— Ну, парни, — сказала Джулиана, — мы ошиблись с выбором: эти мужчины в таком бедственном положении, что у них совсем нет денег. Что же нам с ними делать?

— Повесить их! — закричал Уорен.

Эдмунд попытался поглубже зарыться под свой камень, а де Валенс рассмеялся:

— Глупец, ты только на расстоянии чувствуешь себя в безопасности. Если ты окажешься в пределах досягаемости моего меча, ты умрешь.

Его беззаботность вызвала раздражение Джулианы. Она позволила своим людям еще немного поиздеваться над жертвами, а затем сказала:

— Как верно сказано, милорд. Полагаю, единственное, что нам осталось сделать — это разбежаться в разные стороны.

— Что я и советую, — ответил де Валенс.

— Но сперва, — промурлыкала Джулиана, — я сниму с вас одежду.

— Что? — завизжал Эдмунд. — О, Боже. Я слышал об этом разбойнике. Его прозвали Джон Раздеватель.

— Быстро, благородные господа!

Де Валенс бросил на нее сердитый взгляд, и она испытала удовольствие, заметив, что на сей раз ему нечего ответить.

Эдмунд вскинул голову.

— Нет, я не отдам тебе ни клочка своей одежды!

Джулиана вздохнула, вложила два пальца в рот и громко свистнула. По ее сигналу в землю на небольшом расстоянии от съежившейся фигуры Эдмунда вонзились стрелы. Тот взвизгнул и начал снимать свой плащ.

— Свяжи одежду в узел и брось ее в лес через ручей, — сказала Джулиана.

Грей не шелохнулся.

— И твою тоже, милорд.

— Я так не думаю, господин вор.

Джулиана усмехнулась и посмотрела на Эдмера, который сидел выше.

— Убеди его лордство.

Раздался щелчок, и стрела из арбалета пронеслась со свистом в воздухе. Де Валенс увернулся от стрелы, которая вонзилась в ствол дерева рядом с его головой.

— Вам стоит поучиться смирению, благородный сир. Бог послал меня, чтобы я научил вас ему. Вашу одежду, милорд. Следующая стрела не пролетит мимо цели.

Даже на расстоянии она заметила, как дернулся мускул на щеке Грэя, когда он пытался совладать с собой. В этот момент Джулиана еще шире ухмыльнулась. Де Валенс оттолкнулся от дерева и снял свой плащ. Тот растянулся на земле, за ним последовали рубашка и пояс. Когда почти вся его одежда легла кучей, улыбка Джулианы померкла.

Он неотрывно смотрел ей в глаза. Она знала, что он испытывает желание стянуть маску, скрывающую ее лицо. В каждом движении и жесткой складке рта де Валенса читался вызов. Он распустил шнуровку на своих чулках. Когда во время раздевания постепенно стал обнажаться худощавый сужающийся книзу торс со скульптурно вылепленными буграми мышц, Джулиана сделалась совсем молчаливой.

Он скинул обувь, и его руки поднялись к верхней части чулок и белья. Джулиана обычно отворачивалась в такие моменты. Она всегда так поступала прежде, но сейчас он смотрел на нее с таким вызовом. Проклятие, ему совсем не было стыдно! Он не пытался закрыть себя руками, он стоял там — уже почти обнажённый и не обращающий внимания на собственное тело.

Ее ноги отказывались повиноваться, и ей стало жарко. Тонкая вязаная одежда соскользнула с его бедер, и она увидела волосы, чуть темнее, чем на его голове. Во рту все пересохло так, что она не могла сглотнуть, собственная маска стала душить ее. Он наклонился, снял последний предмет своей одежды, бросив его на кучу, и выпрямился.

Она видела мужчин и прежде. Как целительница, она видела много мужчин, и пришла к выводу, что все они одинаковые и неинтересные. Тогда почему она не может оторвать от него взгляд? Вид его тела взволновал ее. Она уже видела и мускулы, и длинные ноги — видела все, да. Но только не тело с такой гладкой кожей, что она, казалось, была покрыта золотом. И единственная изогнутая часть этого тела приковала ее взгляд, когда он повернулся, чтобы поговорить с Имадом. Джулиана Уэллс, ты глазеешь на задницу мужчины!

Она вновь вспомнила ощущение его тела, прижатого к ней, когда он вез ее, перекинутую через седло. Там была твердость — неожиданная и устойчивая твердость. Она понимала причину этой твердости, но до сегодняшнего момента отказывалась связывать ее с собой. Джулиана заставила себя посмотреть на его бедра, вспоминая их силу, и вздрогнула, когда Бого прочистил горло.

— Не пора ли уходить?

Будучи не в состоянии ответить, она только кивнула. Она испытывала внутреннюю дрожь и отчаянно пыталась перебороть ее, чтобы не дать ему заметить свое состояние. О Боже, почему он не отрывает от нее взгляда? Пока остальные держали на прицеле свои жертвы, Ламберт спустился на землю и собрал одежду. Он уже возвращался, когда Джулиана вышла из транса и с трудом отвела взгляд от де Валенса.

— Подожди, — крикнула она, — оставь одежду парню язычнику. Он болен.

Ламберт бросил плащ Имаду, в то время как Эдмер подвел отобранных у их жертв коней под дерево Джулианы. Она и Бого ловко свесились и опустились в седла. Намотав на запястье поводья, Джулиана взяла часть одежды, руки Эдмера и Бого были также полностью заняты добычей. К тому времени, как она в очередной раз взглянула на де Валенса, ей удалось восстановить самообладание. Но на всякий случай девушка старалась смотреть поверх его плеч.

— На сегодня у меня это самая прибыльная случайная встреча, благородные сиры. Я советую вам поспешить обратно в замок, так как скоро начнёт смеркаться, а ночной туман холоден для вечернего моциона. Да поможет вам Бог, милорды, как помог он мне заполучить вашу одежду.

Громких хохот ее людей заставил Эдмунда излиться в проклятиях, но де Валенс по-прежнему оставался там, где стоял все время. Его руки свободно висели по бокам. Он так и не сделал попытки прикрыть свое тело. Румянец стыда не окрасил его щек, и он продолжал пристально изучать ее. Потом нахмурился, как если бы был чем-то озадачен. Внезапно он пошевелился и, грациозно, как волк в лесу двинулся вперед, напряженный, настороженный и грозный. Она развернула свою лошадь, и он остановился, опустив свои руки на бедра и глядя на нее с неким недоуменным выражением на лице.

— Доброго тебе вечера, милорд, — сказала Джулиана. — Между ручьем и замком нет селений или деревень. И дорога из леса на протяжении всего пути к восточному мосту проходит по открытой равнине. Замковый люд сполна насладится будоражащим зрелищем твоего торжественного возвращения домой. Хотел бы я на это посмотреть.

Грэй покраснел.

— Это ведь и было твоим истинным намерением, нахальный юный педераст? Ты пришел не за золотом.

В воздухе раздалось еще больше глумливых смешков от ее людей.

Джулиана громко крикнула.

— Боже мой, ребята! Он думает, что мы проехали весь этот путь через лес, чтобы посмотреть на его хорошенький зад!

Она таки добилась проклятия от Грэя де Валенса. Он было двинулся к ней, но остановился, когда стрела, выпущенная из арбалета, вонзилась в землю у его ног. Засмеявшись, Джулиана развернула свою лошадь и пинком направила ее в галоп, оставив взбешенного и великолепного в своей наготе Грэя де Валенса ошеломленно смотреть ей вслед.


Анис

Эта трава помогает от застоя желчи в печени, вздутии живота и действует как слабительное.

ГЛАВА 11

Грэй уже различал башни Уэллсбрука, выраставшие перед ним по мере приближения к замку. Сделав еще один шаг по невспаханному полю, он наступил на острый камень и, схватившись обеими руками за травмированную ногу, зарычал, запрыгав на другой.

Колючки, камушки и острые ветки вонзались ему в ступни, оставляя после себя порезы и ушибы. Когда он был рабом, его стопы были грубыми, привычными к хождению босиком. Каждый шаг напоминал о былых позоре и унижении. Опустив ногу, он захромал по старой борозде, пообещав себе, что если останется на зиму в Уэллсбруке, то поймает ублюдка — главаря тех воров. Он оставил остальных ждать помощи, которую пошлёт им, как только доберётся до замка. Настроение было не из лучших.

Сегодняшний день выдался паршивым. Сначала на него напала эта необузданная ведьма Джулиана, затем Иоланда вернула подаренные им перчатки, передав через графа Ювидейла, что больше не желает никаких презентов от лорда де Валенса и разговаривать с ним вообще не намерена. До этого Грэй не задумывался, насколько бесцеремонно выглядело со стороны то, как он увез Джулиану с турнира. Один этот поступок указывал на степень безумия, до которой он дошёл из-за этой ведьмы.

Получив послание от Иоланды, он отправился на её поиски и обнаружил девушку в ухоженном саду Хавизии. Проскользнув через дверь в стене, окружающей сад, он незаметно приблизился к одиноко сидевшей девушке. Когда его тень накрыла её, она, не поднимая глаз от книги, внезапно зашипела. Он опешил, пораженный злобой в её голосе.

— Кишки дьявола, ты загораживаешь мне свет, девчонка, отойди или я продам тебя… милорд?

Она резко замолчала, заметив его. Её глаза сузились, и на какое-то мгновение Грэю показалось, что на него чёрно-красным взглядом уставился египетский крокодил. Он моргнул, решив, что всё происшедшее лишь плод его воображения. Грэй поклонился, когда девушка встала и отложила книгу.

— Я думала, это моя служанка.

— Милостивая госпожа, я пришел объясниться насчёт сегодняшнего утра.

— Что бы вы ни сказали — это не оправдает ваших действий.

— Только послушайте.

— Я уже послушала о корыте, — сказала Иоланда.

Этот ласковый голосок был ему знаком. Благодаря такой интонации она казалась мягче и моложе.

Иоланда, подцепив длинный золотистый локон, упавший на плечо, начала накручивать его на палец. — Не объясняйте ничего. Мне остаётся лишь отвергнуть вас, чтобы спасти свою гордость. Все будут говорить, что это именно я отклонила ваши ухаживания, и не станут шушукаться, что вы предпочли Джулиану.

Он уставился на неё, и она ответила ему таким же пристальным взглядом. Исчезла та милая и бесхитростная девица, с которой он танцевал. Грэй оказался лицом к лицу с молодой, решительно настроенной женщиной.

— Не спешите…

Он хотел было объясниться, но она ушла, проскользнув в скрытую за завесой виноградных лоз дверь, и Грэй обнаружил, что разговаривает со скамьей. Разговор не удался. Своим недавним поведением он выставил себя в невыгодном свете.

Сейчас по всем землям Уэллсов все, кому не лень, чесали языками, что он бросил Иоланду ради Джулианы. Очевидно, девушка поверила слухам — да он бы и сам им поверил. В конце концов, наследники обширных баронских владений обычно не проводят свободное время в корытах с дочерьми лордов.

На его слова о том, что он был разъярен и желал расплаты, никто не обращал внимания. Артур испуганно лепетал что-то о выборе другой, более богатой, чем Джулиана наследницы. А вспоминания о всёзнающей ухмылке Люсьена до сих пор заставляли Грэя ёжиться.

— Святые угодники, мессир, — сказал ему тогда Люсьен. — Ты, должно быть, на самом деле охвачен страстью, раз на глазах у всех барахтаешься со своей любовью в корыте.

— Я не барахтался, — проворчал Грэй себе под нос, покидая поле, ноги покрывали ссадины и слой пыли. Порой остроумие Люсьена раздражало не на шутку.

Да, точно, сегодня выдался паршивый день. Он был зол на Джулиану Уэллс. Девица вполне возможно стоила ему невесты. Если ему не удастся вернуть благосклонность Иоланды, то та не согласится выйти за него замуж. А его гордость не позволит ему принудить её к этому браку, да к тому же, ей-богу, есть же и другие наследницы. Почему Джулиана напала на него? Действительно ли её невоздержанный характер столь ужасен и сродни безумию? Нет, она злилась из-за его ухаживания за Иоландой.

Грэй подходил к восточному мосту. Телеги, фургоны и люди двигались в обоих направлениях, спеша достигнуть цели, прежде чем зайдет солнце и закроются ворота. Страх, овладевший им, вытеснил мысли о Джулиане. Он закрыл глаза, вспоминая доки Александрии. Именно там он впервые был раздет, осмотрен и ощупан. Знакомые чувства стыда и унижения вернулись к нему. Боже праведный, неужели он так никогда и не отмоется от той «грязи»?

— Думай о том, что сделаешь с мерзавцем, забравшем твою одежду, — убеждал он себя. — Где твоя храбрость, дурак? Соберись.

Подпитывая гнев мечтами о том, как он казнит вора, подвесив того голым на стене замка, он покинул поле и ступил на дорогу, ведущую к входу в замок. Фермер, тянущий за собой телегу сена, заметил Грэя и споткнулся, из-за чего на него наткнулась шедшая позади женщина с корзиной хлеба. Она уже начала браниться, но остановилась посреди гневной тирады и, приоткрыв почти беззубый рот, уставилась на Грэя. А потом завизжала.

Всё больше людей поворачивалось, изумлённо взирая на происходящее. Некоторые, не узнавая его, хихикали. Он подошёл к телеге с сеном и укрылся за ней.