Симона Вилар - Ловушка для орла

– Я подавала ей полотно для вытирания, когда она вымылась по приезде, поэтому видела ее всю. Должна сказать, что она по-девичьи худощава, однако живот ее немного выпирает. Ну совсем как у меня, миледи, ведь я тоже жду ребеночка, – попробовала улыбнуться Дженни, но улыбка ее застыла, когда она увидела, как смотрит на нее госпожа. И она спешно добавила, что гостья расспрашивала ее о признаках беременности, интересовалась, что Дженни хотелось есть, а от чего воротило. И это были не просто вопросы, это был явный интерес. Вот Дженни и подумала…

– Клем, выведи ее! – взвизгнула Грейс. – Пусть убирается!

Дженни мгновенно выпорхнула из покоев. Клем же закрыл за ней дверь и с состраданием посмотрел на хозяйку.

Грейс какое-то время молчала и даже казалась спокойной, потом ее лицо исказилось и она разрыдалась. Она ломала руки, кусала пальцы и плакала, плакала, плакала. Клем подошел к ней и, казалось, хотел приголубить, но Грейс оттолкнула его. Тогда он сел у ее ног и низко свесил голову.

Грейс успокоилась не сразу. Потом произнесла:

– Клем, я хочу, чтобы ты уничтожил эту Мойру Герон. Чтобы убил ее так же, как и других любовниц моего мужа!

Клем медленно поднял голову, взглянул на хозяйку из-под нависающих светлыми космами волос.

– Я понимаю ваше желание, миледи. Но я этого не сделаю.

Грейс в первый миг онемела.

– Что значит, не сделаешь?

Побледневшая и оторопевшая от неожиданности, она смотрела на Клема, чуть подавшись вперед, отчего казалось, что роскошный пятиугольный гейбл слишком тяжел и клонит ее.

– Ты ведь раньше никогда не отказывался от подобных поручений, Клемент! Я всегда могла положиться на тебя. По моему повелению ты убил эту ведьму с болот и ее отродье от моего мужа, а на прошлое Рождество пробрался в замок Тонвиль под видом торговца и уничтожил шлюху Майсгрейва с его ублюдком… Причем никто ни в чем тебя не заподозрил! Теперь же, когда очередная девка Дэвида находится прямо здесь, в моем доме, ты отказываешься? О, я поклялась, что никто из этих грязных любовниц Дэвида не родит ему наследника, и ты взялся меня в этом поддержать! Ты поклялся служить и помогать мне, Клем!

Огромный воин поднялся и, выпрямившись, стоял перед своей хрупкой, бледной госпожой, но казалось, что сила в ее загоревшихся глазах заставляет его качаться.

– Миледи… Я никогда не забывал того, что сделал ради вас. Но и не забывал тех, кого убил. Я все же воин, миледи, а не убийца. Мне горько убивать слабых…

– И подлых! Ведь они могли погубить мою жизнь. Они прелюбодействовали и жили во грехе!

– Я тоже живу с грехами на сердце, миледи, – угрюмо заметил Клем. – И не могу покаяться. Ибо даже этот шелудивый Дерик не отпустит мне грехи за подобные злодеяния. Побоится и…

– Мне плевать, что ты думаешь о Дерике или о ком-то другом. О, я понимаю, ты опасаешься, что здесь, в Нейуорте, избавиться от этой девки будет опасно. Но мы можем все продумать. Смотри, толстяк Лео все еще трепещет, что я выдам его Майсгрейву после его доноса о Джоне Бастарде, и он выполнит все, что я пожелаю. Вот я и велю ему подлить макового отвара этой Мойре и ее служанкам. Ха, Дженни я прямо сейчас отправлю на нижний двор, а уж усыпить Эви и Мойру не составит труда. Капитана Оливера не будет, он нынче будет разъезжать по округе, оповещая людей, так что вряд ли сегодня вернется. Но даже если вернется… Кто тебя заподозрит, если ты пройдешь по стене к башне, а там просто вытащишь спящую Мойру из постели и сбросишь со стены. Ну, мало ли, гуляла себе по куртине красавица, засмотрелась на что-то и сорвалась вниз…

– Я этого не сделаю, миледи, – упрямо произнес Клем и стал отступать к двери.

– Значит, и ты предаешь меня? Предаешь ради моего блудливого мужа и его беременной шлюхи…

– Она скоро уедет, миледи. Может, глупой гусыне Дженни просто показалось все это… насчет беременности. Но если и так, кто знает, от кого ее дитя?

– Я знаю! Я! Я почувствовала это сразу, как только услышала о ней. И убедилась в этом, едва рассмотрела ее. О, такую мой распутный муж не пропустил бы!

Клем уже стоял у двери, но все еще не решался выйти. Смотрел на хозяйку исподлобья.

И тогда она сказала:

– Если ты этого не сделаешь, то это сделаю я!

С этими словами Грейс выпрямилась в кресле, потом, опираясь на подлокотники, медленно поднялась и, сделав несколько нетвердых шагов, проковыляла к выходу. Двигалась она тяжело и неуверенно, ее пышные юбки на каркасе колыхались при каждом шаге, но голова была вскинута, и светлые глаза горели, как у кошки перед прыжком.

И все же ей не хватило сил, и она, пошатнувшись, замахала руками. Клем тут же кинулся к ней и поддержал.

– О Грейс, моя милая госпожа, не надо!..

Он бережно усадил ее обратно в кресло.

– Не надо, прошу вас. Вспомните, после того, как вы ходили, у вас были сильные боли в спине. Вы страдали…

– Я страдаю не только от этих болей, Клем, – склонив ему голову на плечо, сказала леди. – Та боль, что разрывает мне сердце, куда мучительнее телесных страданий. А ты не хочешь помочь… Так вот, если ты откажешься, то, клянусь львом на гербе моего рода Перси, я сделаю это сама! Что бы потом ни случилось со мной!

Клем выпрямился и глубоко вздохнул.

– Ваша воля, Грейс. Я был с вами с самого вашего детства, я оберегал вас и служил вам. Ради вас я убивал! Ибо вы для меня все. А то, что вы мне сейчас повелели… Дайте мне подумать немного. Я сам приму решение.

Дэвид ехал во главе своего отряда на длинногривом вороном коне. Этого сильного жеребца он приберегал для особых случаев, и на сей раз случай был как раз подходящий: Майсгрейву надо было явиться во владения лорда Томаса Дакра в наилучшем виде как представителю Перси. Для столь дальней дороги он не облачался в доспехи, оставшись в так называемом малом облачении: его плечи, руки и ноги покрывала сталь, а торс – лишь обшитая коричневым бархатом бригантина[50]. Шлем Дэвид тоже не надел, на его голове был обычный кольчужный капюшон. Так было легче в этот по-летнему жаркий день. Хотя Тони Пустое Брюхо и заметил, что, похоже, к вечеру разразится гроза – уж слишком душно было среди покрытых полевицей и вереском горных склонов.

К полудню они уже добрались до реки Норт Тайн. По сути без происшествий, если не считать появившихся на вершине скальной гряды вооруженных всадников, однако это были обычные «джеки», не решившиеся напасть на хорошо вооруженный отряд. И все же путь к замку лорда Дакра Карлайлу предстоял через земли воинственных приграничных кланов – Мильбурнов, Холлов, Чарлтонов, Робсонов. В дороге путники порой видели издали башни их замков, но только в землях Чарлтонов, у брода через ручей, их остановили люди местного лорда. Заметив знамя Майсгрейва с расправившим крылья орлом, они просто справились о цели его визита и, узнав, что рыцарь из Нейуорта движется к лорду Дакру и не намерен хозяйничать в их владениях, пропустили их. При этом Майсгрейв не преминул передать капитану отряда Чарлтонов, что скоро ожидается нашествие шотландцев и людям клана следует к нему подготовиться. Англичане по эту сторону границы могли враждовать между собой, но когда им всем грозила опасность со стороны северных соседей, они обычно объединялись. По мрачному лицу капитана Чарлтонов Дэвид не смог понять, поверил ли ему тот или нет, а может, и сам уже что-то знал, и они разъехались, просто обменявшись кивками.

Потом опять был долгий путь по долинам между покрытыми лесом холмов, над которыми плыли высоченные облака. В низинах журчали по каменистому дну ручьи, копыта лошадей утопали в зарослях папоротника, и сладко пахла влажная земля. Порой отряд переходил на галоп, где это было возможно, но по большей части им приходилось довольствоваться мерной рысью, щадя лошадей, ибо путь предстоял неблизкий. Все дальше на запад простирались словно распластавшиеся под ветром взгорья, иногда можно было увидеть под ними темные заводи озер, по которым скользили белоснежные лебеди. Это было так красиво, что Дэвид невольно подумал: «Показать бы все это Мойре».

В пути Майсгрейв вспоминал, как напряжен был все время, пока жил подле возлюбленной в Нейуорте, но вынужден был обходить и избегать ее, чтобы не пошли слухи, до каких так охоча его ревнивая супруга. Слава Пречистой Деве, вроде все обошлось. Пока. Теперь Грейс уже не будет посылать шпионить за ним, да и за Мойрой со дня на день приедут из Форд-Касла. Он постарался как можно точнее отписать все Геронам: и как нашел в Шотландии Мойру, и как недоумевал, кого она ему напоминает, а потом из разговоров с ней понял, кем она может быть на самом деле. Героны ответили на его послание, но, как он понял, у них ныне были свои проблемы. Они уже вызнали, что в Шотландии что-то затевают, и хозяйка замка, красавица Элизабет Герон, супруга находившегося в шотландском плену Уилла Герона, забрала часть замковой охраны и переехала в расположенный подальше от границы Йорк. И сейчас в Форде всем распоряжалась ее решительная свекровь, старая хозяйка Ависия Герон. Именно сия леди и написала Майсгрейву, что при первой же возможности пришлет за Мойрой верных людей. Дэвид очень надеялся на это. Форд-Касл был мощной цитаделью, Мойра там будет в безопасности, возможно, даже большей, чем в Нейуорте. Ибо в Гнезде Орла была Грейс… Дэвиду стоило посмеяться над собой из-за того, что он так опасается собственной супруги, однако он знал, насколько коварной может быть Грейс, и ему было бы спокойнее, если бы за Мойрой приехали еще до его отъезда. Он тянул с отбытием сколько мог, но время вышло, и теперь ему надо встретиться с лордом Дакром.

И все же в самый последний миг Дэвид не удержался, чтобы не зайти к Мойре. Все эти дни он избегал ее, при встречах держался учтиво, не более, но от мысли, как долго им, возможно, не придется свидеться, ему становилось не по себе… Глупо, конечно, но Майсгрейв поддался слабости. Думал, что зайдет просто уведомить ее, что уезжает, а вышло иначе. Когда они впервые за несколько дней оказались наедине и он увидел ее глаза, на него нахлынуло такое… То был краткий миг былого счастья, непередаваемая радость держать у сердца любимую, найти ее губы… Потом он что-то говорил, обещал, что все обойдется, что у них еще может быть будущее… Какое будущее? Он сам понимал, что не сможет бесчестить ее, когда Героны примут Мойру в семью. А что они примут ее, он не сомневался. Уж слишком она была похожа на весь их род – светловолосая, с разлетом гордых темных бровей. Это сходство даже Оливер отметил. И тот же Оливер пообещал, что присмотрит, чтобы у леди Мойры все было в порядке. Но каков старина Оливер! Он так и не смог принять Грейс Перси и признать ее госпожой, а с Мойрой у него сразу наладились отношения, старый капитан часто навещал ее, следил, чтобы у гостьи было все необходимое. Дэвид мог на него положиться и уехать, не опасаясь выходок непредсказуемой Грейс.

От размышлений его отвлек Эрик:

– Сэр, нам стоит где-то искать пристанище. Вы видите, что творится?

Майсгрейв огляделся. Итак, обещанная Тони еще в полдень гроза все же настигла их. И хотя на западе по-прежнему светило ясное солнце, ветер усилился, а сзади, с востока, стеной надвинулись тучи, небо стало сизо-лиловым, со всполохами молний, и было слышно, как где-то глухо рокочет гром.

Отчаянный молодой ратник Эдвин стал шутить, что, мол, ничего им от дождя не сделается, укроются вон под теми дубами на дальнем холме.

Дэвид заметил:

– За той дубравой на холме, парень, усадьба Питера Додда. Вот у них мы и попросим убежища.

Ему никто не ответил, слышался только топот копыт, но затем оруженосец Эрик все же сказал:

– Сэр Дэвид, мы с Доддами враждуем уже около сорока лет. Немало упитанных бычков мы угнали с их пастбищ, да и они воровали у нас скот, а то и убивали наших пастухов. Разумно ли будет сейчас…

– Я сам знаю, что Додды – наши недруги. Однако нынче не то время, чтобы вспоминать старую вражду. К тому же Питер Додд, как бы он ни относился ко мне, человек чести. Он не захочет, чтобы о нем пошла дурная молва, если он откажет в гостеприимстве людям, попросившимся к нему на постой с мирными намерениями.

И все же искать такого гостеприимства было опасно. Особенно когда при подъезде к крытой дерном старой усадьбе Доддов путников окружила толпа вооруженных охранников местного тана. Но все обошлось. Старый сэр Питер согласился впустить нейуортцев, а вечером, когда разразилась гроза, долго сидел в Майсгрейвом возле очага и слушал его пояснения, куда тот едет и с какими новостями о предстоящем вторжении. Более того, наутро он сам вышел их проводить и даже дал проводника, чтобы тот провел ехавшего к Хранителю границы рыцаря по самой короткой дороге, ведущей через запутанные ущелья.

Они опять ехали весь день без остановок. Ближе к Карлайлу местность стала менее холмистой, а когда путники миновали переправу через реку Иден, то дальше смогли продвигаться быстрой рысью по вполне обжитым местам. Если так можно было называть эти края, где через каждые несколько миль появлялась каменная сторожевая башня с хмурого вида воинами, которые весьма сурово расспрашивали посланца Перси о цели визита. И когда на закате впереди показались стены города Карлайла, Дэвида Майсгрейва с его отрядом уже встречали люди самого лорда Дакра, заранее оповещенные об их прибытии.