Ханна Рейнольдс - Лето потерянных писем

Неужели люди всегда чувствуют себя разбитыми из-за любовных отношений? Истощенными в пух и прах? Это нормально – страстно, как наркотик, желать другого человека? Ни за что не поверю.

Конечно, так могло быть. Наверное, химические процессы в моем теле изменились, и я пристрастилась к гормонам Ноя. Биологический долг смеялся надо мной, подталкивая к продолжению рода, хотя Земля перенаселена и было бы неплохо, если бы человечество на какое-то время отключилось. Пока мы хотя бы не терраформируем Марс.

Господи, как же я его хотела.

– Ты вернулась! – Джейн быстро сбежала с лестницы и подсела ко мне за кухонный стол. – Как все прошло?

– Отлично. Мы нашли одну запись…

– Расскажи лучше про Ноя. – Она налила молоко в миску с колечками. – Вы провели вместе ночь! И не говори, что только формально. Сообщения у тебя были очень уклончивые.

Я отложила ложку, и на лице у меня расплылась улыбка, как у Чеширского кота.

– Ну…

– Боже, да что случилось?

Джейн издавала очень верные звуки и возгласы на мой рассказ. Когда я закончила, она резко выдохнула.

– Наконец-то!

– И как мне теперь поступить?

– Можешь ему написать.

Верно. Могу. Теоретически я умела пользоваться телефоном и английским языком. Разве что… Что написать человеку после того, как вы поцеловались? Почему этому не учат в школе? Почему мы изучаем математику и биологию, но я не научилась отвечать парню, который засунул мне в рот свой язык? Как, черт возьми, нам удалось продлить человеческий род? Я зачерпнула последние три колечка.

– Нет. Точно не буду.

Джейн ухмыльнулась.

– Самая храбрая девчонка на Нантакете.

Я скорчила мину.

Весь оставшийся день я была на нервах. На работе Мэгги прервала наш разговор и спросила, все ли у меня в порядке. До конца смены я пыталась взять себя в руки, но, честно говоря, получалось плохо.

Чаще всего в книгах, которые я читала, поцелуи происходили в конце романа, и все потом были счастливы. Или, возможно, пара обнималась, потому что они были в фальшивых отношениях или браке по расчету (да, я прочла много исторических романов), или в порыве гневной страсти. А еще они постоянно сталкивались друг с другом.

Но что, если вы поцеловались и не находитесь в отношениях или вынуждены постоянно взаимодействовать друг с другом? Что, если вы просто разок обнимались и были правда увлечены этим человеком, но гарантий никаких не давали? Как узнать, как теперь вам общаться?

Я решила написать Ною, когда мой телефон наконец завибрировал в кармане. Я замерла, почти запихнув книгу на полку, и не могла заставить себя вытащить телефон. Сейчас я как кот Шредингера: я и смс-сообщения. Когда все же посмотрела на телефон, то не поняла: то ли я была без ума от счастья, то ли невыносимо расстроена.

Я подождала, как ребенок, задержавший дыхание под водой, пока неуверенность не стала хуже потенциального разочарования, и выхватила телефон.

Мама: Ты знала, что в среднем подростки проводят СЕМНАДЦАТЬ ЧАСОВ, СМОТРЯ В ТЕЛЕФОН. ЧТО ТЫ ТАМ СМОТРИШЬ СХОДИ ПОГУЛЯЙ.

Мама. Меня охватила досада, и я недовольно хмыкнула.

Я: Вообще-то шесть часов сегодня я провела, смотря не на экран, а на книги. А еще уверена, что ты прочла эту статью С ТЕЛЕФОНА.

Телефон снова завибрировал. Я посмотрела и громко ойкнула, быстро отводя глаза в сторону. Паника и надежда теперь сражались за власть. Я часто задышала и заставила себя прочитать сообщение.

Ной: Чем завтра занята?

Господи. Ной. Сообщение. Почему из-за него я теряю дар речи? Я когда-нибудь оправлюсь? Или теперь таким будет мое существование?

Как мне ответить?

О. Ответить на вопрос было бы к месту.

Я: Мы с Джейн собирались на вечеринку у Кейтлин Фэн. А ты?

Я напряженно смотрела, как на экране заплясали три точки, желая, чтобы они сложились в слова. Я отчаялась, как прорицатель, пытающийся истолковать сигналы перед эмоционально неустойчивым королем.

Ной: То же самое.

Что это за ответ такой – то же самое?

Увидимся?

«Увидимся» – не то же самое, что «Пойдем вместе», «Давай встречаться, станем парой, надень мою школьную куртку». Почему все мои примеры отношений и романтики исходили из мюзиклов пятидесятых годов? Но это подразумевало, что мы увидимся. Завтра.

И на сегодня мне этого хватит.

Дом Кейтлин Фэн располагался на краю утеса. Наверное, если у вас много домов, то ничего страшного, если один из них упадет в море. Джейн божилась, что все будет абсолютно нормально, если мы заявимся к Кейтлин, хотя никто из нас лично не был с ней знаком. Поговаривали, что она частенько закатывает вечеринки на классные тематики, а тем, кто косвенно знаком с ее окружением, тоже разрешалось прийти. Мы явились в пятнадцать минут одиннадцатого в сопровождении блесток и нервозности. Скрупулезно, как выполняют операции нейрохирурги, посмотрев на YouTube обучающее видео по макияжу, мы нанесли яркие тени для век, подвели глаза белым жидким лайнером, сделали контуринг сине-зеленым и розовым цветами, а губы накрасили голубым. Потом натянули на щеки и виски ажурные чулки, вдавив кремообразные тени для век, чтобы нарисовать чешую, и тщательно нанесли на кожу блестки.

Для костюмов мы выпросили у друзей легинсы, покрытые металлизированной чешуей, и кроп-топы. Мэгги одолжила мне розово-голубой парик, который обычно надевала на ежегодный гей-парад, а Джейн вплела в волосы полоски зеленой ткани, словно это водоросли.

– Я словно в фильм для подростков попала, – сообщила я Джейн, когда мы шли по дорожке. Из дома разносилась громыхающая музыка, а в высоких окнах виднелись яркие белые огни. К счастью, по соседству никто не жил, так что жаловаться на громкую музыку некому. – У нас дома никто не закатывает такие вечеринки.

Я вдруг крепко пожелала появиться здесь вместе с Ноем, чтобы мы вели себя как пара. Он предложил заехать за нами, но я сказала ему не волноваться – Ною не по пути, а я не собиралась заявляться к «Золотым дверям» в костюме русалки.

Огромная ошибка с моей стороны.

Мы открыли дверь и резко замерли. С потолка свисала драпировка из цветов и морских ракушек. Мы с Джейн переглянулись и вошли в холл. У двухэтажного вестибюля разливался бирюзовый и аквамариновый свет, отчего возникало ощущение, будто мы оказались под водой. Гости были одеты в костюмы пиратов, русалок и акул. На девушках были короны из цветов, а парни надели чокеры с шипами, которые я видела в фильме «Голубая лагуна». Посреди огромной комнаты, где вполне мог поместиться стол с цветами или рождественская ель, стоял гигантский корабль.

– Господи! – пришлось проорать мне, чтобы Джейн меня услышала. – Это же безумие!

– Все так необычно, – сказала Джейн. Мы подошли к кораблю и подняли головы, чтобы получше рассмотреть этот островок задумчивого молчания посреди шумного хаоса. Крошечные фигурки моряков пали верной смертью. – Я влюблена.

– Интересно, как она пронесла его через дверь?

– Может, его тут и построили?

Вокруг корабля были разбросаны фальшивые золотые монеты вперемешку с пластмассовыми камушками.

– Что за мир. Как думаешь, где ее родители?

– Может, они вернулись в Бостон по работе?

– И оставили Кейтлин одну? Мне не понять богатеев.

Из вестибюля толпой нас привело на кухню, где вся столешница была уставлена пивом и вином. Я схватила банку с розовым вином и открыла крышку.

Кто бы мог подумать, что за одно лето я так пристрастилась к розовому вину?

Джейн стукнула своей банкой по моей.

– Дзынь-дзынь.

– Дзынь-дзынь.

Мы стали разгуливать по дому, всякий раз впадая в восторг, когда сменялись декорации: от грота, где, безусловно, прятались парочки, до необитаемого острова, наполненного настоящим песком. И кто потом будет все это убирать?

В огромной гостиной с пляжной тематикой Джейн схватила меня за руку.

– Там Сидни. – Она прищурилась. – С кем это она?

Девушка Пранава стояла рядом с симпатичным парнем в пляжных шортах и рубашке с воротником.

– Нет, Джейн, то, что она разговаривает с другим парнем, не означает, что она собирается бросить Пранава и ты заполучишь его себе.

– А ты прямо уверена.

– Поговори с кем-нибудь еще. – Я вскинула рукой и случайно ударила парня в грудь. Он покосился на меня и прошел мимо. Упс. – На этой вечеринке куча парней!

Она тщательно просканировала толпу в мокасинах и шортах.

– Они все тупицы.

– Джейн! Ты же сама хотела сюда прийти.

Она снова перевела взгляд на Сидни.

– Может, мне стоит разведать обстановку. Убедиться, что там ничего странного не происходит.

– Нет, этого тебе точно делать не нужно. – Я зацепилась взглядом за знакомое лицо на другом конце комнаты. – Смотри, Эван! Пойдем к нему!

Я потащила ее к Эвану, который стоял в компании незнакомого парня. Джейн поглядела на нашего друга.

– Какого черта? Что ты тут делаешь?

– Эм. – Эван смутился. Он не оделся согласно тематике вечеринки, но в знак уважения напялил футболку с изображением лобстера. – Я тусуюсь?

– Ты даже не намекнул, что придешь на эту вечеринку! Я бы не чувствовала себя так ужасно, если бы знала, что тут будешь ты!

– Так приятно знать, что мое единственное предназначение – приглашать тебя на вечеринки.

Джейн прищурила глаза.

– Что еще ты от меня скрываешь?

– Пойду-ка я сделаю кружок, поищу Ноя, – вмешалась я, посчитав, что Джейн ничего не угрожает. – Веселой вам ссоры!

Я поискала Ноя у стола с закусками, машинально засунула в рот чипсы и сальсу, а потом поняла, что наверняка стерла помаду. Упс. Еще по чистой случайности чуть не уронила на свой блестящий золотистый топик кусок помидора. Оторвавшись от еды, я обнаружила, что иду по пятам за парнем, одетым в костюм Урсулы. Я попивала вино и изучала конструкцию его щупалец. Вдруг он собирался увеличиться в размерах и потопить корабль у входа?

Где, собственно, мы и оказались – в вестибюле с бирюзовым светом и свисающими с потолка ракушками. Собираясь сделать хороший снимок для Нико и подруг, я подняла телефон и, наклонив голову, постаралась найти лучший ракурс, как вдруг увидела Ноя.

Он стоял на балконе второго этажа в капитанской фуражке и синем блейзере, который, кстати, ему невероятно шел. Раньше я никогда не считала капитанов сексуальными. Если бы меня попросили описать капитана, я бы сказала, что у них всклокоченная борода и огромный свитер, и седина.

Несомненно, Ной был сексуален.

На минуту я засмотрелась, упиваясь возможностью безотрывно глазеть на него и медленно осознавая, насколько он привлекателен. Я поддалась своей огромной симпатии к этому парню – теплой, сладкой и настолько сильной, что сердце в груди ходило ходуном.

Потом я медленно оглядела всех, кто его окружал, всех, через кого мне придется пробраться, чтобы приблизиться к нему. Я боялась к нему подходить, пока Ной уверенно смеялся в компании людей, которые, как и он, принадлежали этому диковинному миру подводных вечеринок.

Мне нужно на свежий воздух.

Я выскочила из гостиной через высокие двери и пронеслась мимо какой-то компании. На краю участка земля сменялась дюнами, дюны – песком, песок – морем. Я встала на краю обрыва. Лето было в разгаре, но сегодня ветер принес с собой прохладу. Я вгляделась в бесконечную темень и вдохнула ночной запах океана.

Неужели все ощущают то же, когда предстают перед истинной природой Нантакета, когда ветер, луна и вода обнажают вашу душу? Неужели все, несмотря на свою уравновешенность, чувствуют себя такими же одинокими, уязвимыми и ничтожными, как и я, когда в эту минуту смотрела на океан? Возможно, эта связь с океаном, которая казалась мне слишком личной, была единой для всех?

Мне нужно поговорить с Ноем о наших отношениях, а иначе я вся издергаюсь.

– Привет, Ариэль.

Я вздрогнула от сильного и мгновенно вспыхнувшего восторга, уничтожившего на корню все мои сомнения. Я с радостью повернулась к нему. Он меня нашел. Только от одного его присутствия, без слов и прикосновений, я сияла от счастья.

– Я не рыжая. А у тебя не голубые глаза, принц Эрик.

– Верно. И не припомню, чтобы Ариэль была такой… – Ной скользнул по мне взглядом, задержавшись на бедрах, втиснутых в блестящие легинсы, и на голом участке живота. – Чешуйчатой.

Я рассмеялась и постучала пальцем по подбородку, изучая его до боли знакомое лицо.

– Точно подмечено. А ты не принц, а капитан. Тогда, может, я не Ариэль, а одна из ее сестер. Может, мы в другой сказке.

– Да? – Ной шагнул ко мне и положил на бедро свою ладонь. Он провел большим пальцем по моей обнаженной талии. – И как заканчивается наша сказка?

От его прикосновения меня бросило в озноб, и я чудом не вздрогнула.