Я иx так люблю, что у меня тоже временами сводит сердце. И да, мне, как и Лине, до сих пор довольно часто снятся страшные сны. После всего, что мы пережили, очень сложно поверить в счастье и очень боязно его потерять. Поэтому Ангелу иногда тоже приходится утешать меня по ночам. Я, конечно, мужик, и должен не показывать свои слабости. Только фигня все это! Так сложно отказать себе в удовольствии слышать ласковый женский шепот, прижимать к себе пахнущее эдемскими цветами тело, упиваясь её нежностью, страстностью, греться любовью, светящейся в голубеньких, как ясное небо, глазках.

Где-то полгода после выписки из больницы я был весь как на иголках. Нет, совсем не муки совести терзали меня. Наоборот, внутри сидело ощущение, что я все сделал правильно, такие люди, как скотина Глеб Георгиевич, не должны жить. Просто до одури боялся, что всё раскроется и меня опять загребут в тюрягу, разлучив с моим прекрасным Ангелом. Впрочем, даже в этом случае я бы не раскаивался, главное, удалось освободить Лину. Нет, слава богу, полиция не приходила к нам, точнее, довольно часто наведывалась, но лишь по поводу стрельбы на дороге, где я проходил потерпевшим, а отнюдь не подозреваемым. Но тут дело застопорилось, поскольку Владик Литвинов скрылся в неизвестном направлении, наверное, убежал сначала к бабке в Белоруссию, а потом подался еще дальше. Копаться же в смерти Моргунова, к счастью для нас, никто особо не стал.

А в остальном… Мне удалось наладить бизнес. Конечно, размах совершенно не тот, что был до начала устроенной нам западни. Впрочем, это только к лучшему. Ведь пропадать целыми днями на работе, когда тебя дома ждут Ангел и херувимчик, теперь совершенно не входило в мои планы. Приоритеты несколько поменялись. Кроме того, сейчас мне физически необходимо было почаще бывать дома, поскольку полдня без Лины, и мое тело начинало ломать желанием видеть её, прижимать к себе, вдыхать во всю ширь легких непередаваемый запах эдемских цветов. Впрочем, денег на пропитание нам хватало. Не до шика конечно, но достаточно, чтобы порадовать Лину цветочками, платьицем да какой-нибудь драгоценной безделушкой. Кроме того, книжки Анны Степановой все чаще и чаще стали появляться на книжных полках магазинов, что тоже приносило нашей семье небольшой доход.

— Андрей! — снова позвала Лина.

Вскочил с шезлонга и побежал со всех ног к своим девчонкам, чтобы иметь возможность не только лицезреть идиллическую картину моего счастья, но и принимать в ней самое непосредственное участие. Вскоре я уже вовсю целовал белобрысых ангелочков, слушая в непосредственной близости перезвон девчачьего смеха

— Ой, — скривилась Ангелина, схватившись за живот, — Андрей, Никитка растет хулиганом, так сильно пихается, что даже больно иногда.

Моя лапища успокаивающе легла на округлившийся живот любимой женщины.

— Сынок, веди себя смирно, нельзя обижать ангелов!