Ванесса Пароди - Литерасутра. Знаменитые книги в эротическом переложении

Однажды вечером, когда мма Рамотсве и ее муж, владелец авторемонтной мастерской «Быстрые моторы», мистер Дж. Л. Б. Матекони любовались закатом, в комнату вбежал молодой человек, явно очень расстроенный.

– Мма, мне нужна помощь! – воскликнул он.

– Что случилось, рра? – спросила мма Рамотсве.

– Моя девушка хочет заняться сексом, а я не уверен, что справлюсь. У меня нет опыта. Словом, я девственник.

– Не волнуйся, – успокоила его мма Рамотсве. – Для того «Женское эскорт-агентство номер один» и создано. Мистер Дж. Л. Б. Матекони, налей-ка юноше чашечку чая ройбос. А потом начнем.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони поставил чайник на огонь и достал с особой полки чашку с изображением сэра Серетсе Кхамы, президента и отца Ботсваны. Мма Рамотсве тем временем ушла раздеваться в заднюю комнату. Дама современная, хотя и традиционной комплекции, она идеально подходила в сексуальные наставницы юношам, трепещущим перед первым интимом. Ее груди и ягодицы были объемны, аппетитны и приятны, а согласно профессиональной библии мма Рамотсве – «Основы просвещенного секса» Клоувиса Андерсена, – в работе это три важнейших фактора. Словом, она охотно занималась всем, что не противоречило закону, эстетике и приличиям. Накинув легкий розовый пеньюар, мма Рамотсве вернулась в гостиную.

– Вы хотели бы сразу заняться любовью или сначала ознакомитесь с основами, понаблюдав за мной и мистером Дж. Л. Б. Матекони?

– Спасибо, мма. Лучше я сперва посмотрю.

– Хорошо, рра. Итак, приступим к делу.

Смыв с рук машинное масло, мистер Дж. Л. Б. Матекони расстегнул ширинку темно-синего комбинезона.

– Сейчас я надену презерватив, – пояснил он.

– Девушке понравится такая предусмотрительность, – кивнула мма Рамотсве.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони вошел в нее и начал двигать бедрами вперед-назад, а мма Рамотсве издавала звуки, свидетельствующие об удовольствии. В такие мгновения она старалась не вспоминать своего первого мужа, дурного человека, джазиста-трубача Ноте Мокоти. Мистер Дж. Л. Б. Матекони не умел обращаться с женщинами так виртуозно, как Ноте, не говоря уже об умении контролировать дыхание, что полезно не только при игре на трубе, но и в спальне. Однако он был очень добрым – лучшего примера для молодых людей не найти. Время от времени мма Рамотсве тайно встречалась с молодыми механиками-подмастерьями, трудившимися у мужа в «Быстрых моторах», – но скорее с исследовательскими целями.

– Спасибо, мма Рамотсве, – сказал юноша, отставляя чашку с чаем. – Думаю, теперь я готов попробовать.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони отстранился, и молодой человек, спустив брюки, взобрался на мма Рамотсве.

– У вас приятная вагина, – заметил он.

– Спасибо, рра, – отозвалась мма Рамотсве. – Комплименты в этом деле очень важны. Вашей девушке повезло.

От похвалы юноша мгновенно эякулировал.

И мма Рамотсве в очередной раз испытала глубокое удовлетворение от хорошо выполненной работы.

– Мистер Дж. Л. Б. Матекони, вскипяти-ка чаю, – попросила она.

Плечо Атоса, пресс Портоса и яйца Арамиса

– Клянусь богом, вот это была тренировка! – воскликнул Арамис.

Три мушкетера направлялись в душ при зале господина де Тревиля, расположенном на улице Старой Голубятни.

– Черт возьми! Господа, благодарю вас за подстраховку в последнем бою! – пророкотал Портос в комнате для переодевания, сбрасывая камзол на пол. Кубики его крепкого пресса блестели от пота.

– Тысяча чертей! Мое плечо! – простонал Атос, разминая пальцами ноющие мышцы. – Я бы не отказался от хорошего массажа.

Портос в три скачка очутился рядом и начал растирать плечо своими сильными руками, а потом нежно поцеловал расслабившегося Атоса в шею. Арамис, не желая, чтобы его превзошли в любезности, слился с Атосом во французском поцелуе, одновременно полируя головку портосовой шпаги.

– Господа, может, переместимся в душ? – пробормотал Портос.

– Великолепная мысль! Я такой грязный… – выдохнул Арамис.

– Чур, я в серединке! – вскричал Атос.

С этими словами верные друзья торопливо скинули с себя одежду, а затем, отдернув занавесь из непрактичного бордового бархата, ринулись в душ. Струящийся сквозь высокое окно лунный свет серебрил прекрасные мокрые тела. Темные силуэты напоминали изображения атлетов на греческих амфорах, и по очертаниям было ясно, что кровь у купающихся бурлит.

Тяжелая занавесь вдруг отъехала в сторону, и взорам трех друзей предстал красивый смуглый юноша с выдающимися скулами, темными глазами и пухлыми губами – несомненный признак уроженца Гаскони. Несомненный.

– Ага! – воскликнул незнакомец. – Вижу, господа, я помешал вам совершать свой вечерний туалет!

– Это не туалет, это душ! Мы не свиньи! – взвизгнул Атос.

– Он имел в виду, что мы приводим себя в порядок, милый, – вздохнул Арамис.

– Кто вы, сударь? Гасконец, это понятно, но чем вы занимаетесь? – осведомился Портос.

– Я д’Артаньян! Ищу аудиенции у господина де Тревиля по поводу членства в тренировочном зале. А вы, господа? Очень любезно с вашей стороны выяснить, кто я такой, сохранив при том в тайне свои имена.

– Мы – три мушкетера! – горделиво сказал Портос, раздевая юношу глазами.

– Еще нас зовут «трое неразлучных», – добавил Арамис. – Мы поклялись друг другу в верности…

– …И любви! – воскликнул Атос. – Все для одного…

– Один для всех! – хором подхватили девиз остальные.

– Хммм… Менаж а труа… Интересно. «Все для одного, один для всех»… Неплохая игра, но мне больше по душе «баккара». А еще лучше – спокойное «очко». Только для них нужны четыре игрока.

Д’Артаньян с улыбкой скинул плащ и шерстяной камзол, обнажив стройный, как у греческого куроса, торс, опаленный южным солнцем. Когда он снял лосины, три мушкетера ахнули: шпага у юноши была внушительная – одной рукой с такой не управиться. В мгновение ока д’Артаньян опустился на колени и занялся всеми тремя разом, орудуя руками и пухлыми гасконскими (несомненно!) губами. Несмотря на юный возраст, со шпагами он обращался с изумительной ловкостью.

– Гасконец, бесспорно, человек решительный… решительный, – пыхтел Портос.

– Обесчести меня… Обесчести… – тихо стонал Арамис.

– Туше! Туше! – вскрикивал Атос.

Вскочив на ноги, д’Артаньян сделал выпад своей рапирой. Сообразительный Атос парировал выпад ртом. В разгар схватки кроваво-красную занавесь отдернула изящная ручка красивой женщины, обладательницы роскошной ложбинки в декольте. Рядом стоял надменного вида мужчина.

– Так и думала, что вы здесь. – Дама улыбнулась и, обернувшись к спутнику, сказала: – Господин Сыр де Рокфор, позвольте представить вам трех знаменитых мушкетеров: величественного Портоса, благоухающего Арамиса и моего бывшего мужа, Атоса.

– Что?! – вскричали Портос и Арамис. – Тысяча чертей, о чем она говорит?! У тебя была жена? О-о-о… Атос! У тебя была жена! Неужели ты гей? Отныне мы не желаем тебя знать!

Пятница, 15 июля 1988 года: Эмма и Декстер едва не занимаются сексом.

Суббота, 15 июля 1989 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Воскресенье, 15 июля 1990 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Понедельник, 15 июля 1991 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Среда, 15 июля 1992 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Четверг, 15 июля 1993 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Пятница, 15 июля 1994 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Суббота, 15 июля 1995 года: Эмма занимается сексом! И Декстер занимается.

Понедельник, 15 июля 1996 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Вторник, 15 июля 1997 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Среда, 15 июля 1998 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Четверг, 15 июля 1999 года: Эмма думает, что займется сексом, но ничего не выходит. Декстер занимается.

Суббота, 15 июля 2000 года: Эмма не занимается сексом. Декстер занимается.

Воскресенье, 15 июля 2001 года: Эмма и Декстер занимаются сексом.

Понедельник, 15 июля 2002 года: Эмма и Декстер занимаются сексом.

Вторник, 15 июля 2003 года: Эмма и Декстер занимаются сексом.

Четверг, 15 июля 2004 года: Эмма умирает. Декстер в знак уважения не занимается сексом.

АДДИ

До чего же это странно… Семья думает, будто я умерла. Везут меня теперь в гробу в город. Вчера пытались перейти реку. Они и вправду ужасно глупы. Ни один не ориентируется по карте. Я хотела признаться, что на самом деле не умерла, а лишь отсыпаюсь после мятного джулепа[5], но потом решила: зачем? Прикинуться мертвой – отличный способ избавиться от них одним махом. Не то чтобы я их всех ненавидела. Среднего, пожалуй, люблю – но только потому, что зачала его за алтарем от преподобного. Ох, и горячий был мужчина! Знал, как отметить Богоявление.

Ммм… да, да… чуть выше, еще немножко, нет, ниже… ммм… представь, что я – тело Христово… Вот, так лучше. Возьми меня, преподобный, унеси в святую землю и обратно… Ну, конечно, я верю, что он восстал.

И все-таки дети – стадо баранов. В прямом смысле слова. Никто не догадался, что по ночам я тайком бегаю в Йокнапатофскую ассоциацию свингеров (одиноким женщинам вход бесплатный). Я им сказала, что простыла, и велела не беспокоить меня четыре дня, и они проглотили вранье как миленькие. Один – не помню, как зовут – решил с чего-то, будто я умирать собралась, и начал у меня под окном строгать гроб. Ну что за бестактность? Если б я и вправду вздумала умереть, то от такого хамства совсем пала бы духом. «Выгляни-ка, мама, в окошко! Посмотри, какой чудесный день даровал нам сегодня Господь, посмотри на синее небо». «Спасибо, детка… Только не сподручно что-то смотреть на небо, когда перед глазами огромный гробина».

Надо же, мисс Лоуингтон! Не видела вас здесь прежде. Надо же! Спасибо. Мне и самой нравится этот кушак… Конечно, можете его снять. Обождите, наверное, надо немножко втянуть живот. Ой… ой… ой… не в ту сторону… ага, туда. Давайте помогу вам стянуть эту дурацкую нижнюю юбку. Боже мой! Какой у вас пирожок с вишенкой… Ох, мисс Лоуингтон, то, что вы там творите, приятнее, чем ярмарочный приз за лучший кабачковый рогалик.

Впрочем, вернемся к детям. Вот один топает…

ВАРДАМАН

Моя мама – рыба.

АДДИ

Ей-богу, так и сказал. Слышала сквозь стенки гроба. Кошмарная, между прочим, самопальная поделка. По пять лет отучились в школе, а шесть досок сколотить не в состоянии.

Надо же, доктор Пибоди! Я и не знала, что вы тоже член нашей скромной ассоциации. Может, проведете мне внутренний осмотр?

А еще есть Анс, мой муж. Вот он идет, красавчик. Нет. Урод. Горбится. Пальцы на ногах кривые (к тому же без ногтей!). И зубов нет. Ни одного. Да еще он боится, что умрет, если вспотеет. Господи боже, придет же такое в голову! Мы ведь живем в Миссисипи! Тут соринку подберешь – уже вспотеешь. Ни за что бы за него пошла, если б учительствовать не осточертело.

Минутку… Тупиццо прется обратно… Что за?..

ВАРДАМАН

– Как нехорошо! Вы убили мою маму! Ей же не вздохнуть под крышкой гроба, воздуху-то нет!

АДДИ

С ума сойти! У него бурав!

ВАРДАМАН

– Мама, я тебя спасу! Как рыбу. Я пробуравлю дырки, и ты поправишься.

АДДИ

Прекрати! Прекрати, идиот!

ВАРДАМАН

– Вот так, мамочка. Как же я тебя люблю!

АДДИ

Черт! Просто в голове не укладывается. Он пробуравил мне лицо. Теперь я и вправду умерла. Воистину аллилуйя!

Сирано поссорился с двумя вельможами, завидующими его остроумию.

Де Гиш: Этот парень начинает утомлять.

Де Вальвер: Смотрите! Сейчас я его пугну… Гм… Знаете, что говорят о людях с большими носами?

Сирано: «Знаете, что говорят о людях с большими носами?» И это все, на что вы способны? А я бы придумал двенадцать дюжин острот о столь выдающемся достоинстве, меняя жесты и тона.

Враждебный: Эй, шнобель! Если член у тебя такой же большой, как нос, то лучше его отрубить и поставить в дымоход вместо заслонки.

Дружеский: Роскошный хобот! Наверное, и в штанах у вас ого-го! Вы молодец!

Описательный: Громы-молнии! Нос ваш подобен ладье викингов. А baton de berger[6], должно быть, колосс среди пенисов, вздымающийся к небесам, точно розовый маяк.