Оуууу.

Они были чертовски милыми. Я отчасти обожала их.

Настасья откашлялась и выдавила улыбку.

— Не знаю по поводу брака. Это кажется таким... концом. — Она попыталась скривиться, но я заметила печальное выражение, которое застыло на ее лице.

Гребаный Вик. Что он сделал с ней? Я сверну его долбаную шею.

Нат вздохнула.

— Ого. Ты говоришь, прям как я. — Она потянула Нас к себе за руку и взяла ее под локоть, улыбаясь. — Иди-ка сюда. Ты только что стала моей новой лучшей подругой.

Разговор непринужденно протекал весь вечер, а мои щеки начали болеть от улыбки, которая не сходила с моих губ. Я чувствовала себя легко с этими людьми. Они были хорошими, женщины встретили своих мужчин, а мужчины научились любить.

Я обнимала Льва, и представила, где бы была, если бы не встретила его. Дрожь пробежала по моему позвоночнику, а желудок скрутило.

Даже от одной мысли был очень больно.

Мы приехали домой после свадьбы Макса и Елены около часа ночи, и самое забавное, к концу я даже не хотела уезжать. Я так классно зависала с девчонками, Тина пригласила нас посетить ее бутик, чтобы прикупить одежду. Она пообещала, что девяносто процентов ее одежды было по разумной цене, а оставшиеся десять процентов были дорогими, поскольку доставлены прямо из Италии.

Девчонки были милыми, и я не помню, когда последний раз так легко находила с кем-то контакт с группой людей. Я пообещала, что мы с Нас приедем посмотреть бутик «Сафира».

Завтра — это слишком скоро?

47 глава

Мина

Говорят, все хорошее когда-то кончается, и боюсь, наше «хорошее» подошло к завершению.

Спустя три дня я зашла в дом и услышала животный рык Льва откуда-то со стороны кухни. Мое сердце бешено колотилось, и я рванула к нему.

Я нашла его на кухне; он нагнулся над кухонным столом в своих трениках и майке, выглядя так, будто был готов разломить стол надвое.

— Дорогой, — настороженно сказала я. — Что случилось?

И тут я заметила листок бумаги, который он сжал в кулаке. Он так тяжело дышал, что его грудь с трудом вздымалась. Я сделала еще один шаг вперед осторожно и положила руку ему на спину.

— Малыш?

С закрытыми газами он пробормотал:

— Игорь Алкаев хочет получить опекунство над Лидией.

Я нахмурилась.

— На каком основании?

Лев гаркнул.

— Я, бл*дь, понятия не имею, Мина. Черт. Когда они уже оставят меня в покое?

Я попыталась не принимать его гнев близко к сердцу. Я знала, что он злился не на меня.

— Ты уже позвонил адвокату?

Лев зажмурил глаза и холодно произнес:

— Нет, сначала я хочу поговорить с Игорем.

— Я пойду с тобой, — сказала я ему, не спрашивая.

Лев покачал головой.

— Нет. Я пойду один.

Я не хотела быть голосом разума, но если не я, то кто?

— Дорогой, ты ведь знаешь, что происходит, когда ты злишься. Ты немного сходишь с ума... — Я тихо пробормотала: — Позволь мне поехать. Я не скажу и слова, просто буду рядом с тобой.

Да ладно, давайте по-честному. Я боялась, что Лев может убить придурка.

Я подошла сзади, положила ладони на его бедра и прижалась к его телу, целуя в спину.

— Позволь мне поехать, малыш. Пожалуйста. Я не буду тебе мешать, обещаю.

Он повернулся в моих руках и посмотрел на меня.

— Ты никогда не мешаешь мне. Я просто хочу, чтобы ты была здесь в безопасности вместе с Лидией.

Я моргнула пару раз и произнесла:

— А если бы это касалось меня, ты бы отпустил меня одну?

Он нахмурился.

— Конечно, нет.

— Поэтому я поеду с тобой, — заявила я.

Хотя Льву это не понравилось, он согласился, и мы быстренько зашли к Настасье, где Лев позвонил Саше, и затем направились в дом к Алкаевым.

Мне было даже жалко этого дурака.

Игорь Алкаев открыл дверь, и хочу заметить, он выглядел не так, как я его представляла. Я воображала коротышку с пивным пузом, с темными волосами и, может, бородой. А он оказался высоким, подтянутым мужчиной с русыми волосами, острым носом, холодными карими глазами и постоянным выражением отвращения на лице.

Игорь молча впустил нас в дом и сказал своей, очевидно, молчаливой жене, Вере, принести кофе. Она молча ушла, а Игорь ухмыльнулся.

— Значит, ты получил документ.

Лев был слишком напряжен, чтобы сесть. Вместо этого он стоял возле меня, пока я сидела на кожаном диване.

— Получил. Хотел узнать, какого черта пришло тебе в голову, Игорь, потому что я точно не отдам тебе дочь. Я уже прожил без нее два долгих года, и черт меня забери, если я отдам ее сейчас.

Игорь внимательно смотрел на Льва.

— Ты изменился, — заявил он. — Что-то в тебе иначе. Я не могу точно сказать. Ты... — он приподнял брови,— так хорошо держишь себя в руках.

Лев прошипел:

— Говори, что тебе надо.

Я внимательно наблюдала за обоими мужчинами. В сумочке у меня лежал перцовый баллончик, и я не боялась его использовать. Я не чуралась насилия, когда в опасности находился мой любимый.

Игорь фыркнул.

— У тебя нет того, что я хочу, Леоков. — Его выражение лица заполнилось болью. — Больше нет.

Лев стиснул зубы.

— Ты больше ни копейке не получишь от меня, никогда.

Лицо Игоря покраснело.

— Моя дочь мертва, кретин. Ты обрюхатил ее, затем решил, что она тебе не нужна. Она любила тебя. Конечно, она впала в депрессию. Ирина справлялась с твоей жестокостью годами, прежде чем убила себя. — Он выдохнул и продолжил хладнокровно: — И во всем виноват ты. — Игорь Алкаев выпрямился, поправил свой галстук, который и так нормально сидел. — Ты ядовитый. Лидии лучше будет без тебя. Мы любим ее.

Лев сглотнул, его челюсти сжались.

— Подумай о том, что делаешь. Это может быть твоей последней мыслью.

Игорь скользко ухмыльнулся.

— Это угроза, Леоков?

Лев спокойно ответил:

— Нет. Но всякое случается. Несчастные случаи не редкость.

Игорь встал, когда его жена вернулась с кофе.

— Кажется, нам больше нечего обсуждать. Пожалуйста, уходите.

Я встала и взяла Льва за руку, когда он произнес:

— Встретимся в суде.

Мы повернулись, и Лев так сильно сжал мою руку, что стало больно. Когда мы собрались уже открыть дверь, она сама распахнулась, и Карина вошла внутрь. Она выглядела так, будто была на миссии, и у нее не было лишнего времени даже поздороваться. Кара ворвалась так, будто владела местом, и с лукавой улыбкой, пробормотала:

— Мама.

Взглянув на отца, она не скрывала своего отвращения.

— Несущественный донор спермы.

И вот она, наш крошечный ангел возмездия. Говорят, самые хорошие вещи — маленькие. Сейчас мы и узнаем, насколько правдивой была эта фраза.

Игорь напрягся.

— Я сказал тебе никогда не возвращаться.

Кара фыркнула.

— Как будто я бы по своему желанию сделала это. Пойми это, отец. — Она улыбнулась лукаво. — Я тут из-за Льва.

Игорь дернул подбородком в сторону Льва.

— Тогда забирай его. Мы закончили.

Я с любопытством смотрела, как Кара выпустила смешок.

— Ух ты, а ты и правда тот еще мудак. — Она подошла к дивану и села. — Тебе не нужна Лидия. Ты просто взбешен, что твой золотой ребенок умер. И я понимаю. Я тоже скучаю по ней, но то, что ты делаешь, — мерзко. — Она села прямее и посмотрела Игорю прямо в глаза. — Хочешь поиграть, папа? — Она улыбнулась на манер Моны Лизы. — Может, тебе стоит проверить свой тайник, найти свои бухгалтерские книги.

Лицо Игоря вытянулось.

Улыбка Кары исчезла, и ее заменила наигранная ухмылка.

— Хотя твои поиски ничем не закончатся, — она покачала головой. — В наши дни так много воров. Печально, правда.

Игорь побледнел и прошептал.

— Что ты наделала, Карина?

Кара встала.

— Я скажу тебе, что наделала. Я сделала четыре копии бухгалтерской книги. — Она выдержала паузу. — Ты можешь получить обратно оригинал, но если хочешь дальше идти в суд и бороться за опекунство над ребенком, которого не хочешь, — ее голос понизился, — я всем покажу твою подноготную. Каждый новостной канал будет знать всё о «Законе».

Ее отец сделал шаг вперед и выглядел так, будто готов наброситься на нее, но взял себя в руки.

— Меня убьют.

Она пожала плечами.

— Тебя убьют за дело.

Не знаю, померещилось мне или нет, но пот начал выступать на лбу Игоря, когда он произнес, задыхаясь:

— Тебя убьют.

Кара скрестила руки на груди.

— Да, я уже подумала об этом. Видишь ли, если что-то со мной произойдет, я дала четкие инструкции — передать копию книги в ФБР. А остальные три копии... — Она была так довольна собой, это было заметно. — Кто знает, куда они направятся?

Игорь выглядел так, будто был готов взорваться.

Кара наклонилась вперед и наигранно прошептала:

— Между прочим, а знает ли мама, что ты поставлял Ирине мет? — На резкий вздох ее мамы, Кара повернулась к нам и скривилась. — Ой, черт. — Она ухмыляясь. — Неловко вышло.

Все замолчали. Мы просто стояли и наблюдали, как Карина Алкаева разбиралась со своим отцом, когда, наконец, она хлопнула в ладоши и заявила:

— Ладно, мы уходим, и ты больше нас не увидишь. Никогда. Если даже попробуешь взглянуть в сторону Лиди, я раздавлю тебя как гребаное насекомое, которым ты и являешься, сердитый на мир человек. — Ее суровое выражение лица на миг испарилось и стало печальным. — Я однажды тебя любила, — она повернулась к матери. — Тебе надо уйти от него, мам. Он ненормальный. — Она предупредила маму. — Уходи, пока еще можешь.

Игорь сжал кулаки и процедил сквозь стиснутые зубы:

— Ты наглая сука.

Кара проигнорировала его, все еще смотря на маму.

— Позвони мне, если я буду тебе нужна. Я помогу тебе, что бы ты ни выбрала. — Она улыбнулась тихой пожилой женщине, которая стояла со слезами на глазах. — Я люблю тебя мама. Всегда любила. Всегда буду любить.

Она повернулась на каблуках и показала нам, что можно уходить.

— Пошлите.

Кара подошла к нашей машине и пробормотала:

— Уезжайте. Я встречу вас у Настасьи.

Лев не стал задавать вопросов.

Мы сели в машину и уехали.

Кара и Нас уже ждали нас, когда мы вышли из машины. Я раскинула руки по сторонам.

— Что это такое было?

Нас повернулась к Каре и толкнула ее плечом.

— Это называется «поиграть в игру».

Лев осторожно подошел.

— Пожалуйста, скажи, что ты не блефовала.

Кара улыбнулась ему.

— Нет. У Нас есть копия и у Саши. Еще одна у моего адвоката, и последняя бухгалтерская книга в секретном месте. — Она вздохнула. — Папочка огребет кучу проблем, если вновь решит доставать тебя.

— Почему? — спросил он. — Зачем ты помогаешь мне?

Кара тихо заговорила, пялясь в пол.

— Ты сказал, что однажды я была семьей. А в семье все помогают друг другу, присматривают. — Она выдержала паузу. — Я всегда чувствовал себя здесь как дома больше, чем где-либо еще.

Затем Лев сделала кое-что странное.

Он шагнул вперед, обернул руки вокруг Карины и обнял ее. И это было не быстрое объятие. Оно длилось целую минуту, как минимум. Кара прижалась к нему, схватилась за лацканы его пиджака и приняла такое редкое проявление чувств от моего мужчины.

Я стояла и улыбалась как дурочка.

Он отстранился и положил ладонь на ее щеку.

— Спасибо, Карина. Я у тебя в долгу.

Но она покачала головой.

— Ты ничего мне не должен. Я просто хочу, чтобы Лиди была счастлива, а здесь она счастлива.

Да, наша маленькая обезьянка была счастлива.

Мысль пришла мне на ум.

— А мы уверены, что Игорь побоится? Он такой самоуверенный. Кажется, его сложно напугать угрозами.

Кара подняла брови.

— Ох, он послушается. — Она хихикнула — Я скинула ему на е-мейл копии документов, поэтому он точно знает, что я не шучу.

— Ух ты, — восторженно произнесла я. — Ты крутая девчонка, Кара. — Я улыбнулась. — Мне это нравится. Тебе идет.

Нас сказала:

— Кара поживет здесь, пока не встанет на ноги.

Кара побледнела.

— Только если ты не против.

Лев честно ответил:

— Живи сколько угодно. У нас куча места.

Нас толкнула Кару плечом.

— Спроси у него.

Кара нахмурилась и покачала головой.

Нас закатила глаза.

— Просто спроси.

— Что спросить-то? — влез Лев.

Кара потрясла головой, выглядя смущенно.

— Это неважно.

Нас громко вздохнула.

— Ты же понимаешь, что ее лишат всего, так? — Лев кивнул, но пожал плечами. Нас пробормотала: — Ей вроде как нужна работа, ну, знаешь, чтобы зарабатывать на жизнь.

Лев посмотрел на Кару.

— Ты сможешь подавать напитки?