А Филипу не давали покоя слова шерифа о «сказках» Шери, и он твердо вознамерился узнать, в чем тут дело.

— А что же она все-таки вам рассказала?

— Э… мне вообще не следовало об этом говорить. Забудьте об этом, хорошо?

— Да нет, я серьезно, — настаивал Филип. — Может, она говорила правду? И это вовсе не выдумки?

— Это не могло быть правдой… — Уоррен прикусил язык.

— Но почему?

— Она поклялась, что Бренд провел с ней всю ночь! — выпалил шериф. И тут же горько пожалел об этом, увидев, как помрачнело лицо лейтенанта.

— Понимаю, — протянул тот. Прошло несколько минут, пока он переваривал услышанное. Жгучая ревность пожирала его. Одна мысль о том, что Бренд и Шери — любовники, была ему ненавистна. И все же чем больше он думал об этом, тем сильнее становилась его уверенность, что Шери не солгала. И под конец, как это ни горько, однако Филип был вынужден признать: пожертвовав собой ради любимого человека, Шери сказала чистую правду. — А почему вы ей не поверили?

— Ну… — Шериф удивленно покосился на лейтенанта, но тут же убедился, что тот совершенно серьезен. — Видите ли, мне это показалось просто смешным. Ну, сами понимаете: дамочка была куда как заинтересована, чтобы с ним ничего не случилось… ведь он, так сказать, герой ее романа и все такое… Не очень-то красиво бы выглядело, если бы его вдруг вздернули за убийство, верно?

— Мы сейчас говорим не о романе, шериф. Речь идет о человеческой жизни.

— Господи, а я и не знал, что вы так печетесь об этом метисе!

— Для меня нет ничего важнее справедливости! Если мисс Сент-Джон недвусмысленно заявила вам, что может клятвенно подтвердить, где всю ночь был Бренд, а вы отказались ее выслушать, я бы ничуть не удивился, узнав, что она готова была пойти на все, лишь бы спасти его жизнь, а зная ее, как знаю я… Что ж, я всегда подозревал, что она решится на многое ради того, во что свято верит.

И тут в голову шерифа Уоррена, от которого не ускользнула уверенность в голосе лейтенанта, вдруг закралось страшное подозрение: уж не совершил ли он ошибку, отмахнувшись от слов Шери?

— Господи, но что ее могло заставить провести ночь с таким человеком?

Филип, почувствовав, что его долг — встать на защиту Шери, метнул в сторону шерифа взгляд, исполненный ледяного презрения:

— Любовь скорее всего!

Пришпорив коня, он поскакал прочь. Теперь он услышал от шерифа достаточно.

Но до самых сумерек, пока их отряд рыскал в поисках беглецов, Филип нет-нет да и возвращался мыслями в ночь убийства. Что-то не давало ему покоя. Он с раскаянием вспоминал, как легко поверил в виновность Бренда. Теперь события виделись ему совсем в другом свете. Если Бренд всю ночь провел с Шери, то у кого еще были основания убить Хэйла? Филип старался воскресить в памяти события той ночи. Полковник Хэнкок ушел из салуна почти за час до него самого, сославшись на усталость. А Филип остался и, только пропустив пару рюмок, отправился к себе. Хэйл же покинул салун незадолго до него.

Филип озадаченно сдвинул брови. Что-то назойливо брезжило у него в памяти, не давая покоя. Вдруг он вспомнил, как, вернувшись в гостиницу, постучал в комнату полковника, но на стук никто не ответил. Тогда он просто решил, что старик уснул, и только сейчас вдруг припомнил, что, уже засыпая, сквозь наплывающую дрему слышал тихие шаги в комнате полковника. Филип припомнил, как тогда еще сквозь сон удивился, что полковник, покинувший бар давным-давно, вернулся только сейчас.

Филип похолодел. Мысли вихрем кружились у него в голове. Если полковник до такой степени ненавидел Бренда, как он давно уже подозревал, мог ли он решиться на убийство только для того, чтобы повесить его на своего врага?

Надо во что бы то ни стало разыскать Бренда и доставить его в город, целого и невредимого! Только тогда они смогут докопаться до правды.

Только перед закатом один из разведчиков подал знак о том, что снова напал на след. Остальные во весь опор помчались к нему. Они шли по следу до тех самых пор, пока землю не окутала ночная тьма.

Убедившись, что люди шерифа поглощены устройством лагеря, О'Тул отъехал в сторонку и замер, вглядываясь вдаль и думая, что где-то там, среди неприступных гор, скрывается его единственный друг. Вчера он даже порадовался дождю, но теперь они опять шли по следу, и он был совсем свежим. В глубине души сержант был бы счастлив, если бы они так и не нашли Бренда, хотя и понимал, что тот никогда не сможет жить спокойно, пока с его имени не смоют позорное пятно.

Тяжело вздохнув, он вернулся в лагерь. Но даже ночью, ворочаясь без сна, он мысленно был рядом с Брендом.


На вторую ночь Шери уже привычно устроилась на новом месте и быстро проглотила кусок холодного мяса, который и составлял ужин. Она так устала, что ей было все равно. Дождавшись Бренда, она немного подвинулась, чтобы он мог сесть рядом. На эту ночь им пришлось устроиться на ночлег под открытым небом, хотя и достаточно высоко, чтобы считать себя в относительной безопасности. Поев, Бренд достал спальные мешки и расстелил их, и Шери почти рухнула на землю.

— Устала? — спросил он, вытягиваясь рядом.

— До невозможности! — со вздохом кивнула она.

Бренд закинул руки за голову и поднял глаза вверх, к бархатному ночному небу.

— Какая ночь! Посмотри, сколько звезд!

У Шери слипались глаза, но она заставила себя взглянуть вверх. Там, над головой, сверкали и переливались мириады звезд — изумительное зрелище! Луна еще не появлялась, поэтому звезды казались ослепительно яркими.

— Как красиво! — вздохнула она. Тут одна из звезд, прочертив в небе сверкающую дугу, покатилась вниз, и у Шери вырвался изумленный вздох. — Бренд! Ты видел?

Ее детский восторг заставил его улыбнуться. Странно, то взрослая, искушенная жизнью, то ребячливая, как дитя, эта женщина сводила его с ума.

— Боже мой, никогда не видела ничего подобного!

— Не забудь описать это в своем романе! — хмыкнул он.

— Если он будет, этот роман, — тихо пробормотала она. — Знаешь, эта моя затея с поездкой вначале казалась нам с Морин восхитительным приключением, чудесной забавой. Мы веселились, как дети! А теперь она вдруг обернулась другой стороной. И мне это не нравится. Совсем не нравится.

— Но я ведь предупреждал тебя, правда? Жизнь в этих местах вовсе не похожа на твои романы! Суровая, порой жестокая, она иногда оборачивается к нам и темной своей стороной!

— Знаю… но даже если так, я не собираюсь писать об этом. В моих романах должен быть счастливый конец, понимаешь? Иначе я бы даже не бралась за перо.

Он посерьезнел. Взгляд его упал на нее.

— А как быть с нами? В нашей истории тоже должен быть счастливый конец?

Шери подняла на него глаза и ласково коснулась его щеки:

— Конечно! И мы будем жить долго и счастливо!

— Надеюсь, так и будет.

— Будет, — со вздохом пробормотала она, прижимаясь к нему. — И если честно, я уже вижу, что произойдет с моими героями в следующую минуту!

— Неужели? И что же это будет?

— Любовь, разумеется! Любовная сцена. Представляешь, Бренд и моя героиня займутся любовью под ночным небом, усыпанным сверкающими звездами!

— Думаешь, это хорошая идея?

— По-моему, замечательная!.. — проговорила Шери, целуя его.

— Согласен! — вырвалось у него, прежде чем он окончательно потерял голову.

Прошло немало времени, прежде чем они, опустошенные и счастливые, заснули в объятиях друг друга.

Глава 19

Из романа Шеридан Сент-Джон «Бренд. Разведчик-метис, или Путь изменника»

Поздно вечером отряд вернулся. С ними был и Бренд, живой и невредимый. Индейцев перебили. Теперь в прерии на некоторое время воцарятся мир и спокойствие.

Приведя себя в порядок, Бренд отправился разыскивать Мерси, чтобы узнать, как себя чувствует Рейчел.

— У нее сильный жар, она все время спрашивает о вас, — сказала Мерси. — Пойдете со мной в лазарет? Может быть, доктор разрешит вам зайти к ней ненадолго?

— Да, конечно. Мне бы хотелось убедиться, что с ней все будет в порядке.

Все это время Рейчел не шла у него из головы. Воспоминания о том, как она отважно бросилась к нему на помощь, преследовали его даже во время боя, разжигая ненависть и жажду мести. Рейчел оказалась необыкновенной женщиной. Бренд готов был отдать все на свете, лишь бы уберечь ее от опасности.


Хэнкок не находил себе места. Шли дни, а от шерифа не было вестей. Отчаяние полковника росло с каждой минутой. Он чувствовал, что готов пойти на все что угодно, лишь бы увидеть беглецов мертвыми… обоих. Услышав, что репортер вместе с мисс Кливер еще накануне уехали из форта, он немного приободрился. Эти двое были у него как бельмо в глазу. Он едва мог держать себя в руках, пока они были рядом, а приходилось сохранять спокойствие, ведь с минуты на минуту могли прийти вести о судьбе Брен-да. Конечно, гроза затруднила поиски, но сейчас можно было каждый день ждать возвращения отряда. С каждым часом беспокойство полковника все росло. Уверенность мало-помалу покидала его. Ему это не нравилось. Крепко не нравилось.


О'Тул чувствовал, что Бренд и Шери где-то совсем рядом. Он не понимал, откуда взялась эта уверенность… но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что они неподалеку. «Значит, — подумал он, — надо быть начеку». Сержант обвел внимательным взглядом горизонт в поисках какого-нибудь знака, который бы подсказал ему, где скрывается друг. Именно он, О'Тул, должен первым отыскать его — это был единственный путь спасти его от гибели.

А Бренд в это время сидел на корточках как раз над тем местом, где был О'Тул. Они с Шери притаились в неглубокой расщелине, внимательно наблюдая за тем, что происходило внизу. Бренд намеренно спутал след, чтобы выиграть время, и теперь наблюдал, как разведчики громко спорили, решая, куда он ведет. Бренд рассчитывал, что, сбившись со следа, отряд скорее всего откажется от поисков. Само собой, он предвидел, что сержант, Филип и остальные присоединятся к отряду шерифа. И послать их мог только подлинный убийца — Хэнкок.

Бросив взгляд на Шери, Бренд чуть заметно кивнул ей, чтобы приободрить. С каждым днем эта девушка все больше удивляла его. Он был восхищен ее мужеством, еще когда на них напали апачи, но с тех пор она успела не раз поразить его. Ни единой жалобы ни разу не сорвалось с ее губ, ни единой просьбы… Больше того, именно ее всегдашняя готовность молча переносить все, что выпадало на их долю, придавала ему мужества. Но сейчас наступил решающий момент. Если ему удалось сбить разведчиков со следа, это позволит им выиграть полдня, что немаловажно, тем более что лошади устали.

Откуда-то снизу донесся слабый крик, и взгляд Бренда снова вернулся к О'Тулу. Один из разведчиков махнул рукой, приказывая двигаться дальше, вниз по каньону. Именно на это и рассчитывал Бренд. С угрюмым удовлетворением он следил, как отряд двинулся как раз в противоположную сторону от того места, куда он рассчитывал отвезти Шери. Поймав ее сияющую улыбку, Бренд не мог не улыбнуться в ответ. Ему не хотелось говорить ей, что это лишь временная отсрочка. «Пусть хоть немного порадуется», — подумал он.

Они оставались в своем убежище, пока отряд не скрылся из виду. И только тогда тронулись в путь.

— Как ты думаешь, они скоро догадаются, что их обманули? — спросила Шери, убедившись, что они одни.

— Надеюсь, что нет. Но это все равно произойдет. Так что, думаю, у нас в запасе пара часов, не больше.

— Тогда лучше поторопиться. — Она пришпорила коня.

Прошло не больше получаса, как ветер донес до них отдаленные выстрелы. Завязалась перестрелка, она становилась все громче. Вскоре они услышали крики, перемежающиеся грохотом выстрелов.

Бренд натянул поводья и повернул коня в ту сторону, откуда они приехали.

— Что это? — спросила испуганная Шери.

Бренд не ответил. Он напрягал свой слух, стараясь разобрать, что происходит. Впрочем, в глубине души он уже знал ответ на этот вопрос. То, что они повернули назад, только что спасло им жизнь. Иначе они неминуемо попали бы в засаду апачей.

— Апачи, — бесстрастно ответил он.

— Они напали на отряд?

Он коротко кивнул. Принять решение было делом доли секунды.

— Я должен помочь им.

— Нет! Тебя же убьют!

— А если я не вернусь, их перебьют всех до единого! Не могу же я бросить людей на произвол судьбы! Особенно когда еще можно спастись!

— Но, Бренд… ведь это те самые люди, которые готовы были накинуть тебе веревку на шею!

— Знаю… но среди них мои друзья. Я должен им помочь! А ты оставайся здесь. Револьвер у тебя есть?

— Да.

— Поезжай вон туда. — Бренд указал в сторону небольшого утеса, с которого открывался великолепный вид и к которому трудно было бы подобраться незамеченным. — Оставайся там, а я должен помочь О'Тулу.

— Я с тобой!