Мэри Лэй - Лишний сантиметр

— Проанализировав свои отношения с мужским полом и изучив причины расставания, я испугалась, что поступаю слишком опрометчиво, но потом поняла, что все дело в моей ориентации. Похоже, я люблю не только парней, а даже по большей части девушек, — выпалила она, наконец, все, что было на душе.

— А я-то тут причем или ты любишь меня? — моментально испугалась я такому повороту событий, потому что сама ориентацию менять не планировала.

— Нет, но у тебя ведь тоже ничего не выходит с парнями, возможно, стоит пересмотреть свои взгляды.

Вначале я хотела обидеться на подругу за такие предположения в мой адрес, но после поняла: она просто боится того, что не так давно пришло ей на ум. Возможно, Бека и правда больше по части девушек, и это ее нереально пугало.

Моей единственной проблемой с мужчинами всегда была неуверенность в себе, даже не жир, который я обвиняла всю свою жизнь, а именно неуверенность.

Конечно, я поддержала Ребекку, пообещав быть лояльнее к ее новым увлечениям, но в душе порадовалась, ведь Арчи теперь не ее основной приоритет.

Удивительно, как вовремя курсы вождения всегда вклинивались в мою жизнь. Только я хотела погрузиться в беспощадную утопию мыслей, где буду анализировать, с кем быть и как бороться со своей симпатией к тренеру, раздался звонок от Теодора.

— Ласточка, ты готова к экзаменам? — прохрипел в трубке старичок.

Я буквально почувствовала, как волосы на голове встали дыбом, потому что напрочь забыла об этом. Ладно, еще с самим вождением на улице справлюсь легко, ведь несколько опытов бесправной езды у меня было, но вот теоретические вопросы заслуживали отдельного внимания.

Кофе и стыд перед добрячком Тедди помогали мне не спать всю ночь. Опухшая, но почти готовая к экзамену по теории, я встретилась со своим наставником возле учебного заведения.

— Тебя, что, укусил китаец? — осмеял Теодор мои сузившиеся от отсутствия сна глаза.

Я не обиделась на старичка, потому что знала, что его шутки наделены добром. Даже не спав всю ночь, не прекращала думать о нем, словно меня настигло какое-то проклятье.

— Помни, деточка, я как-то научил тебя верить в себя, должно пригодиться, как на экзаменах, так и в жизни, — напоследок добавил Тедди и наградил лучиком света благодаря своей искренней улыбке.

Только сейчас я заметила, что обрела небывалую внутреннюю силу, и не только благодаря инструктору, а вообще в целом, словно переборола болезнь под названием «Неуверенность».

Этот настрой помог мне с экзаменами и уже через пару дней мы с Теодором встретились вновь для официального вручения прав. Дожидаясь своей очереди, я поведала новоиспеченному другу о признании Ребекки в лесбийских наклонностях и об их расставании с Арчи.

— Не понимаю, ласточка, ты ведь сама себе придумываешь препятствия, осложняя жизнь, — сетовал инструктор. Я не понимала, о чем он, и дожидалась разъяснений, — сначала ты создала неприступную стену из-за своего веса, потом начала встречаться не с тем парнем, а теперь, когда путь свободен, предпочитаешь сидеть и ныть о безответной любви, так и не узнав правдивость этой догадки.

Тедди в очередной раз оказался прав. Я похвалила старичка за мудрость и пообещала перестать вставлять себе же палки в колеса.

Слова Теодора подарили мне вдохновение и смелость. Мне хотелось сразу же позвонить Арчи и признаться в своих чувствах, но что-то удержало мой порыв. Все-таки уже позднее время, и нужно переспать с этими мыслями.

Однако зря я это сделала. Наутро смелости значительно поубавилось. Затея первой признаться в любви уже не казалась такой романтичной, а больше отдавала навязчивостью. А это Арчи совсем не нравится, если вспомнить их отношения с Ребеккой. Тем более, я не до конца уверена, что тренер тоже что-то ко мне испытывает.

Конечно, в его взгляде можно прочитать нежность, но, возможно, он относится ко мне, как к другу. Вдруг после признания меня ждут те же слова, что я сказала Тимми. Мне бы этого совсем не хотелось.

От мыслей, как я поступила с Тимми, мне стало совестно. Но, кажется, мои слова пошли ему на пользу, вон как он стал флиртовать с красотками в тренажерном зале. Да из него скоро получится настоящий герой-любовник.

С Арчи мы продолжали видеться только на тренировках. Но мне было мало, каждая моя частичка желала быть рядом с тренером все время. Поэтому я стала чаще ходить в фитнес-клуб под предлогом кардио-дней. В эти дни я занималась самостоятельно на беговой дорожке или элипсоиде, но Арчи успевал подойти ко мне и поболтать. И никто не посмел бы обвинить меня в навязчивости, все очень умело завуалировано.

— Привет, моя самая целеустремленная ученица, — услышала я голос Арчи.

Молодой человек встал около моей беговой дорожки в позе заядлого пикапера.

— И никаких оскорблений? Ты меня удивляешь, — усмехнулась я, бросив на парня кокетливый взгляд.

— Настала пора монстру превратиться в принца, — улыбнулся Арчи своей обаятельной улыбкой.

— Не знаю, можно ли доверять твоим словам, — театрально вздохнула я.

— Я могу доказать. Ты занята сегодня вечером? — уверенно спросил тренер, но потом вдруг немного застеснялся и неуклюже провел рукой по волосам.

Внутри все затрепетало. Неужели Арчи приглашает меня на свидание? Мне хотелось прыгать и кричать от радости, подхватить тренера на руки или станцевать с ним неумелое танго. Однако, как истинная леди, я должна была сохранять сдержанность, поэтому лишь одарила молодого человека загадочной улыбкой.

Как такое случилось, что даже с забранными волосами, не накрашенная и немного вспотевшая из-за физической активности я чувствовала себя уверенно? Все-таки все идет изнутри, внешняя сторона имеет второстепенное значение.

— И ты обещаешь, что будешь хорошо себя вести? — кокетливо спросила я.

— Если только ты не попросишь вести плохо, — подмигнул Арчи и вернулся к своему клиенту, который использовал минутки без надзора тренера на максимум и распластался на полу, отдыхая.

Вечером я получила от Арчи сообщение с вопросом, куда бы я хотела пойти. За время отношений с Крисом мне поднадоели всякие культурные мероприятия и рестораны, поэтому я предложила просто прогуляться.

На улице уже было прохладно, поэтому я надела свитер с высоким воротом, куртку с мехом и джинсы, которые эффектно подчеркнули мою округлившуюся попку. С такими формами я, правда, была похожа на латиноамериканку.

Мы встретились с Арчи в центре, и оба почувствовали небольшую, но приятную неловкость. Скорее даже манящее предвкушение.

— Привет еще раз, выглядишь на сто баллов, — похвалил Арчи.

— Да ты гений комплиментов, — улыбнулась я, мне нравилось дразнить тренера.

— А ты гений вредности, — закатил глаза парень, — дашь мне, наконец, блеснуть манерами джентльмена или нет?

— Так уж и быть, мистер Джентльмен.

— И первое, что я сделаю, угощу тебя самыми вкусными пончиками.

— Но уже девять, — напомнила я.

— Но мы же планируем долгую пешую прогулку, сожжем все калории, — заверил Арчи.

Мы остановились у одного из уличных киосков, и тренер купил аппетитное угощение. Все время мы продолжали поддразнивать друг друга, но никто и не думал обижаться.

— Хочешь, покажу тебе мое самое любимое место? — предложила я.

— Хочу, чтобы ты показала мне все, что для тебя важно, — серьезно сказал Арчи и посмотрел на меня ласковым взглядом.

При каждом таком взгляде мое сердце уходило в пятки, а душа хотела выбраться наружу и зацеловать Арчи со всей страстью.

Моим любимым местом в городе была набережная. Особенно красиво она выглядела освещенной вечерними огнями. Мы с Арчи прошлись по этой волшебной дороге и остановились у скамейки, с которой открывался вид с одной стороны на реку, с другой — на дорожный мост, по которому мчали машины. Но они были слишком далеко, поэтому до нас доносились отдаленные звуки моторов, что, скорее успокаивало, чем нервировало.

— И много кому ты показывала это место? — поинтересовался Арчи.

— На самом деле, тебе первому, — призналась я. Это место было для меня чем-то интимным, и я не собиралась ни с кем им делиться, но почему-то Арчи захотелось показать.

Молодой человек вдруг молча взял меня за руку, и я с улыбкой взглянула на него. Он уже доел свой пончик, я же растягивала удовольствие. Но мне захотелось поделиться сладостью с любимым, и я поднесла пончик к его рту. Тренер принял угощение и засмеялся.

— Какая ты заботливая, — сказал Арчи.

Затем он вдруг поднес руку к моему рту и вытер уголок большим пальцем. При этом он так смотрел на мои губы, будто хотел откусить от них кусочек.

— Сахарная пудра, — объяснил тренер свой поступок.

После этого он закрыл глаза и потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я еще никогда не испытывала такой эйфории при одном только поцелуе. Сердце бешено колотилось, и мне казалось, что наша скамейка воспарила над землей, и вокруг нее стали взрываются фейерверки, будто в мультфильме.

Когда наш сладкий поцелуй закончился, мы встретились друг с другом глазами и почему-то рассмеялись.

— Что же ты со мной делаешь, Триша Файер, — усмехнулся Арчи.

— То же, что и ты со мной, — прошептала я и снова потянулась к губам тренера.

Когда мы только познакомились, я даже не могла допустить мысли, что мной может увлечься такой парень, как он. Арчи испытывал ненависть к толстякам, а теперь целовал их представителя. И, конечно, подсознательно я сравнила чувства Арчи и Криса. Если Криса привлекла моя фигура и, возможно, будь я худой, он бы меня даже не посмотрел, то Арчи, наоборот, осуждал мой вес, но это не помешало ему увидеть во мне что-то хорошее и влюбиться. Мне же было легко очароваться таким симпатичным, иногда грубым, но зато смелым и искренним парнем. И я была счастлива.

Если бы мне сказали, что я когда-нибудь буду встречаться со спортсменом, в ответ они бы получили только смех. Во-первых, из-за своего лишнего веса эту категорию парней я даже никогда не рассматривала серьезно, во-вторых, считала всех качков безумно глупыми, однотипными и недалекими.

Что ж, если сравнить по уровню культурной образованности Арчи и Кристофера, то последний, конечно, выигрывал. Но знание имен знаменитых композиторов, чтение классики и любовь к фильмам Хичкока — не единственное, что делает человека интересным.

В Арчи мне нравилось прежде всего то, что у него на все было свое мнение, которого он не стеснялся. Крис же часто говорил не своими мыслями, а цитатами каких-нибудь уважаемых людей. Конечно, он выражал свой взгляд на мир с помощью творчества, но я бы не могла сказать, что у него есть свой неповторимый стиль, скорее, это была солянка из элементов разных художественных направлений.

Короче говоря, в личном инструкторе меня больше всего привлекала его четкая позиция, пусть иногда и выраженная в грубоватой форме. Ну и его красивому накаченному телу тоже, конечно, не было равных.

С особым трепетом я переживала по поводу нашего первого секса с Арчи. Во всем виноваты мои бывшие партнеры, которых не смущали ни комплекция моего тела, ни дряблость форм. Арчи до сих пор являлся моим тренером, и пусть мы и флиртовали на занятиях, его строгость и нрав остались непоколебимы. В голове, благодаря этому, создались образы разгневанного молодого человека при виде еще не до конца исчезнувших складок и жировых отложений в некоторых местах.

Возможно, я преувеличиваю, но перед своим тренером, пусть и бойфрендом, до сих пор испытывала непрекращающийся мандраж.

Когда мы гуляли и проводили время вместе, чувствовалась глубокая связь наших душ, но я не глупая, и понимаю, что платонической любви в нашем мире уже не существует.

Какой мне быть? Нежной или страстной? Активной, или дать ему право вести диалог наших тел самостоятельно? Из-за этого всего я почти замкнулась в себе, а может и вовсе сошла с ума.

— Сегодня увидимся, малышка? — в трубке послышался звонкий голос Арчи.

— Я приболела, — слегка переигрывая, прохрипела я.

— Что-то серьезное? Это тебя твой дружок заразил? Приходил сегодня на тренировку с насморком и кашлем.

Тимми продолжал ходить в спортивный зал даже в мое отсутствие. Он признался, что, когда один, тренировка проходит плодотворнее, без лишней болтовни. Арчи сделал из него не такого хлюпика, каким он был раньше. Сейчас мой бойфренд приказал Тиму есть белки и вообще все подряд, подобно комбайну, чтобы набрать массу. На время наши с ним встречи прекратились, потому что Арчи был уверен, что моя сила воли поколеблется и разбудит внутреннюю жрицу.

— Нет, у нас разные болезни, — тут же успокоила я юношу.

— Надеюсь, к вечеру тебе полегчает. Все же хочу увидеться.