— Может, нам приготовить барана на обед? — застенчиво предложил Куки, не глядя на Шэйна.

— Баранину? — Майкл, недоумевая, переводил взгляд с Шэйна на Куки. — Угощение старика Дэлтона?

Шэйн уловил знакомую неприязнь в его голосе.

— Я полагал, что с этой проблемой покончено. Что, появились новые овцеводы, доставляющие тебе неприятности?

— Всего лишь одна, леди-овцевод. Шэйн ездил к ней сегодня утром, предлагал собирать манатки. Но, судя по выражению его лица, она сама послала его паковать вещички, — поведал Куки Майклу, не в силах скрыть улыбку.

Майкл с удивлением обернулся к Шэйну.

— Леди-овцевод? Какая-нибудь старая карга?

Куки не мог сдержать смеха. Шэйну хотелось придушить его тут же, на месте. Майкл переводил недоумевающий взгляд с одного на другого, дожидаясь объяснений.

— В общем она не совсем карга, — в конце концов вынужден был согласиться Шэйн.

— Черт меня подери, она настоящая картинка, парень. Не знаю, почему ей так хочется подняться на ноги там, где потерпел фиаско ее дядя, но, клянусь, она краше всех баб во всей нашей округе.

Шэйн знал, что Куки доставляло удовольствие заставлять его смущаться. Майкл обхватил Шэйна за плечи.

— Дай-ка мне сначала набить чем-нибудь брюхо, а потом я бы хотел быть представленным этой прекрасной леди-пастушке.

Ирония, прозвучавшая в словах Майкла, подействовала на Шэйна, точно ушат холодной воды. Майкл снова подошел к Куки, стоявшему у плиты. Подняв к губам стакан с прохладительным напитком, он размышлял, сколько еще времени ему удастся скрывать правду.

ГЛАВА 3

Касси вошла в лавку, под ногами заскрипели половицы, в нос ударил едкий запах уксуса, исходивший из бочонков с соленьями. Она прошла вглубь, оглядывая стены, которые ломились от товаров. Банки с консервированными и сыпучими продуктами аккуратными рядами стояли на полках. Прочие товары, в меньшем порядке, там и сям лежали на полу.

Кругом по стенам были развешаны плащи, куртки, мелкие изделия, веревки, щетки, скребки и всевозможные инструменты. Все это висело так плотно одно к другому, что невозможно было отыскать ни дюйма свободной поверхности. Касси потрогала на ощупь материю синего цвета и с сожалением прошла мимо. Деньги, оставленные в наследство дядей Люком, быстро таяли, и потому ей предстояло заработать хоть какую-то прибыль, прежде чем тратиться на ткань для нового платья.

По мере того как Касси приближалась к прилавку, покупатели молча начинали разглядывать ее. Стихли даже дети, и в воздухе повисла тяжелая тишина. Касси попыталась улыбнуться владельцу лавки, но лицо его было так угрюмо, что улыбка на ее губах погасла. Недобрые глаза его сузились, а рот скривился в явном неодобрении.

Озадаченная столь недружелюбным приемом, она спрашивала себя, чем могла вызвать неприязнь человека, которого видела впервые в жизни. Кашлянув, Касси обратилась к нему и услышала, как натянуто и неуверенно прозвучал ее голос:

— Меня зовут Кассандра Дэл…

Он резко оборвал:

— Мы знаем, кто ты такая.

Удивленная тем, что ее знают, Касси попыталась прийти в себя, попробовав вторично улыбнуться. Хозяин лавки оставался хмурым все время, в течение которого Касси глядела по сторонам на других покупателей. На всех лицах она видела лишь ненависть и подозрительность. Ничего не понимая, Касси повернулась к хозяину лавки, прикрываясь листком бумаги с перечнем нужных ей товаров, словно щитом. Нервно сглотнув подступивший комок, она начала было говорить:

— Мне нужно пять-десять фунтов муки…

— Нет ничего.

С удивлением Касси подняла глаза от своего списка. Мука для нее — предмет первой необходимости. Может быть, ее скоро подвезут. Она могла бы оставить заказ на будущее. Пора пополнить запасы продуктов, которых осталось от силы месяца на два.

Немного помолчав, Касси перешла ко второму пункту своего списка и получила тот же ответ. Не понимая, что происходит, она поинтересовалась еще двумя нужными ей товарами, но и в этом случае ее ждал отказ. Совершенно расстроенная, Касси протянула список хозяину, стоявшему за прилавком.

— Может быть, вы сможете мне сказать, когда у вас появится хоть что-то из нужных мне продуктов и товаров?

Хозяин не прикоснулся к листу бумаги, оставив его лежать на прилавке. Он даже его не пробежал глазами.

— Ничего не будет.

— Но… — Касси взглянула на людей, стоявших вокруг нее. — Я не понимаю, в чем дело?

— В моем магазине нет товаров для Дэлтонов.

Хозяин лавки произнес это с такой злобой, что Касси невольно отшатнулась от прилавка, словно он ударил ее. Она еще раз обвела глазами людей, находившихся в магазине, ища у них поддержки. Один за другим они мерили ее взглядом с головы до ног и молча выходили из магазина.

Когда рассохшиеся половицы скрипнули, проводив последнего, Касси повернулась к хозяину лавки. Тот уже откинул полог, прикрывавший выход в кладовую, но не спешил уходить.

— И если у тебя еще остался здравый смысл, то лучше убирайся отсюда подобру-поздорову, пока есть такая возможность.

— Я… почему?

Однако полог за ним опустился, и Касси осталась в одиночестве в пустом магазине. Холодный озноб загадочной тайны проник в самое сердце. Она пыталась представить, что же могло вызвать такую всеобщую ненависть. И почему у него нет продуктов для Дэлтонов? Не веря в происшедшее, она покачала головой. Случившееся никак не укладывалось в голове. Во всем этом не было никакого смысла.

Расстроенная, она медленно вышла из магазина. Взгляд скользнул по тротуару. Две женщины, шедшие навстречу Касси, пристально вгляделись в нее, а затем демонстративно перешли на другую сторону улицы, явно избегая встречи с нею.

Мгновение Касси смотрела вслед этим женщинам, затем направилась к своему фургону и уже начала забираться на козлы, когда услышала незнакомый мужской голос.

— Мисс Дэлтон?

Касси обернулась и кивнула в ответ на приветствие незнакомца, почтительно склонившегося поцеловать ей руку. Отпрянув назад, удивленная столь непривычным приветствием, она внимательно приглядывалась к симпатичному незнакомцу. Дорогой, отлично сшитый шерстяной костюм говорил о Бостоне или Нью-Йорке, а массивная золотая цепь, на которой висели карманные часы, свидетельствовала о состоятельности. Шевелюра белокурых волос, видневшихся под черным цилиндром, отличалась идеальной стрижкой, а ровные зубы были до невозможности белы.

То, что хоть один человек заговорил с нею, казалось большим облегчением.

— Здравствуйте, мистер…

— Фредерикс. Карл Фредерикс.

Его невероятно мягкий голос омывал Касси, словно прохладной водой. Ей никак не удавалось определить по его акценту, откуда он родом.

— Рад встретиться с вами, дорогая. Вы уже устроились в вашем новом доме?

Касси попыталась расслабиться, отвечая:

— Мы все еще пытаемся акклиматизироваться.

В ее словах таилась скрытая ирония. Если сегодняшние события являли собой определенный симптом, то вживание в местную общину вряд ли окажется возможным.

— А, вы имеете в виду прекрасных жителей Кинонбурга. — Он пожал элегантными плечами. — Большей частью это ограниченные шуты. Я живу здесь уже несколько лет, и они продолжают относиться ко мне как к постороннему — иностранец, знаете ли.

Аристократичное лицо Фредерикса явственно отразило его убеждение, что стремление местных жителей смотреть на него свысока, было по меньшей мере странностью.

— В этом городе люди не видят перспектив. Они не в состоянии оценить потенциала этих обширных территорий.

На его лице появилось какое-то тревожное и одновременно отрешенное выражение. Затем, словно встряхнувшись, он вернулся в настоящее.

— Не позволяйте местным жителям причинять вам беспокойство. Такая красивая женщина, как вы, не должна тревожиться из-за подобных вещей.

Касси пропустила мимо ушей комплимент и слегка наклонила голову, изучая его.

— Вы немец? — поинтересовалась она.

Он рассмеялся каким-то едва слышным смехом.

— Австриец, дорогая моя. Гораздо более цивилизованная нация.

Касси пришлось спрятать мимолетную улыбку недоверия.

— Разумеется, — ответила она, желая понять причину его интереса к своей персоне.

— Если вам необходима какая-либо помощь в продаже вашей земли, буду рад оказать содействие.

Рот Касси резко сжался в плотную линию. Неужели это еще один из охотников за ее наследством, подосланный Шэйном?

— Поскольку я не намерена продавать землю, мне вряд ли понадобится помощь подобного рода. Можете передать мистеру Лэнсеру, пусть он оставит при себе свое предложение.

На какое-то мгновение. Фредерикс явно растерялся, затем пришел в себя.

— Очевидно, меня не вполне верно информировали. Приношу извинения за неуместное предложение. Но смею вас уверить, что меня Лэнсер вряд ли послал бы с подобным поручением.

— Разве вы с ним не деловые партнеры?

Фредерикс громко рассмеялся.

— Едва ли. Мы оба мечтаем об одном и том же. Но, к сожалению, победить может лишь один — и я не намерен допустить, чтобы им оказался Шэйн Лэнсер.

Касси слегка оттаяла. Итак, Фредерикс не был в одной упряжке с Лэнсером. Уже одно это давало ей основания отнестись к нему с расположением. К тому же его разъяснения по поводу сделанного предложения помочь продать землю имели свой смысл. Очевидно, все вокруг ждали, что она непременно продаст землю. Это отчасти объясняло тот прием, с которым пришлось столкнуться в городе, хотя, откровенно говоря, Касси совершенно не понимала, почему ее земля интересовала стольких людей. Если, разумеется, истинные обстоятельства дядиной смерти не скрывались, тогда сам факт ее присутствия здесь для многих являлся болезненным напоминанием. Тем не менее она была признательна этому Фредериксу за дружеское расположение.

— Извинения принимаются. Очевидно, вы не единственный, кто полагал, будто я продаю свою землю.

Фредерикс улыбнулся, чуть вскинув брови. Протянув руку, помог ей подняться в фургон и с характерной для него интонацией сказал:

— Если смогу оказаться полезным, не раздумывайте, обращайтесь ко мне.

С этими словами он грациозно коснулся кончиками пальцев полей своей шляпы и галантно поклонился. Касси вежливо улыбнулась. Но, когда он удалился, улыбка с ее лица исчезла. Она надеялась, что Фредерикс не единственный человек во всем городе, который намерен подружиться с ними.

Утро следующего дня выдалось жарким и ясным. Небо было безоблачным и бездонно-голубым. Касси натянула повод своей лошади, притормозив на ровной площадке. Прикрыв глаза от слепящего солнца рукой, она высматривала отбившихся от стада овец.

Не увидев своих беглянок на территории между зарослями полыни и кедрачом, она наклонилась, вынула флягу, отвинтила крышку, с жадностью выпила воды и омыла лицо несколькими драгоценными каплями. Сунув флягу на место, развернула лошадь и направилась в западном направлении — туда, где ее земля граничила с владениями Шэйна.

Этот участок она оставила напоследок. После визита Шэйна Касси избегала всяческих контактов с ним. Однако она понимала, что ей придется либо искать потерявшихся овец, либо столкнуться с дополнительными трудностями. Заставляя лошадь двигаться вперед, она с трудом дышала от нестерпимого зноя, а сухой горячий ветер буквально хлестал ее по лицу.

Касси осмотрела заросли можжевельника, сосняк, но овец нигде не было видно. По мере приближения к владениям Шэйна, Касси почувствовала, как где-то глубоко внутри что-то сжимается, и спрашивала сама себя: что это — страх или предчувствие?

Продолжая движение вперед, она разглядывала пастбища с сочной травой и была вынуждена признать, что его владения производили приятное впечатление. «Совершенно очевидно, он не нуждается в моей земле», — с чувством отвращения подумала она. Внезапно Касси услышала жалобные стоны животного. Пришпорив своего коня, она прибавила ходу, благодаря Бога за навыки верховой езды, приобретенные ею за последние несколько недель. Мануэль оказался отличным учителем.

Обогнув галопом плоскую часть равнины, она резко натянула поводья, так как почти наткнулась на Шэйна. Он склонился над коровой с непомерно раздутым животом, его конь пасся неподалеку, влача за собой узду.

Шэйн едва взглянул на нее и тут же вернулся к своему занятию. Касси спешилась и направилась к нему, ведя лошадь за собой в поводу. Нерешительно она приближалась. Повернув к ней голову, он промолвил:

— Загвоздка.

Касси не поняла, что это значит, но почувствовала, что не все в порядке. Даже неприязнь к Шэйну не могла перебороть пробудившегося в ней сострадания к беспомощному животному.