— Андрюш, иди кушать! — позвала мама.

— Мам, ты меня словно на убой кормишь! — пошутил я, заходя на кухню.

— Садись уж, кожа да кости, кормить и кормить тебя еще.

Послушно сел за стол, на котором меня поджидала целая тарелка вкусного, наваристого маминого борща.

— Андрей, Виктор сказал, что может устроить тебя работать в свою фирму. У тебя опыт и деловая хватка, думаю, вместе вы сможете добиться успеха.

Скривился, уж очень такое предложение напоминало подачку для бедного родственника. Да и, кроме того, не до работы мне сейчас. Все мысли сосредоточены совершенно на другом…

— Мама, я решил продать квартиру.

— Андрей, это твоя собственность и ты можешь распоряжаться ею, как пожелаешь. Тем более, ты уже совсем большой мальчик, чтобы мать как-то влияла на твои решения. Но я прошу, оставь прошлое, не ищи эту девушку, начни жизнь заново, сынок! — мама снова начала ласково гладить мои плечи.

— Не могу, — наконец угрюмо признался я. — Мне нужно её найти. Мам, я не смогу начать никакую новую жизнь, пока не найду этого чертова Ангела, пока не пойму, кто стоял за этим кошмаром. Кроме того, я её хочу, ужасно хочу по-настоящему наси…, - поспешно прикусил язык, но слова уже были произнесены.

Избавиться от этого сумасшедшего желания не помогла даже довольно симпатичная светловолосая проститутка, которую я почти два дня трахал во все дыры, воображая, что передо мной прекрасный Ангел, разрушивший мою жизнь. Блондинка не была ею, даже в тумане похоти я понимал этот факт. Проститутка немного сняла напряжение в теле, но жажда по Ангелу осталась. Теперь она мой фетиш, вечная болезнь, и я видел только одно излечение — оказаться снова рядом с этой девушкой, почувствовать, попробовать её слезы на вкус. Узнать наконец-то, что же произошло тем вечером.

— Андрей! — потрясенно произнесла мама, а потом заплакала. — Я не выдержу, если с тобой опять что-нибудь случиться.

— Мам, она мне почти каждую ночь снилась! Все четыре с половиной года мечтал, что выйду и найду её!

Слезы еще сильнее полились с родных глаз.

Блин, я делаю больно самой близкой для меня женщине. Которая практически одна вырастила двоих детей, поскольку отец бросил семью, когда мне было только пять лет. Но скрывать бесполезно. Вряд ли моя ангельская одержимость хорошо закончится, пусть, на всякий случай, будет готова… к тому, что моя жизнь и дальше полетит под откос.

— Прости, мама! Но я не смогу иначе.

* * *

— Дмитрий Константинович, вы узнали контакты мужа Ангелины Нестеровой?

— Да, узнал, но информацией он делиться точно не будет.

— Почему вы так уверены?! Иногда бывшие супруги имеют зуб на друга, и могут рассказать много чего интересного.

— Извините, Андрей Тимурович, я неправильно выразился, точнее, Сотников Виталий Сергеевич не сможет поделиться с нами информацией, поскольку его нет в живых.

Который раз присвистнул мысленно. Просто черная вдова какая-то, все, кто попадают в сферу интересов светлоголового ангелочка, плохо заканчивают. Сначала парня, в которого, по словам подруги, Лина была влюблена, убили, затем меня посадили за решетку, теперь вот выясняется, что муженек коньки отбросил. Куда ты лезешь, Андрей? Тюрьмы мало показалось? Может, бросишь это дело?! Попробуешь начать всё заново, как ни в чем не бывало. Тебе тридцать шесть лет, еще не поздно. Если верить маминому любимому фильму, в сорок лет жизнь только начинается. Вон мама прощупывала недавно почву на предмет знакомства с одной очень хорошей умной женщиной. Поздно, Андрей, поздно. Жажду возмездия в душе не потушить потугами нормальной жизни. Мне нужна она — мой жестокосердный Ангел. Только отомстив, попробовав на вкус то, за что меня посадили, можно двигаться дальше.

— Отчего умер её муж? — спросил я, наконец-то оторвавшись от грустных размышлений.

— Согласно вскрытию — передозировка наркотиками, которая привела к остановке сердца. Правда, следует отметить, что на момент его смерти супруги были уже два года как в разводе.

— Надо расспросить родственников мужа Ангелины, может, они вспомнят что-нибудь интересное.

— С матерью я уже поговорил.

— Какой вы быстрый, Дмитрий Константинович, — похвалил я частного детектива. — Что-то удалось узнать?

— Увы, родительница вообще была не в курсе женитьбы сына. Только после его смерти увидела штампы о браке и разводе в паспорте. Как мне кажется, скорее всего, это был фиктивный брак с целью смены фамилии. Их документальная семейная жизнь продлилась меньше полугода, а заявление в ЗАГС о разводе было подано буквально через полтора месяца после росписи.

— Да уж… — недовольно скривился я. — И этот след оказался пустой.

Частный детектив утвердительно покивал головой, соглашаясь с моими выводами.

— Можно, конечно, покопаться еще, выяснить друзей мужа и попытаться у них узнать информацию об этой девушке. Хотя, сдается мне…

— Да, я тоже так думаю, но на всякий случай поговорите еще с кем-нибудь из родственников или друзей её бывшего мужа.

* * *

Лениво щелкал по каналам, смотря новости.

— Все новые и новые подробности начинают всплывать по делу бывшего начальника департамента поддержки предпринимательства Погорилова Николая Ивановича. Напомним, что облик служителя народа, как идеального семьянина, подпортили попавшие в январе этого года в сеть фотографии, на которых отчетливо видно, что семейные ценности, о которых так любил говорить Погорилов баллотируясь на пост мэра нашего города, ограничивались только разговорами, тогда как в реальности он любит проводить время, занимаясь сексом с девушками, которые годятся ему даже не в дочери, во внучки. На экране замельтешили кадры весьма откровенного содержания для дневной передачи. На них полноватый грузный дядька и какая-та девица трахались в различных позах и ракурсах. Интимные места, чтобы не смущать зрителей, как и глаза, впрочем, были прикрыты черными прямоугольниками.

— Ооо… Черт!!!

Подскочил с дивана, леность как рукой сняло. Ангел!! Лица девушки на экране не было видно, только профиль, кроме того, фото показывало брюнетку с длинными черными прямыми волосами. Но я не сомневался, вот он, мой Ангел!!! Жива, здорова, и опять занимается своим любимым делом — без всякой жалости разрушает чью-то жизнь. Разве можно спутать это совершенное тело, фарфоровый отлив кожи, невинно-развратные изгибы фигуры. Член в штанах мгновенно подскочил. Я иду к тебе, Ангел! Жди!!!

* * *

— Николай Иванович, спасибо, что согласились меня принять.

Передо мной сидел толстоватый шестидесятилетний мужчина и вытирал платочком потеющий лоб. Нос-картошка, слишком большие и мясистые для мужчины губы, жирная кожа с большими порами, кустистые брови. Как Ангел могла с ним спать?!

— Вот, посмотрите, пожалуйста! Эту девушку звали Ангелина Нестерова. Меня обвинили в её изнасиловании, я четыре с половиной года просидел всего лишь за одну ночь с прекрасным Ангелом. Вам изображенная девушка никого, случайно, не напоминает?

Пухлые пальцы чиновника взяли фотографию Лины.

— Нет! Не может быть… — раздался через несколько минут его потрясенный шёпот.

Судя по выпученным глазам бывшего высокого чиновника, девушка была ему знакома. Значит, ты на правильном пути, Андрей!

— Настенька, это моя Настенька, только голубоглазая блондинка, — потрясенно воскликнул Погорилов.

— Знаете, Николай Иванович, у разведчиков есть такой термин — «медовая ловушка», кажется, кто-то решил использовать подобные схемы не только в шпионских фильмах. И мы с вами, как пустоголовые мухи, угодили в такой вот сладкий капкан.

— Эта мелкая сучка разрушила мою жизнь до основания, — простонал чиновник. — Все полетело к чертям собачьим после встречи с ней, сначала фото в разгар предвыборной кампании, потом обвинение во взяточничестве. Уверен, к этому Настенька тоже приложила свою миленькую ручку, когда-то похвалился ей по глупости, что должен получить большой откат, затем жена подала на развод. Все отвернулись от меня, будто от прокаженного.

Дядечка даже заплакал, теперь вытирая платочком глаза. Странные чувства он вызывал во мне, с одной стороны, жалость и брезгливость, с другой — были ревность и возмущение. Хотелось дать ему хорошенько в репу, а лучше по яйцам, чтобы Николай Иванович держал свой поганый отросток поглубже в штанах. Да как он смел дотрагиваться до моего Ангела? Дурак ты, Андрей, придурок, твоего чистого Ангела уже куча мужиков со всех сторон облапала, и, конечно, они не ограничивались только прикосновениями, наверняка ебали её как сидорову козу. Тебе просто посчастливилось, точнее, не повезло быть первым в списке Ангела. Но от мыслей о других внутри просыпалось зверство… Ничего, ведьма синеглазая, скоро будет и на моей улице праздник, за все четыре с половиной года буду тебя трахать. У меня накопилось много дикого желания и извращенных фантазий.

Чиновник продолжал распускать нюни.

— А ведь я влюбился. Она была такой прелестной, такой горячей.

Черт, нет! Заткнись, старый пердун! Не желаю этого слышать! Хочу думать, что горячей Лина может быть только со мной.

— Николай Иванович, что вам известно об этой девушке?

— Найду суку, прирежу!

Нет, нельзя никому резать! Она моя!!

— Так что вам известно о Настеньке?

— Да ничего, в принципе… Я случайно наехал на неё, когда выруливал из стоянки супермаркета. Вышел из машины, а тут Настя — красивая, сексуальная. Плачет, дескать, больно. Ну, разговорились. Я ей денег предложил, чтобы она не писала заявление в полицию. Настенька деньги брать не стала, но мы договорились, что она пройдет обследование и если будут какие-то проблемы, то я оплачу лечение. Обменялись телефонами. Позвонил на следующий день справиться о здоровье, а девочка такая ласковая, приветливая. Знаешь, я ведь как на крыльях летал всё это время, влюбился, словно юный парнишка. А что девочка творила в постели! Это просто фантастика! За все пятьдесят девять годов жизни не испытывал ничего подобного. Настенька тоже прикидывалась влюбленной, была ласковой-ласковой, а в уши пела комплименты — какой я умный, какой я страстный, опытный, не то, что прыщавые юнцы — её сверстники.

— Кроме имени вы еще что-нибудь знаете?

— Ничего. Только номер телефона, который, понятное дело, уже давно не отвечает. Говорила, помнится, что у неё довольно обеспеченные родители.

Нда… информации всё так же ноль.

— Знаешь что, однажды мой водитель видел её, всю такую расфуфыренную, возле ресторана «Соната». Настя тогда мне сказала, что у одногрупницы был девичник, а мужик, которого она под ручку держала, это один из друзей жениха.

— Соната, — прошептал я. — Хорошо, спасибо, попробую порасспрашивать там.

— Евдокимов, достань эту девку, если привезешь её ко мне, я заплачу, много заплачу.

— Вам деньги ещё понадобятся, Николай Иванович, уж я, как никто другой, знаю, что приличные адвокаты нынче не дёшевы.

Кроме того, я не торгую ангелами. Она моя… Я значился под номером один в ангельском списке разбитых жизней, значит — первый по очереди мстить.

Жди меня Ангел, я уже иду!

* * *

— Дмитрий Константинович, снимайте наблюдение с Нестерова Данилы и Кабловой Вари. И пришлите, пожалуйста, смету. Сколько я вам должен?

— Андрей Тимурович, будут ли еще какие-то задания для моих ребят?

— Нет, пока ничего не надо, а дальше посмотрим.

— Как скажете, завтра я пришлю документы.

Выключил телефон. Больше нет необходимости следить за близкими людьми Лины, или Настеньки… Впрочем, черт знает, как она теперь может зваться. Для меня она всегда будет Ангелом. Точнее, сукой. И эта сука, мой грешный Ангел, под ручку с каким-то амбалом выходила из ресторана «Соната». Всё же мне повезло увидеть ту передачу. Думал, искать Ангела придется долго и упорно. Ан нет, на ловца и зверь бежит.

Теперь Лина была шатенкой. Парик или краска для волос? Неважно, этот камуфляж нисколько не ввел в заблуждение. Как только увидел, сразу понял, почувствовал даже, вот она, мой падший Ангел, отправившая меня вместо рая гореть в адском пламени. Красивая сучка! Ничего не скажешь. Даже лучше, чем мне представлялось все эти долгих четыре с половиной года.

Ну что ж, Ангелочек, скоро увидимся.

ГЛАВА 16

— Здравствуй, братик. Как вы поживаете?

— Все хорошо, Лина, представляешь, Арсений сказал сегодня «папа».