое пребывание здесь, ему, каким-то образом, удалось дать ей такое же чувство комфорта, какое давал ей Грейди во время своего пребывания здесь. Каждый раз, как мужчина, подобный этому, покидал отель, она чувствовала себя вдвойне одинокой.

Она считала, что в свободное время Хильдегарды позволят ей чаще ходить в город, но каждый раз, когда она пыталась уйти, тот или другой останавливали ее. Это случалось каждый раз, и казалось, что они самым решительным образом старались найти ей срочную рутинную работу. Отем подозревала, что они считали, будто она сбежит, если они позволят ей регулярно выходить в город.

Отем пережила бы это, за исключением того факта, что она не могла делать телефонные звонки из отеля. Хильдегарды не позволяли ей, и она пропускала звонки матери. Несколько раз она пыталась воспользоваться телефоном на стойке регистрации, но требовалось ввести код, чтобы сделать исходящий звонок. Она также пыталась использовать телефоны в номерах, но звонки шли через ресепшен, и требовалось, чтобы миссис Хильдегард ввела код.

Поездка в кафе была необходимостью, чтобы позвонить домой из таксофона.

Отем ждала до воскресенья, намереваясь отправиться туда. Постояльцев не было, да и Хильдегарды не смогли придумать какую-либо рутинную работу, которую она бы еще не сделала. Поэтому она тихонько покинула свою комнату и проверила, чтобы убедиться, что миссис Хильдегард не было за стойкой регистрации. Та отсутствовала. Она и мистер Хильдегард находились в своих личных покоях. Отем быстро прислонилась к двери и услышала, что те смотрели шоу и не заметили бы, что она сбежала.