Пока дед звонил по телефону, Келли обдумывала свои возможности. Можно, конечно, взять интервью у Стэнфилдов, узнать об их чувствах по поводу возвращения Логана, но ей не хотелось оживлять избирательную кампанию Тайлера. И очерк надо закончить сегодня. Если ждать дольше, произойдет утечка информации и все почести достанутся кому-то другому.

Джаспер ткнулся в ее ногу, и Келли, улыбнувшись, кинула щенку кусочек омлета.

– Держи, приятель.

Как она сможет отказаться от него, когда придет время настоящей дрессировки? Джаспер так похож на Персика, дворнягу, которую дед принес из Общества защиты животных, когда Келли переехала к нему. Персик стал ее лучшим другом. Он так же сидел под столом и ловил горох, что Келли тайком кидала ему.

– Как же тяжело будет расставаться с тобой, – сказала она Джасперу, облизывающему ее пальцы. – Но человек, для которого ты станешь его глазами, будет счастлив.

– На этот раз ты обязательно придешь на церемонию вручения дипломов, – сказал дедушка, появляясь в дверях. – Когда увидишь, как радуются поводырям слепые, ты поймешь, почему я могу через два года отдать собаку чужому человеку.

– Жду с нетерпением, – уверила Келли, испытывая сильные угрызения совести. Дедушка всегда был рядом с ней, а она не приезжала на предыдущие церемонии, ссылаясь то на личные причины, то на работу.

– Берни очень помог. – После инфаркта глаза деда ни разу еще так не сверкали. – Фактор Хааса – редко используемый термин, появившийся после работы доктора Квентина Хааса с людьми, уцелевшими в концлагерях. Многие из них, потерявшие всю свою семью, мучились вопросом: почему выжил я?

Келли эти вопросы были знакомы.

– Они чувствовали себя виноватыми. Знаешь, дед, со мной было то же самое. Я ведь собиралась полететь с Дэниелом в Венесуэлу, но в последнюю минуту передумала из-за срочного задания. Я должна была лететь с ним в том самолете.

– Нет, дорогая, – ласково сказал дед, коснувшись ее плеча. – Не должна была… И чувство вины – лишь одна, но не главная составляющая фактора Хааса. Как я понял, люди с фактором Хааса склонны снова и снова подвергать себя опасности, будто испытывают непреодолимое влечение к риску.

– Что же руководит ими?

Дед пожал плечами:

– Берни говорит, будто они верят, что уже прошли через худшее в своей жизни, и теряют чувство страха. Это отчасти позитивный фактор. Многие бывшие узники концлагерей стали очень удачливыми бизнесменами. Они не боятся пойти на риск, а риск часто окупается.

– Держу пари, они также пытаются, возможно, подсознательно, вновь пережить чувство опасности.

Дедушка одобрительно улыбнулся, как всегда, когда она говорила или делала что-то умное.

– Именно это сказал Берни. Фактор Хааса иногда встречается у людей профессий повышенного риска – авиапилотов или бойцов особых подразделений.

– Логан Стэнфилд состоит в отряде «Кобра». Много лет он провел на передовой борьбы с терроризмом. Что заставило его полюбить опасность?

4

Все утро Келли провела в редакции, собирая по телефону недостающие данные для статьи о Логане Стэнфилде. Как правило, Пентагон предоставляет имена и домашние адреса ближайших родственников военнослужащих, однако ни Логан Стэнфилд, ни Логан Маккорд в списках не числились. Правда, он нашелся в списке добровольцев корпуса морской пехоты.

– Из учебного лагеря его отправили прямо в школу выживания, – сообщил Келли пресс-секретарь Пентагона.

– Разве это обычный порядок? Большинство добровольцев сначала проходит определенную подготовку, не так ли?

– Это случается, – ответил офицер после короткой паузы. Он явно не собирался признаваться перед репортером в том, что такие случаи крайне редки, однако его колебания были достаточно красноречивы.

Келли пришла в голову еще одна мысль:

– В вашей базе данных есть члены отряда «Кобра»?

Новая пауза.

– Нет. Они относятся к морской пехоте, но после базовой тренировки переходят на специальную антитеррористическую программу ЦРУ и подчиняются напрямую ЦРУ. Их досье сверхсекретны.

Келли знала, что и от ЦРУ можно получить информацию, но потребуются секретные источники, а значит, и время, которого – если она собирается опубликовать очерк в очередном номере «Разоблачений» – у нее нет. За неделю до следующего выпуска какой-нибудь другой репортер может пронюхать о новостях и украсть ее эксклюзив.

Келли попыталась раскопать историю самого отряда «Кобра», но узнала лишь, что это элитная группа экспертов по антитерроризму, созданная для защиты американских посольств и насчитывающая меньше трех десятков человек. Утечка имен бойцов сделала бы их легкими мишенями для террористов, поэтому никакого списка не прилагалось.

Вспышка терроризма в последние годы расширила поле деятельности агентов «Кобры». Например, они сообщили английскому правительству о готовящемся Ирландской республиканской армией обстреле резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит. Они также предупреждали американские войска в Саудовской Аравии, что их казармы расположены слишком близко от военного объекта. К сожалению, к ним не прислушались, что привело к множеству бессмысленных жертв.

– Начни сначала. Вернись к детству Логана, – сказала вслух Келли, выуживая из банки белый шарик мармелада. Для гостей она держала полный ассортимент, но сама в стрессовых ситуациях предпочитала белые: кокосовые или ананасовые.

Поступая в 1983 году на военную службу, Логан Маккорд назвал в качестве домашнего адреса почтовый ящик в Мейплтоне, штат Калифорния. Согласно последней переписи населения, в городке проживало три тысячи двадцать семь человек, почти столько же, сколько и в Седоне. Достаточно для того, чтобы там была собственная газета.

Келли без колебаний позвонила в «Мейплтон трибюн». Главный редактор, чей интеллигентный и дружелюбный голос напомнил ей голос деда, оказался и владельцем газеты, выпускающим ее более тридцати лет. И он был абсолютно уверен, что ни один человек по имени Маккорд никогда не жил в городе.

Старый чудак в почтовом отделении Мейплтона, куда она позвонила следом, сообщил, что почтовый ящик, названный Логаном, больше не существует, однако – после наводящего вопроса Келли – с гордостью заявил, что в 1983 году сам возил туда почту. Он вспомнил ржавый трейлер в конце заросшей травой узкой дороги, теперь уже заброшенный; вспомнил, что на почтовом ящике не было фамилии и семья получала лишь «макулатурную» почту: рекламные листки, циркуляры и прочее, адресованное «жильцу».

– Во всяком случае, есть от чего оттолкнуться, – подбодрила себя Келли, выбрав еще одну белую конфету. – Кто бы ни жил в том трейлере, должен был пользоваться как минимум электричеством и телефоном.

Однако в электрической и телефонной компаниях заявили, что никакие Маккорды в районе Мейплтона не пользуются в данное время их услугами. Келли стоило больших усилий убедить служащих обеих компаний поднять архивы за 1983 год. Она не удивилась, когда Маккордов в списках не оказалось, но ни одна из компаний никогда не обслуживала этот адрес, что было очень странно.

В середине дня Келли пришлось позвонить Мэтту Дженсену и объяснить, как мало у нее материала даже для одной страницы.

– Продолжай, – сказал явно разочарованный Мэтт. – Если хочешь, чтобы статья попала в очередной выпуск, я должен получить ее завтра до полуночи.

– Я понимаю.

Келли уныло повесила трубку и стала прикидывать свои возможности.

Если сегодняшний день не принесет никаких результатов, придется завтра связаться с Хейвудом Стэнфилдом и попробовать получить его заявление, что вряд ли удастся. Вуди – заклятый враг ее деда.

Дед борется за сохранение окружающей среды и помощь беднякам, особенно индейцам, а Вуди поощряет развитие туризма и программы, позволяющие богачам разбогатеть еще больше. Классические политические разногласия. К тому же Стэнфилд – один из самых заметных сенаторов, член нескольких важных комитетов.

Вероятно, Бенсон Уильяме вообще не позовет Стэнфилда к телефону. Политический советник попытается раскрутить всю историю так, чтобы она пошла на пользу карьере Тайлера и разожгла интерес к претензиям Хейвуда на президентский пост.

Исчезновение ребенка – кошмар всех родителей – наверняка привлечет к Хейвуду много сочувствующих сердец, но Келли хотела рассказать о том, что случилось на самом деле, а не участвовать в предвыборных кампаниях Стэнфилдов.

В кабинет вошел дед. У его ног крутился Джаспер в оранжевом жилете с черной надписью: «Собака-поводырь».

– Как дела?

– Ужасно. Похоже, Маккорды здорово постарались замести следы. Ничего не могу на них найти.

– Ты пыталась связаться с психологом, составлявшим характеристику на Логана?

– Это следующий пункт в моем списке.

– Мы идем в банк, потом на почту, – сообщил дед, направляясь к двери.

Келли потянулась к телефону и крикнула ему вслед:

– Скажи Уме, что я приеду к ужину.

На этот раз ей повезло больше. Доктор Макс Собел все еще работал с морскими пехотинцами в лагере Пендлтон. Келли позвонила туда, но ей сказали, что доктор занят и перезвонит позже.

– А я пока выберу фотографии для статьи, – пробормотала Келли, раскладывая все снимки маленького Логана. Выбор оказался легким: Хейвуд Стэнфилд с очаровательным ребенком на руках и улыбающаяся Джинджер рядом. Идеальная американская семья… что дало Келли идею заголовка: «СЕМЬЯ, ИСТЕРЗАННАЯ ИСЧЕЗНОВЕНИЕМ РЕБЕНКА». Она аккуратно разорвала фотографию, вырвав ребенка из отцовских рук, и прислонила к монитору компьютера единственный снимок взрослого Логана Стэнфилда.

Что же случилось за годы, прошедшие между этими двумя моментами?

– Потрясный. Просто обалдеть можно!

В кабинет – как всегда, без стука – ворвалась Синди Мерц, секретарь редакции и специалист по рекламе. Почему-то словарный запас этой очень неглупой девушки, только что закончившей колледж, ограничивался словами «потрясный» и «обалдеть можно». «Потрясными» же Синди считала всех, кто носит брюки.

– К тебе пришел приятель, и он потрясный.

Вероятно, кто-то из одноклассников или сокурсников. Обычно старые друзья появляются, когда нужна бесплатная статья или скидка на рекламное объявление.

– Впусти его, – ответила Келли, взглянув на часы. Почти пять. Не дай бог оказаться в пять часов между дверью и Синди Мерц. Оба репортера, работавшие неполный день, уже ушли. Келли самой скоро пора домой, ведь она обещала дедушке поужинать с ним, но ей не хотелось упустить звонок доктора Собела.

В кабинет вошел высокий, атлетически сложенный мужчина.

– Здравствуйте, – сказала Келли.

Мужчина ответил кивком и ленивой улыбкой, чуть однобокой и очень интригующей, затем сбросил с массивных плеч на пол большой военный рюкзак.

Глядя мужчине в лицо, Келли – благодаря репортерскому опыту – отметила и другие детали.

Судя по загару, он много времени проводит на свежем воздухе. Джинсы старые, но кроссовки «Рибок» абсолютно новые. Голубая спортивная рубашка – явно самого большого размера. Бейсболка аризонского университета с названием команды «ДИКИЕ КОШКИ» почти полностью скрывала волосы. С больших зеркальных очков, закрывавших верхнюю часть лица, на Келли смотрели два ее собственных искаженньрс отражения.

Чем дольше Келли разглядывала посетителя, тем больше убеждалась, что знает его, но не могла вспомнить откуда. Хорошо, если он наконец назовет себя. Не придется ставить себя в неловкое положение. Молчание затягивалось. Келли продолжала глазеть на гостя и уже собралась признать, что не может вспомнить его имя, когда на ее столе затрезвонил телефон.

Келли жестом предложила мужчине сесть на один из двух стульев и сняла трубку. Доктор Собел! Незнакомец, подтянувший стул к столу, услышит разговор. Придется осторожнее подбирать слова.

– Я – главный редактор газеты «Солнце Седоны». – Келли взяла карандаш, притворяясь, что готова записывать, но продолжая следить за незнакомцем. Где же она его видела, черт побери? – Я готовлю статью об одном редком психологическом состоянии.

– Чем могу помочь? – бесцветным голосом спросил Собел, и Келли живо представила себе армейского психолога, бесконечно уставшего от обследований новобранцев.

– Я рассчитываю на вашу хорошую память.

Незнакомец явно следил за каждым ее движением, и она пожалела, что не потратила больше времени на прическу и не подкрасила глаза.

– У меня отличная память, – заявил доктор.

– Я говорю о психологической характеристике, которую вы составили на одного новобранца в 1983 году. Вы помните, где работали тогда?

– Конечно. Прекрасно помню. Это был первый год моей службы. Весь тот год мы отбирали добровольцев для школы выживания.

Отлично. Собел вспомнит Логана, и она узнает, почему Логан не отслужил обычный срок в учебном лагере, только надо еще осторожнее сформулировать вопрос.