Сабрина Джеффрис - Лорд-пират

Слова Питера вызвали какой-то странный трепет. Ведь только безмозглая и пустая дурочка почувствует себя польщенной вниманием безжалостного разбойника. К тому же Питер глубоко заблуждается.

– Но он вовсе не положил на меня глаз. Разве ты не слышал, что он сказал днем?

Питер нахмурился:

– Слышал. Но в то же время я слышал, что говорят его люди. Простите, но они едва ли не пари заключают, уверяя, что буквально через несколько дней капитан уложит вас в постель.

Сара покраснела.

– Чепуха. Волноваться абсолютно не о чем. Я скорее умру, чем позволю этому чудовищу прикоснуться ко мне еще раз.

– Еще раз? – Питер крепче сжал ее руку. – Так что же он делал, пока вы были в его каюте? Неужели посмел вас обидеть?

Проклиная свой болтливый язык, Сара поспешила успокоить Питера:

– Нет-нет, не волнуйся, конечно, капитан меня не обидел. Мы просто немного поговорили, и все. Так что тревожиться не о чем. Этому человеку никогда не удастся меня соблазнить. – Но, поразмыслив, Сара сказала: – Возможно, ты прав, Питер. Мне действительно следует назвать мужем именно тебя.

– Это лучший выход, мисс, правда. И не бойтесь: так или иначе, а я все равно вытащу вас из этой западни.

– Надеюсь, – прошептала Сара. – И верю.

Едва стемнело, Гидеон вышел из каюты и с задумчивым видом принялся мерить шагами палубу. Ночь выдалась ясная, звезды сияли в бархатной синеве подобно бесчисленным бриллиантам на королевской мантии. Соленый морской воздух освежал и дарил силы. Да, он будет скучать по тихим ночам на борту «Сатира», по мерному поскрипыванию мачт и рей, по плеску волн, бьющихся об испытанный временем дубовый корпус. Наверное, и ему самому, и его людям придется время от времени плавать на острова Зеленого Мыса, чтобы пополнить запасы продовольствия, однако вряд ли уже когда-нибудь доведется проводить в открытом море, наедине с вечным небом и такими же вечными волнами долгие недели и даже месяцы.

Капитан проверил вахтенных и вернулся к собственным мыслям. В душе снова проснулись недовольство и разочарование. Странное, тревожное чувство не позволяло в полной мере насладиться тишиной и безмятежным покоем ночи.

Но ведь это упрямое, неумолимо грызущее душу разочарование родилось совсем недавно. Оно-то и заставило принять решение оставить пиратское ремесло и поселиться на острове Атлантис.

Морские погони, внезапные нападения на суда презренных аристократов... ничто больше не приносило ни удовлетворения, ни душевного покоя. Он и сам прекрасно знал, что произойдет, если продолжать путь в том же направлении. Пираты никогда не жили долго. Само понятие «старый пират» – бессмыслица.

Возможно, кому-то улыбалась мысль умереть молодым; возможно, кто-то мечтал покинуть мир в расцвете сил и лет, но Гидеон не относился к числу таких людей. Он собирался прожить долгую, наполненную событиями и чувствами жизнь, а не закончить ее на виселице. Или на морском дне, что в принципе одно и тоже.

Он и так отдал морю значительную часть жизни, ни много ни мало – двадцать один год. Ему исполнилось двенадцать, когда беспутный отец допился до смерти и оставил единственного сына без гроша и в полном одиночестве. Проведя год в борьбе с голодом и не найдя работы, мальчик охотно принял предложение одного сердобольного капитана поступить к нему на корабль юнгой.

Позже, когда американское правительство призвало моряков принять участие в борьбе с англичанами, он все накопленные деньги потратил на покупку небольшого шлюпа. В коммерческом отношении это был правильный шаг. Он помог выжить. Впоследствии шлюп уступил место пинасу, а тот – шхуне «Сатир».

Все эти годы Гидеон предъявлял к своим матросам лишь два требования: во-первых, не заводить ни жен, ни детей – ведь одинокому нечего терять и не о чем жалеть; во-вторых, ненавидеть англичан.

Своеобразная система отбора оправдала себя, и команда служила верой и правдой. Однако война закончилась, и американские власти, которые еще недавно призывали бороться с англичанами, теперь предлагали сложить оружие. Команда «Сатира» во главе с капитаном выбрала третий путь и подалась в пираты.

Дело пошло успешно. Однако неприкаянная морская жизнь утомляла. Награбленные золото и драгоценности не приносили ни радости, ни душевного покоя. Прискучили даже насмешки и издевательства над испуганными лордами. Авантюра утратила свою привлекательность. Хотелось большего – настоящего будущего, а не череды случайных морских походов, неожиданных нападений и поспешных бегств. Душа рвалась построить что-то свое, добротное и прочное. Мечту можно было воплотить в жизнь на острове Атлантис. И не только его мечту, но и стремления всех членов команды.

Гидеон взглянул на царившее на палубе оживление. Каждый, кто в этот момент был свободен от вахты, посвятил себя благодарному делу ухаживания. Совсем скоро предстоит отдать Барнаби приказ проводить женщин в трюм и запереть. Но так хотелось продлить этот счастливый момент! Все-таки удалось решить сложную задачу и найти ребятам подруг. Недалек тот день, когда все дружно начнут работать на общее благо.

Почему же вместо радости и гордости в душе поселились беспокойство и неудовлетворенность? Откуда эти сомнения, грызущее ощущение ошибки?

Во всем виновата проклятая англичанка. Да, именно мисс Сара Уиллис посеяла зерно сомнения. Девушка с карамельными глазами и мягким, податливым телом... Сара, способная свести мужчину с ума одним лишь взмахом пышной копны медных волос. Гидеон едва не застонал от внезапного прилива желания. Еще ни одна женщина не действовала на него так внезапно и неотразимо. Как у каждого моряка, у него было немало подружек, но ни одна из темноглазых красавиц островитянок не обладала столь таинственным, даже магическим влиянием, не заставляла кровь мчаться быстрее, а сердце биться стремительнее и громче.

Капитан поморщился. Страсть не самое главное в браке. Эту истину в полной мере доказали его родители. Меньше всего он хотел позволить братцу командовать собой в отношениях с этой надутой графской дочкой, пусть даже и приемной. Женщина, по добная ей, никогда не удовлетворится тем, что может дать муж чина. С такой женщиной не будешь знать ни минуты покоя.

Гидеон прислонился к поручням, встав спиной к морю. Нет, Сара Уиллис не для него. Надо внимательно присмотреться к жен щи нам и выбрать будущую жену. С отстраненным, умозритель ным любопытством капитан наблюдал за матросами. Способен ли он предаться игре с подобным энтузиазмом? Придется. Нику да не денешься. Ему нужна жена – спокойная, рассудительная, понимающая его.

Гидеон засунул руки в карманы и в одном из них нащупал скомканный кружевной комок. Чепчик. Тот самый, который он снял с головы Сары. Тот самый, под которым скрывались восхитительные, волнующие шелковистые волосы.

С проклятием он вытащил чепчик из кармана и бросил в море. Роковая ошибка: ни за что нельзя было выпускать на свободу эти волосы. И уж тем более целовать непокорную мисс. Влечение оказалось столь же опасным, как выход в открытое море против ветра, а поцелуи лишь обострили желание. Черт возьми, должно быть, эта девочка обладала магической силой.

Капитан обвел взглядом толпу. Сары нигде не было видно. Ни в одной из групп. Где же она? На другом конце палубы? Или внизу, с кем-нибудь из матросов? Только этого не хватало.

Пока Гидеон искал глазами Сару, рядом оказалась другая женщина. Пышная блондинка беззастенчиво рассматривала его, почти так же, как портовый чиновник рассматривает корабль. Взяв капитана за руку, она без долгих церемоний положила его ладонь к себе на талию. Масленый взгляд оказался красноречивее слов.

– Так-так, – наконец заговорила красотка. – Кажется, передо мной добрый капитан, который освободил несчастных с этого проклятого тюремного корабля. Вы ведь ищете себе пару, сэр, не так ли? Лучше Куини не найдете. – С этими словами женщина всем телом прильнула к Гидеону и призывно улыбнулась. – Могу предложить все, чего может пожелать такой прекрасный мужчина, и даже то, о чем он не смеет мечтать.

Гидеон с отвращением отдернул руку.

– Прости, Куини, но сегодня мне не до этого.

Нетрудно было догадаться, за какие именно прегрешения получила свой срок любвеобильная Куини. Возможно, Сара действительно не для него, но эта красотка тем более.

Куини быстро накрыла рукой вызванный мыслями о Саре бугор в бриджах.

– О, начальник, – заворковала она, не переставая работать опытными пальцами. – А ведь вы врете и не краснеете. Сами-то уже без ума от желания.

Гидеон даже не улыбнулся, просто смахнул бесцеремонную руку.

– Сегодня все мужики на корабле без ума, Куини. Так что гебе лучше поискать другого дружка. Я не настроен на нежности.

Женщина вспыхнула.

– Значит, храним богатство для другой? – Она выразительно подняла брови. – Уж не для миледи ли? Если так, зря стараетесь. Она считает себя слишком благородной для таких, как вы и уж конечно, не согласится погасить тот огонь, который едва не прожигает бриджи.

Капитан молча пронзил нахалку свирепым взглядом, от которого матросы бросались врассыпную. Куини побледнела от страха.

– Благодарю за предупреждение насчет мисс Уиллис, – с сарказмом проговорил Гидеон. – Однако в советах шлюх не нуждаюсь.

Расчет оказался верным. Куини словно ветром сдуло. Но свято место пусто не бывает. Вскоре рядом оказалась другая особа легкого поведения. Капитан невольно поймал себя на мысли о том, что избыточное внимание способно раздражать. Предоставляя женщинам право выбора, он вовсе не думал, что они выстроятся в очередь к нему самому. Гидеон хотел было уйти, но тут раздался вонкий голос:

– Капитан Хорн, сэр! Я принесла вам ужин! – С этими словами женщина сунула ему в руки миску. – Мистер Драммонд велел отнести это вам!

Она спрятала лицо, и Гидеон внезапно понял, что ей не слишком-то хотелось выполнять поручение. Конечно, следовало бы знать, что далеко не все женщины могли сравниться с Куини по наглости, но капитан Хорн настолько не привык к женскому обществу, что реакция оказалась острее, чем следовало. Успокоившись, он взял миску.

– Благодарю. Должен признаться, что проголодался.

Женщина молчала, словно не находя нужных слов, а на миловидном лице отразился откровенный страх.

– Как тебя зовут?

– Энн Морис, сэр. – Отвечая, она смотрела на подруг, явно желая как можно скорее оказаться среди них. Разговор, судя по всему, не доставлял ей ни малейшей радости. Капитану почему-то захотелось развеять необоснованный страх.

– Морис. Это же валлийская фамилия, так ведь?

Широко раскрыв глаза от удивления, скромница кивнула.

– Я из Кармартеншира, сэр.

Капитан улыбнулся:

– Совершенно не обязательно называть меня «сэр». Я ничуть не лучше тебя и всех остальных.

– Да, сэр... то есть хорошо.

Гидеон нацепил на вилку кусок мяса и отправил в рот. Жаркое оказалось, как всегда, жестким и безвкусным, однако голод брал свое. Да что толку? Все равно на большее Сайлас не способен. Энн беспокойно переминалась с ноги на ногу.

– А ты сама-то ела? – поинтересовался капитан.

Валлийка так энергично закивала, что забавные черные кудряшки запрыгали, словно в танце. Гидеон улыбнулся. Девушка немного успокоилась. В перерывах между двумя кусками он внимательно взглянул на забавное создание. Маленькая, худенькая, с огромными манящими глазами, цвет которых в полутьме палубы казался неопределенным, и черными, коротко остриженными, скорее всего по тюремной моде, волосами. Если бы не женская фигура, ее можно было бы принять за ребенка.

Именно такую женщину он и должен взять в жены. Мила и обаятельна. Наверняка способна создать тот чисто женский уют, которого ему всю жизнь так не хватает. Преодолев страх, малышка окажется приятной и нежной подругой.

Как жаль, однако, что ее присутствие рядом рождало в душе лишь отеческие, покровительственные чувства! Гидеон грустно вздохнул.

– Тебе и другим женщинам удобно в трюме? Вас все устраивает?

Милое личико просияло, отчего малышка стала ее больше напоминать ангела.

– О да, конечно! Все очень хорошо, гораздо лучше, чем на «Добродетели».

Капитан пытался поймать крекером подливку.

– Интересно, как тебя угораздило попасть в эту плавучую тюрьму?

Энн тяжело вздохнула и, словно птичка, устроилась на стоявшем неподалеку ящике.

– Меня осудили за воровство.

Капитан едва не рассмеялся.

– За воровство? Тебя-то? – Просто не верилось, что это невинное робкое существо способно хоть что-то стащить.