Ульяна Соболева - Лезвие

Мне почему-то не сразу захотелось открыть маленькую коробочку. Я вначале посмотрела содержимое пакетов, и краска тут же прилила к лицу снова — белоснежное нижнее белье, тончайшее кружево и дизайн, от которого по телу пробегали мурашки. Слишком откровенно и настолько сексуально, что в горле мгновенно пересохло. Ажурный пояс и чулки телесного цвета с кружевными резинками. Когда представила себе, как он это выбирает, листая каталоги с сигарой в зубах, снова стало очень жарко. Это не мужчина — это сам дьявол, и он способен свести с ума любую женщину, зная, как именно это можно сделать — вогнать в краску и заставить думать о сексе даже без намека на него. И он искушал меня, он обрушил на меня весь свой опыт и умение обольщать. Потому что я не устояла перед этой красотой, мне, как и любой женщине, ужасно захотелось примерить все это на себя. Особенно когда я увидела платье перламутрового цвета с полностью открытым верхом и вставками гипюра на талии и на груди. Край лифа усыпан голубыми камнями.

Поддавшись внезапному порыву, я сбросила халат и облачилась в нижнее белье, натянула чулки, расправляя пальцами резинки, сунула ноги в туфли и подошла к зеркалу. Эротично до бесстыдства. Продумана каждая деталь, чтобы выглядеть более раздетой, чем одетой. Платье сидело просто идеально, подчеркивая каждый изгиб моего тела, открывая плечи и половину груди. В футлярах оказались серьги, ожерелье и браслет из белого золота с такими же камнями, как и на платье. Я с полуоткрытым ртом приложила украшения к своей груди. Покрутилась перед зеркалом. А потом протянула руку к маленькой коробочке и, когда открыла, невольно вздрогнула — там лежало обручальное кольцо. Я его узнала — оно висело на цепочке Максима в тот день, когда я увидела его впервые в доме Андрея. Дрожащими пальцами положила кольцо на ладонь. Обычное обручальное колечко без всяких украшений. И мне вдруг почему-то подумалось, что именно так и должно было быть… если мы женились по любви. Нет вычурного, извращенно шикарного кольца, а вот такое вот тоненькое и простенькое… Я невольно надела его на палец, идеально село именно туда, где виднелась светлая полоска кожи. Нет никаких сомнений — это мое кольцо, и я его практически никогда не снимала. Сняла с пальца и положила обратно в коробку. Я пока что была не готова надеть его — это означало признать свою принадлежность и его права на меня. Признать, что я его жена.

* * *

В этот раз мы ехали с водителем, и Максим сидел со мной на заднем сиденье. И это была самая невыносимая поездка из всех, что были ранее вместе с ним, потому что он меня рассматривал. Нагло. Пошло, раздевая глазами, пожирая ими мое декольте, ноги в разрезах платья, и этот голодный взгляд… он вызывал ответную реакцию, от него становилось очень горячо внизу живота, от него наливалось истомой все тело. Нет, он не смотрел — он трахал взглядом. Развратно и грязно прямо в этой машине, и я чувствовала, о чем он думает, когда нервно облизывает нижнюю губу и смотрит на мою грудь. Его взгляд застыл и зрачки расширились, а меня бросало в кипяток от понимания, что он себе представляет… Господи, а ведь мы наверняка занимались сексом в этой машине… Боже. Почему я подумала об этом?

— Не смотри так, — прошептала и судорожно сглотнула, когда этот безумный взгляд встретился с моим.

— Не могу, — чуть севшим голосом, — когда ты нервничаешь, ты тяжело дышишь, и твоя грудь сильно колышется…

Я тут же перестала дышать, а он вдруг добавил:

— Я вспоминаю, как брал тебя в этой машине, на этом сиденье. Ты прыгала на моих коленях и моем члене, а твоя грудь колыхалась у меня перед глазами совершенно голая.

О, господи. Я стиснула руки и сделала глубокий вдох. Пусть он замолчит. Он что — прочел мои мысли? Этот голос и как все было сказано заставили задохнуться от нахлынувшей дрожи во всем теле, словно я мгновенно наэлектризовалась.

— Не надо мне этого говорить?

Пожал плечами явно довольный произведенным эффектом и моими пылающими щеками.

— Почему? Секс — это одна из немаловажных сторон супружеской жизни. Ты ведь хотела их вспомнить.

— Но не это.

— Да ладно. Я смутил тебя? Всегда любил смотреть, как ты смущаешься.

Я с раздражением отвернулась к окну… потому что, кроме смущения, я почувствовала и то самое неуправляемое возбуждение. Представила то, что он сказал, и сжала колени, потому что между ног вдруг стало влажно и начало слегка пульсировать. Но в этот момент Максим вдруг взял меня за руку.

— Ты не надела кольцо? Я ведь просил его надеть. Это было важным условием.

Высвободив руку, я сложила их на груди так, чтоб он снова не схватил меня за нее.

— Не прикасайся, пожалуйста, мы договаривались.

— Мы много о чем договаривались, малыш, но, кажется, кто-то не собирается соблюдать правила. Игры в одни ворота не выйдет.

Сказал, как отрезал, полоснул сталью, напоминая — кто он и что я делаю рядом с ним.

— Почему не надела, Дарина?

— Потому что я пока не осознаю себя твоей женой.

— Не признаешь, ты хотела сказать. Осознать — ты давно уже все осознала. Вроде не маленькая.

— Какая разница — то или другое? Итог один — я пока не могу надеть это кольцо. Да и какое это имеет значение? Сейчас многие не носят обручальные кольца.

Максим вдруг резко наклонил меня к себе за затылок:

— Если я о чем-то тебя прошу — это имеет значение для меня. Я не бросаюсь словами, малыш. Для меня это имеет такое же значение, как и то, что ты здесь рядом со мной.

Его близость нервировала и заставляла судорожно сжимать пальцы, кусать губы от волнения. Никто и никогда не волновал меня настолько сильно и настолько остро. Все в нем режет, колет, бьет, оставляет следы. Каждое слово или прикосновение. Сейчас он до дикости жадно считывал реакцию с моего лица. Ждал, что я отвечу.

— А мне нужно время, чтобы это стало иметь значение и для меня, Максим. Разве ты не хочешь, чтоб я надела его по доброй воле?

Синие глаза вспыхнули, обожгли пламенем, заставили вздрогнуть.

— Я хочу с тобой все, Дарина. Я хочу с тобой все по доброй воле…

Напряжение начало спадать и тут же достигло апогея от того, что он прорычал мне прямо в губы, внезапно подавшись вперед и стиснув пальцами мой затылок:

— Но рано или поздно я устану ждать и отберу насильно, и так, как хочу я.

Когда я очутилась в закрытом клубе сразу после концерта, я впервые почувствовала себя обычным человеком. Видимо, моя паника обострялась из-за того, что я постоянно была закрыта в четырех стенах. Как в доме брата, так и у Макса. Когда увидела Андрея, почему-то вся настороженность, вызванная разговором с тем Данилой Петровичем, куда-то испарилась. Я ощутила, что соскучилась по брату. Верно говорят — кровь не вода. Есть в этом что-то необъяснимо верное. Он обнял меня, и как-то стало внутри тепло и спокойно. По объятиям можно понять — кто и как к тебе относится, и я ощущала на физическом уровне — Андрей меня любит.

— Хорош тискать мою жену — я ж твою не тискаю.

— Не хватало.

— Ну как? Убедился? Цела и невидима. Теперь поставь на место.

— Цела и невредима? — посмотрел мне в глаза своими темно-карими, и я кивнула, с облегчением улыбаясь. — Этот поганец не врет? Или открутить ему уши?

— Смотри, чтоб я тебе не отгрыз что-то более ценное, чем уши.

— Фу, Зверь. Не думал, что ты настолько не брезгливый.

— Нет. Я как раз ужасно брезгливый и то, что ты подумал, скорее, оторвал бы.

— Моя жена будет на тебя очень зла. Поверь, в ярости моя кавказская женщина страшнее любой ядовитой змеи.

Я смотрела то на одного, то на другого и понимала, что эти двое совершенно не враги, как мне рассказывали. Они по-настоящему родственные души, и эти словесные перепалки — от них веет теплом, не сарказмом или ядом.

— Так я ж о пальцах. Ты еще и пошлый.

— Я тоже о пальцах… а ты о чем подумал?

Они расхохотались, и я вместе с ними неожиданно для себя. Мы сели за уютный столик, отделенный от других гостей клуба. Было немного непривычно оказаться в столь людном месте, давала знать о себе давняя нелюбовь к большим сборищам людей. Но мне нравилось здесь. Нравилось выйти из дома и из обстановки, в которой я чувствовала себя пленницей. Пока мы ожидали заказ, к Лексе подходили поклонники и просили автограф. Она грациозно подписывала диски, флаеры. Такая хрупкая и юная рядом с Андреем. Такая вся маленькая, худенькая. Но видно, что любит его до умопомрачения. Глаз с него не сводит.

Такая интересная пара они. Мой брат очень сдержанный, и она говорливая, веселая. Лекса постоянно о чем-то меня спрашивала, что-то рассказывала, смешные ситуации с концертов, казусы с поклонниками. Я уже давно столько не смеялась. Потом мужчины ушли куда-то, я так поняла — что-то обсудить. Что-то не для наших ушей. Лекса бросила настороженный взгляд на мужа и на Максима, но возражать не стала, как, впрочем, и я.

— Я просто удивлена, как ты решилась вернуться домой? Тяжело тебе там?

Александра отпила шампанское из бокала и посмотрела на меня. И я тут же вспомнила обещание, данное Максиму. Кивнула, ковыряясь в тарелке.

— Все в порядке? Ты справляешься?

— Да. У нас все хорошо.

Черт. Максим, почему ты оставил меня, я не знаю, что отвечать и что говорить. Кажется, мы дружили, и я была с ней откровенной, а теперь? Что я ей вообще рассказывала и доверяла ли?

— Та ладно, хорошо? Ты серьезно? Разве с этим маньяком может быть все хорошо? Мне кажется, с ним может быть как угодно. Но не хорошо. Тем более после такой долгой разлуки между вами.

Глаза Лексы блестели, и она загадочно на меня посматривала.

— А как должно с ним быть? — растерянно спросила я и отложила вилку.

Александра перестала улыбаться, видимо, понимая, что, кажется, сказала что-то не то.

— Знаешь, когда-то я увидела вас обоих впервые. Не помню, на какой из вечеринок это было, или вы приезжали к Андрею, но я помню, что мне показалось, что от вас в разные стороны разлетаются электрические разряды. А еще, что вы оба прошиты невидимой красной ниткой и намертво прилеплены к друг другу.

Как странно… хотя, может быть, он заставлял меня играть эту роль для всех вместе с ним.

— Ты смотрела на него глазами одержимой, повернутой на нем сумасшедшей. Не все так умеют.

— Одержимой?

— Да, совершенно одержимой и влюбленной до безумия… впрочем, он смотрел на тебя точно так же.

А потом тихо добавила.

— И сейчас смотрит. Макс все то время, что ты была в коме, проводил у твоей постели. Иногда по двадцать четыре часа в сутки.

Андрей и Максим как раз вернулись с улицы, и в этот момент к моему мужу подошла какая-то женщина. Она неожиданно повисла у него на шее, расцеловала его в щеки. Высокая. Стройная. Какая-то жилистая с большой грудью и крутыми ягодицами, с пышной блондинистой шевелюрой.

— Я думала, в этом клубе есть селекция, и вульгарных шалав сюда не впускают.

Сказала Лекса и нахмурила тонкие аккуратные брови. Кажется, она решила, что мне все это не нравится… но я сама еще не понимала, что именно сейчас чувствую. Однозначно, она меня раздражала. Все в ней. Начиная с прически и заканчивая роскошным телом. По сравнению с ней, я — плоская доска.

— Ну вот, дамочка навязалась за наш столик. Даже обе.

Когда мужчины подвели к нашему столу двух женщин, я поняла, что они сестры, либо они просто очень между собой похожи. Блондинка висла на руке моего мужа и буквально терлась о его локоть своим пятым размером в глубоком декольте.

— Дарина, Лекса, позвольте вам представить Инессу, мою давнюю знакомую и довольно известную актрису и танцовщицу. Мы познакомились в Венеции на открытии европейского фестиваля кино.

"И ты трахал ее все то время" добавила про себя я и вдруг ощутила укол в области груди, очень резкий и болезненный, особенно кололо, когда грудастая блондинка стискивала локоть моего мужа и улыбалась полными губами, явно довольная этой встречей. Как, впрочем, и он. Еще бы не радоваться, когда ее грудь буквально впечатывается в его руку.

— О да, это было неповторимое время, Максииим, — потянула вторая и тоже улыбнулась. — Я сестра Инессы. Правда, я чуть младше и не актриса. Но развлекаемся мы всегда вместе. Этот клуб одно из самых престижных мест в городе. У вашего мужа по-другому не бывает.

— А то. У меня всегда все самое лучшее и престижное, — и… посмотрел в ее декольте, а у меня вся краска к щекам прилила. Захотелось его как минимум пнуть. Ногой. Потому что Инесса хлопала длинными ресницами и многозначительно смотрела на моего мужа. Видимо, Лексе эти вульгарные девки надоели, и она утянула Андрея танцевать. Сестры мгновенно оживились, они начали спорить — кто из них потанцует с моим мужем. А мне захотелось выщипать патлы им обеим. По очереди. Потому что он явно наслаждался происходящим и лыбился, как чеширский кот, развалившись на стуле напротив меня и потягивая свой коньяк, глядя мне в глаза изучающим взглядом.