– А как наша прославленная воительница королева Катерина? – поинтересовался Тони Пустое Брюхо.

Нейуортцы с большим почтением относились к королеве, собравшей войска, пока ее муж отсутствовал где-то за морем. Но тут их ждало некое разочарование. Король Генрих, бесспорно, благодарен супруге, однако он сердится, что из-за ее демарша на север она вновь потеряла ребенка.

– Значит, у Тюдоров снова нет наследника и неизвестно когда будет? – подал голос капеллан Дерик, не очень любивший привлекать к себе внимание после того, как лишился покровительства леди Грейс.

– Ее величество еще в том возрасте, когда можно рожать, – ответил Майсгрейв.

И тут старый Оливер заявил:

– Если королева за столько лет так и не смогла подарить королю ребенка, может, нашему Гарри нужна новая жена? Ведь государыня значительно старше супруга.

В зале послышался недовольный ропот. Кто-то сказал, что Оливер несет невесть что, а Дэвид склонился к старику, заметив, что подобные разговоры можно приравнять к государственной измене.

Оливер лишь с важностью выпрямился, положив на столешницу руку со стальным крюком.

– Я верой и правдой служил этой стране всю свою жизнь и имею право говорить то, что думаю. Мне хотелось бы узнать, как сказалось на вас, сэр Дэвид, участие в сражении? Вы имеете право на баронский титул, и я хочу спросить, наградил ли вас Гарри Тюдор, или при дворе все еще вспоминают, что ваш батюшка некогда слыл верным рыцарем Йорков? И если вас не отличили как полагается, то, видит Бог, я буду удивлен. Особенно учитывая, что даже этот разбойник Бастард Герон получил прощение, был посвящен в рыцари за участие в битве и теперь припеваючи поживает у себя в имении Чипчей.

Дэвид ушел от вопроса о титуле, заметив, что даже звание рыцаря не изменило отчаянного Джонни Герона. И все они знают, что Бастард по-прежнему остается сорвиголовой, который не очень-то отличает свое добро от имущества соседей, и поэтому бычки приграничных Холлов или Робсонов, а то и английских соседей, частенько обнаруживаются в его загонах.

Но к Бастарду в Нейуорте все же относились весьма снисходительно. Зато почти с осуждением рассказали, как в отсутствие Дэвида к воротам Нейуорта приезжал отряд от Армстронгов, который привез сэру Дэвиду послание от главы своего клана.

– Чтобы доставить простое письмо, отправили двенадцать вооруженных ратников! – смеялись в зале. – Вот как стали шотландцы бояться добрых англичан после Флоддена!

Дэвид сразу заинтересовался, где это послание, а позже, прочитав его, объявил, что глава клана сэр Томас Армстронг уведомляет, что этой осенью намерен обвенчать проживающую под его опекой Анну Майсгрейв со своим сыном Арчибальдом. И приглашает сэра Дэвида и его родню на свадебное пиршество в замок Линдхольм.

– Ох, как же они теперь заискивают перед англичанами! – засмеялся капитан Эрик.

Но Дэвид, сворачивая свиток, заметил, что эта свадьба – дело давно решенное. Дочери осенью исполняется четырнадцать лет, она вошла в возраст невесты, к тому же во время Флодденского сражения Томас Армстронг спас его от удара в спину.

Такова и была их жизнь на границе – войны и набеги, родственные связи и верная дружба. И казалось, что этому никогда не будет конца.

Тем вечером люди еще долго оставались в зале Нейуорта, болтали, сплетничали, обсуждали новости. И, конечно, добродушно подшучивали над горничной Одри, жених которой все никак не решался взять ее в жены, понимая, что теперь за девушкой вряд ли дадут такое большое приданое, как обещала леди Грейс. А потом все хвалили медовые коврижки повара Лео, обсуждали, кто из обитателей Нейуорта поедет на свадьбу юной Анны к Армстронгам. Но Дэвид и Мойра, негромко переговариваясь за столом, уже не слушали их. Дэвид поведал супруге, что узнал о клане Маккензи. Оказывается, они понесли большие потери, но известно, что оба вождя – и Гектор Рой, и его племянник Джон – уцелели. Мойра ничего не ответила на это мужу, но в глубине души ощутила облегчение. Хорошо, что они остались живы. Слишком много шотландской крови пролилось в тот день при Флоддене. Пусть хоть кто-то из тех, кого она знала, вернется в зеленые долины Хайленда.

– Идем, – поднялся Дэвид, подавая руку жене. – Я устал и хочу побыть с тобой наедине.

Уже раздеваясь у себя в спальне, Дэвид неожиданно заметил, что в словах Оливера насчет новой жены для короля есть свой резон.

– Я был поражен тем, как изменилась в последнее время Катерина Арагонская. Она очень сдала и выглядит куда старше его величества. А если учесть, что ни одна из ее беременностей не заканчивается рождением ребенка, то все может быть. К тому же сейчас она не в ладах с Генрихом. Дело в том, что во Франции умерла супруга Людовика Анна Бретонская, та, что вдохновляла несчастного Якова на войну с нами, и теперь коронованный вдовец подыскивает себе новую супругу. Похоже, Генрих задумал отдать ему в жены свою младшую сестру Мэри. Это означает мир с Францией, что не устраивает Катерину, ведь Мэри уже несколько лет помолвлена с ее племянником Карлом Габсбургом. Так что при дворе чувствуется особое напряжение, и Генрих часто бывает раздражен и зол на свою стареющую королеву.

Это были далекие от них события, но Мойра внимала каждому слову супруга, ибо всегда умела вникнуть в его интересы. Однако через несколько мгновений Дэвид полностью переключился на свою светлую фейри и с восторгом смотрел на ее красивое лицо, распущенные волосы и выступавшие под тонкой тканью сорочки выпуклости сосков. Он властно обнял ее, и она с охотой отдалась его рукам.

Они всегда умели дарить друг другу радость и упоительное наслаждение. На какое-то время супруги забыли обо всем на свете, предаваясь своему оглушительному счастью. Позже, когда они, еще не отдышавшись, лежали рядом, Дэвид произнес:

– Теперь я окончательно чувствую себя дома. Быть здесь с тобой – такое счастье, что мне не нужны никакие титулы.

Мойра, уютно устроившись на плече мужа, все же спросила: неужели Дэвид не будет награжден и король обошел его своей милостью, хотя так щедро наградил других?

Он какое время молчал.

– Не все так просто, малышка. Король Генрих, по сути, отдал это на рассмотрение графа Перси. И тут оказалось, что Генри Элджернон не очень достойно повел себя в данной ситуации. Знаешь, мне и ранее казалось, что он порой завидует мне. Я гнал от себя эти мысли, но теперь, когда сам Норфолк и лорд Стэнли стали хлопотать, чтобы мне вернули титул, Перси заупрямился. Может, он разгневан на меня из-за смерти сестры, а может, причина в ином. Когда зашел вопрос о баронстве, он вдруг повел речи о том, что мое имя связано с неблаговидной историей с переходом к Якову и что могут пойти слухи, что, дескать, его рыцарь то и дело переходил с одной стороны на другую, выбирая, где безопаснее. В итоге король решил не возвращать мне титул. Я же полагаю, что Перси хочет оставить меня при себе, дабы я, как и прежде, выполнял те обязанности, какие лежали на мне до сих пор, то есть добывал ему сведения из Шотландии. Но тут мой хитрый Львенок просчитался. И хотя я не могу порвать с домом Перси, которым Майсгрейвы служили исстари, однако твердо сказал, что его лазутчиком я больше никогда не буду.

Пожалуй, Мойра перевела дыхание. В глубине души она очень опасалась этой службы супруга дому Перси, но если он отказал, если с этим покончено и он больше не уедет…

Муж прервал ее размышления, заметив, что неожиданно особую милость к нему проявил лорд Дакр.

– Уж не знаю, то ли я очень понравился новому Хранителю границы, то ли он поступает так, чтобы досадить Перси, но Дакр отдал мне во владение прекрасное имение Наворс в своих землях. Это у самой Адриановой стены, неподалеку от Карлайла. Думаю, нам стоит поехать и осмотреть новый замок, когда ты пожелаешь. Но есть ли у тебя такое желание, родная моя?

Глаза Мойры казались мерцающими при свете ночника, но Дэвид видел, что она улыбается.

– Желание у меня есть. Я ведь слышала, что тут, в Пограничье, не остается все наследство одному сыну, а каждый имеет свое владение[73]. И если Гнездо Орла достанется нашему Филу, если тебе придется выплатить немалое приданое Анне, да еще собрать на приданое нашей неспокойной Тилли, то Наворс перейдет тому сыну, какого ныне я ношу под сердцем.

– О, какая ты практичная дама, моя дорогая! – рассмеялся Дэвид. Но вдруг стал серьезен и резко сел: – Я не ослышался? У тебя снова будет дитя? Но это же замечательно! Это просто чудесно!

Он обнимал ее и смеялся, а она, счастливая и разнеженная, говорила:

– Да, мой Дэвид, мой зеленоглазый Хат, мой муж! Если ты будешь со мной, если мы будем вместе, у нас будет много детей и мы будем большой счастливой семьей!

– И род Майсгрейвов никогда не прервется! О, как я люблю тебя, моя дивная фейри! Я так счастлив, что ты моя!..