Анастасия Медведева - Ловец

Особенно — того, в костюме двойке.

— Ты кто вообще? — боров делает шаг в сторону молодого человека, — Те жить что ли надоело?..

— Или вы уходите по доброй воле, или я вас выпроваживаю. Но звонок ты сделать не успеешь, — ровным голосом предупреждает его Чону.

— Подожди, — человек в костюме останавливает своего напарника движением руки, — наш собеседник вполне серьезен.

— Так дай я ему… — вновь начинает, было, боров, но его напарник вновь останавливает его:

— Нет.

Чону присматривается к нему. Он явно в этой паре за главного…

— Ты слышал о наших намерениях, — замечает человек в костюме.

— Так тем более его прибить надо! — в очередной раз взрывается боров.

— У него гарнитура в ухе, — спокойный голос мужчины в костюме быстро осекает его,

— если побежишь за ним — он успеет позвонить в полицию. Для этого хватит одной нажатой кнопки.

Чону слова этого человека очень не понравились. Он еще раз окинул обоих пришлых внимательным взглядом, запоминая каждую деталь, которую возможно было рассмотреть при скудном освещении переулка.

— Вы из тех, что были здесь вчера, — произносит молодой человек, и по смене выражения лица борова понимает, что попал в яблочко. Мужчина в костюме в свою очередь остается беспристрастным — и это вновь напрягает Чону.

— Что с ним делать? — боров поворачивается к своему напарнику, — Если дашь команду — я догоню его и устрою небольшое сотрясение. А может — не "небольшое".

— Не догонишь, — спокойно отвечает мужчина в костюме, не отрывая взгляда от молодого человека в респираторе. А затем начинает снимать свой пиджак.

— Ты чего? — удивляется боров.

— Как насчет небольшого поединка? — оставаясь в рубашке, предлагает тот, глядя на Чону, — Если сможешь продержаться пару минут — мы уйдем. Сегодня. Насчет остальных дней недели обещать не могу.

Молодой человек молчит, напряженно глядя на соперника. Было бы глупо соглашаться. Проще всего — проникнуть в здание и предупредить Стаею, что члены вчерашней группировки планируют разгромить клуб. А еще проще — позвонить в полицию прямо сейчас и предупредить о нападении.

Но в данный момент никто никому не угрожает, и никто ни на кого не нападает.

А на пути у этой парочки стоит только он…

— Где гарантия, что вы уйдете? — спрашивает громко.

— Я даю слово, — абсолютно серьезно отвечает человек в костюме.

Чону переводит взгляд на борова. Мгновенно оценивает того, как бойца: сильный, но неповоротливый и быстро выдохнется. Затем возвращается взглядом к человеку в костюме…

И некоторое время анализирует свои впечатления, потому что по какой-то причине не может понять, какая у того физическая форма.

— И я могу доверять твоему слову? — без эмоций уточняет у него.

— Выбора у тебя все равно нет. Ты же не уйдешь с нашего пути, — так же ровно отвечает мужчина в костюме.

— Ты прав. Не уйду, — произносит молодой человек.

— Тогда начнем… — предлагает человек в костюме и выходит вперед.

Спустя несколько часов…

— Ащщщ! — поморщившись, выдыхает молодой человек, перебинтовывая торс.

— Ты там живой вообще? — интересуется голос из наушников.

— Почти, — сквозь зубы отвечает Чону, — ты выяснил, кто он?

— Я тебе что, многорукий Шива? — возмущается голос, — За те пятнадцать минут, что мы с тобой общаемся, я успел взломать камеры наблюдения на нескольких улицах, отследил откуда он выходил и в какую машину садился, но лица так и не разглядел толком.

— Мне не нужно, чтобы ты его разглядывал, мне нужно, чтобы программа его опознала, — поджимая губы от боли, отвечает Чону и закрепляет бинт.

— Раз такой нетерпеливый, нужно было фото сделать — у тебя было достаточно времени даже для совместного селфи, — фыркает голос.

— Ладно, понял. Не буду давить, — поднимаясь с кровати, произносит молодой человек и идет к аптечке, лежащей на столе.

— Сегодня он отступил. Но что будешь делать завтра? Снова встанешь на его пути?

— задает логичный вопрос его собеседник.

— Завтра клуб не работает. И послезавтра тоже. Я успею прийти в форму, — отвечает Чону.

— Ты понял, о чем я.

— Я не знаю, что я буду делать. Для начала нужно понять, что это за человек и на чьей он стороне, — начиная рыться в аптечке, сухо произносит Чону, — может, он и его хозяин — это враги младшего Кана. Но тогда им незачем воевать с владельцем клуба: насколько я понял, они с Лином довольно холодно разошлись после разборки в пятницу. Так что мне всего лишь нужно донести до этой третьей стороны, что они не на тех нацелены. Черт!

— Что такое?

— Обезболивающее закончилось. И снотворное тоже.

— До больницы не хочешь дойти? — протягивает голос невзначай.

— Не хочу, — отрезает молодой человек, а затем, морщась, натягивает на себя пуловер.

— Я найду этого человека. Если он смог так тебя отделать, он действительно опасен, — замечает его собеседник.

— Если бы мы сражались не на время, я бы его сделал. Но мне нужно было понять, почему он сказал про две минуты, — убрав портмоне в карман, произносит Чону и идет в прихожую.

— И почему? — уточняет голос.

— За две минуты он может вырубить любого противника серией мощных отработанных ударов. Но я видел по его лицу: он не привык к тому, чтобы кто-то оставался на своих двоих после встречи с ним. В следующий раз мне будет проще.

— Что, полагаешь, сможешь предугадать все его ходы при следующей встрече? — фыркает голос.

— Нет. Просто не буду драться «на время», — выходя из квартиры, произносит Чону.

— То есть…

— Буду бить всерьез, — отрезает молодой человек и, захлопнув дверь, идет к лифту.

Через пятнадцать минут, купив в аптеке все необходимое, Чону возвращается обратно. У самого подъезда его телефон вновь вибрирует, предлагая ответить на звонок.

— Что? — спрашивает молодой человек.

— Я пробил то здание — куда он с лысым приехал после вашей встречи. Оно принадлежит одному известному бизнесмену. У него очень тесные связи с несколькими депутатами, и в данный момент он активно пропихивает в политику своего сына. Могу предположить, что те двое — его люди. Но кто и с кем повздорил, это еще надо разобраться.

— Ясно, — Чону вытягивает руку и опирается о стену, выдыхая сквозь зубы.

— С тобой там что? — тут же начинает беспокоиться его собеседник, — Почему дышишь так странно?

— Странно, что ты об этом спрашиваешь, — легко огрызается Чону в ответ, задирая край свитера и рассматривая багровое пятно на боку, выглядывающее из-под бинта.

— Прости, я иногда забываю о том, что ты — простой смертный, — усмехнувшись, отвечает его собеседник.

— Ну, я не простой смертный, — продолжая разглядывать пятно и дожидаясь лифта, замечает Чону, — я довольно обеспеченный молодой человек из хорошей семьи, способный отлупить любого противника без каких-либо мук совести. Конечно, при условии, что человек реально накосячил.

— Да, пункт про совесть — довольно своеобразный, — фыркает голос.

— Точно. В полицию меня не возьмут.

— И что, прям любого противника можешь отлупить? Даже мастера спорта по восточным единоборствам? — заинтересовавшись, спрашивает голос.

— Звание мастера спорта не гарантирует человеку хорошую реакцию на улице. Я как-то сходился с парой мастеров кунфу… бороться на матах — это немножко другое, — усмехается Чону, — но, согласен, туг нужно оговориться: с сумоистами я бы не стал драться. Они меня пугают.

В гарнитуре раздается смех. Чону тоже улыбается. Оба собеседника прекрасно понимают, для чего нужен этот разговор, потому и чувствуют себя довольно свободно.

Звук захлопнувшейся двери заставляет молодого человека повернуть голову…

И встретиться глазами со Стасей, изумленно глядевшей на него.

Когда она пришла? Почему он не услышал ее шагов?! Оповещающий звонок лифта, спустившегося на первый этаж, отвечает на последний вопрос: из-за шумной работы подъемной машины. Он не заметил ее приближения из-за шума от лифта!

Что на нем из одежды? Как долго она смотрит? Что успела понять? Все эти вопросы роятся в его голове, не позволяя четко отреагировать.

Кажется, он вообще завис…

Но вот Стася делает шаг в его сторону, поднимает руку и, с изумлением глядя на него, открывает рот…

***

Я словно застыла. Стою, смотрю на него и не могу выдавить ни звука.

Чону прямо передо мной, в шестом часу утра, стоит и ждет лифт, весело болтая с кем-то на корейском и при этом — разглядывая огромное бардовое пятно на идеальном подтянутом теле.

Он буквально стоит, приподняв край свитера, и смотрит на этот ужас, выглядывающий из-под бинта, продолжая какую-то легкую непринужденную беседу…

Дверь за моей спиной хлопает, и красавец-брюнет поворачивает голову, замечая меня.

Затем приходит лифт…

А мы так и продолжаем стоять, глядя друг на друга…

Не знаю, что толкает меня, но я поднимаю руку, указывая на гематому на его боку, делаю шаг вперед и произношу едва слышно:

— Это… что?..

Чону тут же опускает край свитера, прикрывая бинты.

Но меня уже несет: я подбегаю к нему, задираю мягкий белый пуловер и смотрю на идеальный пресс… черт, мои глаза — мои враги! Перевожу внимание на забинтованный торс и разглядываю размер катастрофы. Сама не замечаю, когда сажусь на корточки, потому что наверх меня поднимают силой.

— Ты с ума сошел! — тут же набрасываюсь на соседа, — Даже не думай напрягаться! — аккуратно (насколько позволяют нервы) освобождаюсь от его рук на своих плечах и вновь уделяю все внимание кошмару на его теле.

— Стася! — голос, которым было произнесено мое имя, заставляет меня прийти в себя. Не знаю — почему, но я мгновенно реагирую, поднимая на Чону свой взгляд, — Please… stop.

— Но тебя избили! Кто это сделал? Когда? Надо подать заявление в полицию! И в травмпункт съездить… Вот ведь… а я-то думала, почему тебя нигде не видно…

— Стася, — вновь произносит мое имя Чону, вновь останавливая меня.

— Но тебе надо в…

— No, — отрезает Чону.

Смотрю на него, поджав губы. Почему он не хочет довериться? Почему не обратится в полицию? Почему ничего не хочет делать?!

***

Или я как-то невнятно объяснила?.. Черт… он, может, про травмпункт не понял… но про «полицию»-то должен был понять! Звучание слов почти одинаковое! Или он уже везде побывал?

Опускаю взгляд на пакет из аптеки.

Вспоминаю, как он лечился в прошлый раз…

Ага, трижды он пошел в полицию! И в больницу! Да он скорее всего вновь занялся самолечением!

— Так нельзя, Чону! — взволнованно произношу, но на этот раз — пытаюсь сделать это спокойно, — Ты должен показаться доктору! Doctor! Understand?

— No, — вновь отрезает Чону.

Да чтоб тебя!

От досады запускаю руку в волосы. Что с ним не так? Почему не хочет, чтобы его осмотрели профессионалы?!

— Beautiful, — неожиданно произносит молодой человек, спустя пару секунд молчания.

Удивленно застываю и поворачиваюсь к нему. Замечаю взгляд карих глаз, обводящих мою фигуру в черном платье, мои ноги, удлинившиеся из-за каблуков…

Это он сейчас меня так осматривает?..

Ну, да, я же впервые перед ним в подобной одежде, да с вечерним макияжем…

А затем его взгляд вновь поднимается наверх и встречается с моим.

Ой.

Машинально убираю локон за ухо, опускаю голову. Осознаю, что его комплимент мне приятен. Даже не просто приятен…

Кажется, я начинаю дико смущаться.

— Спасибо, — выдавливаю из себя; почему-то не могу поднять на него взгляд.

Так, что за ерунда? Это же Чону — все тот же Чону, раны которого я уже обрабатывала!

Вспоминаю его губы и свое смятение в тот момент, когда он предложил мне помочь ему с ними… и краснею так, что чувствую жар от собственного лица.

Что делать? Почему это происходит?

Боковым зрением вижу, что Чону вновь нажимает на кнопку лифта, и тот тут же открывается, предлагая нам войти.

— Стася? — зовет сосед.

Поднимаю на него взгляд, киваю и вхожу в кабину.

Мы молча поднимаемся на его этаж, но, когда дверцы открываются, я успеваю ухватить Чону за рукав пуловера и остановить до того, как он вышел…

— Почему?.. Почему не хочешь, чтобы доктор тебя осмотрел? — спрашиваю негромко, заглядывая ему в глаза.

Черт, какой он красивый…

— 1 don’t need it, — также негромко отвечает Чону, глядя на меня до странного мягким взглядом.