«Ага! Порезать, придушить, дать по репе...»

Проводив соседа, Анна закрыла дверь на ключ, постояла с минуту у окна, глядя на квадратик неба вверху двора-колодца, вернулась к дивану, вновь легла, зарывшись лицом в подушку, успевшую уже высохнуть, и, горестно вздохнув, начала плакать с того самого момента, на котором ее прервали.


Слез у Ани хватило всего на несколько дней. Правда, наплакалась она на несколько лет вперед. Никуда из квартиры не выходила, крошки в рот не брала (ну почти не брала), на стук в дверь не реаги­ровала. Стучал Глебов, всем остальным соседям было на нее наплевать. Они шаркали по коридору, ругались между собой на кухне, врубали на всю громкость музыку, и хоть бы кто-нибудь стукнул ей в дверь, мол, как ты там? Если б не бывший зэк, то так и вообще можно было потерять веру в челове­чество. И об этом тоже в эти дни плакала Анна Вен­герова.

Но вот пришел день, когда Анюте не удалось вы­давить из себя ни слезинки. Она с сожалением по­кинула постель и первое что сделала, нацепив на нос очки, — заглянула в зеркало. В первую секун­ду она испытала настоящий шок. В зеркале Анна увидела незнакомку, но еще через секунду до нее дошло, что это она сама, только здорово осунув­шаяся.

«Это я что, похудела так, что ли?!»

Анна бросилась к шкафу, извлекла из-под него напольные весы, забралась на них и... не поверила своим глазам. Шести килограммов как не бывало! Невероятно!

Анюта вновь вернулась к зеркалу и решительно сняла с себя ночную рубашку, оставшись совер­шенно голой. Почти идеальная фигура! Еще бы уб­рать килограмма четыре и — высший класс!.. Но да­же так — совсем другой эффект.

«Эх, увидел бы меня такую Левушка...»

Мысль о Жебунове вмиг вернула ее с небес на землю. Ну похудела, избавилась совершенно нео­жиданно для себя от части лишнего жирка. А даль­ше что? От проблем, как от этого жирка, избавить­ся-то не удалось! Она по-прежнему без работы, и все, все, все в «Валькирии» по-прежнему считают ее предательницей. И Лева в том числе.

От невеселых размышлений ее отвлек стук в дверь.

—   Аня! Слышишь?! — узнала она голос Ивана Глебова. — С тобой все в порядке?

—   Со мной все в порядке, — с металлом в голо­се, ответила она. — Спасибо.

—   Тебе спасибо, что отозвалась. А то прямо хоть дверь ломай. Я тут в Интернете нарыл парочку сто­ящих детективных агентств. Если интересно — за­ходи.

Больше он ничего не сказал. Скрипнули полови­цы, хлопнула дверь — Глебов ушел к себе.

«Детективные агентства? — удивилась Анна. — Ах, да... Нанять детектива, чтобы он вычислил ту гадину, которая меня подставила. А что... Непло­хая идея! — вдруг повеселела она. — Только при чем здесь частный детектив? — Анюта еще раз окинула себя внимательным взглядом с ног до го­ловы. — Я знаю, кто поможет мне докопаться до истины!»

Время бездействия прошло, настало время свер­шений.

Следующие несколько дней Аня потратила на то, чтобы довести свой вес до идеального — сидела на диете собственного сочинения: на завтрак трена­жерный зал, на обед сауна, на ужин немного фрук­тов, форменное издевательство над собой. Но зато сколько радости было, когда от лишних десяти ки­лограммов не осталось и следа. Победа! Абсолют­ная победа!

Доведя вес до нормы, Анна сняла со своего сче­та в банке часть денег, которые собирала на элит­ную квартиру, и следующие несколько дней потра­тила на триумфальный поход по всевозможным бу­тикам (прежний гардероб стал ей до невозможно­сти велик), на салон красоты (новая прическа, но­вый цвет волос, новый макияж) и... на глазную кли­нику (долой очки! да здравствуют контактные лин­зы!).

Вечером того дня, когда она навсегда расста­лась с очками, Анюта, одетая в сексуальное шелко­вое платье от Миу Миу, в туфлях Прада на высоком каблуке, с сумочкой от Полини под мышкой реши­тельно постучала в дверь Вани Глебова, которого не видела со дня увольнения.

— Открыто! — крикнул из глубины комнаты Иван.

Анна решительно растворила дверь, сделала два шага вперед и остановилась. Глебов сидел к ней спиной за своим портативным компьютером и... играл в хоккей. Азартно играл, ловко управля­ясь с клавиатурой, даже не посмотрел, кто вошел. Между тем Аня не произнесла ни слова, просто стояла и ждала. Ей очень важно было знать, какое впечатление она произведет на своего соседа.

—   Да кто там, черт возьми! — наконец не выдер­жал Иван, остановил игру и обернулся.

Несколько секунд он с нескрываемым удивле­нием рассматривал гостью и наконец поинтересо­вался:

—   Вам кого, гражданочка?

—   Ты меня не узнаешь? — изменив голос, спро­сила Анна.

—   Как же, как же, — поднявшись со стула, ска­зал Глебов, — журнал «Космополитен» за прошлый месяц, а на обложке — вы!.. Шучу... Стало быть, мы знакомы? Проходите, располагайтесь. И... Э-э-э... Буду вам весьма признателен, если ты... если вы мне напомните: где, когда, при каких обстоятельст­вах... А то у меня что-то с памятью в последнее вре­мя, знаете ли...

«Он что, действительно меня не узнает или при­кидывается?»

Анна закрыла дверь (и откуда только взялась эта походка от бедра?!), дошла до кровати, присела на краешек.

Глебов попытался сглотнуть, но ничего у него из этого не получилось — пересохло в горле, мгно­венно.

—   Странно, что я вас не помню, — прокашляв­шись, сказал Иван.

И Анну понесло.

—   Мы познакомились с тобой месяц назад в од­ном ночном клубе, — потупив взор, начала она. — Ты был нетрезвый, но очень... очень милый. Мы танцевали, пили шампанское, ты рассказывал мне о своей непростой судьбе, а под конец предложил подвезти до дома. А в машине на нас что-то на­шло... мы просто сошли с ума... И это случилось...

—   Что это? — внезапно охрипшим голосом уточ­нил Глебов.

—   Это! — многозначительно повторила Анна. — Я искала тебя, искала... и вот нашла. Я пришла ска­зать тебе, что... что жду ребенка. Твоего ребенка.

Иван без сил опустился на стул.

—   Что-то вы путаете, гражданочка, — все тем же хриплым голосом проговорил он. — Я вас в упор не помню... А месяц назад... Ну, может, и был я в каком-то ночнике, но вас я не помню, точно.

—   Вот видишь... — уже совершенно освоившись с ролью, сказала Аня. — Я же говорю, что ты был пьян, поэтому ничего и не помнишь. И судьба у тебя непростая... Ведь непростая?

—   А у кого она простая?.. Вы что, хотите, чтобы я на вас женился?

Здесь Анна не выдержала и расхохоталась. Да так, что чуть с кровати не упала.

—   Постой-ка, постой-ка... — встрепенулся Гле­бов. — Не может быть! Аня! Ты ли это?! Из лягушек в царевны!

—   Из каких это лягушек? — тут же перестав сме­яться, грозно спросила Анна.

—   Она еще и обижается! Я! Я должен обидеться! Так меня разыграть!.. А лягушка... Когда ты с мили­цией появилась... в зеленом халате, я сразу как-то окрестил тебя лягушкой... Но не просто лягушкой... из-за райских золотых птичек. Выходит, я был прав! Ну, ты даешь! Невероятно! Ты и представить себе не можешь, как я рад, что оказался прав. Кстати, — спохватился Глебов, — и что значит весь этот спек­такль?        

—   А ничего не значит, — ответила Анна. — Про­сто хотелось проверить, как у меня с маскировочкой. Извини, если обидела.

—   Да ради бога! — Иван поднялся на ноги, взгля­нул на Анну с одной стороны, с другой. — Супер! Как тебе это удалось? Фигура, лицо, макияж, воло­сы, платье... Все другое! Если б ты не засмеялась...

—   А если бы я не засмеялась? — серьезно спро­сила она. — Ты бы поверил в то, что я тебе тут на­плела? И ребенка бы признал и женился бы? Я что, угадала? Ну... насчет машины и прочего...

Иван вернулся на место, немного помолчал, что-то про себя решая, и наконец сказал:

—   Ты угадала только одно. Месяц назад я дейст­вительно отрывался в каком-то ночнике. У меня приключилась в жизни большая драма. Предали меня, понимаешь? Что было — не помню. Проснул­ся в своей машине, в каком-то незнакомом переул­ке... Вот так...

Уточнять, кто предал Глебова, она не стала. Яс­ное дело — дружки. И по срокам все совпадает. Чуть больше месяца назад он вышел на свободу, разыскал своих подельников (за которых, наверня­ка, и срок мотал) и выяснил, что его законную долю давно по ветру пустили. Тогда он их всех загасил (или что еще в подобных случаях делают?) и пошел отметить рядовое событие в ночник. А когда про­трезвел, понял, что бывшие дружки захотят ото­мстить — вот и лег на дно в этой коммуналке. Все просто.

—   А я к тебе по делу! — нарушая повисшую пау­зу, сказала Анна. — Помнишь, ты мне говорил про частного детектива?

—   Ага! Созрела! — Иван не смог скрыть, что рад перемене темы. — Есть, есть у меня парочка агентств... Сейчас!

Он повернулся к компьютеру, но Анна его оста­новила.

—   Подожди, — сказала она. — Не нужно никаких агентств. Я сама проведу расследование!

—   Ты?! — тут же развернулся к ней Глебов. — Да ты хоть что-нибудь в этом понимаешь?

—   А чего тут понимать! — уверенно заявила Ан­на. — Берешь любой детектив, читаешь... Там все очень доходчиво написано... Список версий, спи­сок подозреваемых, сбор улик... И потом, — пой­мав иронично-насмешливый взгляд Ивана, добави­ла она, — это мое дело! Меня подставили! И я хочу лично во всем разобраться! Как сказал Наполеон: главное ввязаться в драку, а там посмотрим.

—   Это авторитетно, — уже без всякой иронии заметил Глебов. — И, пожалуй, у тебя есть шанс. Я ведь тебя не узнал. Значит, и другие не узнают... Слушай, — загорелся вдруг Иван, — а ведь может получиться совсем неплохо. Наверняка твое место еще свободно. Ты можешь вернуться в свою «Валь­кирию» под другим именем — новый паспорт я те­бе в два счета справлю — и начать рыть прямо из­нутри... А?! Да здесь такое можно закрутить! Пожа­луй, мне это все начинает нравиться. Тебе случай­но не нужен умудренный жизненным опытом по­мощник? Мне как раз сейчас все равно делать не­чего.

—   Помощник нужен, — подтвердила Анна. — Од­ной мне, наверняка, не справиться. И машина нуж­на, а у меня ее нет, не говоря уже о правах...

—   Понятно. Хочешь, чтобы я стал твоим личным водилой?

—   Нет! — тут же замотала головой Анна. — То есть и это тоже. В общем, было бы здорово, если б ты согласился помогать мне. Я заплачу.

—   Хочешь совет? — серьезно спросил Глебов.

—   Какой совет? — еще больше растерялась Анна.

—   Царевны никогда ничего не просят. Они берут по праву. Просят лягушки. А ты... ты — царевна.

—   Так я не поняла, ты согласен или нет?

—   Стать твоим личным водителем и порученцем? Конечно, согласен! Мне же все равно сейчас де­лать нечего.

Иван протянул руку, Аня протянула свою, думая, что он хочет скрепить договор рукопожатием, но рукопожатия не состоялось. Глебов осторожно стиснул ее пальчики в своей ладони, развернул и, умудрившись не потерять достоинства, поцеловал Анюту в ярко-алые ноготки.


3


Занимать свое же рабочее место в «Валькирии» Анна ни под каким видом не собиралась. Как верно заметил Иван, без подделки документов здесь не обойтись. А ей вот только криминала не хватало! Сначала Глебов повяжет ее фальшивым паспортом, а там, под угрозой разоблачения, предложит реализовывать фальшивые доллары! Нет, с Ванечкой нужно поосторожней. Внешне он, конечно, свой па­рень и на бывшего зэка совершенно не похож, но вот что у него внутри?.. Это, во-первых. А во-вто­рых... у нее уже были кое-какие мысли, с чего на­чать расследование и, главное, с кого начать. И она честно поделилась ими с новоиспеченным помощ­ником.

Эта часть разговора состоялась уже не в комму­налке, а в кафе неподалеку от дома. Их общие со­седи вновь что-то не поделили. На кухне гремел та­кой мат-перемат, что невозможно было ни на чем сосредоточиться. Вот они и решили бежать из это­го дурдома, пока у самих крыша не поехала.

Как приятно было пройтись по разомлевшей от жары улице, ощутить на себе (впервые!) жадные взгляды встречных нахалов и сделать вид, что ниче­го такого не замечаешь...

А вот Глебов делать вид вместе с ней не стал.

—   Слушай, — с упреком сказал он, — все козлы так и пялятся на тебя, как на кочан капусты. Меня это задевает.

От греха подальше он и затащил ее в первое же встречное более или менее приличное заведение.

Хоть кафе и было неподалеку, Анюта оказалась здесь впервые. А как она раньше могла заглянуть сюда и вообще хоть куда-нибудь, если все свое вре­мя посвящала работе, работе и еще раз работе? Даже на личную жизнь времени не было. Вся ее личная жизнь, с тех пор как она встретила Леву Жебунова, — короткие беседы с ним — это по будням, а по выходным — мечты о нем же...