Джо Беверли - Лорд полуночи

— Ко мне это не относится, — снова улыбнулся он.

Клэр хотела сказать, что считает его самым страшным из волков, потому что он не только кровожаден, но и хитер, однако удержалась от такого заявления.

— Мне пора в пекарню.

— По-моему, вы уже наработались сегодня, — остановил ее он.

— У меня есть еще дела.

— Разве у нас не хватает слуг?

— За ними нужно приглядывать. Я не могу взвалить всю работу на плечи мамы.

— Я отправлю Нильса и Джоша ей в помощь.

— На кухню?!

— И Томаса тоже. Чем больше он будет занят, тем меньше хлопот доставит себе и окружающим. — Ренальд остановил пробегавшего мимо слугу и отправил его с поручениями.

— Милорд, но ваши люди ничего не смыслят на кухне, — возразила Клэр. — Мне действительно нужно вернуться…

Ренальд взял ее за руку. Он сжал ее совсем несильно, но Клэр не рискнула вырваться.

— И оставить меня в одиночестве?

— Не думайте, что я не понимаю, чем вы заняты! — Она осторожно попыталась высвободиться. — Вы следите за мной. Боитесь, что я сбегу в Сент-Фрайдсвайд.

— Нет, не боюсь. Но все же я расставил на стене своих людей.

Клэр внимательно посмотрела на него, стараясь понять, шутит он или говорит серьезно. Впрочем, такие люди не любят шутить.

— Хорошо, милорд. Если вам хочется следить за мной, пойдемте со мной. У вас очень сильные руки, — сказала она, выразительно глядя на ту, которая сжимала ее запястье. — А нам нужно замесить тесто на хлеб.

Ренальд чуть ослабил хватку и провел кончиками пальцев по ее руке, слегка приподнимая край рукава.

— Приятно быть тестом, если тебя взбивают такие ручки.

Клэр судорожно сглотнула и вымолвила изменившимся голосом:

— Мне действительно нужно…

Ренальд привлек ее к себе и взял за обе руки.

— Милорд!

— Пойдемте прогуляемся по саду, леди Клэр, — произнес он. — В конце концов, завтра утром состоится наша помолвка.

Он ласково коснулся пальцами ее запястья, и Клэр вздрогнула от неожиданности: его ладони были грубыми, но сейчас казались мягкими.

Ренальд улыбнулся.

Весьма обаятельная улыбка. Для кровожадного волка.

Спустя пару минут Клэр уже шла с ним рядом по тропинке среди решеток, где вились побеги гороха и фасоли. Ренальд обнимал ее за талию, и в его жесте не было ничего грубого и оскорбительного. Однако Клэр охватила внутренняя дрожь, похожая на ту, что она ощутила возле монастыря.

Ей не нравилось то, что его слова или прикосновения повергают ее в трепет и смущение.

Что же будет, когда он ее поцелует? Клэр не сомневалась, что Ренальд привел ее сюда, чтобы поцеловать.

Но он вдруг остановился и зашел сзади.

— Кстати о замесе теста… — Он положил ладони на ее ноющие плечи и стал их массировать.

— Вы не должны… — испугалась Клэр.

— Что в этом дурного?

Первый страх прошел, и Клэр призналась себе в том, что ей это приятно.

— Ничего, но…

— Но что? — Его пальцы скользнули ниже и стали разминать позвоночник между лопатками. У Клэр вырвался блаженный стон. — Но что? — повторил он свой вопрос.

— Обычно жена растирает мужа, а не наоборот, — прошептала она.

— Разве есть строгие правила на этот счет? — В его голосе послышалась усмешка, которая подействовала на Клэр успокаивающе, как и его руки. — По-моему, все зависит от того, кто больше работал и сильнее устал.

— Я переколола целую груду орехов для начинки. И приготовила поросячью печенку.

— Бедная девочка…

Его пальцы с силой разминали ее натруженные мышцы, но не причиняли боли. Она вспомнила, что писала Фелиции о том, что Ренальд умеет контролировать себя. Судя по всему, так оно и есть.

— У вас прекрасно получается.

— Еще оруженосцем я научился разминать мышцы своего господина, — отозвался он. — Я рад, что хоть одно из приобретенных мной на войне умений доставляет вам удовольствие.

Его ладони уже совершали круговые движения, разогревали. Клэр слегка наклонила голову вперед, чтобы ему было удобнее, и ничего не ответила.

И тут она ощутила его теплые губы у себя на шее. Вздрогнув, девушка подалась вперед, но Ренальд удержал ее:

— Обнаженная женская шея очень соблазнительна.

В следующий миг Клэр почувствовала, как он нежно прикусил ее плоть зубами. Она задрожала и попыталась вырваться, но колени у нее подогнулись, а внизу живота зародилось какое-то непонятное томление.

Это уже чересчур! Клэр вырвалась и повернулась к нему лицом.

— Спасибо, милорд, достаточно!

Ренальд, по своему обыкновению, приподнял бровь и галантно поклонился.

— Всегда рад служить вам, миледи! — Он непринужденно огляделся и нахмурился. — Похоже, урожаи в этом саду невысоки.

— Что? — растерянно переспросила Клэр, с трудом собираясь с мыслями и обводя взглядом здоровые зеленые побеги.

— Я имею в виду горох и фасоль. На побегах ни одного стручка.

— Мы срезали все в преддверии завтрашнего праздника.

— Разумно ли это?

Клэр подошла к решетке, по которой вилась фасоль, и приподняла листья. Под ними оказалось множество маленьких стручков.

— Видите, сколько их еще? Через несколько дней можно будет снять еще один урожай.

— Вот и хорошо. Я не привык питаться корнями.

— Старая мудрость, очевидно, верна: мужчина заботится только о своем желудке, — сказала Клэр.

— Нет, я забочусь не только о желудке.

Клэр вспомнила, как прижималась к нему у монастыря, и вдруг сад показался ей пустынным и тихим, несмотря на птичьи трели, стрекотание кузнечиков и отдаленные крики слуг на заднем дворе. Солнце вдруг словно померкло.

— Вашему желудку не о чем беспокоиться, милорд, — произнесла Клэр, отступая. — После завтрашнего праздника останется столько еды, что ее хватит на несколько дней. Вам еще надоедят и поросенок под вишневым соусом, и жареные цыплята.

— Я все вынесу, если смогу есть из ваших рук, — ответил Ренальд, не сводя глаз с ее губ.

Он не двинулся с места, но у Клэр появилось ощущение, что она в ловушке. Боже, ей никогда не справиться с этим человеком!

— Милорд…

— Да? — Он шагнул к ней.

Она вмиг окаменела и словно со стороны увидела его руки на своих плечах, его губы, приближающиеся к ее губам.

Клэр приготовилась к грубой атаке, но Ренальд коснулся ее губ легко и нежно, словно крыло бабочки. Сердце ее затрепетало, но он тут же отодвинулся от нее. Клэр вдруг с ужасом поняла, что разочарована и обезоружена его отступлением. Через минуту ей стало ясно, что таков был его замысел.

— Вы играете в шахматы? — спросил он хмуро.

— Да, а почему вы интересуетесь?

— Я так и думал. — Ренальд восхищенно рассмеялся.

И все же он играл с ней, забавлялся, как с соколом, которого треплют за хохолок, обучая охотиться, или как с конем, которого приучают к уздечке. Ее хотят сделать ручной и покорной. Но она не животное, и хотя ей приходится против воли выходить замуж, укротить ее ему не удастся.

— Клэр, у меня к вам две просьбы, — сказал он, даже не пытаясь приблизиться.

— Да? — насторожилась она.

— Ничего обременительного, уверяю вас. Во-первых, я прошу вас закончить работу на сегодня и отдохнуть перед завтрашним праздником.

— Вы хотите, чтобы я разленилась, милорд? Как бы не пришлось потом пожалеть.

— Не придется, если вы не станете целыми днями валяться в нашей постели.

— А вторая просьба? — поспешила спросить Клэр.

— Я хочу, чтобы вы последовали обычаю, который принят у меня на родине. Когда приедет первый гость, вы должны будете удалиться к себе в комнату и не выходить оттуда до начала церемонии. Вы можете общаться в это время только с членами своей семьи и горничными.

— А с друзьями?

— Только до церемонии. Потом еще успеете посплетничать.

— Но завтра предстоит очень много работы! — возмутилась Клэр его приказным тоном.

— Справятся и без вас.

— Милорд, вы, вероятно, не представляете себе, что такое подготовка подобного торжества! Разве вы забыли, что Фелиция и Эмис отсутствуют?

— Я прошу вас о ничтожной услуге, — ответил он, игнорируя ее вопрос.

Клэр задумалась. Действительно, в его просьбе не было ничего унизительного или неприятного. Просто странно, что от нее требуется сидеть взаперти, когда все вокруг будут работать не покладая рук.

— Хорошо, милорд, я выполню вашу просьбу. Но полагаю, что вы хотели бы взять в жены женщину ленивую и толстую.

— Я хочу взять в жены вас, леди Клэр. Только и всего.

Его слова прозвучали неожиданно, тем более что сказаны были бесстрастным тоном. Может быть, он солгал о приказе короля? Что, если ему приказано жениться именно на ней, чтобы узаконить свое право на Саммербурн? Вдруг ее отец оставил завещание, в котором благословил этот брак?

Нет, она сама читала бумаги, подтверждающие права Ренальда на поместье, которое отторгается у лорда Кларенса. Значит, его завещание не имеет никакой силы.

Клэр терялась в догадках относительно слов и поступков Ренальда, а при мысли об отце в голове у нее возникала полная неразбериха. Солнце тем временем клонилось к закату, окрашивая землю красным. Сумерки, таящие в себе скрытую опасность.

— Позвольте мне проводить вас в дом, миледи.

— Не беспокойтесь, я не заблужусь, — ответила она.

Ренальд тем не менее ее проводил, хотя ни разу не притронулся к ней.

— Я с нетерпением буду ждать завтрашнего дня, когда вы станете моей, — сказал он ей на пороге, ласково проводя кончиками пальцев по ее щеке.

С нетерпением! Клэр мучительно подыскивала слова, чтобы дать ему отпор, чтобы осадить его и таким образом порвать ту загадочную сеть, которой он ее опутал. Но вместо этого лишь беспомощно улыбнулась и убежала к себе в комнату. На ее щеке еще долго горел след его прикосновения.

Заперев за собой дверь, девушка стала переодеваться к ужину. Ощущение было такое, что все ее попытки вырваться из лап этого хищного зверя напрасны.

Нильс встретил лорда Ренальда у лестницы, краем глаза заметив, как леди Клэр взбежала вверх по ступенькам, словно спасаясь от погони. Неужели господин грубо обращается со своей невестой?

— Милорд?

Лорд Ренальд обернулся к нему и недовольно поморщился, увидев в руках у монаха пергамент.

— Опять документы?

— Невозможно управлять поместьем без документов, милорд.

— Это я уже понял. Пойдемте.

— Леди Клэр вас чем-то рассердила? — спросил Нильс, следуя за ним в кабинет.

— Вовсе нет.

Нильс почувствовал нежелание говорить на эту тему в тоне Ренальда, но продолжал настаивать. Леди казалась ему доброй девушкой, милой и ласковой, трудолюбивой и справедливой. Люди любили ее, чего о лорде Ренальде не скажешь…

— Мне кажется, вы раздосадованы, милорд. Это потому, что леди все еще противится браку?

— Это потому, что она больше не противится ему. Ну-с, брат Нильс, — Ренальд опустился в кресло, — что у вас за дело?

Нильс тотчас подумал о том, что это кресло отца леди — человека, которого Ренальд убил и собственностью которого завладел. Монах никому в Саммербурне не рассказывал о том, как погиб лорд Кларенс. Но что случится, когда леди Клэр узнает правду? Он то и дело порывался посвятить ее в эту тайну, но не решался, тем более что ничего от этого не изменится. Их брак с Ренальдом все равно состоится.

— Нильс? Что вы хотели? — нахмурился Ренальд.

— Рентный доход с соляной варницы, милорд, — сказал Нильс, но из головы у него не шла Клэр. — Вы считаете ее своенравной?

— Кого? Клэр? Конечно, нет. Вы с Джошем так о ней беспокоитесь, словно я собираюсь навредить ей.

— Вы ведь не сделаете этого, милорд?

— Нет, — усмехнулся Ренальд. — Но наш брак состоится, и ни вы, ни я — никто не в силах что-либо изменить! А теперь рассказывайте насчет соляной варницы.

По резкому тону лорда де Лисла Нильс догадался, что перешел границы дозволенного, и пустился в объяснения.

Клэр предпочла бы остаться в своей комнате, но чувство долга влекло ее в зал, где ждал ужин. Она должна была приглядывать за слугами и играть ненавистную ей роль невесты. Клэр ощущала на себе взгляды родственников и слуг. Все завидовали девушке и радовались тому, что ей удалось смягчить жестокий нрав кровожадного волка.

Стараясь избежать встречи с де Лислом, она вошла в зал и наткнулась на брата.

— Я слышал, ты прогуливалась с ним по саду?

— Томас!

— Влюбилась в него, да? — закричал он, привлекая внимание слуг. — Влюбилась в человека, который отобрал у меня замок!

— Нет! — Она оттащила его в угол. — Томас, я не хочу выходить за него замуж. Я делаю это ради тебя, ради мамы и бабушки — ради всех. У меня нет выбора.

Томас не спускал с нее пылающих ненавистью глаз, и Клэр понимала, что душа брата разрывается от боли.

— Будь послушным и терпеливым. Я позабочусь о тебе, как только представится возможность. А пока постарайся не раздражать его.