Впрочем, у меня сейчас не было времени размышлять о своей внешности.

В зале все любовались миниатюрой, особо обращая внимание на какой-нибудь едва заметный нюанс, вызывающий их бурное восхищение.

Барон взял меня за руку и помог подняться по ступеням на импровизированную сцену, где я предстала перед собравшимися гостями. Справа от меня находился сам барон, слева — отец.

Барон вкратце рассказал гостям о заболевании отца и о том, что именно мне принадлежит авторство миниатюры. Похоже, никто не сомневался в том, что я — большой художник. По словам барона, мне, такой юной и талантливой, предстояло в самом скором времени затмить всех своих предков.

Я принимала поздравления и выслушивала множество комплиментов. Мне пришлось пообещать, что, как только освобожусь, сразу же перееду в дом мадам Дюпон, с тем чтобы написать портреты ее дочерей. Это был вполне определенный заказ. Некий мсье де Виллефранш буквально вырвал у меня обещание написать портрет его супруги.

Это был триумф, о котором ни я, ни отец и мечтать не смели.

Барон улыбался несколько покровительственной улыбкой. Было совершенно ясно, что он доволен поведением своих гостей.

Когда музыканты заиграли вальс, он схватил меня за руку и закружил в танце.

— Вы танцуете так же хорошо, как и рисуете, мадемуазель Коллисон!

Барон широко улыбался. Вот еще одна, новая грань его натуры. Он и в самом деле был чрезвычайно рад успеху моей миниатюры. Я полагала, этот человек неспособен радоваться за других людей. Видимо, как ценитель искусства, он искренне восхищался моим произведением. Но особое удовольствие ему, наверное, доставляло то, что он с самого начала распознал нашу хитрость.

Я пыталась поспевать за ним, но его манера танцевать была совершенно непредсказуема. Время от времени он приподнимал меня таким образом, что мне казалось, будто я лечу по залу.

— Вечер удался, вы согласны? — проговорил он. — Начало великой карьеры!

— Я вам безмерно благодарна, господин барон.

— Наконец-то мы друзья. Разве это не чудесно?

Я согласилась, что чудесно.

Танец подошел к концу. Он выпустил меня из своих железных объятий. Спустя некоторое время я увидела его танцующим с Николь.

В тот вечер очень многие искали моего общества. Это был триумф, а я была слишком юна и неопытна, чтобы не получать от этого удовольствия.

* * *

На следующий день меня ожидал вполне предсказуемый эмоциональный спад. Это был наш последний день в Сентевилле. Отец собирался ехать домой. Барон настоял на том, чтобы его сопровождал один из слуг. Меня же должны были доставить в дом принцессы для работы над новой миниатюрой. После этого предстояло решить, в какой последовательности выполнить заказы, полученные от гостей барона, ну а затем уже можно было планировать свою дальнейшую жизнь.

Утром я упаковала свои вещи. Затем отправилась на прогулку по территории замка. Ко мне присоединился Бертран, который сообщил, что барон с Николь поехали кататься верхом и, скорее всего, будут отсутствовать до самого вечера. По возвращении барон желал поговорить с Бертраном.

— Вот и наступил долгожданный момент, — сказал мой друг. — Я получу приказ. Видимо, барон ждал окончания работы над миниатюрой.

— Возможно, он всего лишь хочет попрощаться. Вы ведь тоже скоро уезжаете?

— Я собираюсь ехать в Париж вместе с вами и вашим отцом.

— Нам будет очень приятно путешествовать в вашем обществе.

— Как я понял, затем кто-то будет сопровождать вашего отца в Англию.

— Так нам сказали.

— В таком случае не о чем беспокоиться. Как вы относитесь к тому, что едете к принцессе?

— Вы хотите знать, волнуюсь ли я? Вовсе нет. Я здесь приобрела весьма ценный опыт, к тому же барон прекрасно подготовил почву для начала моей карьеры, за что я ему безмерно благодарна.

Бертран кивнул.

— Мы встретимся в Париже?

— Я бы этого хотела.

— Вы, надеюсь, не подумали, что на этом наше знакомство прекратится? — Он смотрел на меня очень серьезно. — Кейт, выполнив эти заказы, вы должны будете погостить у моей матери. Она очень хочет с вами познакомиться.

— С удовольствием. Я обязательно приеду.

— Кейт… — он заколебался.

— Да?

— Я должен вам кое-что сказать.

— Слушаю вас.

— Я… э-э… — Бертран опять замолчал. — Мне кажется, кто-то едет. Возможно, возвращается Ролло. Скорее всего, он сразу же захочет поговорить со мной. Должно быть, изменились планы… Хотел бы я знать, что мне предстоит сделать на этот раз. Быть может, мы сможем поговорить с вами несколько позже.

— Что ж, позже так позже.

— Au revoir, Кейт.

Он смущенно улыбался. Казалось, я знаю, о чем он собирался со мной поговорить. Наверняка о том, что хочет на мне жениться. Эта мысль сама по себе приятна. Но я не была уверена, что мне тоже этого хочется. Последнее время я жила в совершенно непривычном окружении, которое не могло не оказать на меня определенного влияния, так что тем более я не утратила способность здраво смотреть на вещи. Знакомство с Бертраном было совсем недолгим, и все же я, наверное, была бы очень несчастна, если бы пришлось расстаться с ним навсегда.

Тем не менее… я не была уверена. И радовалась тому, что барон вернулся раньше и это позволило мне отложить свое решение, пусть и совсем ненадолго…

* * *

Примерно через час Бертран постучался в дверь моей комнаты. Он был совершенно неузнаваем: лицо покрыто красными пятнами, глаза налились кровью, а рот подергивался от едва сдерживаемой ярости.

— Бертран! — воскликнула я. — Что случилось?

Он шагнул через порог и затворил за собой дверь.

— Я покидаю замок…

— Когда? Почему?

— Сейчас же. Немедленно. Я зашел предупредить… что не задержусь здесь ни на секунду.

— Вы поссорились с бароном?

— Поссорились! — воскликнул он. — Я не желаю с ним больше разговаривать. Никогда! Это не человек, а дьявол… Он еще хуже, чем я о нем думал… а видит Бог, мое мнение и раньше было не слишком высоким. Демон… Я ненавижу его. И он тоже меня ненавидит. Знаете, чего он захотел от меня на сей раз?

— Нет, разумеется, — проговорила я в полной растерянности.

— Чтобы я женился! На Николь!

— Что?

— Он хочет, чтобы она была пристроена… И приказал мне превратить ее в порядочную женщину.

— Нет!

— Да! Именно это он мне только что приказал!

— Как мог он предложить такое!

— Тем не менее он это сделал.

— А Николь?

— Сомневаюсь, что ей известно… Он ведь все так делает. Издает законы, по которым другие люди обязаны жить.

— И что же он сказал?

— Сказал, что, поскольку он женится, то хочет найти для Николь мужа, и что я вполне подхожу на эту роль. Что назначит денежное содержание как для нее, так и для меня, что я обрету богатство и знатность… Я все это выслушал, а затем просто заорал на него. Я сказал, что никогда не женюсь ни на одной из его использованных любовниц.

— Он должен это принять.

— Но не принял. Заявил, что я молод и глуп. Он хочет, чтобы я женился на Николь, и этого вполне достаточно для заключения брака. А он будет нашим благородным покровителем… Я заявил в ответ, что не собираюсь жениться на его любовнице и что у меня есть собственные планы относительно женитьбы.

— Вы… это ему сказали?

— Сказал. Он не поверил. Тогда я произнес следующее: «Я люблю Кейт, и, как мне кажется, она любит меня!»

— Что он на это ответил?

— Сначала он утратил дар речи. Затем расхохотался мне в лицо. Он сказал: «Вздор, она ни за что за тебя не пойдет, а кроме того, этот союз совершенно нелеп». И тут я взорвался. Вспомнил все те случаи, когда нам… моей семье… приходилось беспрекословно исполнять его приказы. Это было последней каплей. Я продолжал кричать о том, что он навязывает мне своих отставных любовниц и что я никогда и ни за что не женюсь ни на одной из них. Затем отправился к себе и начал собирать вещи…

— Быть может, стоит подождать до завтра?

— Оставаться под этой крышей! Ни за что! Здесь неподалеку есть гостиница. Я переночую там, а завтра утром буду ждать вас на станции. Мы вместе поедем в Париж.

— Ах, Бертран! — воскликнула я. — Мне так жаль!

— Я должен был подвести черту. Приходит время, когда человек понимает, что дальше так продолжаться не может. Вы придали мне смелости. Он ничем не может мне навредить. Разве что сделать нас беднее… но это теперь неважно. Я могу без него обойтись. Ах, Кейт! В каком-то смысле я испытываю огромное облегчение. Я чувствую себя свободным! Как вы думаете, я поступил правильно?

— Абсолютно правильно.

— Ведь то, что он мне предложил, действительно ужасно.

— Отвратительно!

Он взял мои руки и покрыл их жаркими поцелуями.

— Кейт, — негромко проговорил Бертран, — вы пойдете за меня замуж… когда все… наладится?

— Да, — твердо ответила я, — пойду.

Он обнял меня, затем резко отстранился и прерывисто вздохнул.

— Через четверть часа меня уже не будет здесь, — произнес он. — Встретимся в парижском поезде.

С этими словами он исчез.

Я была глубоко возмущена тем, что рассказал Бертран, и упрекала себя за то, что начала испытывать к барону некоторую симпатию в обмен на его благодеяния. Этот человек определенно был беспощадным, циничным и беспринципным.

За обедом, когда кто-то поинтересовался причиной отсутствия Бертрана, барон сказал, что его срочно вызвали в Париж.

Утром следующего дня мы с отцом покинули Сентевилль в сопровождении одного из слуг барона.

Я была совершенно сбита с толку последними событиями. За поразительно короткое время я успела не только стать признанным художником, но к тому же еще и обручиться. Мною овладело чувство смутной досады. Что, если только презренное поведение барона подтолкнуло меня к решению принять предложение Бертрана? Бедный, он был так огорчен. Я хотела его утешить. Да, утешить. Именно так. Мне казалось, что барон каким-то образом влияет на ход моей жизни, что его зловещее присутствие отбрасывает на нее тень…

Мне очень нравился Бертран. Да и как он мог не нравиться? Мне нравилось все, что я видела в нем, но знала ли я его достаточно хорошо?

Я сожалела о своей импульсивности. Разумеется, было приятно, что наши отношения достигли столь серьезного уровня, но, быть может, я все же поспешила?

Меня преследовали мысли о бароне. Казалось очень странным, что человек, который так много хорошего сделал для меня, мог поступить так нехорошо в отношении Бертрана.

Я рада была покинуть замок. Когда удастся изгнать барона из своих воспоминаний, я воочию увижу ожидающее меня сказочное будущее.

Оставалось лишь благодарить судьбу.

Парижские бульвары

Я влюбилась в Париж, едва миновав городскую черту, и сказала себе, что за время пребывания здесь постараюсь узнать его как можно лучше.

Вначале мы направились на Северный вокзал провожать отца, а затем Бертран, приехавший вместе с нами в Париж, сопроводил меня до парадных дверей особняка на улице Фобур Сент-Оноре, парижского дома принцессы де Креспиньи, где мне предстояло писать заказанную миниатюру.

Навстречу вышел дворецкий, державшийся с большим достоинством. Он церемонно поклонился и пригласил войти в дом. Я попрощалась с Бертраном, который пообещал заехать ко мне через несколько дней, а дворецкий тем временем позвал служанку и приказал ей проводить меня в приготовленную комнату.

Дом был просто изумителен. Особо сильное впечатление произвела на меня роскошная лестница, плавными изгибами поднимавшаяся из холла на второй этаж. Да и не только лестница. Это был поистине маленький дворец. Я с удовольствием отметила довольно сдержанный, но изысканный стиль его внутреннего убранства. Здесь все отличалось безупречным вкусом. Много белого цвета с вкраплениями красного и достаточно умеренным количеством позолоты. Атмосфера особняка вызывала ощущение изысканного и ненавязчивого богатства.

Мы долго поднимались по лестнице, что предоставило мне возможность по достоинству оценить чугунное кружево перил.

— Madame la Princesse примет вас завтра, — сообщила служанка. — Нам приказано помочь вам устроиться и предоставить все необходимое. Madame la gouvernante зайдет к вам немного позднее. Она полагает, что после путешествия вы нуждаетесь в отдыхе.

К счастью, за последние недели мой французский значительно усовершенствовался, однако служанка говорила с сильным южным акцентом, что представляло для меня определенные трудности, впрочем, вполне преодолимые.