Черт. Кажется, он все видел. Хорошо, хоть не понял… Но по взгляду можно понять: увиденное ему не очень понравилось.

Поджав губы, смотрю на купюры на столе.

Идиот. Кто оставляет «на чай» две тысячи, не сделав заказа?.. Забираю купюры и иду на свое место. Если он думал меня оскорбить или как-то выпендриться передо мной — то просчитался: я не выношу людей, которые не знают цену деньгам. Зато очень хорошо знаю, на что их можно потратить, когда они мне достаются.


— А ты не гордая, — замечает Карина с усмешкой.

— Ты про что? — ровным голосом спрашиваю.

— Про деньги, — бросает мне девушка.

— Думала, я не возьму, и надеялась, что тебе достанутся? — прямо спрашиваю у нее, останавливаясь и разворачиваясь к ней всем телом.

Вижу, что Карине нечего ответить, поэтому несколько секунд она молчит.

— Я вот все понять не могу: что с тобой не так? — наконец, спрашивает она, склонив голову.

— Каждый день задаюсь тем же вопросом, Карина, — отвечаю спокойно, вновь вставая к кассе и принимая новый заказ.

***

— Вот ведь ушлепки, — негромко произносит молодой человек, прикрывая рот кружкой кофе.

— Сколько их было? — спрашивает голос из наушника.

— Трое. Сынок и двое телохранителей, — продолжая скрывать свой разговор, едва слышно произносит молодой человек.

— Что будешь делать?

— Если будут мешаться — уберу, — спокойно отвечает кареглазый.

— Уберешь? — недоверчиво переспрашивает голос.

— Отправлю поправлять здоровье. Так понятней? — сухо поясняет молодой человек.

— Мне проверить их?

— Пока нет смысла. Их наняли недавно. Лучше достань мне полицейский отчет с места происшествия и заключение судмедэкспертов; не хочу лезть в госучреждения без особой нужды.

— Ты начал сомневаться в способе убийства? — осторожно спрашивает голос.

— Я знаю, что брата сбила машина, — холодно отвечает молодой человек, — Я сомневаюсь в том, кто это сделал и зачем.

— С чего вдруг такие сомнения? — через несколько секунд молчания спрашивает голос.

Молодой человек тоже не торопится отвечать. Он внимательно смотрит на Стаею, стоящую у кассы.

— Не похожа она на дочь убийцы, — негромко произносит он и поднимает руку вверх, давая понять, что готов расплатиться.

Девушка быстро замечает его и подходит к столику; кладет счет рядом с пустой кружкой и некоторое время стоит в нерешительности…

— Наличные или карта? — наконец, мягко уточняет она.

Затем выпрямляется и поднимает взгляд в потолок, словно что-то припоминая.

— Cash? Or card? — неуверенно спрашивает, заглядывая в глаза.

Молодой человек спокойно встречает ее взгляд и удерживает внутри усмешку, готовую сорваться с губ.

— Card, — отвечает он и на этот раз позволяет себе небольшую улыбку.

— О! Тогда я принесу терминал. Подождите минуту, — Стася тут же отходит от столика и не успевает заметить, как молодой человек-таки усмехается, глядя ей вслед — но тут же берет себя в руки, возвращая лицу немного потерянное выражение, когда девушка возвращается, чтобы провести оплату.

— Вот пожалуйста, — она возвращает ему карту и прикусывает губу, на мгновение уплывая в неприятные воспоминания.

«Должно быть, думает о том, что я увидел здесь десять минут назад», — проносится мысль в голове молодого человека.

— Мне очень жаль, что… — начинает, было, Стася, но замолкает; а затем и вовсе встряхивает головой, — Хорошего вам дня! — в итоге, бодро заканчивает она.

Молодой человек кивает, делая вид, что понял «общий посыл ее речи», затем поднимается, убирает карту в портмоне и идет на выход; а у самых дверей останавливается, разворачивается… и поднимает руку, после чего неловко машет на прощание, вызывая улыбку на лице девушки.

— Нужно выяснить, какая связь между ней и господином Каном, — мгновенно меняясь в лице, произносит он, как только дверь за ним закрывается.

— А какая связь между ней и Лином тебя не интересует? — усмехается голос в наушнике.

— Очень смешно, — сухо отзывается кареглазый. — Как раз там-то все ясно.

— А она довольно смелая, если смогла отвергать его так долго, — замечает голос.

— Лин не изменился. Каким был придурком в детстве, таким и остался, — фыркает молодой человек.

— Чону, ты уверен, что на твои сомнения не повлияло то, как хороша дочь убийцы твоего брата? — прямо спрашивает голос через несколько секунд молчания.

— Ты ее не видел — откуда знаешь, что она хороша? — без интонаций спрашивает молодой человек, резко останавливаясь за углом.

— Мне хватает твоих действий, чтобы сделать выводы, — замечает голос.

— А мне сейчас хватит терпения, чтобы сдержать в себе все, что я хочу сказать тебе по этому поводу, — ровно отвечает Чону, глядя перед собой очень нехорошим взглядом; голос ничего не отвечает, — Я хочу, чтобы ты запомнил раз и навсегда — я здесь для того, чтобы выяснить, что случилось с братом. Если подтвердится, что отец этой девушки действительно его убил, я докопаюсь до причины и использую для этого все возможные методы. Но до того момента я не буду устраивать самосуд и развешивать штампы на людей, основываясь на беспочвенных подозрениях. Мы друг друга поняли?

— Поняли, — отзывается голос через несколько секунд молчания, — Но я не понимаю, в чем смысл притворяться, что ты не знаешь языка, когда тебе нужно спросить у девчонки прямо: знает ли она что-то о той трагедии? — упрямо произносит он.

— Я обязательно задам этот вопрос, — сухо отвечает молодой человек, — Но не устами ее нового соседа по подъезду.

— Что, продолжишь играть в "защитника"? — усмехается голос.

— Скорее, в ловца, — также, но без веселья, усмехается кареглазый, — На мое появление отреагировали… но совсем не так, как я ожидал. Какое дело господину Кану до этой девчонки — вот, что интересно. Почему он дал ей свое имя для защиты? И почему так неожиданно отреагировал на обычную стычку с телохранителями его сына? Или здесь снова дело в ней?.. Вот, что ты должен выяснить.

— Понял тебя, — ровно произносит голос и отключается.

А молодой человек возобновляет шаг и идет вперед, о чем-то глубоко задумавшись.

***

— Всем до свидания, — прощаюсь и выхожу из кафе через служебный ход.

Вставляю наушники в уши, включаю музыку и направляю стопы в сторону дома. Настроение — несмотря на все стычки с Кариной, которые сегодня следовали просто одна за другой, — у меня было хорошим; в основном этому способствовала мысль, что завтра на смену снова выйдет Рита. Память об этом факте давала силы игнорировать все старания нашей дивы вывести меня из равновесия…

И, не знаю — расслабилась я в итоге или нет, потеряла бдительность или просто устала за день и не зафиксировала, куда сворачиваю… но факт остается фактом: я снова пошла домой короткой дорогой.

И когда передо мной появился коротыш со своим дружком — огромным детиной, я скорее удивилась, чем испугалась.

Убираю наушники и устало смотрю на них.

— Что опять? — спрашиваю прямо.

— Нам вот интересно, ты кто такая? С чего вдруг из-за тебя столько шумихи? — вроде бы спокойно спрашивает низкорослый, но я вижу — он еле сдерживает свою злобу.

— Может, тебе лучше спросить об этом у своего босса? — перевожу взгляд с одного отморозка на другого; пытаюсь понять, знает ли Лин, где ошиваются его так называемые «телохранители»?

— Я сам решу, у кого мне спрашивать, — огрызается низкорослый, а «детина» делает предупредительный шаг в мою сторону, — Я проверил тебя. Ты вообще никто и звать тебя никак. Твой отец сидит в тюрьме за убийство человека, а ты продаешь кофе днем и подрабатываешь в ночном клубе шесть раз в месяц. У тебя никаких связей. И никакого счета в банке. Так какого хрена над тобой носятся, как над золотым яйцом?! — повышает голос (по всему выходит) главарь шестерки.

Видать, задело его то, как Лин его осек.

— Этот вопрос не ко мне, — спокойно отвечаю, — у тебя — все?

— Ты реально такая бесстрашная? Или перед нами понтуешься? — низкорослый подходит ко мне и вглядывается в лицо.

— Мне нечем понтоваться: ты все верно сказал, — произношу, глядя ему в глаза, — Но трогать меня тебе запретили. Так что ты здесь делаешь?

— Че ты с ней беседы ведешь? — подает голос второй отморозок, — Вдарь пару раз, чтоб не огрызалась. Этот узкоглазый только рад будет, когда она присмиреет.

— Брат дело говорит, — нехорошо усмехается первый…

Начинаю отступать от него.

Что это за дуболомы такие?.. Они что, не знают, на кого работают?.. Или Лин дал им установку: испугать меня, чтобы я стала послушной?..

А если он действительно дал им такую установку?..

***

А если — не давал?..

Страх накатывает волной — и сразу же накрывает с головой. Святая уверенность, что имя господина Кана убережет меня от всех невзгод, неожиданно дает трещину…

Кажется, я впервые на самом деле начинаю бояться за свою жизнь…

— Куда пошла, овца? — холодно интересуется главарь шестерки, а затем начинает стремительно наступать, — На месте стой. Сейчас мы тебя будем разуму учить.

Отступаю еще на шаг, попадаю в какую-то неровность на асфальте, начинаю заваливаться назад… как вдруг ощущаю рывок — и меня утягивает в сторону, за угол складского помещения. А в следующую секунду лицо низкорослого встречается с кулаком парня в маске.

Боже… он появился… он опять появился, когда я оказалась в опасности…

Он что, мой ангел-хранитель?..

— Твою ж!.. — вскрикивает "телохранитель" Лина, хватаясь за нос.

— Вы либо слабоумные, либо реально смертники, — произносит молодой человек через тканевый респиратор, вставая передо мной, — что сложного — запомнить, что ее трогать нельзя?..

— Это ты слабоумный, говна кусок, — выругавшись, отвечает отморозок, продолжая держаться за нос, а затем я понимаю, насколько все серьезно…

Из заброшенного гаража, что располагался напротив нас, не торопясь и поигрывая ломом и прочей атрибутикой «плохих парней», выходит человек десять. Среди них и Лин: в белом пиджаке и льняных штанах, словно он не драться собрался — а наблюдать за побоищем со стороны. Собственно, уверена, он так и поступит…

— Черт… — шепчу, глядя на то, как эти отморозки приближаются, — прости меня… — закрываю рот, боясь даже представить, что сейчас сделают с моим заступником…

Они устроили ему ловушку. Они знали, что он следит за мной! Но как? И почему?!

— Успокойся.

Поднимаю голову и удивленно смотрю на парня в капюшоне. Он стоит спиной ко мне, но даже так и даже через его респиратор я отчетливо слышу: он не боится.

Он бессмертный, что ли?!

— Даже не знаю, стоит ли с тобой знакомиться — или просто убрать тебя по- тихому и забыть навсегда? — протягивает Лин, останавливаясь в паре метров от нас.

— Предпочитаю сам выбирать время для знакомства, — отвечает ему молодой человек.

— Любопытный экземпляр, — оценив ответ, замечает Лин, — пожалуй, мы все же поболтаем. Поломайте ему ноги. И руки, — бросает он своим отморозкам.

— Лин, ты с ума сошел? Тебя ничего в этой ситуации не напрягает?!

С изумлением понимаю, что эти слова произнесла я. И произнесла громко.

— Что должно меня напрягать? — остановив своих псов рукой, спокойно уточняет Лин.

— Да хотя бы то, что я все это вижу! С чего ты взял, что я буду молчать?!

И вновь я слишком поздно соображаю, что мой рот открывается и воспроизводит звуки самостоятельно. Черт, неужели я настолько смелая? Или я действительно — отмороженная?!

— Мы с тобой обязательно обсудим все, что здесь произойдет, — усмехается Лин, глядя на меня с таким холодом, что меня мгновенно начинает знобить, — А сейчас отойди в сторону: я не хочу, чтобы твое личико пострадало.

Уходить в сторону не собираюсь. Почему-то иду и встаю перед парнем в маске.

— Ты совсем бестолковая? — кажется, даже вздохнув от моей глупости, спрашивает тот и передвигает меня обратно за свою спину.

— Они не будут бить меня, — упрямо произношу, не желая становиться причиной его будущей инвалидности.

— Будут, — спокойно отрезает парень, а затем резко отталкивает меня к стене — и тут же принимает на руку удар битой, но успевает перенаправить энергию движения, и вот уже бита в его руках, — отвернись, — произносит громко, и почему-то я догадываюсь, кому адресована эта команда…


Не знаю, куда подевалась моя смелость, и почему я вдруг его послушалась, но я отбегаю от дерущихся, захожу за выступ в стене, спускаюсь на корточки, опускаю голову и закрываю уши.