Но преподобный Слокамб и коллеги из церковной "МЧС" самодовольно полагали, что справятся сами…

Ее взгляд привлекло какое-то движение. Кочерга?

Зажатая в руках ее матери.

- Стой! - Элли бросилась в сторону в тот момент, как над ее головой пролетела кочерга, которая упала на пол в лужу крови, подняв фонтан брызг.

- Прочь, дьявольское отродье! - вскрикнула мать, вновь занося кочергу, - Ты получила мою девочку, но моего мальчика тебе не отнять!

- Подожди! - Элли вскочила на ноги, выронив нож. - Это я! - она подняла руки, выставив ладони вперед.

Мама не опускала кочергу. Ее длинные каштановые волосы были распущены и спутаны. Одну прядь с глаз она убрала плечом.

- Именно это ты и сказала, прежде чем начала трепаться на этом демонском языке и резать все вокруг, - по ее щекам текла тушь, а персиковая помада размазалась по подбородку. - Прежде чем убила всех этих служителей!

- Убила? - Элли обернулась, ошеломленная открывшимся кошмарным видом.

В гостиной валялись пять растерзанных тел.

Этих мужчин привлекли сюда умоляющие письма ее матери и свидетельства одержимости Элли: аудиозаписи, на которых она говорила на древних языках, которые никак не могла знать, и фотографии написанных кровью записок, о которых она ничего не помнила.

Выходило, что однажды Элли написала на шумерском Сдайся мне.

Теперь голова Слокамба лежала отдельно от тела. Его глаза остекленели, язык вывалился из раскрытых губ. Одной руки не хватало. Элли смутно помнила, что та, видимо, лежит под столом рядом со связкой скальпов и кучей отрубленных пальцев.

Элли прикрыла рот рукой, борясь с подступающей рвотой. Эти пятеро поклялись изгнать демона. Вместо этого демон зарезал их всех.

- Эт-это сделала я?

- Как будто не знаешь, демон! - Мама замахнулась на Элли кочергой, - Играй в игры с кем-нибудь другим.

Элли царапнула грудь, кожа покрылась мурашками от присутствия внутри другого существа. Так ненавижу это, ненавижу это, ненавижу это, НЕНАВИЖУ это.

И хотя читать мысли этого существа она не могла, сейчас она практически ощущала ее злорадство.

Издалека донесся звук полицейской сирены, отчего собаки залаяли еще громче.

- Господи, мама, ты ведь не звонила этому бестолковому шерифу?

Элли и ее семья были горцами до мозга кости, и любой представитель закона казался им подозрительным.

После этих мать выронила кочергу.

- Ты правда Элли. Демон сказал, что больше ты не появишься! Сказал, что никогда не вернешься к нам.

Неудивительно, что мама напала.

- Это я, - бросила через плечо Элли, ее ботинки хлюпали, пока она шла к окну. Отдернув прожженные сигаретами занавески, она пристально стала вглядываться в ночь.

По заснеженному склону горы скользила синяя мигалка шерифской машины, подскакивая на извилистой дороге. Чуть позади мчался второй патруль.

- Я должна была позвонить им, Элли! Демона надо было остановить. А когда диспетчер 911 услышал, как кричат священники…

Что мне делать… что я могу сделать?

В 19 лет отправиться в тюрьму - это так рано! Элли предпочла бы смерть, на самом деле, она уже обдумывала самоубийство на случай провала экзорцизма.

Потому что эти пять священников были далеко не первыми жертвами этого демона.

По крайней мере еще двое мужчин погибли с тех пор, как год назад это существо завладело телом Элли. В первый раз она, проснувшись, обнаружила в своей постели уже остывающего мужчину средних лет, чье перерезанное горло зияло, словно улыбка.

Никто из семьи Пирс не знал, что и думать. Происки конкурирующего клана? Но почему выбрали Элли? И почему на ее руках была кровь?

Ее кузены без лишних вопросов похоронили мужчину на заднем дворе, убеждая себя, что он, должно быть, умер во время оргазма.

Семья и не подозревала об ее одержимости до того момента, пока демон не усадил изуродованное тело сотрудника угольной компании среди мягких игрушек Элли, а потом не принялся "поносить" ее родственников такими словами, какие такая девочка как Элли и "представить себе не могла".

С того момента ее мать и дядя Эфрем начали приковывать Элли на ночь цепью, словно дворовую собаку. И хотя девушка ненавидела эти цепи и могла бы с легкостью взломать замок, она терпела.

Правда, для некоторых все эти меры оказались уже бесполезны.

Туристы наткнулись в лесу на самодельный алтарь с разбросанными вокруг человеческими костями.

- Думаешь, это была Элли? - прошептала мама, обращаясь к Эфрему.

Не я! Проклятое существо в ней побеждало, завоевывая контроль над ее телом все чаще и легче.

Мое окончательное исчезновение - лишь вопрос времени.

Тем временем синие мигалки подбирались все ближе, заметно выделяясь даже на фоне яркого лунного света. На мгновенье Элли посетила безумная мысль вымыться, встретить шерифа снаружи, чтобы выманить ордер, а потом, возможно, свалить все на телефонный розыгрыш.

В конце концов, она не совершала этих убийств. Или, возможно, ей надо бежать!

Но она знала, что полицейские пустят по ее следу собак, так что далеко ей не убежать, по крайней мере, не во время зимы.

И это не решит проблемы с демоном внутри…

Услышав за спиной глухой звук, она резко обернулась. Ее мать, обычно такая жизнерадостная, упала на колени, обхватив лицо руками.

- Оно сказало, что прикончит меня, потом отправится за остальными в семье, а потом - за малышом Джошем.

Джошуа, обожаемый младший брат Элли. Она представила, как он топает в своей длинной пижаме, а его полные щечки розовеют от смеха. Сейчас он находился со своей теткой в трейлере ниже по склону.

При мысли, что ему могут причинить вред, по щекам у Элли заструились слезы

- Ч-что же мне делать?

Мама плакала и сама.

- Если преподобный - упокой Бог его душу - и его собратья не смогли изгнать из тебя дьявола… то никто не сможет, Элли. Может быть, ты должна разрешить шерифу забрать тебя.

- Ты хочешь, чтобы я отправилась в тюрьму?

- Мы сделали все, что могли, - мама поднялась, осторожно подходя ближе, - Может быть ихние охранники или даже ихние психиатры смогут сделать так, чтобы оно больше не убивало.

Тюрьма? Или смерть? Элли сглотнула, понимая, что прими она любое решение, уже ничто больше не заставит ее переменить мнение. Если ее мать была просто упрямой, то Элли была упряма втройне, непоколебимая, как окружающие их горы.

Эхо разносило звуки сирен, пока патрульные машины проезжали длинную подъездную дорогу, а затем остановились на площадке перед трейлером.

Элли смахнула рукой слезы:

- Я сделаю кое-что получше, чем отправляться в тюрьму. - Я заберу демона с собой.

Если она выскочит из двери вся покрытая кровью и с оружием в руках…

Мама резко покачала головой:

- Элизабет Энн Пирс, даже и не думай об этом!

- Если эта штука… - Элли полоснула ногтями по груди, -… думает, что может вредить моей семье, значит она меня плохо знает.

И хотя ее собственное ружье и патроны давно отобрали, в шкафу все еще оставался отцовский ремингтон. Шериф сразу не поймет, что тот не заряжен.

- Ты не сделаешь этого, Элли! Должна быть надежда, какое-нибудь современное лечение.

- Ты хочешь, чтобы я променяла простор этих гор на крошечную тюремную камеру? - она не стала напоминать, что ее в любом случае ждал бы смертный приговор.

Убийство пятерых священников в Аппалачи? С Элли покончено.

- Я не дам тебе это сделать, - мама вздернула подбородок.

- Мы обе знали, что этим все кончится. - Демон просто медленно меня уничтожает. - Я все решила.

После этих слов мама побледнела еще сильнее, точно зная, что теперь уже ничего не изменить.

- Только подумай: убив демона, я точно попаду в Рай! Буду там с папой, - сказала Элли, надеясь, что именно там она и закончит свой путь. Она раскрыла маме объятья, и та бросилась к ней, всхлипывая. - Теперь перестань вести себя так, будто ты не знала, что этим все кончится, будто не подозревала все эти месяцы.

- О, Боже, милая, я просто…, - рыдания, - Т-ты хочешь помолиться?

Встав на цыпочки, Элли прижалась губами к гладкому лбу матери.

- Нет времени. Что если оно вернется?

А полицейские уже окружали трейлер, скрипя сапогами по снегу, в то время как напыщенный шериф требовал, чтобы миссис Пирс сию минуту открыла им дверь.

Он знал по опыту, что в этих горах дома нужно брать штурмом.

Выдохнув, Элли развернулась к спальне матери, заставив себя посмотреть на трупы. У этих людей были семьи. Сколько детей лишились отцов из-за демона?

Из- за того, что я упорно цеплялась за надежду?

Элли прошла в свою комнату, содрогнувшись при виде цепей, свернувшихся, точно змеи, по краям постели.

Потом с горечью посмотрела на флажки Государственного Университета Теннесси, которые она приколола к виниловым стенам комнаты как раз перед тем, как все это началось.

Как она радовалась поступлению в колледж! Чтобы позволить себе обучение и общежитие, она каждый день после школы работала продавцом в магазине снаряжения своего дяди, а также инструктором в походах каждые выходные на протяжении нескольких лет.

Элли проучилась в колледже как раз достаточно для того, чтобы в один прекрасный день понять: Вот блин, я могу… я и правда могу это сделать! Учеба давалась ей на удивление легко.

Но вскоре она начала пропускать занятия, приходя в себя в странных местах, так что ей пришлось вернуться домой еще до окончания семестра.

Она была бы первой, кто получил высшее образование в семье.

Добравшись до последней спальни, она оглядела свое отражение в зеркальной дверце шкафа. Кровь покрывала ее с ног до головы, даже ее длинные каштановые волосы были мокрыми от крови. Взгляд был таким же серым и твердым, как гора Пирс.

На ее промокшей футболке была надпись: МАГАЗИН СНАРЯЖЕНИЯ ЕФРЕМА: рафтинг, рыбалка, охотничьи принадлежности и сопровождение .

Что бы на это сказал дядя Эф?

Она представила его обветренное серьезное лицо, как у ее покойного отца.

Давай, иди и позаботься о себе сама, Элли. Никто за тебя это не сделает.

Раскрыв дверцу шкафа, она сунулась в самый угол, где лежали старые рабочие инструменты ее отца: шахтерская каска, слесарные и строительные приспособления. До своей гибели в шахте, ее обожаемый па никогда не работал менее чем на трех работах одновременно.

С комом в горле она взяла его любимое ружье: ремингтон с двойным стволом двенадцатого калибра. Оно было не заряжено, и нигде поблизости не было патронов: дядя Эф уже давно обшарил все полки - просто на тот случай, если демон задумает что-то с ружьем.

Привычная тяжесть оружия в руке вселяла уверенность. Скоро все будет кончено. От этой мысли Элли почувствовала странное облегчение.

Когда она вернулась в гостиную, к ней бросилась мать.

- Пожалуйста, детка, может ты просто пойдешь в тюрьму?

В любом случае я обречена .

Либо инъекция позже, либо пуля сейчас.

Элли умрет на собственных условиях: истекая кровью в снегу, на вершине любимой горы.

- Нет, о тюрьме не может быть и речи. Сейчас тебе нужно думать о Джоше. О семье, - Элли выдавила улыбку. - Люблю тебя, мама. И скажи Джошу, что его я тоже люблю. Знаешь, я буду присматривать за вами оттуда сверху.

Мать взвыла, неразборчиво пытаясь что-то сказать, и Элли указала на заднюю комнату.

- Ты уйдешь туда и все время будешь там оставаться! Слышишь? Не выходи, пока тебе не прикажут, что бы ни случилось. Обещай мне!

В конце концов, мама кивнула. Элли ее подтолкнула, и она, запинаясь, отступила к спальне, тихо закрыв за собой дверь.

Собрав последние крупицы самообладания, Элли повернулась ко входной двери, сжимая ремингтон в руке. Потом потянулась было за своей ношенной курткой, но вместо этого сжала руку в кулак. Дура. Недолго тебе будет холодно .

На счет три. Элли несколько раз глубоко вздохнула, ее мысли неслись с бешеной скоростью. Мне всего девятнадцать - слишком молода.

Раз.

Выбора нет. И вскоре от меня ничего не останется.

Два.

Представь, как проснешься рядом с мамой и Джошем, оба мертвые, с пустыми стеклянными глазами.

Никогда! Завопив, она распахнула дверь, вскидывая ружье.

- Стрелок! - закричал шериф. Засвистели пули.

Но ни одной из них она не почувствовала: прямо из ниоткуда перед ней вдруг возник огромный мужчина, отгородив ее от стоящих позади офицеров

С яростным рыком он толкнул ее на землю, выбив из рук ружье и подставляя под пули свою спину. Она не могла поверить - его глаза были… красными. В него попало по меньшей мере пять пуль, но он так и не отвел от нее своего кошмарного взгляда.