– Что это за фейри с тобой, молодой Мак-Ихе?

Хемиш даже возгордился, что его видят в компании такой красавицы. Но если к Мойре юноша заметно подобрел в последнее время, то его дурной нрав проявился теперь в том, что стал отгонять Маккеев от Мойры и ругаться. Мойре пришлось вмешаться и успокоить юношу. Что же касается самих Маккеев, то Мойре всегда нравилось внимание, она умела им наслаждаться, вот и теперь она легко общалась с местными клансменами, кому-то улыбалась, кого-то игнорировала, с кем-то весело смеялась. Такой, в окружении людей, ее и обнаружил бард Эррол. Он пришел не один, с ним была нарядно одетая женщина, которая сразу же направилась к Мойре, сделав знак другим расступиться.

Эррол улыбнулся:

– Смотри, кого я к тебе привел, Мойра. Это сама леди Фиона Маккей, почтенная супруга вождя Ая Роя.

Мойра в первый миг глазам не поверила. Среди дыма костров и лохматых, полуголых горцев перед ней предстала настоящая дама – статная, полная величия. А какое великолепное на ней было платье! Роскошный узорчатый бархат, пышные юбки колоколом, подбитые мехом широкие рукава и золотая вышивка на корсаже. Голову леди Фионы венчал модный полукруглый чепец, с которого на спину ниспадало темное шелковое покрывало. Мойра невольно стала приводить в порядок волосы, поспешила поправить складки пледа. Неприятно выглядеть обычной бродяжкой, когда перед тобой такая дама.

Леди Фиона была женщиной в летах, держалась она властно, но Мойре улыбнулась весьма приветливо.

– Так вы и есть жена Маклейна, нанятого моим деверем? Что же вы не явились в замок? Идемте, голубушка, со мной. Иан попросил меня позаботиться о вас. Но у меня столько хлопот с этими сборами клансменов! Большое хозяйство требует таких забот, что вы и представить не можете.

Но Мойра как раз представляла. И хотя согласно кивала в ответ на все, что говорила леди Фиона, пока они шли к арке ворот, про себя подумала, что нарядная госпожа Маккей не слишком усердная хозяйка. А та, словно подтверждая ее мысли, говорила:

– Столько славных парней со всего Стратневера явились на зов моего супруга, что я в какой-то миг решила – пусть устраиваются, как сами захотят. В конце концов, Маккеи неприхотливы. Выкати бочку асквибо – вот им и обед. Вереск будет им ложем, пледы – постелью, а чистое небо над головой – пологом. Но это если говорить о мужах. А вы ведь женщина. И для такой, как вы, у меня всегда найдется место в башне. К тому же Иан так просил меня проявить к вам участие. А просьбу деверя я не могу игнорировать.

Они приблизились к воротам. Замок Бхайрак возвышался на холме над водами длинного кайла. С залива тянуло свежим соленым воздухом, развеивавшим запахи тесно установленных хлевов и отхожих мест. Просторный двор кишел курами, свиньями, гусями; собаки и дети носились, играя, между горевшими во дворе кострами. Площадка двора была достаточно каменистой, чтобы недавно прошедший дождь не превратил ее в болото, а вот окружавшие двор деревянные постройки были собраны кое-как и давно не ремонтировались. Зато как хороша была главная башня замка! Четырехугольная, сложенная из мощных блоков песчаника, она высилась над округой в своей величавой мощи, а большая арка входа была украшена затейливым кельтским орнаментом, как в соборе, и к ней вела широкая деревянная лестница с резными перилами.

На верхней площадке лестницы у входа стоял Иан Райвак. В своей нарядной куртке с пряжками и складчатом пледе, переброшенном через плечо, он смотрелся как истинный лорд. Мойра сразу поклонилась ему, когда они с леди Фионой приблизились. Райвак внимательно смотрел на гостью, но едва их взгляды встретились, Мойра улыбнулась ему своей чарующей и немного насмешливой улыбкой – она уже поняла, что имеет влияние на этого угрюмого парня, – и он тут же отступил, смутившись и, что самое забавное, покраснев.

– Кажется, вы очаровали моего деверя, мистрис Мойра, – засмеялась леди Фиона, вступая во внутреннее помещение.

Они оказались в главном зале замка – достаточно обширном, но слабо освещенном, так как ставни на окнах еще не сняли и свет поступал лишь от горевших в открытом очаге поленьев. Дым от очага поднимался к низкому своду, и его едкий запах смешивался с запахами людского пота и псины – около дюжины крупных волкодавов вертелись тут же, некоторые из них вальяжно разлеглись на полу. На скамьях вдоль стен или прямо на вереске в углах спали отдыхавшие после вчерашней пирушки главы рода Маккеев, которых из особого уважения пригласили обосноваться в башне. Сам вождь тоже еще почивал – из угла, где возвышалось его скрытое за пологом ложе, доносился зычный храп.

Леди Фиона пояснила:

– Мой лорд супруг сильно утомился после вчерашних гуляний. А пока Ай Рой не занят делами, тут всем распоряжается мой деверь Иан Райвак. Он славный юноша. Знаете, милая, Иан воспитывался при дворе самого графа Хантли, он хорошо образован, знает грамоту и у него отменные манеры. Только вот все никак не могу его женить. Была у него невеста, родственница самого Хантли, но девушка умерла, а Иан одно время даже подумывал уйти в монастырь. Хорошо, что не поступил так, да простит меня Дева Мария! Ибо более толкового помощника, чем Райвак, я бы нам с супругом и не пожелала. Ведь мой Ай по сути большое дитя. Он благороден, смел, ему тут никто не прекословит, однако, когда надо принимать какое-то решение, и я, и Ай сразу же идем за советом к Райваку.

Мойра не могла не отметить, что леди Фиона старается выставить деверя в наилучшем свете. И она на всякий случай сообщила, что ее муж Дэвид Хат тоже отметил способности Иана Райвака Маккея. Сама же Мойра признательна брату вождя за ту заботу, какую он проявлял о ней в пути: редко когда горец так предупредителен с женщиной, когда она в положении.

Ее речь явно смутила леди Фиону.

– Так вы ждете дитя, моя милая? Странно, Райвак не сказал мне об этом. Право же, я даже озадачена…

– Отчего? Разве не бывало, чтобы женщина забеременела от своего мужа?

Леди Фиона ничего не ответила. Она какое-то время мешкала, словно раздумывая, но затем снова улыбнулась и пригласила гостью проследовать за ней по ведущей вдоль каменной стены лестницы на верхний этаж.

– Там только женские комнаты, я не позволяю мужчинам в их грязных брогах подниматься к нам, – добавила она со значением.

Мойра это сразу поняла, когда они поднялись сквозь откинутый люк в верхние покои. О, леди Фиона любила уют и могла позволить себе роскошь! Полы тут были посыпаны свежей травой, на скамьях у стен лежали меховые покрывала, на резном комоде сверкали литые серебряные подсвечники, а в окне в частом переплете поблескивали вставленные стеклянные шарики, пропускавшие достаточно света, чтобы поутру не разжигать огонь. Настоящая роскошь! Но более всего Мойру удивила раскрытая на пюпитре книга с прекрасными иллюстрациями. Она не удержалась, чтобы тут же не прочитать строфу из нее, чем поразила не только хозяйку замка, но и находившихся здесь под ее присмотром женщин. Причем две из них были модно одеты – личная портниха и камеристка леди Фионы, выписанные для северной леди из самого Эдинбурга.

– Мы можем позволить себе нанимать дорогую прислугу, – важно заявила леди Фиона. – Особенно после того, как король Яков щедро оплатил наше участие в предстоящей кампании. И теперь мы можем нанять для наших клансменов даже вашего супруга Маклейна. Говорят, что Маклейны дорого берут за свои услуги, но у Маккеев хватит средств рассчитаться! Да, да, моя милая, ваш Хат будет обучать наших воинов. Ну а вы пока поживете у меня. Будете читать мне отрывки из книги, раз уж вы такая разумница.

Мойре понравилась идея пожить в башне Бхайрака. Никакой сутолоки и вони лагеря, есть отдельное ложе, да еще и женщины леди Фионы приготовили для гостьи чан с горячей водой. Пусть она помоется с дороги, а они пока подберут ей одно из платьев госпожи и портниха Хетти перешьет его по меркам супруги Маклейна.

Проявлять такое щедрое гостеприимство к гостям было обычным делом для глав клана – в этом выражались их могущество и расположение. И сейчас, когда Мойра за небольшой ширмой разделась и погрузилась в большую лохань, простеленную простыней, чтобы не тереться о деревянную поверхность, она едва не застонала от удовольствия. О, когда-то она могла позволить себе такое! Но после похищения Мойра мылась только в холодной воде горных озер или рек. Сейчас же, ощущая, как горячая вода размягчает кожу, как ее тело нежится, расслабляясь в тепле, она испытывала истинное наслаждение. Прикрыв глаза, молодая женщина едва не мурлыкала, как кошка.

Как же она была благодарна хозяйке замка за такое удовольствие! Как рада, что они приехали сюда! И она даже не придала значения словам леди Фионы, которая сказала своим женщинам:

– Райвак не говорил мне, что она ждет ребенка. Наверное, не знал. Пойду-ка переговорю с ним.


Дэвид вернулся к замку Бхайрак уже под вечер, неимоверно уставший.

Воинственный дух клана Маккей и их преданность вождю привлекли на сборы клансменов со всех обширных земель Стратневера. Причем не только мужчин, способных носить оружие, но даже тех, кто по своему возрасту уже был непригоден для сражений. Молодые и старые, они считали себя отменными бойцами, лихо размахивали палашами и потрясали копьями, однако не имели никакого понятия о том, что такое дисциплина, и не желали повиноваться.

Дэвид, наблюдая за клансменами, понимал, что большая часть их погибнет в бою. Причем самое странное состояло в том, что горцев это даже устраивало – сражаться и погибнуть со славой, но при этом утащить с собой в преисподнюю как можно больше врагов.

И вот он, нортумберлендский рыцарь, англичанин, враг жаждавших похода Маккеев, обязался обучать этих бешеных горцев убивать его соотечественников.

Дьяволово семя! Нет уж, он так не поступит. И Дэвид полдня потратил на то, чтобы обучать Маккеев не выпадам и атакам, а тактике обороны. Однако Маккеи были достаточно сообразительны, чтобы вскоре заметить это. И хотя у Майсгрейва то и дело возникали проблемы в общении с ними из-за различия в говоре, находившиеся рядом Эррол и Хемиш помогали ему перевести и донести до Маккеев некие доводы. Мол, умеющие защищаться воины всегда успеют напасть, к тому же таким вот способом – ощетинившись копьями и собравшись плотной массой – шотландцы сражались еще во времена Роберта Брюса[17]. А этого короля уважали даже в далеком северном Стратневере.

Копья у Маккеев были длинные, зачастую с крюком на конце – опасным приспособлением, созданным, чтобы стаскивать с седла облаченного в доспехи конника. Обычно все это оружие хранилось у главы клана, но выдавалось со складов вместе с доспехами накануне предстоящего выступления. И хотя доспехи горцев были не из лучших – обычно это были обшитые стальными бляхами кожаные куртки или уже латанные-перелатанные кольчуги, служившие еще их дедам и отцам, – кузни Маккеев работали исправно, доспехи приводились в порядок, так что к моменту выступления они могли быть довольно неплохо экипированы. А вот для глав клана привезли прекрасные латы, полностью пластинчатые и даже украшенные чеканкой.

В основном Дэвид вызнал все это у веснушчатого лейхтаха Нормана. Этот телохранитель весь день был подле Хата и даже помогал ему справиться со своевольной оравой клансменов. Другой телохранитель, Свейн Молотобоец, тоже явился, но держался в стороне и мрачно наблюдал за происходящим, опершись на свою огромную секиру. Дэвида он даже стал раздражать – казалось, взгляд красноватых глаз этого альбиноса словно прожигает его насквозь.

Эрролу тоже не нравился Свейн.

– Знаешь, Хат, что говорят Маккеи об этом белобрысом? – сказал он, когда они, решив передохнуть, попивали поднесенный кем-то эль. – Дескать, Свейн нан-Орд – местный палач. Вождь Ай, а еще пуще его эльфийский братец Иан пускают Свейна в дело, когда надо кого-то убрать. И мне не нравится, что он крутится тут. А тебе советую быть осторожнее, Хат. Похоже, этого лейхтаха прислали, чтобы он следил за тобой. Ты ведь тут чужак.

О, они еще не знали, насколько он тут чужак!

В конце концов после долгого утомительного дня Дэвид отправился к палаткам близ замка Бхайрак. Его даже покачивало от усталости, но при мысли, что вскоре он увидит Мойру, на душе стало легче. Он целый день с трудом сдерживал в душе глухую ярость, слушая похвальбы клансменов о том, как они пустят кровь его соотечественникам, и ломал голову над тем, как ему выпутаться из найма, в который угодил, однако стоило ему только подумать, что его ждет Мойра, как все это переставало казаться таким значительным. Дэвид понимал, что его спутница стала для него главной радостью в жизни. Увидеть ее поскорее, обнять, зарыться лицом в ее рассыпающиеся волосы…

Мойры нигде не было. На его расспросы местные что-то говорили, указывая на башню замка. Наконец Дэвид отправился к Бхайраку, где ему пояснили, что леди Фиона взяла жену Хата под свое покровительство.

Это было вполне нормально, жена вождя имела полное право приближать к себе понравившуюся ей женщину. Правда, самого Дэвида в башню Бхайрака никто не приглашал. Чужак он и есть чужак, и доступ в жилище глав клана ему заказан. Благодаря его настойчивости одна из местных прислужниц все-таки вызвалась привести к нему Мойру. И когда Мойра пришла… Дэвид даже опешил, уставившись на нее.